I. C. G.

Благодаря моему другу и мегаталантливому человеку у этого фанфика появилась обложка! http://cs628222.vk.me/v628222227/63d0/IqlKifGJVYY.jpg Спасибо Тебе за это, CitcCitc =] Легкий разряд электрического тока проходил по обнаженному телу сабмиссива, выгибающемуся навстречу прикосновениям ладони Галлагера, облаченной в черную перчатку с электродами на кончиках пальцев, очерчивающей контуры мышц брюнета. Воспаленные нервные окончания горели возбуждением, посылая в мозг Милковича различного рода импульсы, получая очередной разряд. Микки стонал и терзал зубами губы, напрягая мышцы и крепко сжимая простынь дрожавшими пальцами, отрывисто дыша через нос, из последних сил сдерживая рвущийся из груди крик наслаждения. Поднимая руку выше, захватывая левый сосок партнера, Йен сильно сжал пальцы, ожидая нового удара, разорвавшего выдержку саба в клочья – любитель крепкого словца не смог промолчать, извергая красноречивые проклятия, когда по телу прошла волна электричества, встряхнувшая каждый нейрон, заставляя внутренности пылать, а возбужденный член между бедер отчаянно дернуться, моля о большем. Регулятор мощности, располагающийся на резинке, обхватившей запястье рыжего, не был выкручен на максимум, но Милковичу хватало и этого. Каждый новый разряд проходил по возбужденному до предела телу, превращая то в сплошной оголенный нерв, реагирующий на малейшую ласку, подаренную губами, зубами и руками Доминанта: хрипы и стоны, наполняющие комнату, увеличивали свою громкость и частоту, окрашиваясь новыми красками, в бессвязном сочетании звуков позволяя разобрать имя Галлагера. – Я знал, что тебе понравится, – сменяя объект терзания облаченной в перчатку руки на противоположный, прошептал Йен, прикусывая кожу на животе Микки. – Тебе ведь, нравится? – спросил, оставляя очередное розово-лиловое пятнышко на теле сабмиссива, посасывая чувствительное полотно. – Мфхмхп, – вряд ли брюнет смог бы сейчас сформулировать что-то разборчивое, но Йен был настойчив: – Ответь, Микки, – приказал он, наблюдая за мечущимся по влажным от пота, пропитанным страстью и похотью простыням брюнетом, посылая новый разряд в истерзанное ласками тело. – Мне нравится, – сорвалось с губ саба с громким выдохом, – Мне, пиздец, как нравится, – повторил он, почти переходя на крик, не сумев противостоять воле Дома, желающего слышать его голос сегодня. Свободная рука рыжего переместилась на шею Милковича в то время как тело самого Галлагера разместилось рядом, освобождая брюнета от своего веса, позволяя дышать глубже, но ничуть не радуясь перспективе потерять дополнительный источник наслаждения в виде горячей кожи Доминанта, скользившей по его собственной все это время. Протяжный крик, отразившийся от стен комнаты в момент, когда перчатка дала очередной толчок электрическому импульсу, дразнившему нервные окончания, рождаясь на истерзанной плоти соска сабмиссива, заставил разомкнуться искусанные в кровь губы Микки, оставаясь в подобном положении на продолжительное время, способствуя увеличению глубины вдоха. Отпуская чувствительную горошину, в последний раз крепко сжав ту пальцами на прощание, Йен прочертил дорожку по втянутому животу, приподнимая свое тело на несколько градусов над матрасом, устанавливая опору в виде согнутой в локте свободной руки, ласкающей шею Милковича, уже спешившую подняться выше, заметив новый объект интереса. Следуя от одной острой тазовой косточки к другой рукой в перчатке, Галлагер очерчивал линию челюсти Микки нежными мазками второй, чувствуя легкое покалывание на кончиках пальцев успевшей отрасти за день щетины, и поднимался выше. Первый палец Доминанта проскользнул в приоткрытый влажный рот саба уже через несколько секунд, заставляя того простонать от ощущения вторгшейся тверди на языке, крепко сжимая зубами крайнюю фалангу, вызывая довольное рычание рыжего, также получившего свою порцию боли. Расслабляя челюсть, раскрывая рот шире, Микки пропустил в себя второй палец Йена, проходя по грубоватой коже языком, смачивая и щекоча, начиная посасывать, глотая те на все фаланги, чувствуя прикосновение мягких подушечек к корню языка, не вызвавшее привычного рефлекса. Рыжий увеличивал скорость движения ладони, трахая рот Милковича пальцами, с усилием нажимая на острые зубы и язык, желая прочувствовать каждым миллиметром кожи теплоту и влагу принимающей его в себя полости. – Хочешь отсосать мне, м, Микки? – спросил Доминант, когда брюнет громко причмокнул, собирая слюни с его пальцев, выпуская их изо рта почти полностью. – Да, – выдохнул тот, снова заглатывая и сжимая зубы, пытаясь раздвинуть их внутри языком. – Прости, на сегодня у нас другие планы, – улыбнулся в ответ Йен, резко одергивая руку, отстраняя влажную ладонь от лица партнера. – Но, я обещаю, тебе понравится, – обведя контур распахнутых губ, прошептал он, захватывая нижнюю и ощутимо оттягивая, вызывая тем самым очередной молебельный стон. Плавно перемещаясь по кровати, устраиваясь между разведенных ног сабмиссива на коленях возле ступней, облизывая голодным взглядом торчавший чуть ниже его живота член, усилием воли игнорируя давно налившийся и требующий разрядки свой собственный, Галлагер согнул ноги Милковича, заставляя того найти опору пятками, и наклонился, быстрым мазком языка собрав с головки органа партнера полупрозрачную капельку, даря несколько поцелуев покрытому жесткими волосками паху. Едва ли забытые ощущения вновь вернулись в возбужденное тело, когда рука Дома в перчатке вернула свое внимание коже Микки, сопровождая обжигающим прикосновением каждый поцелуй рыжего, подаренный ощутимо потяжелевшему низу живота саба. Пальцы ног Милковича поджались, когда очередной разряд прошел по напряженному бедру, следуя от колена к паху, а утробное рычание сплелось с мелодией частых вдохов, когда, наконец, до Микки дошло, ЧТО собирается сделать Галлагер. Вот только времени на то, чтобы сабмиссив смог осмыслить пришедшую в голову фантазию, Йен ему не оставил: тело брюнета выгнулось дугой на простынях, напрягая каждую мышцу от ощущения волны электрического тока, утопившей в своих водах экстаза и наслаждения сознание Милковича, ощутившего прикосновение электродов перчатки к обтянутым нежной кожей яичкам. – Бляяять, – прокричал Микки в темноту, впиваясь пальцами в мягкую ткань, прорывая хлопковое полотно острыми ногтями насквозь. – Я же сказал, – довольный произведенным эффектом, прошептал рыжий, полностью обхватывая ладонью мошонку саба, опуская голову к дрожавшему над ней члену. Легкое покалывание на губах, растянутых вокруг твердой влажной от слюны плоти, щекотало чувствительную розовую кожу, заставляя увеличивать скорость движения головы и глубину проникновения члена Микки в глотку Дома. Втягивая щеки, создавая дополнительное давление на ствол, Йен нырял глубже, принимая в свой рот член до самого основания, подолгу задерживая его головку в своем горле, и вновь возвращался к ней губами, круговым движением языка очерчивая контуры, раздвигая кончиком края маленькой дырочки, сочившейся полупрозрачной терпкой влагой. Каждое движение головы Доминант сопровождал сжатием пальцев на мошонке брюнета, пропускающим по возбужденному уже до пределу стволу того новые разряды тока, заставляющие наполнившую яйца саба сперму чуть ли не закипать, а самого Милковича кричать, срывая голос. Губы Галлагера горели и чесались, становясь точкой выхода электрических импульсов, но он не мог остановиться – слишком уж нравилось Дому истязать тело своего сабмиссива ласками, доводя того до грани, толкая в пропасть забытия и дикого наслаждения. Бессвязные мысли проносились в голове брюнета, усилием воли сдерживающего себя от того, чтобы кончить в рот своего партнера, так умело отсасывающего ему, глубоко, влажно и громко – Йен не стеснялся причмокивающих звуков и собственных стонов, наполняя комнату ими, переплетая с рычанием и хрипами, вырывающимися из груди Милковича. Микки метался по кровати, получая новые удары тока, погружаясь членом в рот Галлагера так глубоко, как это только было возможно, желая освободиться от нестерпимой тяжести в паху и переполненных спермой, наэлектризованных яичек. – Сука, Йен, – позвал сабмиссив, когда выдержка и самоконтроль покинули его, а первое сокращение мышц между ног намекнуло о неминуемой разрядке. – Я сейчас… – хотел предупредить он рыжего, но Дом не позволил продолжить: – Нет! – выпуская изо рта подрагивающий член, приказал он, сверкнув в темноте зеленой искрой возбужденного взгляда. – Мы еще не закончили, Микки, – прохрипел, вытирая подбородок и губы от слюны, снимая перчатку и отбрасывая ту на пол, понимая, что этот аксессуар станет в будущем частым гостем в их с брюнетом постели. – Ты же хочешь поиграть со своим ремешком? – украденная сабом днем полоска кожи покоилась на подушке рядом с головой Милковича, ожидая своего часа. – Я больше не могу терпеть, – честно признался Микки, сжимая мышцы паха в попытках сдержать нахлынувший оргазм. – Сможешь, – улыбнулся Галлагер, доставая тюбик смазки из-под матраса и протягивая его партнеру. – Ты ведь сделаешь это для меня, саб? – впервые обращаясь к брюнету подобным образом, спросил рыжий, щелкнув металлической пряжкой. – Д-да, – неуверенно, но все же ответил тот, внимательным взглядом голубых глаз следя за каждым движением рук Дома. – Умница, – наматывая черную полоску на ладонь, довольно прошептал Йен, поднимаясь и слезая с кровати, наслаждаясь выражением чистой эйфории на лице сабмиссива, получившего заслуженную похвалу. – Подготовь себя для меня, пожалуйста, – приказал Галлагер, вкладывая в слова максимально возможную нежность, отступая от кровати и опускаясь в кресло рядом. – Я хочу посмотреть. Огромных усилий требовало от Доминанта игнорировать дрожавший в предвкушении оргазма член меж своих бедер, когда зеленые глаза проследили за третьим пальцем сабмиссива, пропадающим в растянутом покрасневшем отверстии, массируя и расширяя его стенки для внушительных размеров Йена. Тяжелыми глотками проникал в легкие рыжего воздух, наполненный ароматом похоти и желания, сквозь плотно сомкнутые зубы, когда Микки провернул ладонь и начал двигать ею быстрее, желая приблизить момент проникновения толстого органа в пульсирующую и изнывающую в требовании глубину. – Йен, пожалуйста, – взмолился саб, понимая, что продолжать растягивать себя дальше он не может: слишком велико было желание ощутить в себе Галлагера, слишком долго он ждал этого, слишком остро чувствовал Микки все сегодня. Дом не смог сопротивляться голосу, просившему его так отчаянно: поднимаясь с кресла, раскатывая по члену презерватив и вновь возвращаясь к кровати, он залез на матрас, укладываясь на сжавшееся в судорогах тело Милковича, раздвигая своими ногами его ноги, руками сгибая те в коленях и закидывая к себе на поясницу, прижимаясь массивной головкой к пульсирующему в ожидании входу. Медленно подаваясь вперед бедрами, Йен скользил в растянутую влажную дырочку, чувствуя упругость плоти, крепко обхватывающей его член, принимая его в себя сантиметр за сантиметром. Микки тихо стонал и хрипел, наконец, получив желанное давление внутри, хватая дрожавшими пальцами бледную кожу боков рыжего, сильно сжимая и притягивая того к себе, умоляя войти сразу и резко. – Нет, – прошептал Галлагер, приподнимаясь на локти, вновь забирая с подушки кожаный ремень, оставленный там в момент, когда он залезал на кровать. – Не стоит торопиться, – проговорил, перекатывая на языке тихий рык, сопровождавший каждое слово, просовывая черную полоску под шеей Милковича и вставляя кончик ремешка в пряжку, затягивая. Голубые глаза распахнулись широко, в удивлении глядя на лицо Дома, удовлетворенно отмечающего прелесть контраста черного на бледной коже саба, двумя круговыми движениями ладони обматывая остаток ремня вокруг руки, затягивая еще сильнее полоску на шее брюнета, настолько увлеченного процессом, что тот даже не заметил, как член Галлагера уже проник в него полностью. – Микки, – позвал Дом, вглядываясь в наполненные желанием глаза брюнета, – посмотри на меня, – приказал, не заметив в тех осмысленности. – Ты должен мне сказать, если почувствуешь, что я увлекся, – сказал, оттягивая ремешок в сторону. – Понял? – Да, – тут же получил в ответ кивок Йен. – Я не буду просить тебя сегодня сдерживаться, – отводя бедра назад, предупредил он, перенося вес на колени и левую руку, правую освобождая для манипуляций с удавкой на шее Микки. – Ты можешь… – Да хватит пиздеть уже, трахни меня, – прорычал Милкович, сжимая ногами поясницу Дома, самостоятельно насаживаясь на член Галлагера. Воздух в небольшой комнате раскалился до предела, обжигая втягивающие рваными вдохами остатки кислорода легкие саба и Доминанта, втрахивающего его в матрас быстрыми глубокими толчками. Пальцы Милковича царапали ногтями напряженную спину рыжего, собирая с той пот и веснушки, оставляя следы, а рука Йена, крепко сжимающая черную полоску, тянула сильнее, сдавливая горло брюнета. Дыхания и стоны смешивались друг с другом, переплетаясь, создавая причудливую мелодию для страстного танца на влажных измятых простынях двух тел, предающихся страсти. Микки хрипел и рычал, теряя контроль над своим телом, лишенным необходимого воздуха, но не смел остановить Дома, проникающего в него все глубже – зеленые глаза давно закрылись, разорвав контакт с голубыми, поспешившими последовать их примеру, а розовые губы сжались в тонкую полоску, сдерживая крики. Галлагер двигал бедрами все быстрее, легко скользя внутри растянутого отверстия, сквозь слой латекса ощущая вибрацию горячей влажной плоти, обхватившей его член, а Микки прикусил язык, чтобы не кончить от трения кожи рыжего о его перенапряженный орган, зажатый между их животами, при каждом новом движении получающий дополнительное давление. Ускоряясь, вдалбливаясь, проникая и растягивая, Йен каждым новым толчком достигал простаты саба, вызывая в изголодавшемся по кислороду теле того новые импульсы, пробивающие нервные окончания мощным разрядом наслаждения, унося за границу реальности, окончательно сталкивая в пропасть экстаза и блаженства, упиваясь своей властью и трепетом полностью подчиненного ему тела. Микки дрожал и кричал, чувствуя приближение неминуемого, но какая-то маленькая частичка, крохотная крупинка чего-то недосягаемого не позволяла ему кончить. Переполненные спермой яички вибрировали и болели, желая освободиться, а напряженный до предела член пульсировал, зажатый между влажными телами. Осознание того, что именно мешало Милковичу испытать долгожданный оргазм пришло в затуманенное похотью и страстью сознание неожиданно, заставляя прокричать в темноту: – Йен, я хочу… – голос саба сорвался, когда головка члена его Дома вновь ударила по чувствительной точке, а рука, сжимающая его горло тонким ремнем, дернула сильнее. – Скажи, Микки, – прорычал Йен, открывая глаза, на покрасневшем лице своего партнера наблюдая необходимые эмоции, неминуемо приближающие его к собственному оргазму. – Что ты хочешь? – толкаясь вглубь саба сильнее, сталкивая свои бедра с его задницей, спросил Галлагер, увеличивая скорость движений до максимума. – Я хочу кончить, – прошипел Милкович, одну из рук, терзающих спину рыжего переводя к своей шее, пальцами пытаясь зацепить черную кожу на ней, желая сделать вдох. – Попроси, – выдохнул Йен, прижимаясь грудью к груди брюнета, еще ощутимее сжимая член между ними, прикасаясь губами к его скуле. – С-к-а-ж-и это, Микки, – приказал Доминант, наклоняя голову ниже, прикусывая кожу в уголке губ своего саба, сильно дергая рукой, окончательно затягивая удавку, лишая Милковича кислорода. – Позволь мне кончить, – прохрипел брюнет, проваливаясь в темноту, теряя связь с сознанием. – Да, – не разжимая челюсти, захватившей в плен кожу лица сабмиссива, произнес Дом на выдохе, ощущая теплую вязкую субстанцию, наполняющую пространство между их животами и сильную пульсацию мышц, сокращающихся вокруг его члена, тут же взорвавшегося оглушительным оргазмом, изливаясь внутри Микки.

***

– Иди сюда? – предложил вернувшийся из душа Галлагер, устраиваясь на середине кровати, раскрывая руки в приглашающем жесте. – Мне тут удобно, – лежавший на боку спиной к нему Милкович ответил чуть громче, чем требовалось. Конечно, он уже простил рыжему неосторожно брошенные в «Алиби» слова, еще тогда, в коридоре, но задетая этим вечером гордость Микки не позволяла ему так просто сдаться. Занимая удобное положение, вытягивая одну ногу, а вторую сгибая в колене, запуская руку под подушку, брюнет прикрыл глаза, чувствуя сильную тягу к обнаженному телу рядом, но из последних сил сопротивлялся ей. – Как скажешь, – пожал плечами Йен, вынуждая брюнета разочарованно выдохнуть. «Мог бы и приказать» пронеслось в голове сабмиссива, уже пожалевшего о том, что решил проявить свой характер, но не желающего признавать поражение. «Мог бы и приказать» всплыло в сознании Доминанта, переползающего на половину кровати Микки, переворачиваясь на бок, прижимаясь грудью к спине брюнета, одну руку запуская под его подушку, второй обнимая за талию, а ногу, согнутую в колене, укладывая на нижнюю конечность Милковича, в точности повторяя его позу. – Как скажешь, – повторил Йен, занимая свободное пространство на подушке, оставляя влажный след губами на шее своего саба, носом зарываясь в короткие черные волоски на его затылке, и закрыл глаза, прижимая горячее тело ближе.