Пираты Карибского моря: Равновесие миров

Миссис Тёрнер приняла из рук мужа сундук, поднятый со дна. Уилл взобрался на борт «Летучего Голландца» и тряхнул мокрыми волосами, чтобы снова стянуть их узким кожаным ремешком. – На этом всё? – спросила Элизабет. – Не совсем. Те пиратские бароны, что остались живы, сегодня принесут присягу, в которой откажутся от напрасных жертв. – Этого будет достаточно? – Почти. На новом Совете Братства каждый из их кораблей получит метку. Нарушат договор – монстр найдёт их по метке. Она колдовская, получена от Калипсо. Снять её нельзя, остаётся держать слово. – Пираты легко могут сменить корабль, Уилл, – усмехнулась Элизабет. – Верно. Но метка следует за командой. Она ведь прислана морской богиней, от неё не скрыться. И на Совете они всё это должны будут понять. – Я туда не пойду, – поморщилась Элизабет. – Это и не нужно. Я разберусь, – спокойно ответил Уилл. Когда он вернулся с Совета, стол в доме Элизабет был уже накрыт к обеду. Генри уплетал за обе щёки, видимо, много сил потратил в последние дни. Затем он взобрался к отцу на колени и стал расспрашивать его о зелёной вспышке на закате и о границе между мирами. Перехватив встревоженный взгляд мужа, Элизабет спросила: – Пора? – Да, – ответил Уилл и покрепче прижал к себе сына. – Моя миссия выполнена. Придётся уйти. Она помрачнела и отвела взгляд. Ничего не поделаешь. Они уложили в кровать уснувшего Генри, измотанного впечатлениями и переживаниями. Хмурый капитан «Летучего Голландца» с трудом заставил себя оторвать взгляд от спящего сына и покинуть дом. На берегу их уже ждали. Морская богиня кивнула в знак приветствия. – И что теперь? – дрожащим голосом спросила Элизабет. – Ещё десять лет?! – Видимо, да, – с усилием произнёс Уилл Тёрнер и, глянув на Тиа Дальму, переспросил: – ведь так? Та промолчала, только выразительно посмотрела на обоих. – Я могу попрощаться? – упавшим голосом спросил Тёрнер. – Конечно, – кивнула Калипсо. Он прикусил губу, глянул исподлобья и вдруг спросил морскую богиню: – А ты могла бы... подарить мне час? Хотя бы один час? Я, наверное, много прошу, но если впереди ещё десять лет... – Нет, – оборвала Тиа Дальма. – Нет?! – Не десять лет. Три года, как и должно было быть, – улыбнулась морская богиня. – А как же все эти дни? – удивился Тёрнер. – Водные оковы с тебя были сняты по моей воле, и отсчёт времени был приостановлен. К тому же, ты ведь выполнил обещание, – объяснила Калипсо. Элизабет улыбнулась – первая хорошая новость для неё за день. – Ну, вот видишь, – Уилл обернулся к жене, – всё не так и плохо! По крайней мере, три года – не десять. – Генри обрадуется! Только... один час просить, наверное, ты уже не можешь? – взволнованно спросила она. – Ну, почему же, – усмехнулась ей Калипсо и взглянула на Тёрнера. – Капитан! У тебя есть время. До заката. Несколько мгновений он не мог поверить. А затем, крепко обняв жену, улыбнулся Тиа Дальме: – Спасибо тебе за этот подарок. Я твой должник. – О, нет! – ответила морская богиня. – Ты остановил алчных убийц, не допустил нарушения Равновесия миров. Это я у тебя в долгу, капитан. Но только до заката! Она сверкнула глазами, рассыпалась в скопление крабиков и ушла в море, оставив влюблённых наедине.

**********

Капитан Джек Воробей недовольно поморщил нос и спросил погромче: – Мистер Гиббс! – Да, сэр! – отозвался тот с марсовой площадки. – Куда, чёрт подери, опять запропастилась моя шляпа?! – он раскрыл подзорную трубу и стал пристально осматривать палубу и оснастку. – О каком порядке на судне может идти речь, если даже за шляпой вы не в состоянии уследить? – Не о чём беспокоиться, капитан! Шляпа – не корабль, найдётся! – Это смотря какой корабль, – пробормотал Джек, продолжая озираться. – «Жемчужина», к примеру, способна теряться и появляться из ниоткуда с завидным постоянством. Мне бы так уметь. Час спустя запыхавшийся Гиббс предстал перед капитаном с виноватым видом и смог лишь руками развести. – Прискорбно, мистер Гиббс! – лениво возмутился тот. – Эта шляпа мне чрезвычайно дорога как память о незабвенном Кракене – в его пасть мы прыгали вместе. Трогательный был момент. Жаль, забыл, которой по счёту была та смерть. Внезапно «Жемчужину» резко накренило на левый борт. Морская поверхность у противоположного борта изогнулась, а через мгновение корабль окатило мощной волной. Она сбила с ног Гиббса и Джека, но тут же схлынула, будто её и не было. Умытая «Жемчужина», щедро орошая экипаж ливнем солёных капель с парусов, ещё покачивалась, восстанавливая баланс, а Джек уже вскочил на ноги и принялся тереть изумлённые глаза – на штурвале висела... его любимая шляпа. Водрузив на голову своё мокрое сокровище, Джек Воробей обернулся и замер – в отдалении над морем, притихшим после мощного всплеска, мелькнул огромный китовый плавник. – Спасибо за подарок, приятель! – махнул ему вслед Джек. Оторопевший Гиббс отчаянно моргал, таращась на удаляющегося кита, а капитан Джек Воробей, крепко взявшись за штурвал, усмехнулся: – Вы, Тёрнеры, конечно, все психи, что живые, что мёртвые. Не говоря уже о ваших домашних зверюшках. Зато с вами не соскучишься! Он обернулся к своему верному помощнику и объявил: – Мистер Гиббс! Поднять паруса! Поплывём к горизонту. У нас столько всего впереди!

**********

Золотой диск дневного светила осторожно коснулся поверхности океана, будто пытался проверить перед ночным купанием, хороша ли водица. Яркая широкая полоса слепящих бликов осторожно покачивалась на едва заметных волнах, приглашая погружаться дальше. Прекрасная молодая пара на берегу с грустью наблюдала за тонущим в Карибском море вечерним солнцем. Оно уходило за горизонт, унося с собой их последние мгновения перед долгой разлукой. Заметив толпу крабиков, бойко выползающих из прибоя, Элизабет так крепко обняла мужа, будто хотела врасти в него и уйти вместе с ним, пусть даже в мир Мёртвых – неважно, лишь бы вместе... Вернувшая свой обычный облик морская богиня подошла к Уиллу, произнесла лишь одно слово: – Пора, – и взяла его за запястья обеих рук. Он замер. Тиа Дальма закатила глаза, зашептала... струйки воды из морского прибоя поползли вверх по её платью, по рукам и оплели руки капитана «Голландца». Водные оковы были возвращены. – Корабль ждёт тебя, капитан, – напомнила она, едва заметно усмехнулась и ушла в воду. На фоне закатного неба плавно покачивался на волнах легендарный «Голландец», его растрёпанные паруса переговаривались с порывами ветра. Уилл крепко обнял жену на прощание, обжёг её губы жарким поцелуем и тихо произнёс: – Элизабет, не своди глаз с горизонта. Он заставил себя отвернуться и уйти, спеша подняться борт, пока солнце не скрылось. За миг до зелёной вспышки он успел увидеть на берегу одинокий силуэт любимой жены и её высоко поднятую руку, махнул в ответ и исчез в сверкнувшем прощальном луче вместе с великим кораблём. Словно заворожённая, Элизабет смотрела на опустевшее море. Сердце металось и изнывало от боли, но дома её ждал сын. С ним она переживёт всё и выдержит ещё не одно расставание с любимым мужем. Разлука – только предвестник новой встречи, пусть и нескорой.

**********

– Будут приказания, капитан? – осторожно спросил Билл Тёрнер, подойдя к хмурому сыну, бесцельно созерцающему однообразные серые волны за бортом «Голландца». – Нет, – ответил Уильям. – Мы хорошо потрудились в последние дни. Всем отдыхать, кроме вахтенных. Он немного помолчал, а затем, не глядя на отца, тихо прибавил: – Я знаю, о чём ты думаешь. Да, это больно. И так будет каждый раз. Но мы справимся – и я, и Элизабет. Она даже сильнее меня. Я все эти годы просто выполнял свою работу, а она сына растила. Одна. И ждала. Прихлоп Билл понимающе усмехнулся и отошёл, оставив Уильяма одного. Капитан Тёрнер долго и задумчиво всматривался в вереницу волн за бортом. Под безмерной толщей морской воды, разделяющей миры, сгущались ночные сумерки. Ни вспышек, ни пламени пожаров, ни скопления лодочек с новопреставленными душами за бортом. Равновесие миров восстанавливалось. Уилл поднял глаза к серым ночным облакам и, печально усмехнувшись, тихо произнёс: – Я вернусь, Элизабет. А в это время в далёком мире Живых его возлюбленная, склонившись над спящим сыном, едва слышно прошептала: – Уилл, я дождусь тебя.