Black and white silk

Все оказалось сложнее, чем ожидалось первоначально. На первых этапах пути своей якобы мести она наивно полагала, что с помощью одного лишь желания наказать обидчиков сможет всего добиться. Думала, что получится найти союзников, которые помогут ей, причем беспрекословно. Да не обычные смертные, а вампиры. «Чем ты вообще думала?» — Рика раздраженно хлопнула себя по лбу, осторожно пробираясь к крыльцу. На улице царила глубокая ночь, и фонари погасли еще час назад, сразу после того, как разозленный Рейджи свернул праздник жизни, что устроили самые неспокойные его братья. Темень стояла такая, что не было видно даже собственных ног. Сакото запнулась об какой-то сорняк, тихо выругалась, боясь рухнуть на землю. Хотела всего лишь освежиться, прийти в себя, зарядиться новыми силами, чтобы пережить еще несколько дней, чтобы не потерять бодрости духа. Ведь если даст слабину, то они этим воспользуются и сломают ее в два раза быстрее. Но теперь, когда она узнала, что Аято и Райто каким-то образом причастны к бедам ее семьи, Рика не собиралась сдаваться. Пока ее сердце продолжало биться, она попытается сделать все возможное, чтобы враги получили по заслугам. Уязвленная гордость сейчас вопила особенно сильно. Если они думают, что, будучи неуязвимыми, могут делать все, что им заблагорассудится, то это самое большое их заблуждение. Она едва сдержала ликующий вскрик, когда смогла нащупать ручку двери. Притворив ее, Сакото мышкой скользнула внутрь, надеясь, что предательский скрип не выдаст ее. Не хотелось бы ни с кем встретиться в данный час, но ночь все-таки время вампиров. Нехорошее предчувствие поселилось у нее в груди, не давая спокойно дышать. В холле горела всего лишь одна лампа, света которой едва ли бы хватило, чтобы осветить все помещение. Кругом царила тишина и какое-то странное запустение. Рика медленно поднималась по лестнице, чувствуя, как гудят ноги, отвыкшие от больших нагрузок. Совсем она запустила себя с этими вампирами. Да и вообще за эти дни она сильно сдала позиции, сил не было даже на то, что притворно излучать оптимизм и жизнерадостность. За этой маской Сакото скрывалась долгие месяцы, а сейчас ощущала себя измотанной и разбитой. Порой надо отдыхать, выпуская наружу себя настоящую. Она почти поднялась на второй этаж, как почувствовала, что на нее кто-то смотрит. — Ты где была? Сакото почувствовала, как сердце бухнулось куда-то вниз от неожиданно прозвучавших слов. Она медленно обернулась, стараясь натянуть на лицо спокойное выражение. Ей показалось, что занемела каждая мышца. — Бегала, — отозвалась она, даже не подумав соврать. Субару окинул ее хмурым взглядом и красноречиво хрустнул пальцами, поднимаясь на несколько ступенек выше, ближе к ней. Рика замерла, сознательно отдаваясь на растерзание. Ведь он наверняка решил прийти расплатиться за тот инцидент в ванной. Слишком уж это зацепило его. — Ты испытываешь наше терпение, — процедил он, сверля ее убийственным взглядом, когда оказался на одной ступеньке с ней. Сакото с трудом заставила себя усмехнуться. — А ты все еще не научился расслабляться. Хочешь, научу? — И откуда у нее столько игривости в голосе? Думала, что исчерпала все свое очарование уже давно. — Меня это не интересует, — выплюнул Сакамаки, надвигаясь на нее, словно грозная волна. Рика нервно сглотнула, но осталась твердо стоять на месте. Было желание подорваться с места и бежать. Но куда? К кому? К очередному кровососу, который не только кровь вытянет, но и душу вытрясет для полноты картины? Не убьют они ее — это она точно знала. Они голодны и осторожны. Были. До ее глупого попадания сюда им приходилось обманом добывать себе кровь, потому что церковь запретила запускать клыки, в кого попало. Потому, наверное, брат и остальные стали их жертвами. Только как им удалось так запудрить мозги бедным людям? — Да я же не об этом. Есть и другие способы, вот… — неуверенно отозвалась она, едва вырвавшись из собственных мыслей. А ведь не все Сакамаки участвуют в этой авантюре. Должно быть, Райто и Аято не подумали делиться почти дармовой кровью. — И? Твои выходки на меня не действуют. Ты очень рискуешь. — Его кулак просвистел возле ее уха и впечатался в стену, оставив внушительную вмятину. Рика приложила титанические усилия, чтобы не посмотреть на принесенный дому ущерб. Еще сильнее не хотелось представлять, как по этой самой стене будут медленно сползать остатки ее мозгов. — Хватит. Я тебе явно не соперник. Я — тупой сосуд с кровью. Но в качестве разнообразия могу еще доставить удовольствие. Интересует? — Сакото выставила руку вперед, стараясь увеличить расстояние, что их отделяло. — Нет, — отрезал он. — Да ладно, ты просто не знаком с расслабляющими свойствами того, что я тебе предлагаю, — гнула Рика, вдруг осознав, как ей дорога жизнь. — Пошли ко мне. — Она ловко выскользнула у него из-под руки и быстрым шагом направилась в свою комнату, надеясь, что вампир не сразу сообразит свернуть ей шею. Озабоченная целостностью своей жизни, она вмиг забыла про усталость и весело припустила в свою комнату. Но в итоге к одной проблеме она добавила и другую. Когда Рика открыла дверь, то застыла памятником, недоуменно уставившись на вольготно развалившегося на ее кровати Канато. Субару сзади дышал в затылок, не давая правильно сориентироваться в ситуации. — Я не ждала гостей, — пробормотала она, понимая, что оказалась буквально зажата двумя вампирами. Если от первого еще можно было избавиться, то второго она побаивалась как-то больше из-за его непредсказуемого характера. — Мы в тот раз не закончили и Тедди очень огорчился. Я принес особых сладостей, хотел тебя порадовать, — протянул Канато, одарив ее странным взглядом. Своего брата он, казалось, и вовсе не увидел. — Рейджи запретил мне есть сладкое. Сказал, что кровь от этого портится, — тут же нашлась она и отступила назад. Затылком впечаталась в стену в виде Субару и тихо зашипела от боли. — Субару, а ты конфеты любишь? Но оба вампира молчали, разглядывали ее, как закуску, но ничего не делали. Рика застыла, поняв, что попала в отвратительную ситуацию, исход которой зависел только от нее самой. Она тяжело вздохнула, собирая мысли в кучку. Как бы сбежать от этих двоих, чтобы обойтись малыми жертвами. — О, сучка! Я думал навестить тебя, когда ты будешь спать, а тут уже столько народа. — Услышав голос Райто, Рика и вовсе упала духом — троих ей не выдержать. Субару нехотя потеснился, впуская в комнату новое действующее лицо, впрочем, без особого желания. У него и самого появилась некая растерянность во взгляде. — А не слишком ли вас много? — обронила Рика, пятясь от них к окну. Райто находился ближе всех, потому именно он сграбастал ее в объятия и душевно так сжал, едва не задушив. — Как-то ты сегодня интересно пахнешь ночной прохладой, — промурлыкал он, облизав мочку уха. Сакото вся скривилась и, выставив вперед руку, постаралась отпихнуть его от себя, но без особого результата. В сознании забились тревожные колокольчики: а если он каким-то образом понял, что она подслушала их с братом разговор? В таком случае ей придется постараться, чтобы не выдать себя. — А ты много на себя берешь. Видишь, какая очередь выстроилась к вашей покорной слуге. — Пускай они лучше передерутся друг с другом, чем всем скопом на нее набросятся. Эти братья не привыкли ни с кем делиться. Может, пока они будут сшибать проемы лбами, ей удастся по-тихому испариться. — Да? — Райто покосился на своих братьев и пренебрежительно фыркнул, сильнее сжав бока Рики. Она отчаяннее забилась в его руках, не думая и дальше терпеть боль. Да, ему она тоже успела насолить, отбила самое дорогое, но вот только не желание отыметь ее. Даже немного жаль. — Вы что-то имеете против того, что мы уединимся на пару часиков? — Он как будто действительно не видел в них соперников. — Тедди хочет уделять ей больше внимания. Ему нравится ее бархатная кожа, — протянул Канато, садясь в развороченной кровати. Он, не мигая, смотрел на них и никто не мог предугадать, что же на самом деле у него на уме. — Отдай, брат. — А ты, Субару, тоже имеешь какие-то претензии? — поинтересовался Райто, заинтересованный творящейся ситуацией. Да чтобы из-за какой-то девки они сцепились? Да не было такого. Всегда остальные молча отступали, когда одному удавалось быть ближе к цели. — Я имею. — Субару, который хотел только открыть рот и яростно что-то высказать, застыл и медленно обернулся, встретившись взглядом с нахмуренным Рейджи. Тот перешагнул через порог и грозно всех осмотрел, задержав внимание на крайне растерянном лице потенциальной жертвенной невесты. — Что здесь происходит? Какого черта вы все собрались в этой комнате? — Какого черта ты тоже оказался здесь? — парировал Райто, раздраженно ощерившись. Не хватало тут и вовсе собраться всей семейке в полном составе. И правда, слетелись, как будто медом намазали эту блондинистую дуру. Да что в ней особенного? — Тебя же вечером из кабинета не вытащишь. — Из-за вашей дурости я обязан следить за состоянием ее здоровья. Церковь еще не дала согласия, а это значит, что ее внезапная смерть принесет нам ненужные проблемы, с которыми разбираться вы будете без меня. — А ведь это ты притащил ее в наш особняк, — ядовито усмехнулся Райто, запустив ледяную руку под футболку Сакото. Она зашипела от неожиданности, наконец, придя в себя от потрясения. — На самом деле она давно следила за нами и сама выбрала такую судьбу, — вклинился Канато, крепче прижав к себе плюшевого медведя. — Любопытство привело ее к нам. Рика нервно усмехнулась и прикусила губу. Какой проницательный мальчишка. Чуть-чуть не угадал. — Может, вы уже решите, что будете делать со мной? И в какой последовательности. У меня был трудный день, я устала. Так что давайте быстрее, пожалуйста, — фальшиво закапризничала она, бессовестно пользуясь положением. Адреналин в крови бурлил просто дикий. Нечасто ведь она оказывалась в окружении четырех клыкастых наборов из серии ужас стоматолога. Не хотелось бы ощутить их разом. — Будете тянуть жребий? — Выметайтесь все отсюда, — процедил Рейджи, поправив очки указательным пальцем. В этот раз в его голосе появилось что-то такое пугающее, что у Рики едва не подогнулись колени. Улыбка с лица Райто слетела, не оставив и следа. Субару, сцепив зубы, вылетел из комнаты, не выдержав давления. В коридоре послышался грохот — все-таки он легко заводится. Канато лениво сполз на пол и выпрямился. — Ты никогда не делишься, — бросил он Рейджи и, оставив весь поднос со сладостями, ушел. Сакото, воспользовавшись моментом, попыталась хотя бы разогнуть пальцы рыжего и выбраться, но тот вцепился в нее словно клещ, не желая так легко отпускать. — Не тебе приказывать, — наконец промолвил Райто угрожающе тихо и буквально отшвырнул от себя Рику. Она чудом успела сгруппироваться и спасла свою голову от встречи со шкафом. Широко распахнутыми глазами Сакото уставилась на них, боясь даже представить их сражение. — Ты стал слишком много на себя брать. Неужели забыл, что от этого твое положение не изменится? — Выметайся. — Было видно, что Рейджи приложил все усилия, чтобы не броситься на брата как взбешенный пес. Он был на грани, и лишь прекрасная способность держать себя в руках удерживала его точно цепь. Другой бы на его месте не стал бы ждать. — О, надеюсь, вы приятно проведете время, — выплюнул Райто, одарив Сакото напоследок таким взглядом, что она сразу поняла: он ей эту ночь еще припомнит. Между ними поселилась страшная давящая тишина, как будто кто-то накрыл комнату темной вуалью, лишая кислорода и жизни. Рика осторожно приподнялась, чувствуя, что при падении отбила колено и локти. Что ж, могло быть и хуже, если бы она не успела вовремя среагировать. Она отряхнула футболку и шорты и несколько робко взглянула на него. Рейджи, заметив ее, отвернулся и направился к прикроватной тумбочке. Рукой он смел все ее содержимое на пол, не поморщившись от жалобного звона разбитого графина. Вытащил из кармана два небольших пузырька и откупорил один из них. — Что на этот раз? — осмелилась поинтересоваться Сакото, не имея ни малейшего желания испробовать его очередное изобретение. — Заткнись, — отрезал он, указывая жестом ей на кровать. Рика обиженно сдула с глаз челку и повиновалась. Едва она опустилась на постель, как Рейджи больно схватил ее за руку, на которой отчетливо выделялись синяки, заработанные за эти несколько дней. — Я не позволю тебе сдохнуть раньше времени. Это, — он вложил в ее руку закрытый пузырек с темно-зеленым содержимым, — от синяков, ссадин и ушибов. А это, — горлышко второго он преподнес к ее губам, — обезболивающее. — Зачем? — Сакото удивленно захлопала ресницами, боясь даже представить, откуда в нем прорезалась такая забота. — Я зол, — он схватил ее за подбородок, — и действительно не люблю делиться. Пей сейчас же. Рика открыла рот и тут же чуть не подавилась, когда он влил ей обезболивающее, по вкусу напоминавшее какую-то редкостную гадость. На глазах выступили слезы, она пыталась сопротивляться, уже не в силах глотать. Хорошо, что пузырек был небольшой. Сакото закашлялась, прикрыв рот ладонью. Горло горело, как будто внутрь скользнуло обжигающее пламя и обосновалось где-то внизу живота. Рика осторожно пощупала себя, чтобы убедиться, что не плавится, но Рейджи схватил ее за запястья и повалил на кровать, прижав своим телом. — Ты… чего? — пораженно выдохнула она и сдавленно застонала от боли, когда вампир принялся не целовать, а буквально грызть ее шею, разрывая футболку на груди. — Умолкни, — прошипел он, наконец, впившись в нее клыками. Едва успев сделать первый глоток, Рейджи спустился к ключицам и раздраженно рыкнул, когда очки упали с носа Рике на грудь. Понимая, что это может лишь сильнее взбесить его, Сакото поспешила убрать их в сторону и осторожно погладила вампира по щеке, пытаясь отыскать в себе хоть каплю ласки. С другими она притворялась сквозь страх, в него же умудрилась влюбиться, потому и готова потерпеть, чтобы узнать его лучше со всех сторон, даже если он сам не желал этого. На связь с ним она возлагала любые надежды. Отчего-то думала, что он или кто-то из его братьев будут хорошими союзниками. Теперь-то она понимала, что не сможет манипулировать, не удастся в полной мере. Ну, а если хотя бы чуть-чуть? Рика оказалась в такой ситуации, что ей даже опереться не на кого, нет человека, которому она могла бы открыть душу, поплакать в жилетку, в конце концов! Не железная она. Рика хотела обвить его торс ногами, желая притянуть Сакамаки ближе к себе, но тот не подчинился, опустив ладонь ей на бедро. Сакото не позволила себе упасть духом: она приподнялась и начала расстегивать пуговицы на его рубашке, заворожено глядя, как открывается взору слишком светлая притягательная кожа. Ею овладело несказанное возбуждение, желание получить того, кто так запал ей в душу. На задний план ушли все ее переживания и страхи, ушло осознание того, что она для него все-таки никто, лишь средство для утоления голода. Только сегодня он вел себя не так, как раньше. Как будто что-то внутри него повернулось не в ту сторону, заставив действовать вопреки собственным принципам. Добравшись до последней пуговицы, Рика отвлеклась на себя и вздохнула полной грудью. Она подняла взгляд и едва не отшатнулась в сторону, когда увидела потемневшие лиловые глаза, как будто не его, а чьи-то чужие. Сакото захрипела, когда он сжал ее шею и притянул к своему лицу, чтобы потом обжечь губы Рики болезненным поцелуем, прокусив ей губу. Она сморгнула слезы и протянула руки, чтобы обнять его, но Сакамаки поймал их и поднял у нее над головой, не позволяя прикасаться к себе. Рика смотрела на него неотрывно, когда он терзал ее губы, сжимая пойманные запястья чуть ли не до хруста. Ей оставалось надеяться на то, что он действительно дал ей обезболивающее и хорошо бы ему уже начать действовать. — Ах!.. — не сдержала вздоха она, когда сильные пальцы сжали ее грудь сквозь ткань спортивного топа. Кожа от возбуждения и волнения стала чересчур чувствительной, заставляя Рику отзываться на каждое его прикосновение. — Осторожнее, — не сдержала она тихой мольбы, вырвавшейся из горла. Все ее существо наполнила самая обыкновенная женская обида на несправедливость судьбы. Сакото пыталась быть сильной, скрывалась под масками ироничного самодовольства и независимости, позволяя себе играться с вампирами, словно с прирученными зверями. Но они-то не подчиняются дрессировке. Стоило ей раздраконить их, пошатнуть сознание одним своим только присутствием и поведением, чтобы собственноручно загнать себя в ловушку. Она бы простила такое отношение к себе со стороны других вампиров, но вот от него, от Рейджи, ей хотелось другого. Она хотела обыкновенной любви, пусть это и звучало банально. Рика всхлипнула, сломалась, позволив слезам смочить щеки. Из груди вырывались глухие рыдания. У нее не осталась сил контролировать себя. Сакамаки не видел в ней ту, которой она хотела для него стать. Для него она была только несносным сосудом, который постоянно доставлял хлопоты. И всего-то. А теперь этим недалеким сосудом можно воспользоваться, использовать по назначению, независимо от желания. — Прекращай разводить сырость! — Сакото дернулась от его резкого голоса, что был наполнен нескрываемой злобой и раздражением. — Чего тебе надо? Чего ты постоянно метаешься, как будто не знаешь, чего хочешь? Да что ты за смертная такая?.. — выпрямившись, он пристально смотрел на ее заплаканное лицо, не скрывая явственного презрения. Рика, не выдержав этого, отвернулась, прикрыв на мгновение глаза. — Я забылась, — прошептала она, стараясь вернуть себе былую напускную безмятежность. — Я обещала подчиняться. — Не переводи тему, — он схватил ее за подбородок и заставил вновь посмотреть на себя. Вампир склонился ближе, обдав жаром дыхания дрожащие губы: — Для чего тебе весь этот фарс? Ты не похожа на мазохистку, которая жить не может без боли. Ты нарочно терзаешь себя. Ради чего? Рассказать ему? Позволить себе открыться, чтобы вызволить все, что раздирало изнутри все это время. Наивно полагать, что вампир может проникнуться проблемами обычной смертной, он не поймет, а только посмеется над ней и продолжит то, на чем они остановились. — Я жду, — нетерпеливо напомнил он, сильнее сжав ее подбородок. Рика вскрикнула от боли и зажмурилась. — Говори же, ну! — А что изменится от того, что я скажу?! — выпалила она, едва не задохнувшись от эмоций, переполнивших фразу. — Ты кинешься мне помогать? Ты просто посмеешься и плюнешь! Я ведь сосуд, подопытный кролик, которого можно травить. Если ты хотел выпустить пар, то вот, пользуйся — я уже почти раздета. — Щеки объяло страшным жаром, но не от смущения, а от переполнившего ее возмущения и досады. Хватит уже на сегодняшний день. Он испорчен окончательно и бесповоротно. — Я решил проявить благосклонность, а ты отвернулась, — угрожающе прошипел он, вмиг отстраняясь от нее. Вампир принялся быстро одеваться, каждым своим движением показывая, какой гнев бушует в нем. — Ты за это еще ответишь, — он сверкнул лиловыми глазами, заставив ее испуганно сжаться и бессильно взвыть. Дверь захлопнулась, едва не выбив косяк. Рика беззвучно рыдала, вспоминая, как почти четыре месяца назад ее оставили в комнате, разбитую и изнасилованную, показав, что справедливость в этом мире никогда не будет на ее стороне. Сейчас же она сама втоптала в грязь возможность хоть что-то исправить.