***
Чертова изжога! Марине хотелось выпить весь кулер с водой, но за последние недели она поняла, что это не поможет. Оставалось только терпеть и спасаться глубокими глотками хотя бы на время. - Вот вы где?! – она чуть не поперхнулась, когда в ординаторскую ввалился мужчина. Его перекошенное, заросшее щетиной лицо не сулило ничего хорошего, и интуитивно Марина шагнула назад. – Нарочинская. - Брагина, - остудила его ледяным тоном, а сама отставила стакан с водой. Спрашивать, кто это, она не стала, сама знала. Ненормальный бывший пациент, который проел ей всю плешь насчет своей операции. Каждый месяц Марина отказывалась ее делать, и каждый месяц мужчина появлялся в больнице и разыскивал ее по кабинетам. Для того, чтобы доказать липовыми справками из частных клиник, что готов к хирургическому вмешательству. – Опять вы? Я же сказала! - Да слышал я, что вы сказали! Вы хоть понимаете, что у меня путевка горит? Мы в январе летим в Таиланд! Вскрыть голову надо! Сейчас… Я читал про эту операцию, надо сейчас, чтобы поправиться и аккурат к вылету… - Послушайте, кто из нас врач? – скривилась Марина. Больше всего на свете она ненавидела дилетантов и всезнаек, которые лезли в ее профессию, а еще и пытались учить. - Да такое ощущение, что я! – рявкнул он и подскочил к ней. - Так, спокойнее! – она бы и дальше отошла, но уперлась в стол. – Отойдите от меня, - старалась отстраниться от мужчины, от которого стойко несло одеколоном с нотками ацетона. Начинало мутить. – Как вас там? – чуть не зажала нос, но вместо этого подняла лицо к потолку, чтобы вдохнуть свежего воздуха. - Да вот же, глянь… Глянь сюда! – он дернул ее за халат, и получил ответный тумак в плечо. Нарочинская рассерженно оттолкнула его, и отпрянула в сторону. - Не трогай меня! – бросило в пот от такой наглости. – Ты… - Дай я тебе покажу, - обезумевший пациент вновь ринулся к ней. - Это еще… Ты кто такой? – на пороге раздался возмущенный ор Нины. – Ребята, а ну выведите этого…. - Стоять! – Марина пятилась от замершего на месте обуреваемого демонами мужчины. Он схватился за голову и закачался в разные стороны. – Тут, наверное, не моя помощь потребуется. Нина, где охрана? – она старалась не выпускать из поля зрения неадекватного гражданина. А еще боролась с надвигающейся паникой – такого в экстренной ситуации с ней еще не бывало. Обычно она сохраняла спокойствие. - Охрана! – рявкнула в коридор Дубровская и обратила на себя внимание пациента. – Здрасти… Ты, чей будешь? - Федотов, вы успокойтесь. Хорошо? Ладно, я осмотрю вас еще раз, - пообещала Марина, хотя меньше всего на свете она хотела приближаться к этому типу. - Правда? – он умоляюще посмотрел на нее. - Ну, конечно, - и ласковый голос был подходящим. – Вот сейчас пройдем в смотровую, и осмотрю… - ей не нравилась даже мысль о том, что придется оставаться наедине с ним, но убаюкивать словами Марина умела. - Врете же, - заключил он обреченно. Когда метнулся к столу, у которого стояла Марина, Нина закричала, как сирена, а сама Нарочинская лишь испуганно отпрыгнула в угол. Перед глазами все поплыло, но женщина умудрилась сохранить рассудок и предусмотрительно выставила вперед руки – хотя бы так отпугнуть этого психа. Правда, пациенту была нужна не она. Мужчина схватил со стола нож и наградил ее победоносным взглядом. Марина не успела вскрикнуть, лишь приоткрыла рот, когда он замахнулся и прошелся по своему затылку. - Твою… - появившийся Куликов рванул так быстро к пациенту, что Марина даже не заметила вида крови. Сморгнула, словно находясь в потустороннем мире, очутилась заново в ординаторской, где на полу барахтался визжащий окровавленный мужчина, а сверху на нем сидел хирург. Через пару мгновений появились санитары, которые скрутили пациента. – Марина… Она так бы и простояла в углу, наблюдая за всем, если бы Куликов не приподнялся и не ворвался в ее мир своим криком. Вздрогнув, Нарочинская обнаружила, что буквально отключилась, держась за живот и справляясь с тошнотой. - Марина, иди сюда! Иди-ка, - лицо Нины было белее стены, и Марина догадалась, что у нее самой было не лучше. - Подожди. Я хочу осмотреть, это же мой пациент… - заморгала быстро-быстро Марина. Лучше всего ей удавалось в критической ситуации быть врачом. Судорожно усмехнулась и потянулась к мужчинам, но подруга не дала ей и лишнего шага ступить. Приговаривая что-то, Нина быстро вывела ее в коридор, и первой столкнулась с Брагиным. Марина все еще переваривала, что произошло, и не поняла, что за странный взгляд был у мужа. Он ступил на порог, преградив им доступ, а после развернулся, буквально сметая Марину с пути. - Иди сюда! - Брагин мгновенно оттеснил Нину от жены, и зажал ее у стены. – Как ты? Он тебя тронул? Сделал что-то… - суматошно замелькали руки. Выныривая из душной реальности, Марина хотела возмутиться – почему Брагин так грубо ощупывает ее, еще и синяки же останутся. – Я щас… - он полуобернулся, когда в коридоре послышался голос пациента. - Стой! – Марина вцепилась в его каменные плечи и чуть не повисла на нем, видя, как наливаются кровью глаза Брагина. – Не надо, - осознавала, что взбешенный муж мог покарать любого, кто позарится на ее безопасность. Во время ее беременности его инстинкты охранника и охотника могли довести до беды. Удерживая мужчину, Марина дождалась, пока санитары уведут пациента, а следом прошагает Куликов. - Царапина, - отмахнулся он, и Марина ощутила, как под ногтями дрогнули стальные мускулы. Брагин снова всмотрелся в ее лицо и тяжело выдохнул. - Я в порядке, - криво улыбнулась Марина. – Да он – псих, но он не тронул меня. Тише. Что ты? – она нутром чувствовала, какая буря разрывает изнутри Брагина. Ему бы сейчас головы отрывать и крушить все вокруг, но пациенты и врачи ни в чем не были виноваты. Ей оставалось только гладить его по груди и успокаивать бессмысленными словами. От этого монолога у нее сама проходила дурнота, и отступал страх, сковавший легкие. - Все! – наконец, Олег отодвинулся на пару сантиметров и на выдохе протер ладонью лицо. Как будто отодрал липкую пленку. Изучил ее заново, задержав взгляд на животе, с которого Марина так и не убрала руку. Мысленно уточнил, что с ребенком, и она кивнула. Все было хорошо. - А тут ничего не меняется… Они одновременно повернули головы. День был бы неполным без неожиданной встречи. Подумав об этом, Марина обновила в памяти образ Эммы. Несколько лет прошло с их последней встречи. Столько воды утекло, изменилось все, переигралось, и вот как сложилось. Конечно, они виделись мимоходом во время разговоров Брагина по «Скайпу». Но все ограничивалось банальными «привет, как дела», и Марина тут же улетучивалась из квартиры, или Эмма закруглялась с мельканием у экрана, оставляя Брагина балагурить для дочери. В этот раз так просто сбежать не удастся. Да и не собиралась она так делать. - Ну, привет! – Олег был шокирован не меньше ее. - Ну, привет, господа Брагины, - одарила их своей загадочной улыбкой Эмма. Подошла и внезапно остановилась, расширив глаза от увиденного. – О-па… - Да… - радостно засиял Брагин, а Марина захотела оказаться в другом месте, и не быть центром Вселенной из-за выступавшего живота. – Сюрпрайз! - Ты… - Эмма растерянно заморгала, и охнула, прижав ладонь к лицу. - Да. Я беременна, - кивнула Марина и спрятала руки в карманы, чтобы хоть немного прикрыть себя краями халата. По крайней мере, здесь Брагин умудрился не проболтаться и сдержал свое обещание, Эмме он ничего не рассказал. - Так чего ты молчал? – возмутившись, Эмма шлепнула Брагина по плечу. – Поздравляю! – изумление было хорошо замаскировано за громким голосом. - Так, еще рано, наверное, - подавила смешок Марина. – Ты вообще, как тут? Когда прилетела? – захотелось сменить тему. - А Томка? Куда дела Томку? - завертелся на месте Олег. - В карман спрятала. Да в парке она гуляет. Браг… - Эмма рассмеялась, когда мужчина понесся по коридору к дверям на выход. – Он вообще изменился? – уточнила женщина и украдкой глянула на молчаливую Марину. - Вряд ли, - усмехнулась она. Повисла неловкая пауза, они еще не оставались вдвоем. О чем было говорить, Марина не знала. Все исправила Дубровская, которая вернулась проверить, началась ли уборка в ординаторской, а застала свою подругу. Под их объятья и радостные крики Марина и улизнула.***
И все же операции она не избежала. Хотя себе Марина могла признаться – на нее она ушла с радостью. Это помогло скрыться от любопытных глаз, которыми ее провожают изо дня в день сотрудники больницы. А еще не дать оказаться в компании Брагина с Эммой и подросшей Томой. - Все? Отмучилась? – Нина встретила ее на боевом посту. - Почему отмучилась? – усмехнулась Марина. Скрывая гримасу из-за тянущей боли в седалищном нерве, гудящих ног Нарочинская увлеклась заполнением карты. - А твои ушли обедать. - Мои? – с недоумением посмотрела на Дубровскую Марина. Нина сообщила о том, что Брагин увел дочь с Эммой в столовую. - Ты видела, как Томка похожа на Эмму? Ну, ни капли Брагина! Если только щекастая такая же… - болтала Нина, позабыв про должностные обязанности. – А вот ваш-то, наверное, будет вылитый он. - Ну, с чего ты взяла? – начала раздражать ее Нина. – Это и мой ребенок. Он и на меня будет похож. - Такой же язвой будет, - раскусила ее настроение Дубровская. – Повезло наследничку – с папашиными щеками и мамкиным языком… - А вот и тетя Марина… Нарочинская отпарировала бы подруге, но помешал Брагин, который вел за руку темноволосую малышку. И вправду – от Олега в ребенке мало, что было, все же восточная кровь оказалась сильнее. Но вот появились на пухлых щечках ямочки, округлился подбородок, и стало ясно, какие черты Томе достались от отца. - Тамара, что нужно сказать? – следовавшая за ними Эмма была на страже и, кажется, считала с лица Марины растерянность от пристального детского взгляда. - Здлавствуйте, - звонко отрапортовала дочь. - Привет, - Марина заметила, как был доволен Брагин – его девочки подружились. - Ты как? – от макушки до пяточек изучил ее Олег, а Марина поймала любопытство в глазах Эммы. Судя по всему, такое внимание поражало ее, а самой Нарочинской было неловко за это. - Отлично, с операции. Психа оперировала. А то с топором еще вернется… - Хорошо, - как-то странно протянул Брагин, не поверил, но все же отстал с расспросами. - Ну, все! Давайте домой, а вечером к нам… К восьми ждем. - К нам? – изумленно уставилась на него Нарочинская. - Брагин нас к вам в гости позвал. Ты же не против? – Эмма сочувствовала опешившей женщине, когда-то и ее этот человек ставил в неловкое положение. - Я не против. Тем более, что готовить будет он. И посуду мыть тоже он, - хмыкнула Марина. - Ого. Ничего себе, Брагин, так тебя воспитали, - рассмеялась Эмма, мешая своим подколом мужчине прощаться с дочкой. - Че это воспитали? – обиделся Брагин. – Я и был воспитан. - Где-то в глубине души, - подсказала ему Нина, любовавшаяся малышкой. – Красотка! Эмма, а глазища-то! Ну, так бы и съела! - Нехорошая тетя. Пойдем отсюда, Тома. Кровожадная, нехорошая тетя, - разыгрывая из себя чопорного джентльмена, Брагин подхватил дочь на руки и пошел с ней к выходу. - Вот балбес же! Дай я ее поцелую! – бросилась за ним Дубровская. - Они замучают моего ребенка, - спохватилась Эмма и напоследок заглянула в глаза Марины. – Если мы будем некстати, то… - Да успокойся ты. Погоди, Брагин еще Куликовых позовет и Нину отпросит с дежурства. Как будто я его не знаю… - хохотнула Марина и поставила себе «отлично» за актерский талант. - А, ну тогда я спокойна. До встречи… - переключилась Эмма. – Изверги, верните мне ребенка! – с усилиями отобрала она затисканную дочь у Брагина. Вместе они вышли из больницы, а Марина, задумавшись о том, что ждет ее вечером, неспешно отправилась в ординаторскую.***
Совещание затянулось настолько, что у Брагина не оказалось сил для шуток. С кислым лицом он слушал доклад главного врача, наставления Павловой, поджидал, когда до него дойдут и отвалят подзатыльников за проколы в работе, а еще без конца смотрел на часы и ждал, когда все закончится. - Тут не все? – присоседилась рядом Марина. Они переглянулись, и Олег попытался за секунду понять, что творится в этой белокурой голове, но Нарочинская отвернулась, не позволяя ему проявлять талант психолога. - А ты все? – отвлекая ее от телефона, Брагин положил ладонь на острую коленку. Развалился в кресле так, что она волей-неволей прижалась к нему. – Где была? – их лица оказались в миллиметрах друг от друга. - На операции, - с затаившейся в уголках рта улыбкой шепнула она. – А ты? Измучился? – нежные пальчики пробежали по его щекам, дошли до переносицы и разгладили глубокую морщину. Видимо, день был тяжелым. – Еще часик… - Господа Брагины, мы вам не мешаем? – кашлянула Ирина Алексеевна, из-за замечания которой в зале раздались смешки. - Извините, - как пристыженная школьница выпрямилась Марина и спрятала руки в карманы халата. - Не-не, продолжайте. Оч-чень увлекательно, - снисходительно кивнул Павловой Брагин. - Спасибо, Олег Михайлович, - дипломатично вмешался в разговор Покровский. Его было трудно прервать, поэтому Брагин выдержал несколько минут. Попутно вытащил руку жены из кармана и сжал ее пальцы. Холодными были. - Замерзла? – нахмурился он. - Нет, - скосила она на него взгляд. Сделала вид, что не замечает, как пристально он смотрит на нее. Хватило ее ненадолго, Марина повернула голову и с вопросом приподняла брови. Иногда от этого взгляда у нее табунами мурашки проносились по коже, так и не привыкла к нему. И вот это ей и нравилось. – Ну что? - Не злишься? - За что? – отметила, что пора приставать к нему с тем, чтобы побрился. - Ну… - За гостей? А надо? – забавляло это Марину. Когда Брагин чувствовал свою вину, это было написано крупными буквами на его лице. И при этом вслух он это не признавал – истинный мужчина. Хотя в природном упрямстве она ему могла дать фору. - Ну, для меня это тоже был сюрприз… Кто ж знал… - пробубнил Брагин, уставившись взглядом в полоску кожи на ее шее. Если бы не совещание, потянулся бы и оставил красноватый след от поцелуя. - Да успокойся ты. Переживу. Это же не твоя взрослая беременная дочь, - усмехнулась она. – Не сумасшедшая Лена… Не… - Ну не все так плохо, - возмутился он. - Господа Брагины, может, мы выйдем? – повысила голос Павлова. Покровский покинул зал, а значит, свое раздражение женщина могла не скрывать. - Эм... Зачем же? Что вы, Ирина Алексеевна… Оставайтесь, бога ради, - махнул ей Брагин. - Перестань, - подавила улыбку Марина и стукнула его в плечо. – Ирина Алексеевна, а разве совещание не закончено? – посмел кто-то уточнить из толпы, и заработал на свою голову гнев заведующей. Только после головомойки Павлова отпустила их, Олег успел оставить на щеке Марины колкий из-за щетины поцелуй, и улетучился. Кажется, покидать мяч в свое любимое кольцо.***
Брагин был счастлив. Он знал, что умеет общаться с детьми, но сомневался, что так легко найдет общий язык при личной встрече с дочкой. Малышка, привыкшая к нему за время онлайн-разговоров, не почувствовала стеснения. В гостях девочка обошла владения, изучила все самое интересное, а после увлекла отца в игру. Казалось, они общались на одном языке – по крайней мере, все непонятные слова Олег подхватывал влет и разгадывал их смысл. - Это удивительно, - следила за ними Эмма. - Что? – Нина, борющаяся с тугой крышкой банки с огурцами, притормозила рядом. - Теперь понятно, в кого она такая общительная, - шепнула ей Эмма. – На детской площадке всех детей строит и вечно их куда-то сманивает. - Брагинская копия, - согласилась Нина. - Нин, че ты возишься? Дай сюда, - подлетела к ним Марина. - Да не открывается она! – Дубровская не смогла удержать банку, Нарочинская забрала ее и попыталась сама открыть. – Ага, я ж сказала. - Черт… - хирургические руки здесь оказались бессильными. - Ты-то куда? – нарисовавшийся на кухне Брагин выхватил банку у жены и в одно движение снял крышку. – И я тебе говорил не таскать тяжести? – сурово уточнил он, наклоняясь к лицу Марины. - Тут трехлитровая банка. Я рожать из-за нее не собираюсь, - хохотнула она, но посторонилась, когда Олег поставил банку на столешницу. - Думать надо не только о себе, - Брагин успел погладить жену по животику, обтянутому вязаным свитером, и отправился мешать Нине тискать дочь, которая пищала на всю квартиру. Нарочинская было занялась ужином, но заметила лицо Эммы. Игнорировать ее взгляд было бы глупо. - Удивляет? – поняла она и прислонилась к краю стола. В любимой привычке скрестила руки на груди и улыбнулась. Хотелось бы поверить, что не победно, но в душе сворачивалось удовольствие. А ведь и вправду такое поведение Брагина могло поразить. - Не то слово. Как ты его выдрессировала? – уточнила Эмма очень тихо, так чтобы слышали только они вдвоем. Весь вечер изучала эту женщину, гадала над тем, почему в его сердце именно она, находила ответ и с неохотой его принимала. Даже за годы брака не смогла избавиться от желания обладать Брагиным, гнала эту мысль прочь, а при встрече с ним боролась со странным искушением. Знала, что ничем хорошим любые поползновения в сторону этого человека не закончатся. Тем более теперь, когда его глаза светились при виде другой женщины. Как никогда до этого не загорались. Уж она-то это знала – стольких его пассий повидала. - Его попробуй, выдрессируй, сама ж понимаешь. Он или сам хочет или не хочет, - хмыкнула Марина над очевидностью этих слов. - Он – хороший отец, - Эмма отогнала от себя мысли о том, какой был бы Брагин для нее муж. За короткое время, пока она была в послеродовой депрессии, женщина намучилась с подобными фантазиями. Нет и еще раз нет, Олег не стал бы ее мужем. - Муж – так себе, - пошутила Марина, и они вдвоем негромко рассмеялись. - На самом деле, видимо, не все так плохо. По крайней мере, бардака и других баб я не вижу, - огляделась Эмма. - О, ну бардак мы спрятали перед вашим приходом. А бабы, как вешались на него, так и вешаются, - призналась с возмущением Марина. Отшучиваться было проще простого. - Горбатого… - Эмма отвлеклась на звонок в дверь и решила скрыться в коридоре. Пока она открывала дверь Куликовым, на кухню вернулся Брагин. Украл с тарелки колбасу, засунул ломтик в рот и поинтересовался: - О чем болтаете? - О тебе, - Марина делала вид, что занята нарезками. Ощущала буквально позвоночником, как сильно он хочет знать детали, но предпочитала молчать. - У-у, и о чем договорились? – не выдержал Олег. - А тебе скажи, - усмехнулась Марина. – Брагин, а почему не она? – вдруг поразилась своему вопросу, который никогда не задавала. Пристально посмотрела на него и увидела, как он окаменел. Медленно задвигал челюстями, не сводя с нее взгляда. Явно искал, что ей ответить. – Она – красивая, умная, печь, наверное, умеет… Страсти не было? - Знаешь… - он качнулся, когда голоса стали приближаться. – Дуры вы… дуры, - заключил Олег и кинулся с радостным приветствием к друзьям. Изумленная Марина еще больше озадачилась, ответа на свой вопрос она ведь так и не получила.***
Разгоряченный Брагин воспользовался свободной минуткой и улетучился на улицу. Здесь возле подъезда он мог постоять в тишине и покурить. А заодно понаблюдать, как встретила Эмма своего мужа, который заехал с совещания, чтобы отдать ей ключи от квартиры. - И тебе пока?! – помахал он в ответ проехавшей мимо иномарке. – Какой важный дядя… - Чего там бормочешь? – поинтересовалась весело Эмма. – Ты как старый дед, Олег… - подступила к нему женщина. – И чем дальше, тем хуже… - Так я и есть дед. Смотри, лысый уже стал. Волос совсем нет, - постучал он по голове. – А че это он? Не с нами. Брезгает? - Ну, вот что ты… Я же сказала, мы тут всего на день, у него много дел. Завтра улетаем к папе. Буду Тамаре Родину показывать… - при свете фонаря глаза этой восточной красавицы были еще темнее и мистичнее. - У-у… Счастлива? – выдохнул он в небо. - Безумно, - она даже прикрыла глаза. И не лгала же, такое он мгновенно бы раскусил. - Это хорошо. - А ты? Ты хоть осознаешь, какая тебе женщина досталась? – Эмма на мгновение вспомнила, какая за столом Марина – на все у нее было свое мнение, веселая, не отстающая от своих коллег в остротах. Она пользовалась уважением, а Нина ее искренно любила и, как и всех своих близких людей, учила уму-разуму. - Какая? - Сильная. Удивительно, как она впустила тебя в свой мир. Могла бы и одна со всем справиться. Но доверилась тебе… А это непросто, по себе знаю, - подавала Эмма смешок. – Но ты все знаешь… Вон как ее оберегаешь… - Все ты прям знаешь, - сгримасничал Брагин. Старался не задумываться над тем, как по-разному он относился к женщинам. Только с Мариной понял, как сильно хочет ее оберегать. И не из-за ребенка же. – Цыганка… Может, еще погадаешь мне? – он показал ей руку. - А чего тебе гадать-то? Будешь умным, будешь слушаться Марину. Родит она тебе ребенка, может даже еще одного. Оперировать до старости будешь. Хотя может она тебя надоумит уйти в частную клинику… - О-о, какое будущее, - повеселел Олег. – И скончались они в один день… - Любишь ее? – внезапно. Вгляделись друг в друга. Бывшие друзья. Любовники. Связанные навек ребенком. Без общего будущего. Сохранившие теплоту и нежность. - Все тебе надо знать, - поползли вверх его губы. – Тебе скажи, - и негромко, но слышно ей. Хотя видно было, что Эмма и сама знала ответ. - Тогда береги, - кивнула ему, прощаясь в сердце навсегда. Останутся только воспоминания о бурных днях вместе. А еще осознание, что он очень хороший друг, врач, прекрасный отец. Но не любящий ее мужчина. - Обязательно. Че нос-то посинел? Побежали в дом, - и подменили его тут же. Проснулся в Брагине весельчак, который в секунду выдавал миллион слов, прибауток, советов. Приобнял рассмеявшуюся Эмму и повел в подъезд. Обдумать этот разговор она решила позже.***
- Ты-то куда? – замахала руками Нина, и получила нагоняй от Брагина, который держал на руках заснувшую дочь. Шикнув на подругу, он заставил ее примолкнуть, но вскоре Дубровская перешла на шепот и отчитала Марину, которая собралась провожать гостей. - Да ладно тебе, - отмахнулась Нарочинская. – Не заболею я… Ну, все, удачно долететь, - она столкнулась с Эммой и обнялась с ней, уже не чувствуя такого смятения, как днем в больнице. После бесед за столом, обмена шутками, оказалось, что у них много тем для разговоров. И расставались они доброжелательно. Им нечего было делить. Но как только за шумной компанией закрылась дверь, Марина громко выдохнула. Все-таки она вымоталась и себе в этом могла признаться. Присела на тумбочку под вешалкой, и стала ждать возвращения Олега. Подумала о муже: в памяти всплыла трогательная картинка, с какой любовью прижимал к себе спящую дочь Брагин. - Дочь… - задумчиво пробормотала и прикрыла живот рукой. Не было предчувствия, кто именно родится, она и разговоры об этом Брагина пресекала. Просто не хотела знать, достаточно было и того, что у нее будет ребенок, это было для нее самым важным. – Или сын… - заулыбалась над своими прогнозами. - Балдеешь? – заставил ее вздрогнуть вкрадчивый голос. Олег стоял на пороге, прислонившись к косяку, и наслаждался ее умиротворенным видом. - Проводил? – даже язык еле-еле шевелился. - Да, умчались. Устала? - Безумно, - едва кивнула она и проследила за тем, как муж шагнул и опустился на корточки рядом с ней. К тому, как ненавязчиво он массировал ей икры, она начала привыкать. Погладила сосредоточенного мужчину по лысине и поняла, как и он вымотался. – И ты… - А я прожженный перец, - склонившись, Брагин уткнулся в ее колени, затих, словно восстанавливая силы. - Перец лысый, - улыбаясь, Марина гадала о том, почему звезды сошлись так, что они оказались вместе. Внезапно мысли оборвались от странного ощущения, от которого она замерла. - Что… - Олег тут же отстранился и с опаской всмотрелся в ее удивленные глаза. – Плохо? Марина! – не получив ответа, мужчина повысил голос. - Не кричи… Слушай… Вот, - ошарашенно она схватила его руку и прижала к животу. – Чувствуешь? – непередаваемая радость затапливала организм, сердце заколотилось, но усилием воли она приглушила его стук. Чтобы он не мешал… - Что? – нервничал Брагин. – Ребенок? - Да тише… - их взгляды пересеклись, время остановилось. Именно в эту секунду Олег дернулся и округлил глаза. - Что… - он снова покрепче прижал ладонь к животику. - Шевелится… Он шевелится, - дрогнули губы у Марины. Она боялась спугнуть свое счастье и прислушивалась к порханию бабочек в животе. - Футболист… - просиял Брагин. - Или фигуристка… - тут же отпарировала Нарочинская и передразнила его довольную физиономию. А потом сразу же заулыбалась, захлебываясь в эйфории от полученного первого опыта общения с малышом. - Эй, мы тут! – прижавшись к ее животу, Брагин забасил на весь коридор. - Боже, ты его напугаешь… Ты че орешь? – рассмеялась в голос Марина. Правда, Брагина, рассказывающего о «прекрасных родителях», спасающих людям жизни, было не остановить. Он знакомился с будущим наследником.