Глава 8. Виктор, предательство и письмо.
Гарри сидел как громом пораженный. Он, верно, ослышался… Может, это сон… Но нет, кажется, явь. Преподаватели и ученики — все устремили на него изумленные взгляды.
Не было ни аплодисментов, ни радости, зал жужжал, как рой растревоженных пчел.
Профессор МакГонагалл стремительно встала из-за стола, обойдя Людо Бэгмена, подошла к Дамблдору и что-то горячо прошептала ему. Директор нахмурился.
Дамблдор за профессорским столом выпрямился и кивнул профессору МакГонагалл.
— Гарри Поттер, — сказал он, — подойдите, пожалуйста, сюда.
Гарри поднялся на дрожащие ноги, он практически не дышал, пока проходил мимо гриффиндорского и хаффпаффского столов. Некоторые взгляды барсуков уже из недоуменно-растерянных превратились в обвиняюще-враждебные.
Он подошел к директору. Дамблдор тоже не улыбался: смотрел серьезно и непривычно строго, без извечной смешинки в ярких голубых глазах.
— Тебе в ту дверь, Гарри.
Чуть ссутулившись под многочисленными взглядами, Гарри прошел вдоль преподавательского стола, отворил дверь и очутился в небольшой комнате. На стенах портреты волшебниц и колдунов, напротив красивый камин, в котором, постреливая, пылает огонь.
Взгляд зацепился за высокую сутулую фигуру болгарина – Крам, о чем-то сосредоточенно думая, притулился к каминной полке.
– Мальчик, что случилось? Нам надо вернутся в зал? – спросила Флер, повернувшись и откинув за спину белокурую прядь.
Тут же взгляды остальных двоих участников обратились к нему. Седрик слегка улыбнулся и подмигнул, как бы говоря этим: «Не робей!».
Гарри поежился, но тут же встал ровно, расправив плечи, губы его сами собой сжались в тонкую линию и побелели от напряжения. Он не знал, что ответить.
Позади него послышался дробный стук шагов, и в комнату вбежал Людо Бэгмен.
— Невероятно! — воскликнул он, схватив руку Гарри. — Необычайное происшествие! Джентльмены… леди, — обратился он к чемпионам, таща Гарри к камину. — Позвольте представить вам, как бы удивительно ни звучало, четвертого чемпиона, участника Турнира!
Виктор Крам расправил плечи, оглядел Гарри с головы до ног, и его хмурое лицо потемнело. Седрик вопросительно переводил взгляд с Бэгмена на Гарри, как будто ослышался. Что до Флер, она взмахнула блестящей волной волос и с улыбкой промолвила:
— О-ля-ля! Очень веселая шутка, мсье Бэгмен!
— Шутка! — Бэгмен еще не пришел в себя, — Да нет же! Какая шутка! Имя Гарри только что выскочило из Кубка.
Крам чуть сдвинул густые брови. Седрик пребывал в вежливом недоумении. Флер нахмурилась.
В комнату вошли директора школ, учредители турнира и учителя. И тут началось что-то невообразимое: поднялся гвалт, все начали друг друга обвинять, и никто никого не слушал.
— Да, существуют люди, умеющие раздуть из мухи слона. — Громко произнес Грюм в его голосе прозвучала угроза. — Работа у меня такая: разгадывать замыслы темных сил, Каркаров. Тебе бы следовало об этом помнить…
— Аластор! — предупреждающе остановил Грюма Дамблдор. — Нам неизвестно, как это могло произойти, — обратился Дамблдор к присутствующим, — но иного выхода нет. Кубок выбрал двоих: Седрика и Гарри. И им ничего не остается…
— Но Дамблёдорр…
— Дорогая мадам Максим, а вам иной выход известен? Буду рад выслушать.
Но мадам Максим не проронила больше ни слова, она просто клокотала от гнева. И не только она. Снейп был готов лопнуть от ярости, Каркаров злился не меньше. Один только Бэгмен был охвачен радостным спортивным волнением.
— Ну что ж, — потер он руки и улыбнулся, — пора дать чемпионам соответствующие инструкции. Эта честь, Барти, представлена тебе. Не возражаешь?
Гарри раздраженно вздохнул, кажется, никого не интересует его мнение.
Наконец этот балаган закончился: Каркаров с Крамом и мадам Максим с Флер удалились, они были явно злы, и мистер Крауч отбыл в министерство.
— Гарри, Седрик, советую вам сейчас же идти к себе, — улыбнулся Дамблдор своим чемпионам. — Не сомневаюсь, и Гриффиндор, и Хаффлпафф горят желанием отпраздновать ваш успех. Нельзя лишать друзей отличного предлога устроить шумное и веселое столпотворение.
– Профессор Дамблдор, сэр, – позвал Гарри, остановившись возле выхода.
– Что такое?
– Я… я этого не делал… точно нет никакого способа разорвать контракт?
– Боюсь, что нет, – вздохнул директор, – А если и есть – я его не знаю. Магические контракты дело очень тонкое и прихотливое, никогда не знаешь, чем обернется попытка разорвать его.
– До свидания, директор, – Гарри поджал губы и быстро вышел, его мысли были мрачны, а настроение угрюмым, в этот момент хотелось послать руководство школы далеко и надолго.
— Ну вот, Гарри, — Седрик ждал его сразу за дверью, — опять мы с тобой соперники!
— Опять, — только и мог сказать Гарри. В голове был кавардак, как будто там побывали грабители.
Вышли в холл. Вместо Кубка огня его освещали обычные факелы. Седрик слегка приобнял Поттера за плечи.
— Скажи, Гарри, как тебе удалось бросить свое имя в Кубок? — спросил он.
— Я не бросал. — Гарри твердо посмотрел на Седрика. — Честное слово.
— Ну да, ладно… Пока, — скептически протянул хаффлпаффавец, и, отстранившись, пошел вниз по лестнице.
В гостиной гриффиндора было шумно, казалось, что там столпились сразу все курсы, начиная от первого и заканчивая седьмым.
— Как ты это провернул? Почему не поделился с нами?! — завопил Фред. Он был и сердит, и потрясен до глубины души.
— А где же борода? Класс! — взревел Джордж.
— Пусть не я, главное — гриффиндорец! — кинулась ему на шею Анджелина.
Гарри не стал пытаться донести до них, что это не он кинул свое имя в кубок. Все равно бессмысленно – все слишком возбуждены, чтобы что-то слушать.
Ли Джордан где-то раскопал гриффиндорское знамя и обмотал им Гарри наподобие мантии. Никак от них не вырваться.
Поттер хотел поскорей оказаться в компании верных друзей. Он был уверен, что они-то ему верят.
Наконец, ему удалось вырваться из гостиной. Гарри взбежал вверх по лестнице. Слава богу, Рон в спальне был один. Лежал на кровати одетый и смотрел вверх.
— Где ты был? — захлопнув дверь, спросил Гарри.
— Это ты? Привет, — сказал Рон, натянуто улыбнувшись. — Поздравляю тебя.
— Поздравляешь? С чем? — глянул на него Гарри. Улыбка похожая на гримасу исказила крупные черты младшего Уизли так, что он сейчас как никогда напомнил Гарри горного тролля, виденного мальчиком на первом курсе.
— Да брось ты! Никто не мог переступить запретную линию. Даже Фред с Джорджем. Надел мантию-невидимку? Хотя нет, Будь это мантия, ты бы и меня прихватил. Мы ведь под ней вдвоем умещаемся. Значит, нашел какой-то другой способ?
— Послушай, Рон. Я не подходил к Кубку. Кто-то другой бросил в него мое имя.
Брови у Рона поползли наверх.
— Зачем?
— Не знаю. – тихо ответил Гарри. Он ведь и правда не знал. Рассказать теорию Грюма, что его хотят убить? Глупо!
— Не знаешь? – неприятно ухмыльнулся Уизли, раньше Гарри никогда не видел у него такой, будто скопированной у Драко Малфоя, усмешки. – Так я и поверил! Мне-то ты можешь сказать правду! Пусть тебе неприятно, чтобы все знали. Но все и так знают. Зачем же врать! Тебя никто не накажет за это. Подруга Полной Дамы, ну, знаешь, старушка Виолетта, все нам рассказала. Дамблдор допустил тебя к участию. Тысяча галлеонов, плохо ли? Да еще экзамены не сдавать.
— Но я не бросал в Кубок пергамента с моим именем! — резко и зло ответил Гарри.
— Да ладно, — протянул Рон, точь-в-точь как Седрик, тем же скептическим тоном. — А ты, выходит, лгун. Кто утром сказал: «Я бы бросил имя ночью, чтобы никто не видел»? Я что, совсем дурак?!
— Сейчас, во всяком случае, очень похож. – Гарри понимал, что эти слова только усугубят ссору, но молчать был не намерен. Ну и что! Плевать уже на все!
— Чего-чего? — зло переспросил Рон. – Иди спать, Гарри, перед фанатами нужно хорошо выглядеть.
оОо
Этой ночью Гарри не мог уснуть. Он крутился на кровати, несколько раз вставал и пытался читать. Но ничего не лезло в голову, его одолевали тревожные мысли.
Что с ним происходит? Он так изменился, за последнее время: друзья стали раздражать, мало того, догадываясь о более чем дружеской симпатии Седрика он ничего не сделал, чтобы дать понять, что тот ему не интересен в этом плане. Не пресекает прикосновения и даже пошел гулять с ним ночью! А потом проклял... и его не мучит вина, Малфой – это одно, тот заслужил! Но, Седрик... от же парень не плохой!
Глаза уже болели от напряжения, вероятно они покраснели. А на утро под ними, наверняка, будут темные круги.
«Нужно, что-то делать с Турниром… – размышлял Гарри, лежа с закрытыми глазами, что бы дать им хоть немного отдохнуть, – Дамблдор что-то говорил про магические контракты… значит нужен специалист по ним… специалист… Совет попечителей, – осенило мальчика, – точно! Как же я раньше не подумал!»
Гарри резво вскочил с кровати. На лице сияла счастливая улыбка. Вот ведь и выдался шанс, чтобы написать Люциусу Малфою! Тот шанс, о котором Гарри так просил!
Он возбужденно, не заботясь, что соседи по комнате спят – не до того сейчас – выискивал в сумке перо и чистый пергамент. Найдя искомое, он резво сбежал по лестнице в гостиную и в растерянности остановился.
В комнате стоял полный кавардак: пустые бутылки от сливочного пива, стаканы, фантики от конфет и крошки от печенья покрывали весь стол. Гарри почесал затылок «Нет, – подумал он, – здесь нельзя писать письмо Люциусу, не могу позволить, чтоб пергамент запачкался!»
– Tempus – шепнул мальчик. Шесть сорок – показало заклинание. Через двадцать минут должна открыться библиотека.
Кивнув самому себе, Гарри поплелся одеваться обратно в комнату.
оОо
В этот ранний час библиотека была пуста. Видимо, не нашлось в Хогвартсе человека, настолько стремящегося к знаниям, чтобы приходить в сюда еще до завтрака.
Гарри примостился за ближайшем ко входу столом и задумался: что писать? С чего следует начать?
«Лю… мистеру Люциусу Малфою… - нет, не так.
Лорду Люциусу Малфою… да так определенно лучше.
Но что дальше?»
Лорд Малфой, – вывел Поттер первую строчку письма.
Я – Гарри Джеймс Поттер, прошу вас, как председателя попечительского совета школы чародейства и волшебства «Хогвартс»… – А что дальше? Что он просит? Размышлял Гарри – нет, он нервно перечеркнул все выше написанное.
Лорд Люциус Малфой, - начал заново, на чистом пергаменте.
Я – ученик четвертого курса факультета Гриффиндор школы чародейства и волшебства «Хогвартс» – Гарри Джеймс Поттер. Спешу уведомить вас как главу попечительского совета данной школы, что кто-то незаконно, без моего ведома, бросил от моего имени заявку на участие в «Турнире трех волшебников»
Можно ли меня, в связи с этим, каким-то образом освободить от участия в данном мероприятии?
– О, Мерлин, – пробормотал Гарри – это странно… ужасно звучит. Ладно. – вздохнул он, сворачивая пергамент. Немного подумав Гарри достал еще один лист, надо бы написать сообщение Сириусу. «Лучше пусть узнает от меня, чем из газеты»
Дорогой Сириус!
Как ты просил, сообщаю тебе последние новости из Хогвартса. Ты, наверное, уже знаешь, что в этом году состоится Турнир Трех Волшебников. Так вот, в субботу вечером меня выбрали четвертым чемпионом, от Хогвартса. Понятия не имею, кто бросил в Кубок мое имя, я, конечно, не бросал. Другой чемпион от Хогвартса — Седрик Диггори из Хаффлпаффа.
Гарри задумался, может рассказать Сириусу, про сны? Но тогда он будет сильно беспокоиться и, скорей всего, придет в Хогвартс…
«Нет, – решил Поттер, пока они никакого вреда, кроме головной боли не приносят, не буду беспокоить крестного.»
Надеюсь, у вас с Клювокрылом все в порядке?
Твой Гарри.
Гарри взял письма и резко поднялся – хотел отправить их еще до завтрака.
оОо
Идти в большой зал не хотелось, он был уверен, что все опять будут пялиться на него, а Гриффиндор устроит шумное приветствие своему чемпиону.
Гарри, шумно вздохнув, свернул к выходу из школы – погода чудесна, почему бы не прогуляться?
Он быстро зашагали по лужайке в сторону озера. Корабль Дурмстранга стоял у причала, отбрасывая на воду черную тень.
– Какой же огромный, – пробормотал Гарри и подошел ближе, желая рассмотреть более подробно.
Он в первый раз в жизни вживую, так близко, видел корабль. Да, еще не просто корабль, а магический корабль! Очень хотелось подняться на борт, но, к сожалению, это сейчас невозможно – у него вырвался раздосадованный вздох. Игорь Каркаров – директор северной школы – после этой дурацкой ситуации с турниром ненавидит его, и вряд ли когда-нибудь это позволит.
Гарри подошел к самой кромке воды, слегка поежился, жалея, что не надел мантию потеплее. Утро выдалось солнечным, из окна казалось, что на улице очень тепло, но на деле погода оказалось прохладной и ветренной.
Недалеко от себя – футах тридцати – Гарри заметил высокую сутулую фигуру Виктора Крама и, как бы ненавязчиво, пошел в его строну, усердно делая вид, что любуется природой. Хотелось поближе посмотреть на молодую звезду квиддича. Он, конечно, не такой фанат, как Рон, способный закапать слюной мантию болгарского ловца, но тоже восхищается его талантом.
Воспоминания о бывшем друге изрядно подпортили настроение – он твердо решил, что не простит Рона. Между красиво очерченных бровей залегла горькая складка. Очередной порыв ветра заставил поежиться и растрепал не собранные в хвост волосы. «Ну, вот – подумал Гарри, – теперь я похож на огородное пугало». Он обхватил себя руками – уже весь продрог, по-хорошему следовало бы вернутся в замок, но очень не хотел никого видеть.
– Х`олодно? – вдруг сзади раздался хриплый голос со слабым акцентом. Гарри вздрогнул – он и не заметил, как Крам успел подойти.
– Нет, не очень – ответил гриффиндорец, слабо улыбнувшись, убрав за ухо прядь волос.
– Я Виктор, – болгарин говорил странно, сильно выделяя согласные, особенно букву "В".
– Гарри, – пожал протянутую руку. Рука Крама была большой и теплой, что ладошка самого Поттера, по сравнению с ней, казалась совсем миниатюрной, словно женская. Он смущенно спрятал руки за спину. Как же его раздражает невысокий рост и субтильность! Хотелось быть похожим на высоких, спортивных парней. Вот Седрик, например...
– Тебе холодно.
– Ничего страшного, от этого еще никто не умирал. – Крам нахмурил свои густые брови. Резво скинув черную куртку, накинул ее на плечи Гарри.
– У вас тут тепло.
– Не стоило… – порозовел от такого внимания Поттер.
– Я не могу позволить замерзнуть ребенку.
Эти слова неприятно царапнули – сам Гарри давно не считал себя ребенком.
– Как ты обошел возрастное ограничение? – задал вопрос Виктор, делая шаг по направлению к Хогвартсу.
– Я не кидал в Кубок свое имя, клянусь! – Гарри казалось повторил эти слова тысячу раз, не меньше.
– Тогда, кто? – «Конечно, он мне не верит» – с горечью подумал мальчик, украдкой кидая взгляд на еще сильнее нахмурившееся лицо Крама.
– Не знаю.
– Я тебе верю, – неожиданно, после долгого молчания ответил болгарин. Гарри даже остановился от неожиданности: – Это все странно, но ты не лжешь.
– Спасибо, – искренне поблагодарил Гарри. Ему вдруг подумалось, что они с Виктором могли бы стать хорошими друзьями. – Мне надо идти, занятие скоро начнутся.
Крам кивнул, забирая протянутую куртку.
– Еще увидимся, – прошептал Гарри ему в спину.
