Седоволосая девочка.

- Дай, - Атсуши повернулся на бок, отводя длинные чёрные волосы жены, рассыпавшиеся по её плечам и подушке, и целуя в болезненно худую шею. Женщина никак не отреагировала на ласку, но муж был уверен, что она не спит. Дайтанна с двадцати трёх лет, когда родилась Кику, потеряла способность спать дольше восьми, потому с тех пор по утрам или лежала в постели до того, как дом начинал просыпаться, или же усаживалась в кресло возле окна и читала книгу. Снотворное она не признавала. - Дай, - повторил Атсуши. – Ты сердишься на меня? - Конечно, - женщина никогда не делала вид, что не понимает лишь бы избежать разговора. Подобное поведение она всегда считала крайне унизительным, как для отвечающего, так и для его оппонента. Атсуши придвинулся ближе, обнимая жену и прислоняя её спиной к своей груди. Ощущение тёплого тела под лёгкой тканью ночнушки не будоражило, как в моменты страсти, а, напротив, расслабляло. - Ты ведёшь себя так, словно я заставляю Ёи просто из своей прихоти, - Атсуши тяжело вздохнул. Дайтанна повела плечом, резко садясь на край кровати и спуская ноги на пол. Ступни ощутили ворс ковра. Муж перекатился на спину, склонив седовласую голову к плечу. Дайтанна практически кожей ощущала его тяжёлый взгляд. - Дай, у меня…у нас нет выбора. Кику скоро будет принадлежать другой компании, если говорить о нашей ситуации в этом ключе. Ёи – единственная наследница. - Даже не знаю, что меня раздражает больше: твой тон, или твои слова, - холодно ответила Дайтанна, поднимаясь и беря со стула халат. За дверями послышались острожные шаги слуг. Дом готовился к вступлению в новый день. Атсуши молча наблюдал, как жена оделась, завязала бантом пояс и достала из ниши под кроватью домашние туфли. - Дай, что я должен сделать? – мужчина устало помассировал точку между бровями. У него начиналась мигрень. Несмотря на всю его любовь к жене, сейчас он бы предпочёл её ласку после упорных дней работы, а не холодность и очередную порцию недовольства. Дайтанна обернулась. На её лице не было и следа раздражения, и это разозлило Ацуши ещё больше. - Ты? Уже ничего, - и тихо вышла за дверь. *** Такеши был как всегда неотразим в выглаженной рубашке со стоящим воротником и закатанными рукавами, модных джинсах и начищенных мокасинах. Он стоял, непринуждённо оперевшись локтями о низкий подоконник, дожидаясь, пока девушка примет его заказ. Получив свою банку светлого пива, Такеши обернулся к младшему Хейке. - Вы почти не опоздали. Что случилось, наши неудачливые самураи? – он лучезарно улыбнулся. Адо не рассмеялся, хотя кивнул, отдавая дань шутке. Исе и Мамору стояли неподалёку, мирно разговаривая с Гоку и Кином. Солистки группы, очаровательной Майи, видно не было, но она вообще редко когда появлялась на публике. На выступлениях пел Такеши, а с её голосом они только записывали законченные диски. Дрок стоял возле стены, как обычно раскуривая сигарету. В маленьком баре было довольно тихо, день только вступал в свои права. - Ты хотел со мной о чём-то поговорить, - Адо выжидающе посмотрел на Такеши, перекатывавшего в руках банку с пивом. Особой неприязни он к нему не испытывал: тот всегда был с ним учтив, насколько это позволяла их конкуренция, пару раз помогал с деньгами, когда группа оказывалась на мели, да и случалось, что праздники они отмечали сообща. - Понимаешь, нам нужен ваш гараж… - как-то сразу сдал свои позиции Такеши. В его тёплых светло-карих глазах появилось умоляющее выражение. Адо наигранно удивился, высоко поднимая брови. Вместе с этим в голове мелькнула паническая мысль, что ещё раз долго делить место репетиций они не смогут. Стоит вспомнить, сколько раз они ругались из-за расписания тогда. - Только не говори, что у вас опять ремонт! Вы его только что сделали! - Нет, - снова расплылся в улыбке Такеши, смахивая с глаз мягкую чёлку. – Мы просто травим тараканов, а репетиция у нас точно завтра. - Что-то не везёт вашему подвалу, - Дрок появился за спиной Адо практически бесшумно. Его выдал только запах дыма от раскуренной сигареты. – То крысы в нём были, потом вы, теперь вот тараканы. - Видно, он построен не по фен-шую, - почал плечами Такеши. Они с Дроком пожали друг другу руки, так как до сего момента здороваться не хотели. Между ними всегда, с самой первой песни старшего Хейке, витал дух соперничества, как в музыке, так и в остальных вещах. Адо быстренько оценил ситуацию, но ничего катастрофического не предвиделось. Брат не был настроен на склоку. - Как песни? – Такеши отпил пива. Дрок невозмутимо затянулся, пожевал фильтр, а потом оскалился, показывая ровные белые зубы, ещё не подвергшиеся пагубному влиянию никотина. - Отвратительно. Хочу сломать себе пальцы и залить в голову свинец. - Мне это неведомо, - Такеши ухмыльнулся, глянув поверх банки на парня. Тот на подначку не повёлся, потому как знал: это просто расплата за его ранее сказанную шутку. Адо на мгновение прикрыл глаза. Подобные мирные дрязги его то успокаивали, то бесили в зависимости от того, как стояли солнце и луна. *** Ёи запахнула полы кружевной кофты. С моря дул прохладный ветер, несмотря на то, что в самом городе правила жара. Волны, украшенные мелкими белыми «барашками», набегали на белый под светом фонарей песок. Девушка опустилась на перила набережной, перекинув ноги на сторону пляжа и повернувшись к дороге спиной. Проехала пара машин и скутер. - За то, что вы больны - увы! - не мной. За то, что я больна - увы! - не вами*, – промурлыкала Ёи. Даже несмотря на то, что предыдущие слова песни были ею не произнесены, да и вообще, с русского на японский было сложно перевести стихи, да ещё и подставить их под музыку, она не исковеркала мотив, точно попадая в ноты. Пальцы сами собой наиграли на перилах мелодию, нажимая на невидимые клавиши. Возле бедра девушки лежала закрытая книга «Русско-японский словарь», придавленная маленькой сумочкой. Где-то на середине она была заложена обёрткой из-под соевого батончика со сливой. Из проезжающего мимо автомобиля донеслась новая песня Gackt`а. - Забавно. О любви я мечтала больше, чем Кику, а в дураках осталась именно я, - Ёи вздохнула, вспоминая свои грёзы о том, как встретит в институте красивого парня, полюбит его и станет его женой, нянча детей, а в перерывах занимаясь переводами песен. Ага. Все всё решили иначе. Теперь она должна стать главой компании Акаибара и научиться улыбаться заносчивому Янаги. Девушка помнила, какое впечатление он произвёл на неё на приёме, хотя в тот раз они даже не были представлены друг другу. - Что ж, поживём ещё немного в своё удовольствие, а потом начнём доказывать и отцу, и Кику, что нас такой мелочью не сломить, - улыбнулась сама себе Ёи, разворачиваясь и спрыгивая с перил на мостовую. В конце концов, разве это не она восхищалась в детстве самураями? * строчки стиха М. Цветаевой