Вернуть свою жизнь

— Соня Рей! — яростно кричала Марисса в трубку, — я сказала: нет! Нет! И нет! Сколько можно повторять, моя свадьба будет такой, какой хочу я! Неужели это так сложно понять?! Тем более, свадьба завтра и менять что-то уже поздно! В то время как рыжая в очередной раз выслушивала причитания своей любимой мамочки, Пабло сидел в огромном белом кресле, следя за тем, как личико его невесты кривится и краснеет от злости, а его ненаглядная нервно вышагивает по квартире, пытаясь сохранить остатки спокойствия. Он просто обожал эти моменты их совместной жизни, в них было столько близости, радости и счастья одновременно, что для брюнета эти две недели подготовки к их бракосочетанию пронеслись как один миг, наполненный каким-то волшебством. Сейчас она была такой маленькой в его белой рубашке с закатанными рукавами и в коротких шортиках, которых совсем не было видно из-за длинной рубахи. Карие глаза девушки блестели яростным огнем, резкие движения выдавали её взвинченное состояние, но именно такой он любил её еще сильнее, если конечно это было возможно. Неописуемо прекрасная, с торчащими в разные стороны красными волосами, самая сильная и самая хрупкая одновременно, такую он её знает, любит и боготворит. Наконец, девушка закончила ненавистный ей разговор, в ярости кинула мобильный на стол и зло посмотрела на улыбающегося жениха, который прямо-таки светился счастьем. — Бустаманте! — подходя ближе к парню, угрожающе сказала Мари, — нет, вы только посмотрите на него! Я там отвоевываю нашу с ним свадьбу, а он лыбу давит, нисколько не переживая, что его беременная девушка тратит свои и без того пошатанные нервишки. Тебе что, совсем не стыдно? — на этих словах она уселась к Мартину на колени и нежно обвила его за шею своими тоненькими ручками — Нет, — честно ответил гонщик, притягивая любимую ближе к себе, — сама виновата, — выдохнув ей это прямо в губы, он закрыл милый ротик рыжей нежным поцелуем. Марисса даже не попыталась вырваться, чтобы надавать по самодовольной роже супермена, она просто наслаждалась его ласковыми прикосновениями, а в животе опять порхала стая бабочек. — И почему я сама виновата? — оторвавшись от его губ, спросила она, не забыв про вопиющую наглость брюнета — Неужели ты не догадываешься, солнышко?! — усмехнулся Паблито, выводя своей рукой одному ему ведомые узоры по её спине, — тебе не кажется, что пора всем узнать о том, что у нас скоро будет ребенок? — А это тут причем? — Ну, вот смотри! Если бы мы рассказали о том, что ты беременна, то нервных восклицаний и вопросов со стороны Сони и Франко по поводу свадьбы могли бы избежать. Это раз, — загнул он один тоненький пальчик своей упрямицы. — Во-вторых, — второй пальчик, — Соня бы не стала на нас кричать и говорить, что мы сошла с ума, если думаем организовать свадьбу за каких-то четырнадцать дней, а помогла бы. — Вот еще! — фыркнула рыжая, — спасибо! Я как-нибудь лучше сама. Тем более, она предлагала мне помощь, но я не хочу кукольную свадьбу, — Мари надув губки, выдернула свою руку из огромной лапы Сервантеса. — Хорошо, согласен, — бывший блондин поднял руки вверх, признавая свою капитуляцию по поводу свадьбы, но никак не желая понять причину, по которой они должны скрывать беременность Мариссы, — зато ты могла бы воспользоваться своим положением, и твоя мама перестала бы тебе досаждать, навязывая свое мнение. — Мартин! Ты совсем, что ли? — девушка посмотрела на него как на умалишенного, — Соня тогда просто с цепи сорвется, она поселится вместе с нами и будет присматривать за мной двадцать четыре часа в сутки! А мне её внимания хватает и без этого, — подскочив с его колен, возмущалась бестия, — неужели это тебе не понятно! — Мартин?! — встав с кресла, он заключил свою девочку в объятья, — давно ты меня так не называла, — говорил гонщик уткнувшись в её волосы, — наверное, с того самого дня когда ты узнала, кто я. — Привыкай! Никаких Пабло больше не будет, я же могу тебя так случайно назвать на нашей свадьбе и поползут слухи, что Андраде выходит замуж только чтобы забыть свою первую любовь. Хотя это не самое важное, — вздохнула она, убирая за ушко выпавшую прядь, — не забывай, мы пригласили Мору и Серхио, если они приедут, то нам придется контролировать свои слова, чтобы не причинить им лишней боли. Брюнет очень надеялся, что родители захотят прийти на свадьбу к девушке, которую любил их сын, пока был жив. Он просто хотел еще раз обнять маму, посмотреть в глаза отцу и возможно даже простить ему все его прошлые выходки. Говорят, Серхио очень изменился, понял, что власть это не главное, и теперь он по-новому пытается построить свою жизнь. Мора ему верит, они опять живут вместе, только теперь она не сидит дома, а занимается любимым делом, работая дизайнером интерьеров. Бывший политик, на удивление всем, в память о младшем сыне открыл мастерскую по изготовлению музыкальных инструментов, прибыли она приносила хоть и немного, но стабильно, и это его вполне устраивало. Пабло не мог представить себе таких перемен в жизни своих родителей, но старался верить, что это окажется правдой, и хоть кому-то его смерть помогла измениться, заставив жить с нового, пусть и не совсем гладкого, но чистого листа. *** Утро того знаменательно дня, когда влюбленная парочка наконец принесет официальные клятвы и признания в любви при всех своих близких и друзьях, началось с вопиющих воплей Мии и Сони. А все из-за того, что Мари вчера вечером опрометчиво решила переехать на одну ночь в дом Коллучи-Рей, чтобы жених не смог раньше времени увидеть невесту в свадебном платье. Вечером, приехав в дом знаменитой модели, Марисса уже через десять минут хотела закопать двух блондинок в груде платьев, которые они приготовили специально для нее. — Смотри, какое чудесное белое платье! — визжала Барби, показывая очередное произведение дизайнерского искусства. — Конечно, — хмыкнула рыжая, — странно даже как-то, что не розовое. — А чем тебе оно не угодило? — не унималась Мита. — Чем? Ты издеваешься?! Я вам, мои славные родственнички, в пятый раз говорю, что у меня есть платье! Показывать его я вам не буду! Даже не просите больше! — кричала бестия. Закатив глаза, она еще раз взглянула на предложенные ими варианты, — вот в этом, — Мари ткнула пальчиком в огромное белое платье, — любая невеста будет похожа на свадебный торт, а не на человека. А вот в этом, — указывая на следующие веянье моды, — идите сами, рюши и оборочки вам очень подойдут. Ну и конечно твой любимый вариант, которой ты так рьяно защищаешь, подойдет только лишь хромой лошади! И чтоб ты знала… — Мариссита! — вмешалась актриса, — Что ты такое говоришь? Мы с Мией так старались подобрать теб... — А я вас просила? Нет! Дурдом какой-то! В сотый раз повторяю – это моя свадьба! Моя! Кое-как отбившись от мамы и сестрички, ей все-таки удалось сбежать от двух дамочек, помешанных на моде. Но вот утром будущей сеньоре Сервантес так быстро отделаться от них не удалось, поэтому спустя час причитаний и просьб показать им свое платье, у бестии закончилось терпение. Рыжая, не церемонясь, выпихнула Соню и Мию из своей комнаты, забаррикадировала дверь диваном и сказала, что не выйдет до тех пор, пока им не нужно будет ехать на венчание. Свое обещание невеста сдержала и не открыла дверь даже приехавшему стилисту, на что вопли блондинок усилились раза в три, но Андраде и не думала идти на уступки. Это её день и все будет, так как хочет она! Включив музыкальный центер на полную громкость, тем самым заглушая крики двух обезумевших родственничков, Марисса носилась по комнате, подпевая известной группе. Энергии у девушки с беременностью прибавилось в разы, пребывая в прекрасном настроении, она наколдовала на голове подобие прически, подкрасила черной тушью ресницы и надела белое платье, которое она из вредности раньше времени решила никому не показывать. Образ невесты получился ослепительно ярким. Рыжие волосы, завитые в крупные локоны, были немного приподняты. Ушки Мари украшали желтые сережки, которые прекрасно гармонировали с балетками такого же цвета, браслетом на её тоненьком запястье и букетом, состоящим из сиреневых и желтых цветов. Белое платье в белую полоску идеально облегало хрупкую фигурку девушки, далеко не длинная, но пышная юбка открывала красивые стройные ножки. Посмотрев на часы, рыжая поняла, что немного переборщила, ведь вот уже как двадцать минут она должна ехать в машине. Диван отодвинуть от двери не получалось, поэтому фурия, недолго думая, открыла окно и с мыслями "хорошо, что моя комната на первом этаже", стала вылезать из дома. Соня, которая ждала дочку рядом с автомобилем, начинала думать, что её чадо передумало, или Мари опять решила выкинуть очередной фокус, но увидев вылезающую из окна невесту, бедная женщина просто лишилась дара речи. Нервно глотая воздух, знаменитая модель следила за тем, как Марисса в белом пышном платье выходит из дома через ОКНО! С грациозностью кошки девушка спрыгнула на газон, еще раз мысленно похвалив себя за то, что не стала надевать туфли на шпильке, она поспешила к застывшей мамочке, похожей на прекрасную нимфу, даже несмотря на её приоткрытый от удивления рот. — Я готова! Можно ехать! — шутливо отрапортовала бестия. Заметив, что её заявление не произвело нужного эффекта, и знаменитая модель все ёще стоит в оцепенении, беременяшка осмотрелась вокруг, с удивлением отмечая, что никого нет. — А где твой зануда муж, Миа, и мой блудный папочка, который обещал приехать еще с самого утра? — ответа опять не последовало, впечатлительная женщина, только отойдя от выходки своего сокровища, стала с интересом рассматривать наряд дочери. Гормоны давали о себе знать, терпением девушка никогда не отличалась, а в нынешнем состоянии она просто походила на спящий вулкан, который вот-вот обещал взорваться, но к счастью Соня пришла в себя раньше. — Красавица моя маленькая! — причитала актриса, все крепче обнимая свое рыжее чадо, — ты просто прекрасна! — Да отпусти же ты меня, — прошептала девушка, отбиваясь от мамы, — и так опаздываю на собственную свадьбу, а тут ты со своими воплями и поцелуями. Еще немного помучив свое сокровище, Соня Рей наконец отпустила Мари, и они поехали в парк, где рыжая первый раз столкнулась со своим женихом, ведь именно там парочка и решила официально узаконить свои отношения. По дороге девушка выпытала у модели, что Мия, Франко и её настоящий отец Октавио-Мартин решили поехать к гостям пораньше, чтобы предупредить о небольшой задержке церемоний. *** Бледный Паблито изнывал в ожиданий своей суженой, и пытал Мануэля, который на свою голову захотел поддержать друга. — Ману, скажи мне честно! — взяв за ворот рубашки паря Барби, продолжал допрос брюнет, — Мари сбежала? Она что-то говорила? Почему её еще нет?! — Маар... ти... н! — прохрипел Агиррэ, скинув руки жениха, он отошел от того на пару шагов. — Идиот! Соберись! Говорю же, никуда не денется твоя ненаглядная! Взлохматив свои волосы, гонщик безжизненным взглядом смотрел на мексиканца, выражая этим свои сомнения. Печальные мысли жениха прервал звук приближающего автомобиля, но, не давая ему рассмотреть приехавших, Мануэль быстро потянул его в сторону: — Все, пошли, пора начинать, и так задерживаем священника! Я ведь говорил, что никуда твоя Марисса от тебя не денется. Солнечный свет заливал весь парк, благодаря нему трава и листья деревьев приобрели удивительно ярко-зеленый оттенок. Многочисленные друзья и родственники со стороны двух семей сидели на самом пекле, изнывая от жары, но все стоико ждали в преддверии начала столь неожиданного на их взгляд события. Сервантес ненадолго задумался и пропустил появление своей любимой. Увидев невесту, гости восхищенно зашептали. Гвидо не удержался и выкрикнул: "Вот это нифига себе!", за что тут же получил от своей девушки. Мартин, услышав возглас друга, развернулся и встретился с её глазами цвета крепкого кофе. Сердце бешено застучало, неимоверно сильно захотелось прижать Мари к себе и никуда не отпускать. Вспомнив, что именно для этого они, грубо говоря, здесь и собрались, он улыбнулся своим мыслям, продолжая дальше рассматривать свою красавицу, которая сейчас шла под руку со своим отцом Мартином-Октавио Андраде – специально приехавшим для этого из Барилоче. Она медленно вышагивает на встречу к нему, а счастливая улыбка не сходит с её личика. Слезы непроизвольно навернулись на глазах брюнета, и счастье волнами накрывало его с головой. Вот Андраде передает свою дочь в руки жениха, и Паблито наклоняется, чтобы поцеловать её. — Ты теперь не похож на супермена, — шепчет девушка, когда он смог оторвался от её губ. — Почему? — В этом белом фраке ты больше смахиваешь на принца. — Хорошо, — улыбается Пабло, — буду твоим личным принцем, а ты мой своенравной принцессой, и не возражай! Договорить влюбленным не дает мягкое покашливание священника, и парочка прекращает шушукаться. Официальная часть церемоний прошла без эксцессов. На словах "Можете поцеловать невесту", Мартин впился в сладкие губы Мари нежным и долгим поцелуем. Гвидо в очередной раз не смог держать язык за зубами и с криком "Браво!" начал аплодировать новобрачным. Лаура не стала успокаивать своего эксцентричного парня, а тоже поддалась его помешательству и захлопала в ладоши. Вскоре уже все гости выкрикивали слова восхищения, а влюбленные все никак не могли оторваться друг от друга. Дальнейшее празднование проходило в небезызвестном клубе luz solar, именно в том, который Сервантес не так давно подарил своей любимой. Помещение стало более ярким, от обилия цветов рябило в глазах, но это нисколько его не портило, а скорее наоборот делало клуб запоминающимся, светлым и наполненным жизнью. Гости веселились по полной программе, молодожены второй час принимали от них поздравления, втайне мечтая, чтобы свадьба скорее подошла к концу, и они смогли остаться наедине. — Может, сбежим? — как можно тише сказала бестия на ушко мужу, но её услышал не только Пабло. — А потанцевать с отцом? Рыжая повернулась на голос, встретившись с его обладателем взглядом, она приняла предложение своего папы. — Я безумно рад, что ты вышла замуж за такого замечательного человека, — говорил Андраде, кружа дочь в танце, — вижу, как светятся твои глаза, когда вы вместе. — Просто я по-настоящему счастлива, — улыбнулась девушка. — Знаю, такой ты была лишь с Паб…, — он не успел договорить, поняв, что и так взболтнул лишнего, поэтому сейчас мужчина виновато смотрел на Мариссу, ожидая от неё осуждения. — Все в порядке, па, — искренне сказала рыжая, первый раз понимая, что нисколько не лукавит, — я люблю своего мужа, и он любит меня. А еще у нас скоро будет ребенок, только никому пока что не говори об этом! — прошептала она. — Ребенок? — удивился Октавио. — Но как? Почему мне Соня ничего не сказала? — Она не знает, никто не знает! Только ты не подумай, что я вышла замуж за Мартина из-за малыша, он просил моей руки за долго до моей беременности. Я тогда не была уверена, что мы справимся, но ты знаешь, он умеет быть убедительным! — на этих словах личико бестии приобрело счастливейший вид и отцу больше не потребовалось других доказательств, что его малышка говорит искренне. После Октавио, девушку перехватил Франко, и она опять закружилась под звуки вальса, пытаясь глазами отыскать в толпе гостей своего любимого. Брюнет же в это время разговаривал с Морой и Серхио, принимая их поздравления он пытался побольше узнать о тех изменениях, о которых недавно услышал. С каждым новым словом своего отца Пабло понимал, что слухи, дошедшие до него, являются правдой, и Серхио Бустаманте больше не алчный и эгоистичный человек, каким был. Мора стала свободной, сильной и не зависящей от мнения мужа, теперь она спокойно отстаивала свою точку зрения прямо перед Сервантесом по поводу платья Мариссы и ни сколько не боялась бывшего политика. Мартин, увлеченный столь забавной ситуацией, как Мора спорит с Серхио, а у того кончаются доводы, и он признает свое поражение, ни капельки не расстроившись, брюнет не заметил как виновница шутливой ссоры подбежала к нему сзади. Бестия обвила своего любимого, тоненькими ручками за торс и прижалась к нему, с интересом вслушиваясь в разговор семьи Бустаманте. — Малыш, а мы как раз говорили о тебе. — Я заметила, — встав рядом с гонщиком, она посмотрела на мужчину, — и чем, Серхио, вам не угодило мое платье? — Ты ослепительна, Марисса, — вместо него ответила Мора, — а мой муженек просто старый консервативный брюзга! — Что? — удивившись такому отзыву в свою сторону из уст любимой, обиженно протянул Бустаманте, — я ведь признаю, что не прав, и невеста просто обворожительна, Мартин, ну хоть ты подтверди! От этого заявления вся троица громко рассмеялась, оставив Серхио в замешательстве. Празднование получилось очень веселым, особенно после того как Гвидо с Томасом решили вызвать стриптизерш, чтобы вместе с ними раздеться под умопомрачительную песню Eurythmics — Sweet Dreams. Из-за этого они получили нехилый нагоняй от своих вторых половинок, но подвыпившие парни не хотели так просто сдаваться и с криками "Вы же сами отказались танцевать стриптиз!" пытались убежать от разъяренных девушек. Такую забавную картину подогревал еще тот факт, что Лассен и Эскура успели все-таки снять с себя всю одежду, поэтому со сцены они сбегали, прикрываясь лишь розовыми боа из перьев, которые были единственным предметом прикрывавшим хоть что-то. Возможно, придурковатые дружки остались бы без самого главного, которое в ярости Лаура и Пилар обещали им оторвать, как только догонят их. Но на счастье горе танцоров эротического танца парней спас учитель Мансилья, который также был приглашен на свадьбу. Сантьяго сумел успокоить своих бывших учениц, заверив девушек, что он сам вправит мозги двум брюнетам. Получилось это у преподавателя этики не очень хорошо, потому, что через полчаса два счастлививших парня, сумевших вымолить прощение у своих любимых, в следующую минуту озарил уже другой план. Томас случайно услышавший от Октавио, что где-то есть такая традиция, как красть у жениха его невесту, а тот должен будет потом её спасти, тут же пересказал такую увлекательную историю своему закадычному другу, и они, не задумываясь о последствиях, сразу пошли на дело. Неудавшееся похищение опять сопровождалось криками Лассена и Эскуры, которые в ужасе пытались спастись от злющего Мартина, не сумевшего оценить гениальный план своих друзей. Марисса решила не мешать своему мужу и поэтому смотрела за этим представлением со стороны, не пытаясь сдержать смеха. В принципе, никто из гостей не хотел мешать Сервантесу, потому что они, так же как и Мари смеялись на весь клуб, ждав окончания такого по истине увлекательного зрелища.