Облачный дуэт

Когда Биг Бен пробил полшестого, Фробишер и Тернер заходили в двери театра. Оставив верхнюю одежду в гардеробе, приятели подошли к лестнице. - Идём в буфет, нас там должны ждать, - сообщил композитору приятель. - Кто? - рассеянно спросил музыкант. - Увидишь. В буфете Тернёр повёл Фробишера к самому дальнему столику за которым сидели четверо мужчин, все примерно одного возраста с пришедшими приятелями. Они негромко о чём-то разговаривали. Трое пили коньяк, изредка посмеиваясь. Четвертый же пил кофе и почти не реагировал на их шутки. - Что, Руф, опять о perpetuum mobile мечтаешь? - спросил один из приятелей, обращаясь к нему. Двое засмеялись. Пьющий кофе посмотрел на шутника, но ничего не ответил. Тем временем, к столу подошли вновь прибывшие приятели. - Итак, господа, - поздоровавшись с каждым, обратился к ним Джон. - Сегодня мы имеем честь смотреть балет рядом с композитором Робертом Фробишером. Трое принялись по очереди выражать почтение "человеку искусства". Наконец их восторг унялся и приятели переключились на Тёрнера, что-то с упоением им рассказывавшего. Фробишер присел рядом с четвёртым. - Руфус Сиксмит, - тот протянул руку композитору. - Физик, поклонник Вашего таланта, - улыбнувшись, добавил он. Его спокойная улыбка вкупе со светло-русыми волосами и голубыми глазами делала внешность Сиксмита необычайно приятной. Глядя на него, композитор не смог не улыбнуться в ответ. - Роберт Фробишер, - музыкант пожал протянутую руку. - Очень рад знакомству. - Взаимно. Новый знакомый нравился композитору всё больше и больше. Его голос - бархатный баритон. Его манера разговаривать и держать себя - физику были чужды ужимки, свойственные светским повесам вроде Тёрнера и троих приятелей. Он производил впечатление настоящего аристократа. Не богатого и знатного повесы, вроде Аттвуда, а настоящего. Сдержанного, образованного, умеющего держать себя. Это притягивало Фробишера. После аттвудского веселья знакомство с физиком казалось глотком свежего воздуха. Композитор отдал бы многое, может, даже любимый экземпляр "Детского альбома", лишь бы провести как можно больше времени с новым знакомым. "Уж не влюбился ли я?", озадаченно подумал музыкант. Вслух же сказал: - Сигару? - Спасибо, но я не курю, - мягко улыбнувшись, ответил Сиксмит. "Кажется, он во мне разочаровался", горькая мысль посетила Фробишера. Ему не хотелось терять такого друга. - Знаете, - вдруг начал разговор сам физик. - Я недавно слышал Ваш новый концерт. Прекрасная работа, - улыбнулся он. - Мне очень приятно это слышать, - во рту у композитора внезапно пересохло. В этот момент раздался первый звонок. - Идёмте, господа, - с извечной улыбкой обратился к присутствующим Тёрнер. Трое болтавших друзей, не прерывая беседы, поднялись с места. Тёрнер вклинился в разговор. Следом за ними поднялись и новые знакомые. - Прекрасный вечер, не правда ли? - обратился Сиксмит к композитору. - Я бы сказал, идеальный, - Фробишер улыбнулся в ответ. - Чудесный вечер. Сиксмит с лёгкой улыбкой посмотрел на него и поднялся из кресла. - Кажется, нам пора, - кивком головы он указал на тройку о чём-то увлечённо спорящих друзей, которые направлялись ко входу в зал. Фробишер кивнул и последовал за ним. Стараясь выглядеть спокойным, музыкант всё же чувствовал, что его сердце билось словно литавры в Предисловии из "Заратустры" Штрауса. Новый знакомый, казалось, даже вытеснил из его головы мысли о долгожданном балете. - А вот и наши места, - раздался чуть впереди голос Тёрнера. Фробишер как можно более незаметно глубоко вдохнул и выдохнул и сел на своё место рядом с Сиксмитом.