Летняя Печаль

Это было жаркое лето, которое запомнилось мне на всю жизнь. Сумерки. Они гуляли вдвоем, наслаждаясь вечерней прохладой. Держась за руки, они не говорили друг другу ничего. Да это и не нужно было. Люси и Карма дружили с самого детства. Так, что никто не смог бы помешать им. Они свернули бы горы друг ради друга. Им не нужен был никто, представьте себе. Даже родители. В этом есть доля эгоизма, я не спорю, но, если честно, я прекрасно понимаю их. Они заменяли друг другу всех на свете. Казалось, если бы они хоть на минуту расстались, то умерли бы. Люси обожала глаза Кармы. Такие прекрасные изумрудные глаза. В них читалась вечность. Девушка не знала, как описать то, что цепляло ее до такой степени, что она сочиняла об этом стихи. В этих глазах было так много тайны, так много одиночества и какой-то убивающей волчьей тоски. Люси всегда любила Карму так, как не мог бы любить никто больше. Она любила ее манеры, ее иссиня-черные волосы, ее голос. Этот низкий хриплый прокуренный голос. Карма много курила с тех пор, как умерла ее мать. Это была очень красивая женщина. Такая, что не найти на всем белом свете даже схожей с ней. Миссис Морган любила цветы. У нее был маленький уютный садик, в котором произрастали самые чудные растения. Карма помнила, как они с мамой сидели на маленькой скамеечке посреди прекрасного благоухающего сада и делились самыми сокровенными тайнами. Она помнила, каким звонким и чудесным казался голос родной матери. И как она шептала ей на ушко перед сном. И как они забирались на дерево и сидели там всю ночь, наблюдая за великим множеством светлячков. И как мама плела маленькой Карме венки из самых красивых цветов ее сада. Все это вмиг исчезло. У Элизабет Морган нашли рак. Как ни плакала, как ни убивалась девочка, процесс был необратим. Мама умерла холодным утром дождливой осени, держа в своих бледных и совсем ослабевших руках маленькое плюшевое сердечко, которое когда-то сделала для нее ее маленькая дочурка. Карма в это время была в школе. Она никогда больше не вернется домой на последнее прощание. Элизабет похоронили в уютном и тихом месте у озера, среди величественных тенистых деревьев и красивых цветов. Тех, которые она так любила. Через пять лет, когда отец снова женился, Карме исполнилось восемнадцать лет. Мачеха не смогла заменить ей матери, хоть она была очень умна и красива. Чего-то в ней не хватало. Быть может, прошлого. Быть может, родного запаха, той самой улыбки. Мир Кармы просто никогда больше не мог бы стать прежним. Забрав с собой все свои вещи, она уговорила свою любимую Люси уехать с ней в Калифорнию. Слишком больно, слишком муторно было ей жить в доме матери и наблюдать, как ее отца целует другая женщина. Карму, думаю, можно было понять. Переехав окончательно в небольшой коттедж на берегу океана, она писала стихи вечерами, сидя на любимой веранде. О ее переживаниях, об одиночестве и, быть может, даже о любви, хотя у нее это редко выходило хорошо. Мне очень нравились произведения этой таинственной особы. Они всегда брали меня за душу, вне зависимости от присутствия смысла в них. Я не знаю, как объяснить свою глубокую симпатию. Люси же не нравились эти стихи. Ей вообще многое не нравилось. Особенно тогда, когда они с Кармой ссорились. Вот тогда ей казалось, что мир рушится. Я бы не сказала, что Карма придавала какое-то особенное значение этим ссорам, будучи человеком, нацеленным только на будущее. Ей казались смешными все слова, которыми Люси пыталась бесполезно задеть ее. Она почему-то знала, что в конечном итоге все будет хорошо. Не может же плохое длиться вечно, правда? Карма смотрела Люсинде в глаза, улыбаясь. С какой-то иронией, можно сказать. Люси стояла с каменным лицом. Она злилась, безумно злилась. Причем даже не помня причины ссоры. -И долго ты будешь обижаться на меня? - засмеялась Кармен. -Пока ты не попросишь у меня прощения, - отрезала Люси, нахмуривая брови. Ей было совсем не смешно. -Ты ведь не помнишь, почему мы поссорились, верно? - Карма взяла ее за руки, легонько сжав холодными пальцами ее запястья. Люсинда молчала. Ей было трудно это делать, потому что, глядя на Карму, ей хотелось улыбаться. Но... нужно же обидеться на что-то. -Ты меня бесишь. -И что мне сделать? -Перестать быть такой эгоистичной и сухой. -Что еще? - Карма искренне удивилась, из-за чего вообще тут можно обидеться. Она села рядом с Люси на скамейку. -Хочу извинений. -Как маленькая. -Я и так маленькая, - всхлипнула Люси. -Ох... И что мне с тобой делать? -Любить, кормить, обнимать и никогда не отпускать, - Люсинда могла заплакать сейчас. Карма поцеловала ее. -Хватит сопли размазывать. Затопишь лес. Люси зло посмотрела на подругу. -Тебе так трудно сказать «Прости»?! - прорычала она, толкнула Карму и вскочила с места. Та засмеялась, подперев голову руками. -Ты такая милая, когда злишься, - и закурила. -Да пошла ты. -А я пошла уже, - улыбнулась она, выпустив изо рта дым, - Просто я иду медленно, и со стороны это выглядит так, как будто я сижу на месте. -Умная сильно, я смотрю, - Люси поджала губы. -Не злись, малыш, - Кармен стряхнула пепел, - Я никогда не прошу прощения. -Для меня ты могла бы снизойти. -Не, - засмеялась Карма, - Мое «прости» многого стоит. Люси заплакала. -Ты меня совсем не любишь. -Начинается, - протянула Карма, закатив глаза, и затушила сигарету о скамейку. Она встала, подошла к ревущей девчонке. -Не плакай. Ты чего, тряпка, что-ли? - обняв ее за руки, сказала Карма, - Моя красавица. Люсинда улыбнулась. На самом деле она была очень симпатичной. На мой взгляд, даже милее Кармы. Такая аккуратная маленькая девушка с густыми темно-медными волнистыми волосами и большими голубыми глазами. Вообще-то, они не были голубыми. Трудно сказать, какой это был цвет. Он был разным. Когда Люси нежилась на солнышке, прищуривая глаза, они казались чисто голубыми. Когда же она уходила во мрак, ее глаза становились темно-зелеными. Люсинда любила джаз и ванильный кофе, который она попробовала во Франции пять лет назад и была безнадежно влюблена. История ее детства никогда не была и не могла бы быть такой печальной, как у ее любимой Кармы. Все было, как обычно: мама, папа. Папа был из Германии, мама из России. Папа был отставным военным, мама была актрисой театра. Была сумасшедшая любовь. Были деньги, было благополучие, была семья. Все было чудесно. Они проживали свою жизнь так, как я всегда мечтала прожить свою. Люси пошла в мать. Она была очень ранимой и нежной. В отличии от Кармы, которая могла одним ударом проломить стену в школе. И проламывала, когда злилась. Знаете, они идеально дополняли друг друга. Совершенно разные, они образовывали одно целое. Люси любила поговорить, а Карма любила ее послушать. Карма вечно мерзла, а у Люси всегда были теплые руки. Карма никогда не носила шарфов, а у Люсинды в сумке всегда лежал для нее вязанный шарфик. Вот это и значит — люди друг для друга созданы. Но история с хорошим началом не всегда имеет хороший конец, как бы мне этого ни хотелось.</right>