***
Грейс быстро выскочила на улицу, встречаясь тут же с теплыми утренними лучами осеннего солнца. Последние дни осени обещали быть теплыми. А это определенно хорошая новость. Ведь в эти самые дни Грейс планировала посещать лекции в колледже. А добираться туда сложнее, чем в Вестминстер. Откусывая внушительных размеров кусок от многострадальной булки, девушка быстро сбежала вниз по лестнице. Но ее внезапно окликнули. - Грейс! – знакомый мужской голос заставил торопливую юную особу остановиться. - Никола, вы ли это? – улыбнувшись, она тут же перевела свое внимание на булку в руке и необычайно смутилась. Такие вот деревенские и порой даже детские замашки в ее годы были постыдными. - Доброе утро. Я так рад, что дождался вас, Грейс, – улыбающийся мужчина неспешно двигался навстречу, сжимая, облаченными в перчатки руками небольшую черную шляпу. Выглядел он, надо признать не очень хорошо. И даже присущая ему опрятность меркла по сравнению с остальным. Сутулость была на лицо, а черное пальто лишь подчеркивало ее. Впалые щеки говорили о том, что еда для него была не в приоритете, а немалых размеров синяки под глазами, что сном мужчина вероятно пренебрегал. - Мы не виделись с вами каких-то четыре дня, а вы так себя запустили, – начала сразу с плохого, Грейс, – вы когда последний раз ели? А спали? А вообще отдыхали? – обеспокоенно приложив теплую ладонь ко лбу Николы, она заключила, что температуры у него не было, – неужели так работой себя измотали? Ох, Никола… - Я так и думал, что причитаний от вас мне не избежать, – скромно улыбнувшись, он легким движением водрузил шляпу на законное место. – Прошу, идемте. Времени у нас не так много. - Вы решили заслуженным отдыхом пренебречь? – нахмурилась Грейс. - Что вы! Никоим образом. Сейчас я отдыхаю. - Не отдыхаете вы совсем. Отдыхать надо дома. Сытым, и в постели, желательно в компании хорошей книги и чашки чая. Вы неисправимы. - Ваша, правда. Но, я все же не мог, не встретится с вами, – он добросовестно пытался забрать книги у своей спутницы. Но его старания были тщетными. Грейс упорно не желала напрягать еще лишним грузом и без того осунувшегося мужчину. - Ну что с вами поделаешь, – улыбнулась та, решая вывести своего собеседника на очередной рассказ и тем временем доесть все же свой горе-завтрак. – Как вы поживали все это время? - Если в общих чертах, то неплохо. Эдисон в последнее время начал активную компанию против меня и моих работ. По его мнению, они бесполезны и даже опасны. - Но вы остаетесь несгибаемым? – подметила Грейс. - Да, конечно. Как я могу согласиться с его абсурдными утверждениями? Знаете, в последнее время я много работал над кое-чем интересным. - И что же это? – с неподдельным интересом принялась выпытывать девушка. - Резонансный трансформатор. Знаете, в этом нет ничего сложного. Все материалы для изготовления довольно примитивны, но работая сообща, в едином механизме, они создают что-то невероятное. Подумайте только, беспроводная передача электрического тока на огромные расстояния. И весь мир будет свободен от этих докучливых проводов. То, что всегда восхищало Грейс – это блеск в глазах этого на первый взгляд такого хрупкого, но в тоже время довольно собранного и усердного ученого. Движимый навязчивыми идеями, он подавал огромные надежды. И она верила в него как никто другой. Ведь он был гениален. Может и своеобразен, немного наивен, порой даже слишком впечатлителен и зациклен, но невероятно гениален. - Надеюсь, это безопасно для вашей жизни? – взволнованно поинтересовалась Грейс. - Вы знаете, я всегда слежу за тем чтобы… - не успел он закончить свою наспех придуманную фразу для успокоения своей ученицы, как был ею же прерван. - Я знаю вашу отчаянность, когда дело касается науки. Ох, Никола... будьте очень осторожны. - Как скажете, Грейс, – и снова это, ставшее за многие года привычным, смущение. Вот они уже оказались как раз на пороге университетского колледжа, в котором, собственно говоря, и училась Грейс. Но, если быть точным, то училась она больше у Николы, нежели в университетском колледже. Но, посещение занятий считала необходимым для саморазвития и своеобразной подготовки. - Простите! – не дав переступить порог заведения, их окликнул невысокий, но довольно упитанный мужчина, стоящий неподалеку, – меня зовут Грегор Барнз. Я журналист одной из местных газет. Я хотел бы поговорить с вами о вашем вкладе в науку, и… - Погодите, – бесцеремонно прервала такую впечатляющую речь мужчины, Грейс, - конкретизируйте цель своего визита. - Грейс, не стоит так… - пытался вмешаться Никола, но был остановлен взмахом руки, а так же, как беззащитный ребенок оказался уже за спиной девушки. - Миссис? - Миссис Хоггарт. Я являюсь доверенным лицом, а так же ученицей Николы Теслы. И я повторюсь, конкретизируйте свою цель, и я отвечу на все ваши вопросы. - Очень хорошо, миссис Хоггарт, – доброжелательное лицо журналиста сменило свое выражение в считанные секунды. Оно стало сосредоточенным, а взгляд выражал какую-то насмешку при одном только взгляде на растерявшегося Николу, – но, не хотите ли вы позволить мне поговорить лично с самим ученым? - Не хочу. Я отвечу на все ваши вопросы, – стояла на своем Грейс. Ее начинал злить этот мужчина, появившийся невесть откуда. И вид у него был под стать первому впечатлению. Пуговицы его пиджака еле сходились на объемном торчащем животе, а перекошенный галстук выглядел крайне неопрятно. Ко всему прочему один вид засаленного воротника его темного пальто отвращал. А ботинки, которые давно уже следовало бы почистить, служили своеобразным штрихом, дополняя его образ неотесанного человека. Казалось, что он прибыл только что из какой-то далекой страны и находился, по меньшей мере, несколько недель в нелегкой дороге. Помятость, одним словом, на лицо. - Хорошо, – его глазенки лукаво блеснули, а в руках тут же замаячил блокнот и карандаш, – Скажите, пожалуйста, какие цели вы преследовали, когда поддались на провокацию Эдисона? Или нет, простите, я назову это предложением. Вы были заинтересованы в материальном аспекте или все же действовали во блага науки? - Все понятно. Пойдемте, Никола, – тяжело вздохнув, Грейс взяв под руку Теслу, медленно двинулась с ним вверх по лестнице, ведущей к главному входу. - Ну, куда же вы, миссис Хоггарт? Вы обещали ответить на все вопросы! - Я не имею желания больше обсуждать эту тему. Сэр Эдисон не вызывает у меня никаких положительных эмоций и то, как он поступил не делает ему чести. Он не сдержал своего слова, боясь, что Никола сможет занять его место. Извлек выгоду и отказался от своих обещаний. Об этом можно спорить вечно, но я скажу вам одно – его высказывания, которые перестали касаться научной сферы, и перешли на более личные области ни я, ни мой учитель комментировать не будем. Всего доброго. - Ну что же, – скривив губы в недовольной ухмылке, журналист сделал несколько записей в своем блокноте, и, поспешно откланявшись, покинул территорию колледжа. - Грейс, вы слишком суровы. - Я сурова? Прекратите, Никола. Вспомните свои переживания и злость по поводу того случая. Я не желаю больше видеть вас в таком состоянии. Поэтому, будет лучше, если никто не будет упоминать эту тему. Ах да, у нас же лекции. Давайте поспешим. Факт того, что Грейс искренне беспокоилась за своего учителя, отрицать было бы просто нелепо. Помня всю ту злобу, которую еще долго не мог перебороть в себе Никола, она не могла позволить лишний раз напомнить ему о том, что произошло. По ее мнению Эдисон поступил несправедливо. Но ведь жизнь вообще несправедливая штука. Так что Николе приходилось трудиться не покладая рук, чтобы добиться признания и должной оценки своих идей. Да, в какой-то мере он был безумен. Но разве это столь плохо для ученого? Этим можно было восхищаться. Чем, собственно говоря, Грейс и занималась в свободное от работы время. Тесла не был тюфяком, в ее глазах. Она просто знала, насколько он бывает впечатлительным, особенно, когда дело касается работы. Так что единственным разумным решением, оказалось, просто избавиться от этого журналиста и как можно скорее отвлечься на любую другую тему, лишь бы Никола не акцентировал свое внимание на событиях двухгодичной давности. - Знаете, Грейс, я вам признателен, – вертя в руках скромный сэндвич, завернутый в тонкий слой пищевой бумаги, сказал Тесла, – вы с такой самозабвенностью опекаете меня, что мне порой неловко. Ведь вы гораздо младше меня. - С каких это пор вас начал заботить мой возраст? – Грейс же, постепенно справлялась со своим скромным обедом в качестве точно такого же сэндвича. - Нет, вы не правильно меня поняли… вернее я… - все пытался подобрать он слова, но это оказалось сложнее, чем предполагалось. - Прошу вас, давайте просто поговорим. Вы же знаете, как я ценю то время, которые мы проводит в разговорах. Вы чудный рассказчик. - Вы переоцениваете мои способности, – и снова эта скромная улыбка, которая была ему так к лицу. - Никоим образом. Знаете, мне всегда нравилось то, с какой самоотдачей вы трудитесь. Главное, чтобы вы нашли решение проблемы, о которой я не раз упоминала. - Ах, вы про работу в ночное время? - Конечно. Посмотрите на себя. Вид у вас, признаться, не самый лучший. Вам необходимо больше спать и хорошо питаться. Кстати про питание. Как на счет совместного ужина? Хотите, я могу устроить вам дегустацию знаменитого лукового супа миссис Донован? - Простите, Грейс, но, я не могу съесть этот сэндвич, – внезапно заключил Никола, после длительного осмотра. - Знаете, это моя оплошность, – задумчиво подметила Грейс, – это вы меня простите. И вот, специально для вас, – открыв свою огромную сумку, девушка выудила из нее небольшой бумажный сверток, – возьмите. Молча взяв этот самый сверток, Никола с опаской развернул его, замечая внутри несколько белоснежных накрахмаленных салфеток, аккуратно сложенных и источающих ромашковый запах. - У вас столько привычек и страхов, что за всеми мне трудно уследить, – улыбнулась девушка, откинувшись на спинку скамьи. Это заставило мужчину краснеть и чувствовать неловкость. Ведь Грейс единственная, кто мирился со всеми его причудами. Честно признаться, для него было немыслимым подвигом вообще взять в руки этот самый сэндвич, да и единственный человек, не считая семьи, который удостоился чести получать объятья Николы, была его ученица. В остальное время он предпочитал носить перчатки и пару чистых салфеток, упакованных в пищевую бумагу. Ведь, по его мнению, карманы пиджака и пальто не самое пригодное место для ношения таких личных вещей. Ко всему прочему микробов там, опять же, по его мнению, было немереное количество, которых он боялся уж очень сильно. А однажды Грейс с трудом удержалась, чтобы не разразиться криками, когда услышала его безумную теорию про, как он выражался, «холодный огонь». По его мнению, мыло, и вода недостаточно дезинфицировали тело человека. Единственным путем добиться желаемой чистоты, оказалась обработка тела переменным током в 2,5 миллиона вольт. И просто чудо, что его же ученица предотвратила сомнительные эксперименты с электричеством. Ведь, как ему казалось, это необычайно полезное открытие. Вообще Никола не мог не поражать своей гениальностью, но в тоже время странностью. Нет, все его идеи были достаточно интересны и имели мощную логическую и экспериментальную подоплеку. Но вот воплощение в жизнь некоторых из них было просто смертельным для человека. Поэтому нерадивого ученого приходилось порой тормозить. Ко всему прочему Никола был еще тем фаталистом и мистиком. Во всем он наблюдал предзнаменования и скрытый смысл. Его педантизм распространился на все аспекты его жизни. Так что наличие ванной комнаты в лаборатории было обычным делом. А так же четыре десятка полотенец, которые стирать он мог доверить только Грейс. Ибо знал, если она взялась за это дело, то в их чистоте сомневаться не придется. - Не знаю, чтобы я без вас делал, – грустно улыбнулся мужчина, доставая одну из салфеток, и протирая ею руки. А после торжественно вручая своей ученице для стирки. - Я и сама порой удивляюсь. Так что, Никола, жду вас сегодня вечером на ужин. Не волнуйтесь, все ваши, так бы выразиться тонкости, будут учтены. - Благодарю за приглашение, но… - Удобно. Это будет удобно. А теперь разрешите откланяться, – выбрасывая скомканную бумажку от сэндвича в урну для мусора, девушка поднялась, оправляя платье. - Если вы так настаиваете, то я буду к семи часам.***
Работа в доме Хоггартов кипела. Миссис Донован носилась с поварешками по всей кухне, стараясь приготовить ужин достойный такого гениального ученого. И пусть в адрес Николы она часто отпускала довольно колкие фразы, то сегодня же предпочла их не употреблять. Ну, этикет бы не позволил обидеть гостя, да и познакомиться с учеными женщине ее профессии не представляется возможным. А тут, он сам приходит в дом, да еще и на ее луковый суп. Гордость за себя и свои кулинарные способности была невероятно огромной. Так что теперь сварливая миссис Донован самопровозгласила себя генералом, и повела армию из двух помощников, а именно Грейс и ее отца за собой. Никто не возражал, и препятствовать не стал, дабы не нарушать такую приятную рабочую атмосферу. Не смотря на все опасения Грейс, ее отец даже и слова не сказал, против того, что сегодня ее учитель разделит с ними ужин. Он принял это за честь, хотя и сам был замечен в совсем не лестных отзывах о нем. Теперь же, он не просто гордился тем, что его дом принимает ученого, такого как Тесла, но еще и надел свою лучшую рубашку и жилет. Проверяя, достаточно ли красиво свисает тонкая золотая цепь от карманных часов. Грейс же накрывала стол в небольшой столовой. Расправляла выглаженную скатерть на столе. Выставляла скромные столовые приборы. Проверяла чистоту салфеток. Наконец в дверь тихо постучали. Решив, что это долгожданный гость, девушка бросила все дела и поспешила к двери. Но, каково же было ее удивление, когда на пороге вместо Николы, она увидела Алистера. - Сэр Лукан? – недоумевая, посмотрев на мужчину, спросила она. - Понимаю, что мой визит неожидан. Но, не могли бы вы уделить мне немного времени? – он держал в руках небольшую стопку бумаг, перевязанную льняной веревкой. В принципе, Грейс уже догадывалась, что это за бумаги и с какой целью рыцарь посетил ее дом. - Что-то не так с отчетами, сэр? – довольно спокойно поинтересовалась девушка, медленно выходя на порог и не приглашая гостя в дом. Так же, она предпочла закрыть за собой дверь. Ведь прекрасно знала, как жалуют в ее доме командора. Атмосфера была прекрасной и располагающей, а портить ее, таким образом, Грейс не собиралась. Ведь, если миссис Донован предпочтет промолчать, то отец обязательно скажет свое слово. Ведь тот случай с приемом, чудом просто сошел ей с рук. А все благодаря тому, что сиделка осталась на ночь и смогла укрыть тот факт, что девушка не ночевала дома. - Да. К завтрашнему дню вам нужно переделать здесь многое. Я решил облегчить вам задачу, и сделал кое-какие пометки. Так что вам осталось лишь переписать все и подсчитать нужные величины. В руки Грейс легла та самая стопка бумаг. Оценив масштабы работы, она поняла, что ночь без сна ей сегодня обеспечена. - Как скажете, сэр, – с нескрываемой грустью ответила она. – Что-нибудь еще? На самом деле Алистер прекрасно понимал, что на эти цифры давно уже никто не смотрит. Даже его отец предпочитает не углубляться в финансовые вопросы. Отсчитывая лишь подытоженную сумму денег. Так что истинной причиной его появления была сама же Грейс. Как бы мужчина не сопротивлялся, а увидеть ее хотел. Глупо, банально, странно и совершенно не свойственно ему быть таким мягкотелым. Поэтому прикрывать эту брешь пришлось ненужными отчетами. Лучшего повода для встречи командор придумать не мог. - Нет, это все. Надеюсь на вас, Грейс, – коротко склонив голову в знак прощания, он медленно спустился с лестницы к своему экипажу, предпочитая даже не оборачиваться. По его мнению, это было лишним. Как только входная дверь дома Хоггартов захлопнулась, экипаж с рыцарем тронулся. - Разве это не Никола? – с удивленным лицом выглянула из дверного проема миссис Донован с поварешкой наперевес. - Нет. Это сэр Лукан. Привез мне работу на дом, так сказать, – девушка продемонстрировала связку бумаг сиделке, на что та лишь обреченно вздохнула, предпочитая вернуться к своим обязанностям на кухне. В дверь опять постучали. На этот раз это был именно тот, кого в этом доме ждали. Грейс не могла сдержать улыбку, когда прежде чем открыть дверь, увидела, что за спиной выстроились отец и миссис Донован, напоминая скорее прислугу, нежели хозяев дома. - Добрый вечер, Никола, – приветливо улыбнувшись, девушка приняла скромный дар от гостя, в качестве небольшого букета лаванды и коробки с бутылкой виски. – Подумать только. Вы пьете? – с долей насмешки поинтересовалась она у изрядно волнующегося гостя. - Так, немного. Но редко. Очень редко. Я предпочел позаботиться о благосклонности хозяина, – вздернув подбородок вверх, Тесла прошел в дом, первым делом поприветствовав крепким рукопожатием хозяина. Чем просто сразил наповал Грейс. Ведь только она понимала каких усилий ему это стоило. Поэтому, незаметно подготовила для учителя небольшой подарок, в качестве незаметно врученной салфетки в бумажной обертке. - Итак, – начал сэр Хоггарт, когда миссис Донован принялась разливать странно пахнущий суп по тарелкам. – Давненько я вас не видел, Никола. - Да, целых пять лет. Помниться еще во время вашей службы я только начинал сотрудничать с Орденом, – взяв незаметно переданную под столом салфетку, он принялся перетирать все столовые приборы, которыми намеревался воспользоваться. Чем и удостоился недоумевающих взглядов и некоего молчаливого возмущения миссис Донован. - Ох, отец, Никола до ужаса педантичен. Поэтому прости ему такую мелочь, – поспешила оправдать учителя Грейс. - Многое видать изменилось, в самом Ордене, раз теперь уже и молоденьких девушек вербуют, – продолжил свои речи сэр Хоггарт. На что Никола непонимающе взглянул на Грейс, а позже и на ее отца. - Отец. - О, я вижу, наш друг не понимает в чем дело. Неужто, ты не рассказывала ему о столь увлекательном приключении с сэром Луканом? – ложка супа погрузилась в рот старика, а глаза с интересом наблюдали за реакцией этой своеобразной пары – учителя и его ученицы. - О каком таком приключении идет речь, Грейс? Будьте добры, объяснить, – аккуратно проведя салфеткой по ножке бокала, наполненного вином, Никола перевел взгляд на девушку. - Давайте не будем об этом. Отец просто все не правильно понял, – начала оправдываться та, с силой сжимая пальцами левой руки белоснежную салфетку. - Как скажите, – замечая волнение своей собеседницы, Никола попытался поддержать ее и закрыть тему. Хотя, признаться, сам уж очень хотел узнать, что же такое за приключение. - Видимо мы наткнулись на подводный камень, – вмешалась миссис Донован, поднимая бокал с вином. – Надеюсь, в вашей тарелке обошлось без камней, сэр? – обратилась она к Николе. - Ох, да. Чудный суп, миссис Донован. Просто великолепный, – начал рассыпаться комплиментами тот. - Тогда, почему вы так скудно едите? – не смогла не спросить женщина. Ведь по ее мнению лучше уж так, чем допрос от хозяина. - Но, я не могу за раз опустошить всю тарелку. - Знаете, я могу подумать, что уличила вас во лжи. Так что либо ешьте, либо скажите, что суп не пришелся вам по вкусу. Ложка Грейс с грохотом рухнула в тарелку с супом, разбрызгивая содержимое на скатерть и рукав пиджака Николы. - О Господи, простите меня, прошу, – засуетилась та. – Так, вам срочно необходимо застирать пятно, иначе потом запах будет, да еще и останется след. Так что пройдемте, я покажу вам, где ванная комната, – единственный, кто принял все за чистую монету, был сам Тесла. Он не на шутку перепугался за сохранность своего пиджака и поэтому незамедлительно проследовал за Грейс. Та же, вместо того, чтобы просто указать направление, решила не оставлять гостя даже в такой интимной комнате. - Господи, Никола, прошу, простите моего отца и миссис Донован за резкость. Они, очевидно переволновались. Мы ведь так вас ждали. Помогая мужчине снять пиджак, начала причитать девушка. - Я и сам бы прекрасно справился. - Не справились бы, – настояла та, настойчиво намыливая мелкое и еле заметное пятнышко от супа огромным куском мыла. - Грейс! – воскликнул мужчина, схватив девушка за запястья и пытаясь остановить ее внезапно накатившее безумие. – Возьмите себя в руки, прошу. И объясните мне все. - Нет, не заставляйте меня. Я дала слово и не могу его не сдержать. Простите, – девушка тяжело вздохнула. - Я не намерен заставлять вас. Но только прошу, умоляю, держите себя в руках. И прекратите извиняться. - Да, конечно, – поддавшись вперед, она прижалась к такому худому плечу, снова тяжело вздыхая. – Я знала, что это плохая идея. Но, решила рискнуть. Обхватывая руками спину девушки, Тесла спокойно ответил, стараясь хотя бы свое волнение держать в узде. - Нет. Ничего страшного еще не произошло. Просто беседа, просто суп. И уж простите, но суп я доесть не смогу. - Слишком много лука и запах странный? – пробурчала в плечо та. - Совсем немного. – Никола попытался быть менее категоричным. То ли длительное отсутствие за столом Грейс и Николы, то ли все же здравый смысл заставили этих неугомонных людей перестать задавать каверзные вопросы и язвить. Остаток вечера прошел спокойнее, чем его начало. Суп был с горем пополам съеден, а вот яблочного пирога с корицей, который был подан на десерт, оказалось даже мало. Допивая остатки чая, и доедая последние куски чудо-пирога, который просто спас вечер, Никола решил, что злоупотреблять гостеприимством все же не стоит, и пора честь знать. - Благодарю вас за прекрасный ужин, – и снова он сделал над собой усилие, пожимая руку отца Грейс. – А вас за прекрасный суп, – обращаясь теперь к миссис Донован, обошлось все легким поклоном. - И мы вас благодарим за то, что зашли к нам на ужин. За замечательные беседы и не менее замечательные впечатление, – снова перебарщивала с комплиментами миссис Донован. - До завтра, Грейс, – сделав легкий поклон, мужчина, наконец, покинул этот беспокойный дом. Теперь же, когда он медленно шел по аллее, ведущей к Вестминстерскому дворцу, его тонкая рука легла на карман его же пальто, доставая оттуда небольшую коробочку. Тяжело вздохнув, он открыл ее, аккуратно придерживая пальцами, останавливая взгляд на тонком золотом кольце внутри. Оставаясь все же в некоторых размышлениях о том, правильно ли он поступил, что скрыл истинную цель своего визита. Чувство того, что он упустил единственный шанс, который могла подарить ему судьба, не покидало его с тех пор, как он покинул порог дома Грейс. Может и правда он сглупил, что не решил все именно там, в ванной комнате, когда они остались наедине. Хотя глупо как-то предложение руки и сердца делать в ванной комнате, которая ко всему прочему еще и этим злосчастным луковым супом пропахла. Теперь его не совсем светлую голову терзали всего лишь две мысли. Во-первых, как Грейс вообще может называть этот суп знаменитым и, во-вторых, может напиться первый раз в жизни и отметить столь убогий провал. Потом, все же окончательно решив, что идея с женитьбой как минимум странная, Никола снова спрятал кольцо, думая, что оно сможет подождать до лучших времен, и медленно двинулся вперед, наслаждаясь прохладой осеннего вечера. Решая, что лучший способ расслабиться – это поработать.***
Как только Никола открыл глаза, то боль в шее сразу же дала о себе знать. Ночь, проведенная за рабочим столом, сказалась не только на шее, но и на спине, и руках. Все ныло от тупой боли, а разум был мутный как после знатной попойки. Первым делом он взглянул на часы, понимая, что с минуты на минуту в лабораторию войдут его помощники и Грейс. Так что резко, насколько позволяло затекшее тело, вскочив со стула, Никола понесся, опять же в силу своих возможностей, в ванную комнату. Негоже появляться таким заспанным и растрепанным перед своими коллегами. Набирая в ладони прохладную воду, которую он умудрился еще ночью сменить, мужчина провел ими по своему лицу и поморщился. На столешнице лежало чистое полотенце источающее запах лаванды. Надо признаться, он признавал только ромашку и лаванду, считая, что только эти травы способны справиться со столь ненавистными и опасными микробами, которые кишат повсюду. Одного взгляда в зеркало хватило для того, чтобы осознать всю плачевность ситуации. Исхудалое лицо, впалые щеки, мешки под глазами и бледность кожи. Да еще и слабость в теле, которая стала уже привычной, и легкое чувство голода из-за постоянных недоеданий или вообще пренебрежений приемами пищи тоже были не в новинку. Никола понимал, что еще пару недель в таком темпе, и он доведет себя до больничной койки, а это Грейс уж никак не одобрит. Да что там Грейс. У него ведь и помимо нее столько дел. Тяжело вздохнув, он опустил тонкую руку в карман своих брюк, выуживая оттуда злосчастную коробочку. В глубине души Тесла понимал, что медлить нельзя. Ведь он многое недоговаривал, о многом просто умалчивал и достаточно скрывал от Грейс. Так что свадьба стала бы для нее не только спасательным кругом в том шторме, который был уже не за горами, но и неплохим поводом успокоить отца. Нет, Никола не собирался причинять ей боль или какие-то неудобства. Ведь он даже и не был способен на такие вещи. Только вот вся загвоздка была в том, чтобы преподнести все настолько красиво, тем самым, исключая возможность отказа. Единственная проблема Николы, да и не только его, был сэр Лукан. Этот рыцарь не внушал никогда особого доверия, но и поводов для сомнений не давал. Но было в нем нечто такое, что Тесле не нравилось. Что-то жуткое, до боли лицемерное и странное. Может взгляды или жесты? А может этот излишне почтительный тон и манеры? Нет, это было что-то другое. Но, делиться своими подозрениями он не хотел. Да и с кем? С Грейс, которая очевидно все опровергнет. Да, впрочем, как и любой другой рыцарь Ордена. - Господи, час от часу не легче, – тихо проговорил мужчина, упираясь руками в края столешницы и с громким вздохом опустив голову. В дверь тихо постучали, и знакомый девичий голос раздался за ней. - Никола, вы здесь? С вами все в порядке? Никола? - Да… д-да… Грейс, – заикаясь, мужчина закопошился, быстро кидая в корзину использованное полотенце и поправляя ворот рубашки, поспешил к двери. - Ох, Никола! – воскликнула девушка, когда дверь резко открылась перед ней, чем изрядно напугала, – вы излишне резок сегодня, – не без улыбки заметила она. - Прошу простить меня, – смущенно проговорил мужчина, обходя свою ученицу. - Вы странно выглядите. Вы в порядке? – скрестив на груди руки, она настойчиво проследовала за ним. - Да, конечно в порядке. А что может быть не в порядке? – в спешке надевая свой рабочий фартук, он старался не поднимать взгляда, делая вид особо занятого человека. - Может в свете вчерашних событий с вами что-то произошло? Я… - Погодите, – перебил он ее, – вчера все прошло просто замечательно. Просто у нас много работы. Я спешу разобраться с делами и наконец, отдохнуть. - А, ну раз так… да, вы правы, – смущенно улыбнувшись, Грейс поспешила к своему столу. Она прекрасно понимала, как много работает ее учитель. Так что его желание отдохнуть было вполне законным. - Только вот я забыла вам кое-что сказать. Вернее предупредить, – внезапно обернувшись, она продолжила, даже не обращая внимания на то, что учитель ее совершенно не слушает, – мне нужно будет отлучиться примерно в полдень. У меня скоро экзамены в колледже, так что я должна некоторое время появляться там чаще обычного. - Да, да. Как хотите, – спокойно пробубнил Никола, копаясь в потрепанных чертежах. - Вот и замечательно, – хлопнув в ладоши, девушка снова вернулась к своим делам.***
На часах еще не было и одиннадцати часов, как Грейс надевала свой жакет и поправляла растрепавшиеся волосы у небольшого зеркала на своем столе. - Грейс, вы же говорили, что покинете лабораторию в полдень, – вытирая тряпкой перепачканные резко пахнущим маслом руки, уточнил Никола. - Да, в полдень. Но, я решила не брать экипаж. Знаете, погода замечательная. Так что прогулка мне не повредит. - Вы стали легкомысленно относиться в своей работе, мисс Хоггарт, и мне это не особо нравится. - Разве? – усмехнулась девушка, и, схватив со стола связку с бумагами, вручила ее Николе, не смотря на то, что его руки все еще были в масле. – Вот, это отчеты и некоторые мои личные доработки ваших расчетов. Нет, скорее коррективы. Вы допускали уйму ошибок. Видимо, вам все же необходим отдых. - Благодарю вас, – удивленно взглянув на бумаги, потом на Грейс, Никола попытался выдавить улыбку. - Ох, не стоит. А теперь разрешите? – перекинув через плечо сумку, девушка поспешно обступила своего учителя и вприпрыжку покинула лабораторию. Погода и впрямь стояла хорошая. Осеннее солнце сегодня было особенно теплым и совсем не обжигающим, как в летнюю пору. Поэтому не только Грейс решила порадовать себя прогулкой, а добрая половина Лондона высыпала на улицы и сновала туда-сюда. Кто за покупками, кто по делам, а кто просто слонялся без дела. Даже попрошайки были сегодня особенно приветливы. Благодарили за пожертвования, и в меру своих сил, мило улыбались прохожим. Минуя одного за другим, Грейс торопливо шла по улице. Ее шаг был легок, а теплый ветер так приятно ласкал лицо и развивал и без того торчащие в разные стороны пряди. Звонко стуча каблучками по мощеной аллее, девушка легко увернулась от внушительных размеров мужчины в мундире, и, развернувшись, добродушно улыбнулась, узнавая в нем сэра Галахада. Тот в ответ сдержанно кивнул. Выбравшись, наконец, из толпы, Хоггарт завернула за угол, решая срезать путь и пройти закоулками меж домами. Здесь было тише, да и людей совершенно не было. Только несколько бродяг спало то тут, то там, плотно укрывшись какими-то тряпками и старыми газетами. Придержавшись рукой за рельефную кирпичную стену, девушка неторопливо завернула еще раз за угол, и медленно лавируя меж ящиками и досками, двинулась вперед. Внезапно, за спиной послышался шорох, заставляя Грейс остановиться и развернуться. Медленно отступая назад, и пытливо вглядываясь в разбросанные ящики позади. Теперь же, ругая себя за то, что вообще надумала срезать путь таким нелепым образом. - Грейс, ты идиотка. – пробурчала она себе под нос, слегка разведя руки в стороны и стараясь как можно тише ступать, приглушая звук каблуков. Шорох становился все громче, и что-то черное метнулось от одной кучи ящиков к соседней горе досок. Девушка решила не останавливаться, и медленно пятясь назад, продолжить свой путь к более людному месту. Считая, что в подобной ситуации поворачиваться спиной к источнику шума гораздо опасней. Внезапно громкий звук падающей доски, заставил ее взвизгнуть и резко развернуться, как вдруг меж ее туфлей, путаясь в подоле платья, проскочила небольшая черная кошка. Она поспешно запрыгнула на ящик и громко мяукнула, оголив свои небольшие, но довольно острые клыки. - Господи, Иисусе… - шепнула Грейс, прижав ладонь к груди, – чуть сердце не остановилось. На что кошка еще раз громко мяукнула и заурчала, начиная нарезать круги, медленно шагая по ящику. Ее облезший хвост был вздернут вверх, а зеленые глаза казались необычайно огромными. - Напугала меня, чертовка! – воскликнула девушка, улыбаясь тому, как нелепо она выглядела, когда визжала на всю округу из-за какой-то жалкой кошки. - Не делай так больше, – все еще улыбаясь, она принялась гладить кошку, которая не переставала урчать и тихо мяукать. Но не успела Грейс, и пискнуть, как огромная рука, облаченная в черную перчатку, легла на ее лицо, закрывая тем самым рот, а вторая, обхватив ее руки и талию, потянула куда-то в сторону. Брыкаясь, она пыталась предпринять хоть что-то, но хватка напавшего человека, была уж очень сильна. Рука прижималась к ее губам все сильнее, и теперь вкус прессованной кожи ощущался уже и во рту. - Не дергайся, – хриплый шепот послушался у самого уха, а запах одеколона ударил в нос. Обмякнув в руках этого таинственного человека, Грейс сощурила глаза, стараясь ни в коем случае не паниковать. Стоило придумать план побега и взять себя в руки. Ведь, если она начнет вести себя неадекватно, то ее неприятности могут увеличиться в разы. Сильные руки резко развернули девушку и прижали спиной к холодной кирпичной стене. Теперь же прохлада, исходящая от нее пробралась к коже даже через слои тканей. Первым делом она решила всмотреться в лицо этого человека, чтобы в случае удачного побега суметь описать его полицейским. Но сильный удар в живот помешал ей это сделать, и, зажмурившись, Грейс попыталась согнуться вдвое, но руки, державшие ее не дали этого сделать. Последовал еще один удар, который тупой болью разнесся по животу, отдавая куда-то в промежность. Казалось, что органы сворачиваются в какое-то подобие кома, усиливая боль. Огромная рука схватила ее за подбородок и легким движением выгнула голову под странным углом так, что часть шеи была теперь оголена. Из-за этой ноющей боли было сложно сосредоточиться и предпринять что-то. Грейс ожидала того, что лезвие ножа сейчас коснется ее шеи, и она будет умирать в страшных муках от быстрой потери крови. - Как же я люблю таких молчаливых девочек, – и снова этот хриплый шепот, касается кожи на шее, от чего по ней начинают бежать мурашки. Мерзкое ощущение предвкушения последующих действий преступника вызывают тошноту, а боль в животе ее усиливает. Грейс попыталась дернуться, но все было тщетно. Странная огромная сила этого, судя по голосу, старика блокировала все ее движения. Но не может ведь он обездвижить все ее тело. Дернув ногой, Хоггарт попыталась таким образом отвлечь преступника, а сама же резко высвободила руку и уперлась ладонью в его подбородок, тем самым пытаясь оттолкнуть от себя этого мерзкого человека, не смотря на то, что он намеревался сделать. - Ах ты, сука драная, – рыкнул мужчина и, отпустив талию девушки, которую до этого времени настойчиво сжимал, резко схватил ее за голову и с силой ударил ею о кирпичную стену. – Перестань дергаться! Перестань дергаться! Перестань дергаться! – рыча, все повторял он, каждый раз сжимая голову своей жертвы все сильнее и ударяя ею о стену. И когда Грейс потеряла сознание, а по ее волосам заструилась теплая кровь, мужчина, наконец, успокоился, и резко рванув ворот ее платья, с силой впился в обнаженную бледную кожу на шее девушки. Теперь же он обеими руками приподнял ее обмякшее тело и, прижав его к себе, с жадностью вгрызался в тонкую девичью шею. Ее разорванный ворот платья тут же окрасился алым цветом. И только теперь, мужчина с силой отдернул от себя Грейс и небрежно бросил ее на асфальт. Достав из кармана платок, он вальяжно провел им по своим губам и, переступая тело девушки, двинулся прочь. Внезапно ему преградила дорогу темная фигура. Это был мужчина в черном пальто и таких же перчатках. Громко стуча каблуками своих солдатских сапог, он прошел к телу Грейс и, присев на корточки тяжело вздохнул. Стаскивая с руки одну из перчаток, он двумя пальцами коснулся артерии на ее шее, проверяя пульс. - Она все еще жива, лорд Гастингс, – спокойно и даже как-то отрешенно проговорил он. – Мы с вами так не договаривались. - Знаете, сэр Лукан, я, по крайней мере, в состоянии убрать опасных людей, в отличие от вас. От чего вы проявили такую мягкотелость из-за какой-то девчонки? – фыркнул мужчина, пряча окровавленный платок в карман своего пальто. - Она видела ваше лицо? – все тем же холодным тоном поинтересовался Алистер. - Нет. Вернее совсем немного. Но я не беспокоюсь об этом. До утра она точно не доживет. Неужели вы не наслышаны о том, как действуют на людей укусы вампиров? – на тонких губах мужчины пробежала ухмылка и он, медленно обходя девушку, продолжил, – вначале она придет в себя, и у нее будет чертовски болеть голова. Ведь столь сильные удары раскроили ей череп и сотрясение ей обеспечено. Далее будет жар и общее недомогание. Знаете, многие говорят, что это похоже на простуду. Позже кожа будет бледнеть и конечности начнут сводить жуткие судороги. Если же она сможет пережить ночь, то у нее есть еще шанс обратиться. Но он ничтожно мал. И потом, не знаю, что на меня нашло… - он опустился на одно колено и провел пальцами по окровавленной шее, стирая с кожи кровь, – видите это? Я не прокусил артерию. Такая жалость, что она не умрет от потери крови, – театрально вздохнув, он поднялся на ноги и поднес пальцы к кончику носа, с шумом вдыхая запах крови оставшийся на них, – чудно пахнет ваша Грейс. Но, я вынужден заметить, что теперь дело за вами. Можете убить ее сейчас или же позволить ей умереть в страшных муках. Конец неизбежен. Теперь же вы Господь для нее и вам решать, как забрать ее жизнь, – дружелюбно похлопав рыцаря по плечу, мужчина облегченно вздохнул и двинулся вверх по закоулку, покидая его. Алистер же, теперь опустился на колени перед Грейс, и аккуратно приподняв ее голову, смел с лица прилипшие пряди. Кожа была бледнее обычного, а губы с силой сжаты. Подрагивающие ресницы, как и хриплое прерывистое дыхание, говорили о том, что жизнь еще не покинула ее тело. Тонкие руки, раскинутые в стороны, обездвижено лежали на асфальте, а разорванный ворот платья останавливал тонкую струйку крови, стекающую из раны на шее. Затаив дыхание, он наклонился к ее лицу ближе, всматриваясь в тонкие черты лица. Оно было таким безмятежным и таким мертвецки бледным. Наклонившись еще ниже, Алистер кончиком носа коснулся влажного и холодного лба девушки, медленно проведя им вниз, добираясь до ее переносицы и острого кончика носа. Тело Грейс было очень холодным и бледным. Видимо те удары головой не пройдут для нее обычным сотрясением. Жизнь медленно покидала ее тело, настолько быстро, насколько кровь разносила по венам ту отраву, которая попала в нее с укусом. Медленно развернув голову, он бережно коснулся ее сжатых губ своими, непроизвольно зажмурившись. Странное чувство разрослось у него в груди и медленно подходило к горлу липким комом. Он не хотел открывать глаз и видеть как ослабленное, и окровавленное тело Грейс лежит на грязном асфальте. Теперь же все было неважно. Абсолютно. Ни эта ненавистная репутация, ни этот Орден, который лишь тяготил и без того его израненную душу. Сколько потерь он пережил и сколько еще должен пережить? Сколько раз он склонялся над телами тех, кто был ему дорог и смотрел, как жизнь покидает их? Может быть, когда-нибудь, кто-то так же склонится и над его умирающим телом. Но сейчас, он должен достойно попрощаться с тем, кого любил. - Прости меня, Грейс. Я не мог поступить иначе. Надеюсь, что скоро мы встретимся, – тихо прошептал он, коснувшись ее губ еще раз, оставив на них свой последний поцелуй. Но она так и не пришла в себя. Даже тогда, когда острый кинжал пронзил ее грудь. Ее тело лишь коротко содрогнулось, а с губ слетел последний вздох, когда оно замерло навсегда. Кровь из раны, медленно окрашивала атласную ткань платья, а орудие убийства с тихим звоном упало на асфальт. Только теперь, когда пришло осознание того, что Грейс больше никогда не откроет глаз, а на ее губах уже никогда не появится улыбка. Казалось, что сердце остановилось и, сжавшись, ноющей болью отдалось где-то внутри. Обхватив обеими руками бездыханное тело, рыцарь с силой прижал его к груди, лицом зарывшись в перепачканные кровью волосы. - Прости… прости… прости… -все повторял он глупо надеясь услышать прощение.