Немного другой

      Моя история началась на Драконьем острове, в один из тех дней, когда с неба льет как из ведра, злые океанские волны становятся на дыбы и проглатывают нещадно любое несчастное суденышко, попавшееся им на пути, а из набухших над землей тяжелых сиреневых туч то и дело выскакивает красавица-молния, сопровождаемая оглушающими раскатами своего верного спутника, грома.       Именно в такой ненастный день я появился на свет. Единственным, кого тогда переполняла радость, была моя мама. А на острове новость о появлении ещё одной Ночной фурии восприняли не слишком радушно. Но ей было все равно на мнение других.       Я был неказистым, худым, черные, словно смола, волосы вечно торчали во все стороны и похожи были на птичье гнездо, крылья были слишком большими и меня часто шатало, как будто я был лодкой в отрытом море во время сильнейшего шторма. Я часто подвергался насмешкам и не только из-за внешности, но и из-за происхождения. Меня называли жалким подобием фурии, ведь мой отец был Ужасным чудовищем. Я был нечистокровным. Но моя мать любила меня таким, каким я был и учила не обращать внимания на глупость других. Хотя, в то время я мало что понимал.       Мы с ней жили вдвоем на самой окраине острова, где вдоль сплошной стены густого тумана удобно расположилось несколько отвесных скал с множеством пещер и закоулков. Нам там было уютно и привольно. Мы редко сталкивались с другими полулюдьми, ведь так близко к туману никто не подбирался. Отца я не знал, но однажды мне удалось его увидеть. Не в упор. Я случайно подслушал их разговор с мамой, наблюдая через щель в камнях. Он меня не видел, да и вряд ли вообще подозревал о моем существовании.       Не стукнуло мне и пяти, как у меня появился брат. Он был странным, совершенно не похожим на меня. В мою первую с ним встречу он был крошечным, завернутым во что-то, он плакал, а на голове у него сильно выделялась копна огненно-рыжих волос. Он был похож на маленький плачущий шарик. Я бы даже и не подумал, что это мой брат: у него не было ни чешуи, ни ушек, ни крыльев, ни хвоста, он не хотел есть рыбу. А единственное, что у нас было общим, так это откровенные зеленые глаза. Мама уделяла ему очень много внимания, и я ревновал, но, признаюсь, я любил этот рыдающий комочек, которому нравилось играть с моим хвостом.       Мама говорила, что мы семья, и мы — самое важное, что у нас есть, что мы должны обегать друг друга и заботиться. И я заботился. Я часто оставался с братом один, я наблюдал за ним, а он за мной. Жизнь была прекрасна: мы были вместе, рыбы хватало, в округе тихо.       Но по непонятным мне причинам мы все вместе улетели с острова через некоторое время, малышу ещё и года не было. Я тогда плохо летал, а у брата крыльев вообще не было. И мама сделала из своего капюшона большую сумку, куда поместились мы оба. Я не понимал, зачем и куда мы отправляемся. Путь был утомительно долгим, почти без остановок. За весь путь мы с матерью не перемолвились ни словом, она лишь изредка успокаивала нас, ласкового называя по именам. К сожалению, имя моего брата выскочило у меня из памяти, а имя моей мамы я и не знал.       Нас настигла буря и пришлось переночевать в темной и сырой пещере в глубине незнакомого оврага. На мои вопросы, куда мы летим, она не отвечала. Было немного страшно, холодно, громким эхом до нас доносился шум дождя. Я прижимался в маминой юбке, зарываясь в мягкие складки ткани носом, а она тихо пела колыбельную младшему. Я быстро задремал под её нежный голос.       День, казалось, так и закончится, но не тут то было. Беда нас настигла неожиданно. Мой мирный сон прогнал шум шагов у входа в пещеру, который с каждой минутой становился все отчетливее. Пещера внезапно озарилась ярким светом факелов, а где-то снаружи под мокрым небом прокатился очередной озорной раскат грома. По сводам пещеры заплясали длинные тени.       Мама скрыла нас в самом темном и дальнем углу, а сама обернулась драконом. Завязалась драка. Я прижимал к себе брата, жмурился, пытался слиться с каменной стеной. Так или иначе, мы были схвачены. Тогда, я ещё не знал, чем мы так насолили тем существам, что заперли нас в клетке. Я был сильно напуган. Каким-то образом мы отыскали в клетке дыру, с помощью которой мама вытолкнула меня из заточения. Да, именно вытолкнула. Я не хотел их бросать, мы ведь семья и должны заботиться друг о друге. Тогда мама впервые на меня накричала. Я так жалею, что последнее, что я услышал от неё были злые упреки.       Я убежал. Бежал быстро, совсем не разбирая дороги. Я не знал тех мест, не знал, куда держать путь, но не останавливался.       Тот день разделил мою жизнь на до и после. Я начал все с чистого листа, но боль из прошлого все-таки оставила на белоснежной странице свои кляксы.       Нужно было вернуться на Драконий остров. Меня там ждал не самый теплый прием, но все-таки это был мой дом. Я не умел летать, но мне повезло. Я набрел на кочующую стаю Змеевиков, и они помогли мне добраться до дома.       Меня приютила двоюродная тетка. Она была Креветом. Её дети были уже взрослыми и к тому времени улетели из родного гнезда, так что вся её забота рухнула на меня.       Время летело. Я не отставал. Я рос, научился летать и обращаться в дракона, стал другим, а от меня прежнего остались лишь те зеленые глаза.       Я постоянно находил неприятности на свою голову. Был до ужаса любопытным, если мне что приходило в голову, то меня уже было не остановить. На острове меня все так же не любили. Я сторонился остальных и по большей части скитался в одиночку. Любое мое появление в месте, где было много полулюдей не приводило ни к чему хорошему. Меня считали злым, сторонились, называли вором, хотя я ничего не крал, а когда хотел чем-то помочь, меня обвиняли в обратных намерениях. И я решил, что раз меня все считают подлым, то зачем быть для них другим? Я перестал обращать на них внимания, молчал, весь день просиживал в пещере и выходил только ночью. Тьма стала моим верным другом, а одиночество — привычкой. Обо мне никто ничего не знал, я был для них загадкой. Я часто надолго улетал к ближним островам, сам исследовал мир, размышлял, ведь времени было много.       И залетел так далеко, куда не многие осмеливались сунуть нос. Я забрел в лабиринт. Там я нашел своего первого друга, который в последствии стал моим заклятым врагом.       Это был белый Шепот смерти. Будучи старше меня, он был одним из стражников границ острова. Он-то и помог мне выбраться из лабиринта. Я слегка заплутал. Ладно, я заблудился. Скалы были все как одна, тянулись от водной глади до самого неба. Их основания скрывались в мутной толще ледяной воды, а верхушки играли в прятки в густом тумане.       Шепот стал присматривать за мной, я перестал быть одиноким, да и на острове меня теперь меньше сторонились. Он мне нравился, он был единственным, с кем я мог спокойно поговорить или обсудить какую-то проблему. Как оказалось, под его добротой скрывалось нечто обратное.       Мне рассказывали, что в каждом из нас живет два дракона: белый и черный. И они - заклятые враги и чистые противоположности. Белый дракон добрый, честный, милосердный, а черный противоположен. Между ними постоянно идет борьба. А какой из них уйдет победителем зависит только от нашего выбора и от того, кому из них мы будем чаще подкидывать рыбу.       Такими историями меня баловала моя тетка по вечерам. А она была занятной рассказчицей. С помощью её историй я лучше понимал мир вокруг себя. А он был непрост. Будучи получеловеком, я должен был знать традиции и правила нашего племени, а тонкостей было много. Полулюди делились на тех, кто принимал человеческое обличие, и на тех, которые его отвергали. Кроме того, каждый вид занимал определенную территорию на острове, и было в порядке вещей, если один вид начнет перепалку с другим за клочок земли. Хоть в нас и существовало что-то человеческое, природные инстинкты все же сохранялись. Если тебе был брошен вызов - ты можешь от него отказаться, не потеряв честь. Зашел на чужую территорию без приглашения - либо дерись либо уходи. Драки были делом привычным. Но если она была устроена без причины, зачинщика могли изгнать с острова.       Еду добывали специальные группы полулюдей. Вся добыча поровну делилась между селениями, но никто не запрещал охотиться самостоятельно. Часть еды отдавалась правителю острова. Им являлся огромный дракон, которого я не в силах описать. Он никогда не выходил из своей пещеры, находившейся в глубине кратера потухшего вулкана. А те, кто осмеливались войти внутрь больше не появлялись в окрестностях. О короле ходили легенды, всяческие байки и страшилки, которыми пугали слишком любопытных детей, сующих свой хвост слишком далеко.       Детеныши полулюдей отличаются от полудраконьих шалунов. Они появляются из яиц, у них сразу же есть крылья, хвост и прочие признаки вида. Они почти сразу же становятся на ноги, а после этого их уже не остановить. У малышей сильно развиты драконьи инстинкты, которые потом заглушают речь, хождение на двух конечностях, мышление и тому подобные человеческие характеристики. Они рано покидают дом, в тринадцать лет получеловек считается самостоятельным. Он сам решает, какой путь ему избрать. Он может стать драконом, забыть все, чему учили, или же продолжать накапливать знания, будучи получеловеком.       Я выбрал второй. Возможный выбор стать навсегда драконом мне совершенно не нравился и казался неправильным. Позже я понял, что правильного выбора просто не существует, есть лишь выбор и его последствия.       Мой друг избрал для себя путь, последствия которого навсегда сделали нас врагами. Он перекормил черного дракона.       Он был тоже не похож на окружающих, как и я, его тоже презирали, обходили стороной, наше прошлое было похоже, но будущее развело дороги. Я был отверженным, но не таил ни на кого зла и не планировал мести. Я жил настоящим, он - прошлым. Наша великая вражда началась, когда я отказался принимать участие в его "плане мести".       Шепоты смерти делятся на альфа особей и омега. Омега - это самый обыкновенный шепот, а вот альфа - шепот невероятно огромных размеров с белым окрасом, не имеющий слабых мест. Такие появляются на свет крайне редко, ещё реже им удается достичь полного превращения. Их белая чешуя крайне неустойчива к внешним воздействиям, включая яркое солнце. Моему другу повезло, он уже был совершеннолетним.       Он захотел обратиться в дракона и разрушить остров, соорудив под ним множество огромнейших подземных ходов. Земля бы просто не выдержала и остров бы просто погрузился под воду, породив хаос.       Меж нами завязалась драка. Из нее никто не вышел победителем. Я получил себе на память шрам, а он покинул остров. Я был обвинен в устроении бессмысленной драки. Меня не стали слушать и приняли за идиота, когда я рассказал им о планах друга. Они изгнали меня на дальние западные острова, где обитали Скорожалы. Здешние места обходили стороной, ибо местные обитатели уж слишком любили гостей.       Ошибки прошлого научили меня трезво смотреть на жизнь. Я стал ещё меньше доверять окружающим, закрылся в себе, перестал вмешиваться в жизнь и по сути перестал жить. Я стал лишь наблюдать за жизнью других. Это оказалось увлекательным занятием. Я перестал совершать ошибки и учился на других примерах. Я научился читать по глазам, развил в себе умение читать чужие чувства.       О пришествии скоро все забыли я свободно разгуливал по Драконьему архипелагу, оставаясь одиночкой.       Прошло несколько лет. Родной край мне надоел. Я исследовал каждую песчинку на нем, мне хотелось чего-то нового. Я решил попробовать уйти из этих земель, но единственным выходом из края был лабиринт. По прошлому опыту я не стал идти туда в одиночку, а записался в ряды охотников. Эта группа полулюдей вылетала за пределы Драконьих островов и искала добычу, заходя далеко на север.       Но я тогда и не подозревал, что меня ждет. Полулюди, с которыми я совершал полет, не просто искали пропитание, они силой вырывали его у местных жителей - викингов. В первый налет я сильно опешил и думал вернуться назад. Но произошло то, что подтолкнуло меня на путь войны с полудраконами. Я узнал в острове, на которое мы напали, место, где я потерял семью, а викинги оказались именно теми существами, что превратили мою жизнь в кошмар. Тогда я встал на путь мести. С каждом налетом я все охотнее превращал в пепел деревни викингов, все азартнее я испытывал судьбу, подлетал слишком близко к врагам. Меня радовал страх в их глазах. В глубине души я понимал, что превращаюсь в чудовище, но ничего не мог поделать. Боль из прошлого накрыла меня огромной волной, затуманив разум.       Я стал одним из лучших нападающих, я не таскал еду, моей целью были любые постройки, особенно катапульты и смотровые вышки. Однако, и такая моя жизнь оказалась недолгой. Меня сбил во время очередного налета Иккинг. И я опять начал жить сначала. Много раз я заводил чистую страницу, но эта получилась самой лучшей. Ведь я наконец-то обрел семью...