Библиотека Забытых Воспоминаний

Когда начальник Джерарда появляется в дверях офиса и с тошнотворно довольным лицом идет к нему, Уэй уже знает, что сегодня ему снова придется остаться на ночь. Это повторяется настолько часто, что последующий диалог звучит как дерьмово написанный и заученный до каждой чертовой буквы алгоритм: "Нет, конечно я сегодня не занят." "Да, я смогу остаться и закончить отчеты." "Да, я все успею." "Не волнуйтесь, мистер Джексон." После этого лицемерный старикашка Натаниэль Джексон обычно удалялся в свой кабинет, на ходу протирая лысину салфеткой, которую всучила ему с утра жена и которую вечером он забудет у любовницы. Джерард не может спорить с ним, если расчитывает не только на зарплату, но и на более-менее щедрую премию, снова и снова оставаясь на ночь не только для того, чтобы покончить со своей работой, но и с целью доделать ее за некоторых бездельников, получивших возможность пораньше сваливать из офиса благодаря своему таланту до блеска отлизывать задницу мистера Джексона. Зачем я делаю это, спрашивает себя Джерард, но стоит ему только вытащить из кармана своего пиджака квадрат журнальной вырезки, как мужчина снова улыбается: Обручальное кольцо. Немногим дороже тысячи долларов. И оно, безусловно, того стоит; всех этих чертовых часов, проведенных в гребанном офисе за просмотром бумаг и нескончаемых отчетов, когда цифры мерещатся даже в теплой постели, стоит только закрыть глаза. Весь этот ад стоит того, чтобы услышать "Да" на вопрос: "Станешь ли ты, Фрэнк Энтони Томас Айеро младший, моим супругом до конца наших с тобой дней"? Господи, да, да-да-да и еще раз да, оно того стоит. Даже возвратившись в их маленькую съемную квартиру на окраине города, Джерард позволяет себе отдохнуть всего пару часов, прежде чем устанавливает в гостинной мольберт, чтобы закончить очередной портрет на заказ. Зачастую он рисует до самого рассвета, после чего наспех завтракает и отправляется в офис к гребанному Натаниэлю Джексону. Насколько Джи знает, у Фрэнка более свободный график - он зарегистрирован в некоторых заведениях как исполнитель живой музыки и вызвать его могут в любое время суток, так что да, им обоим приходится нелегко. В самом начале их отношений парни еле стягивали концы с концами. Временами Джерард отдавал последние деньги, покупая для Фрэнка обед и лгал ему, что успел перекусить по дороге домой. Эти полгода были для них обоих, наверное, самыми тяжелыми, но раз уж они пережили подобное вместе, Джерард может быть абсолютно уверен в искренности их чувств друг к другу. Он думает об этом и забывает про сон, а одно только предвкушение их дальнейшей совместной жизни подслащает тяжелую круглосуточную работу достаточно, чтобы Уэй занимался ею снова и снова, в конце концов, практически не ночуя дома. Как-то раз Фрэнк не без разочарования в голосе подшутил над тем, что, возможно, его парню стоит переехать в свой офис с концами, ибо их квартира отвлекает Джерарда от его любимой работы, от которой тот "буквально не может оторваться". Из них двоих, разумеется, только Уэй знал, что этой самой гребаной работе, как и мистеру Джексону, определенно стоит пойти к черту, но крышесносная цена на не менее крышесносное обручальное кольцо перекрывало буквально все недостатки сего агрессивно-рабочего периода старшего мужчины. На следующей неделе босс Джерарда требует отчет на последующие два месяца. Цифры, указанные в графах, не обязаны хоть на долю сходиться с реальностью, так как Натаниэль Джексон не горит желанием объяснять налоговой, куда с завидной частотой компания теряет тысячи долларов, выделеные государством, пока у самого Джексона невесть откуда появляется новенький мерседес. Уэй даже не интересуется, почему этим заниматься должен клерк низшего ранга, а не бухгалтер, появляющийся в офисе только в дни хорошего настроения, потому что Джерард знает - задавай меньше вопросов, получай меньше проблем и объемную выручку. Он практически уверен, что очень скоро к списку его грехов прибавится пункт: "Махинации с огромными суммами, украденными у правитества и работающих на него", но вместе с тем перед глазами Уэя уже буквально стоит сияющий от счастья Фрэнк, примеряющий кольцо на безымянный палец и от переизбытка чувств кричащий на него благим матом сквозь слезы. Теперь Джерард понимает, что именно так и выглядит настоящая любовь. - Я волнуюсь за тебя, - задумчиво произносит Айеро, пока они оба сидят на своем маленьком диване в гостиной. Это происходит крайне редко. Джерард позволяет себе отдохнуть совсем немного, дабы у его возлюбленного не стали появляться подозрения, так что в этот раз они смотрят какое-то пестрое дрянное комедийное шоу. - Почему же? - Уэй старается не выдавать своего напряжение. В ответ Фрэнк неопределенно пожимает плечами, почему-то выглядя весьма... смущенным, и это напрягает старшего мужчину больше, чем обычно. - Ты просиживаешь в офисе сутками и продолжаешь работать даже после возвращения домой. Знаешь, мне кажется, что ты становишься одержимым. Или... - Или? - нетерпеливо спрашивает Уэй. - ... Или ты делаешь это специально. Сбегаешь от меня. Джерарда будто ударяют в грудь. Он буквально может чувствовать, как опускаются его легкие, а дыхание становится затрудненным. В попытке делать Фрэнка самым счастливым человеком на свете, Уэй заставил его ощутить себя забытым. Брошенным. Одиноким. Он решает, во что бы то ни стало, сделать предложение Фрэнку завтра же. На следующий день Джерард пропускает работу, оставляет Айеро записку, в которой просит его быть дома не позднее семи. Пока у старшего все еще есть немного свободного времени, он активно готовится к назначенному времени, закупаясь всякими принципиальными вещами для подобных мероприятий: красное вино, фрукты, свечи. Речь уже подготовлена, костюм выглажен, и теперь Джерард с дрожащим сердцем отправляется за кольцом. В конечном счете все получается примерно так, как представлял это себе Уэй задолго до происходящих событий. Он стоит в прихожей, отрабатывая свое актерское мастерство и раз пятьдесят прокручивая одну и ту же фразу: "Ты выйдешь за меня"? Она все еще звучит не идеально, когда замок во входной двери щелкает, а Джеррад со всех ног пускается обратно в гостиную, на ходу случайно потушив несколько свеч; свет во всей квартире выключен, а каждое помещение освещено несколькими десятками огней. Это, нужно признаться, даже для Уэя выглядит вполне привлекательно, но он все еще чувствует себя неуверенно, включая портативную видео-камеру, спрятанную в куче статуэток на полке, чтобы та записала все в подробностях. - Какого..? - доносится из прихожей, после чего следует стук обуви о паркет и вошедший медленно направляется прямиком в гостиную, мягко ступая по полу. Джерард стоит посреди комнаты с букетом в руках, в идеально выглаженном костюме, освещенный мягким теплым светом словно парящих по комнате огней. Он ощущает, как капля пота скатывается по его виску. Фрэнк появляется в дверях и останавливается, смотря на Уэя. В его руке чехол для гитары, от его куртки пахнет первым морозом и сигаретным дымом. - Джи, что... Старший мужчина не дает ему договорить, сразу хватая ситуацию в свои руки; он медленно подходит вплотную к Айеро, протягивает ему букет и только когда тот принимает объемную копну ярко-красных цветов, тяжело вздыхает, собираясь с мыслями. - Пожалуйста, пообещай, что дашь мне договорить. Фрэнк молча кивает, глядя на него, как на помешанного. Младший продолжает выглядеть сконфуженным только до того момента, пока Джерард не опускается на одно колено, и Айеро реагирует на это незамедлительно, шокированно прикрывая губы рукой. - Фрэнк Энтони Томас Айеро младший, - начинает, наконец, Джерард, раздраженно принимая тот факт, что его голос начинает пордрагивать. - ты уже, пожалуй, понял, для чего я провернул все это. Даже не отрицай, я вижу твое выражение лица. Младший мужчина не сдерживает смешка, сжимая букет в руках до хруста. - Мы знакомы так давно, Фрэнк. Помню, в первый раз увидев тебя, я понял, что больше никогда не смогу забыть твое лицо, даже если ты забудешь мое. Мы провели вместе так много времени, мы прошли так много вдвоем. Что бы ни происходило, ты не оставлял меня. Ты понимал меня, поддерживал меня. Я не знаю, почему, но ты любил меня. Я смотрю на тебя и не могу оторвать глаз, Фрэнк. Как в первую секунду нашей встречи, как в каждый последующий день, проведенный вместе с тобой. Я любил тебя всю жизнь, мне просто потребовалось слишком много времени, чтобы найти тебя. Я люблю тебя и буду любить все время, оставшееся для меня на земле и все время, подготовленное для меня в аду. Я люблю тебя, Фрэнки. Согласен ли ты, Фрэнк Айеро, стать моим супругом до конца наших с тобой дней? Джерард даже не успевает вытащить бархатную коробочку с дорогущим кольцом внутри, как младший мужчина набрасывается на него, чуть ли не сбивая с ног, вместо ответа целуя его губы так сильно, что Уэй, черт подери, может чувствовать приятную боль от столкновения. - Да, миллион раз да, сукин ты сын, - шепчет Айеро, отстранившись от него со счастливой улыбкой. В следующее мгновение он уже издает нечто вроде истерического вскрика, увидев перед собой то самое кольцо, ради которого Джерард провел сотни часов в бесконечной работе. Он надевает его на безымянный палец Фрэнка, пока тот в шоке смотрит на Уэя практически неотрывно. - Я люблю тебя, - от переизбытка чувств снова признается старший, понимая, что его глаза застилает пелена слез. - Придурок, я тоже люблю тебя. ""Стоило ли оно того"? - спрашивает у самого себя Джерард, снова чувствуя на своих губах мягкие губы Фрэнка, пока тот обхватывает его лицо теплыми ладонями. Да, определенно.