Те, кто сделал попытку броситься на помощь Джеку, тут же пожалели: кто-то из них получил крабика в волосы или за шиворот (капитан Тёрнер швырнул вслед целую охапку), кого-то подхватили, словно на лассо, водоросли, что расползлись по всему залу, остальные вовремя опомнились и шарахнулись в стороны.
– Уилл, ты бы поговорил со своей жёнушкой, ну, стихи ей почитал бы, что ли... – пробормотал Джек.
По его шее скатывалась капелька крови – рука Элизабет, сжимавшая нож, вздрагивала от ярости.
– Со мной разговаривай! – рявкнула миссис Тёрнер.
Кровь по шее Джека заструилась обильнее.
– Извини, в этом я тебе не помощник, разбирайся сам, – пожал плечами Уильям, присев на краешек стола.
– Ты спятил? Я и стихов-то не знаю... – прошипел Джек и тут же вскинул ладони: – Всё, всё, Элизабет, говорю только с тобой! Ты можешь не давить так сильно, а то не смогу...
Его шёпот стал почти беззвучным.
– Где он?!! – заорала миссис Тёрнер так, что Джек зажмурился.
– Не знаю точно… но здесь, на острове...
– Не ври, а то отрежу башку! – пообещала негодующая леди. – Он жив?!
– Жив, «Жемчужиной» клянусь! – отчаянно прохрипел Джек.
– Это правда, – вмешался вдруг один из баронов, корсар Амман. – Но мы и сами не знаем, где он.
– Что за бред?! – выкрикнула Элизабет.
– Простите, мадам, но он прав, – поднялся с места капитан Шеваль. – При всём моём почтении к вам и вашему гневу, мадам, позвольте всё объяснить! Мальчик в руках подручных капитана Вилльянуэвы. Они его прячут где-то на этом острове, вместе с мистером Гиббсом, который вызвался сопровождать вашего сына и присматривать за ним. И поскольку барон Вилльянуэва мёртв, они вряд ли охотно выдадут нам вашего сына даже для обмена.
– Что за обмен, о котором вы все тут талдычите?! – нервно поморщилась Элизабет.
– Прошу вас, мадам, не прирежьте ненароком нашего коллегу, он не виноват, – галантно попросил капитан Шеваль. – Здесь и так уже несколько покойников. Это не угомонит тех, в чьих руках ваш сын.
– А ты давить вздумал, что ли? – глаза Уилла Тёрнера сверкнули жутким огнём.
– Не в этот раз, – заверил тот. – Это всё – замысел Вилльянуэвы.
– Ага, теперь так удобно всё свалить на покойника, – мрачно ухмыльнулся капитан «Голландца».
– Я знаю, что ты считаешь нас всех лжецами, прохвостами и кровопийцами, но на этот раз мы и сами угодили впросак, – вдруг вмешался Барбосса. – Один из нас, не советуясь ни с кем, взял на себя очень много. Мы не только не собирались вмешивать ребёнка – мы ничего о нём не знали. Никто из нас.
Немного ослабив хватку, Элизабет злобно прошипела прямо в ухо Джеку:
– Только попробуй соврать, мерзавец!
Поведав всё, что произошло на острове, где она жила с сыном, Джек Воробей добавил:
– Этот чёртов баск со своей сворой решил больше не искать сундук с сердцем, а украсть пацана. Его люди уволокли мальчишку. Я только и успел, что приставить к нему Гиббса.
Элизабет просверлила Джека гневным взглядом, потом отпустила его и, злобно глянув исподлобья, пообещала:
– Если соврал, клянусь, найду тебя, выколю глаза, подвешу за ноги и вскрою твои вены, чтобы кровь медленно вытекала. Как из борова.
Всё ещё бледный Джек нервно усмехнулся, стирая кровавый след с шеи, и кивнул Уиллу:
– Какая милая девушка. Поздравляю, Тёрнер, удачный выбор!
– Поаккуратней, Джек, она не в настроении.
– Да, вижу, – поморщился тот, поправляя шляпу. – Ничего, лишь бы не целовала.
А тем временем капитан Барбосса продолжал попытки поладить с Элизабет:
– Уже здесь, на Совете, Вилльянуэву убедили вернуть ребёнка в обмен на сундук.
– А почему вы просто не отобрали у него моего сына?! – возмутилась миссис Тёрнер.
– Мы хотели бы, но он не приводил мальчишку сюда. Его люди прячут Тёрнера-младшего где-то на этом острове. Один из них просто согласился увести с собой мистера Гиббса в помощь.
– Тогда давайте меняться! – жёстко сказал Уилл. – Я согласен.
Впервые за этот вечер черты лица Элизабет чуть смягчились, и она, подойдя у мужу, с тревогой спросила:
– Уилл... они всё равно смогут давить на тебя.
– Зато сына вытащу из переделки. И увижу, хоть ненадолго. Я ведь даже не знаю, какой он.
– На тебя похож, – тихо произнесла Элизабет, стирая со щеки непрошеную слезу.
Пиратские бароны молча переглянулись, и Барбосса, не скрывая своего недовольства, ответил:
– Мы бы рады, с сундуком-то проще. Но готов поспорить – узнав, что Вилльянуэва убит, его люди не вернут мальчишку даже в обмен на сундук с твоим сердцем, Тёрнер.
Лицо Уильяма потемнело. Он будто стал выше и мощнее, глаза снова засветились жутким синим огнём. Подводные флуоресцирующие твари, словно испугавшись, съёжились и потускнели, а в сгустившейся тьме облик капитана «Летучего Голландца» стал ещё страшнее, а от его голоса стыла кровь.
– Либо вы вернёте мне сына живым и невредимым, либо я похороню эту бухту, остров и каждого из вас на дне Карибского моря. Даже не приму на борт «Голландца» – затеряетесь среди заблудших душ.
– Погоди, Уилл... – начал было Джек, но немного замялся, когда встретился взглядом с Тёрнером. Однако продолжить сумел: – Мы ведь не против, просто сейчас это не в наших силах.
– Тогда найдите его. И завершим сделку, – объявил капитан «Голландца».
– Но ты ведь не тронешь остров, пока здесь твой сын, – сообразил Барбосса.
– Рассчитываете отсидеться? И не надейтесь. Я утяну остров под воду. Вам придётся вернуть мне сына. Пойдём, Элизабет. Будем ждать.
Она упиралась, требуя дождаться сына прямо в зале, но Уильям был не согласен:
– Пускай найдут его и привезут на борт «Голландца» на шлюпке. Если он будет цел и невредим, получат сундук. Если с головы моего сына упадёт хоть один волос, разнесу в щепки остров и все корабли. Никто не выживет. Лично прослежу.
**********
Почерневшая в ночной мгле, вода Карибского моря тихо всплёскивала, поглаживая обшивку фальшборта «Летучего Голландца». Здесь не горел ни один фонарь. Мрак разъедал душу капитана и его жены. Она стояла на носу судна и не сводила глаз с острова Погибших Кораблей.
– Зачем ты решил уйти? – спросила она дрожащим голосом.
– Если они не врут, нам нет смысла торчать в том зале, пока они будут искать Генри.
– А если врут? Тянут время? – её снова слегка лихорадило от напряжения.
– Элизабет, он жив. Я уверен. А времени у них немного – остров медленно, но верно погружается в воду. Они найдут Генри и привезут сюда.
– А ты отдашь им сундук?
– Да. Без ключа его не открыть, – выразительно повёл глазами Уильям.
– Думаешь, они этого не понимают? Потребуют и ключ тоже.
– Тогда отдам и ключ, – спокойно ответил капитан Тёрнер. – Главное – отобрать у них ребёнка.
– Тогда они легко смогут давить на тебя, – мрачно заметила Элизабет.
– Это мы ещё посмотрим, – усмехнулся Уилл.
– А ты уже придумал, что делать?
– Да. Я устрою им такое! Их корабли будут разбиты раньше, чем они откроют сундук.
– То есть, сундук пойдёт на дно?
– Оттуда его нетрудно достать. Мы ведь на «Голландце», – усмехнулся Уилл.
– Ладно... Но разве ты получил власть над силой воды? – удивилась жена.
– Нет, Калипсо таким не делится ни с кем. Зато морские монстры – мои.
– Но Джек прав, Кракена среди них нет, – заметила Элизабет.
Уильям загадочно прищурился:
– У меня есть тварь похлеще Кракена.
– Что?! – оторопела Элизабет. – И ты не натравил его на остров?! Да как ты мог позволить им зайти так далеко?!!
Она набросилась на Уилла с кулаками, пришлось снова заключить её в мощные объятия, чтобы всё объяснить:
– Пойми, нельзя было. Пока Генри на острове, громить здесь всё опасно – слишком много будет обломков. Сила ударов по острову станет убийственной. Генри может пострадать. Или даже погибнуть.
– Но ведь ты не допустишь этого?! Не допустишь?! – кричала она сквозь слёзы.
– Нет. Держись, Элизабет, поверь, я разберусь с ними. Отчаяние – не лучший способ спасти сына.
Когда его жену перестало так сильно лихорадить, она спросила:
– Как думаешь, Уилл, они не отменят сделку? Вдруг начнут прикрываться... нашим сыном?!
– Я это тоже учёл. Тогда нужно будет...
Внезапный резкий и мощный всплеск воды за бортом – и огромная волна накрыла «Голландец». Корабль закачался, а волна, разлившись по палубе, обернулась их старой знакомой.
– Капитан! – недовольная Калипсо кричала, вырастая на глазах, не позволяя вставить ни слова. – У нас был уговор – ты не идёшь к жене, а решаешь проблему гибели людей! И что я вижу?! Возвращайся обратно!
И она, не желая ничего слушать, покинула палубу. «Голландец» резко закрутило, закачало, за бортом поднялся морской смерч.
– Мистер Тёрнер, за капитана! – закричал Уилл, стараясь перекрыть вой вихря. – Я вернусь!
Прихлоп Билл Тёрнер только и успел кивнуть, а через мгновение Уильям, схватив в охапку жену, выпрыгнул за борт. «Голландец» тут же исчез под водой, унесённый туда огромным смерчем, одолеть силу которого и не пойти за ним мог только морской дьявол.
Возмущённая Элизабет, отряхивая воду, стекающую по лицу, с силой ударила по ладонью по гребню ослабевшей волны, плеснув на Уилла:
– Что это такое было?! И что теперь? Будем барахтаться здесь?!
Он только головой покачал:
– Чёрт... женщины, вы все такие нервные, даже выслушать не хотите.
Минуты не прошло, как примчалась стайка дельфинов. Они помогли быстро добраться до острова, на котором Элизабет жила уже семь лет.
**********
В полосе тихого прибоя Уилл остановился, словно не верил, что он вернулся туда, где был всего один раз в жизни. Туда, где прошёл его самый яркий и самый памятный день. И вот он снова здесь, только ночью, под россыпью звёзд на чернильном безлунном небе. Капитан Тёрнер нахмурился, будто не верил, что и вправду сможет ступить на сушу, затем сделал решительный первый шаг.
Вместе они вошли в дом. Сейчас, без Генри, здесь ощущалась жуткая пустота. Элизабет не выдержала и, взяв из тайника ключ, поспешила прочь, на берег.
Уилл развёл огонь, чтобы жена могла обсохнуть, и сказал, подбрасывая сухие ветки в костёр:
– Надеюсь, Калипсо быстро заметит, что «Голландец» остался без капитана, и вернётся.
– А если нет? – недовольно проворчала Элизабет. – Что мы можем без корабля?!
– За это не бойся, мы и без корабля – сила. Морские твари всё равно принадлежат мне... – он понизил голос и глянул исподлобья на жену, – пока цело моё сердце.
– Правда? – Элизабет улыбнулась впервые за этот безумный день.
Уилл кивнул, его взгляд потеплел.
– Так хотелось увидеть тебя, – он осёкся, нахмурился и покачал головой. – Но не в этом хаосе. Чтобы только мы...
Элизабет прикусила губу, в глазах блеснули слёзы.
– Уилл, я жила памятью о нас с тобой и сыном. А сейчас моё сердце будто пополам рвут... Верни сына, прошу тебя. И всё будет так же, как и в тот день, когда весь мир для меня клином сошёлся на тебе одном.
