Я больше никому не доверяю

На улице была солнечная погода. Молодой мужчина и его жена с пятилетним ребенком прогуливались по парку. Их сын пытался ловить бабочек, но у него ничего не получалось. А когда же он умудрился поймать одну, то зажал в своих еще маленьких ладошках. Отец, увидев это, сказал сыну: - Миша, зачем ты это делаешь? - Просто так. Она красивая и я хочу, чтобы она была моей, - невинно ответил мальчуган. - Отпусти ее, - осторожно попросил отец сына. - Я не хочу ее отпускать. Я ее поймал, а это значит, что она моя, - настаивал мальчик. - Ну, вот представь, что у тебя есть крылья. И вдруг, тебе их отрывают. Что ты будешь чувствовать? - Не знаю. Наверное, мне будет больно, - неуверенно предположил он. - Вот именно. И бабочке тоже больно. - Тогда я отпущу ее, - мальчик разжал ладони, из которых выпорхнула бабочка. Посмотрев ей в след, мальчуган грустно улыбнулся. Ему было грустно оттого, что он отпустил ее. Но так было нужно. Иначе бабочка бы умерла. - Ну вот. А теперь, пойдем за мороженым, - обрадовал отец сына. Взявшись за руки, они подошли к маме, которая все это время смотрела на них с улыбкой и плакала. Мальчик, заметив это, спросил: - Мама, почему ты плачешь? - Я не плачу, сынок. Я не плачу, - стерев несколько слезинок с лица, ответила мать. Вот так вот, взявшись за руки, молодая семья направилась к лотку с мороженым.

***

Незаметно для меня, по моему лицу покатились слезы. Папа. Казалось, такие обычные слова были сказаны в последний день, когда мы виделись, но, сколько в них смысла. Стерев слезы, я встал с кровати и огляделся. Судя по всему, я у Антона. Но как? Последнее что я помню это, как Богдан предложил мне выпить, а дальше провал. Думаю, Антон знает, что произошло. Надо его найти. Выйдя из комнаты, я прислушался. Кажется, Антон на кухне и не один. Он с кем-то разговаривает. Подойдя к двери, я прислушался. - Паша, я не знаю, что с ним. Почему он не просыпается уже второй день? – с явным беспокойством в голосе спросил Антон. Он что, волнуется за меня? Неожиданно, однако. - Может, Богдан насыпал слишком много? - Что насыпал? – полюбопытствовал я, заходя на кухню и выпивая стакан воды, который стоял на столе. - Ты очнулся? – с удивлением спросил Антон. - Нет. Еще сплю, - съязвил я. Не успел я поставить стакан на место, как крепкие руки сильно сжали меня в своих объятиях. Что это за прилив нежности у Антона? - Эй, ты чего? - Я так волновался за тебя, - прошептал он мне на ухо, опаляя кожу своим горячим дыханием. - Э-э-э, - у меня нет слов. Точно! Может быть, он это только при Паше такой заботливый? - Я, пожалуй, пойду, - попрощался Паша. - Да. Потом созвонимся, - пообещал Антон ему, не отпуская меня. Через несколько минут послышался характерный хлопок двери. Я подумал, что Антон отпустит меня, но он так и стоял, обнимая меня. - Антон, ты можешь отпускать меня. Паша ушел, - напомнил ему я. - А я не хочу тебя отпускать. Я же уже говорил, что очень волновался. - Ты? Волновался? Из-за меня? Не смеши меня, - фыркнул я. - Не хочешь не верь. Ты нормально себя чувствуешь? – вдруг спросил он. - Я чувствую себя лучше всех. - Ну, и славненько. А теперь пойдем трахаться, - с улыбкой повел меня в спальню этот садист. - Ты издеваешься? Я мог умереть! – закричал я. - Ну не умер же, - сказал Антон. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Знаете, я уже начинаю привыкать к нашим “отношениям”. Мне даже начинает нравиться это. Как говорится: “С кем поведешься, от того и наберешься”. Уложив меня на кровать, Антон начал целовать мое лицо. Меня это удивило. Антон никогда раньше не был так нежен и ласков со мной. Просто трахал и все. - Что за телячьи нежности? – спросил я его, когда он оторвался от моих губ. - Теперь так будет всегда. Если ты, конечно, захочешь, - это уже интересно. - Не понял. - Все. Мне надоело то, что происходит между нами. Я любви хочу, - оповестил меня Антон. - Кто ты и что ты сделал с прежним Антоном? – сказал я, посмеиваясь. - Просто когда до меня дошло, что я могу потерять тебя навсегда, то понял, что не хочу этого. - Это значит, что ты любишь меня? - Я этого не говорил. А теперь заткнись и получай удовольствие, а то передумаю, - предупредил меня Антон. Послушно замолчав, я поцеловал Антона. Снимая с меня одежду, он целовал и гладил каждый участок моего оголенного тела. Несильно сжав мои соски, Антон вызвал у меня одновременно чувство боли и наслаждения. Проведя своими холодными ладонями по моему торсу, а затем, спустившись к члену, он начал водить рукой вверх и вниз, чем вызвал у меня приглушенный стон. Я не заметил, как Антон начал ласкать головку моего члена своим языком. Он делал это так умело, что вывод напрашивался сам собой: минет, он делает не в первый раз. И даже не во второй. Но сейчас мне было наплевать на это, потому что меня не волновало ничего кроме Антона и того, что он вытворяет своим ртом и языком. Когда я почувствовал, что скоро кончу, то сказал Антону: - Антон… ах… я сейчас… - несвязанно пробормотал я. Ничего, не отвечая, Антон мгновенно разделся и, смазав мой задний проход смазкой, медленно вошел и так же медленно начал двигаться. - Быстрее, - не стерпел я, и сам начал насаживаться на член Антона. Все, поняв, он начал двигаться намного быстрее и резче, чем приносил мне огромное удовольствие. Сейчас все было по-другому. Чувства были другими. Ощущения были другими. В прошлые разы мне было противно ощущать его в себе, но сейчас я не хочу, чтобы это когда-нибудь заканчивалось. Я не хочу, чтобы он выходил из меня. Вскоре, кончив на мой живот, Антон лег на другую сторону кровати и укрыв нас одеялом, прошептал: - Люблю тебя. И после его слов, я услышал негромкое сопение со стороны Антона. Я сейчас не ослышался? Он сказал, что любит меня? Но... как я могу верить ему? И должен ли? Все так запутанно. Столько всего случилось за последние дни, что голова просто раскалывается. Я уже не знаю чему верить. Не став мучить свою и без того бедную головушку, я заснул.