Формалин / Formalin

Печаталось под: Zack Hemsey – The Way (Instrumental) Единственное, чего мне хотелось бы сейчас, - это вернуться домой и, наконец, увидеть родителей. Мне стыдно говорить такое им, но их присутствие поддержит меня морально. О чем только думает этот мистер Монтез? Я ведь могу сдать его, пожаловаться, но что-то подсказывает мне, что ничего за свои деяния ему не будет. Меня злит такая несправедливость. Или неуважение ко мне? Открываю дверь, устало снимая рюкзак с плеч. На кухне горит свет, а значит, родители приехали. Интересно, как они провели время вместе? Будет неловко расспрашивать вот так в открытую, поэтому надеюсь понять по их поведению. Может, отношение взрослых друг к другу изменилось? Поднимаюсь по лестнице, выходя на второй этаж. Дверь комнаты моей матери открывается, и я ускоряю шаг. Женщина выходит в коридор, резко вздрогнув. Я остановилась. Её красные глаза, покрытые пеленой слез, были направлены на меня. Она явно была шокирована чем-то. Или так выглядит испуг? - Мам? – шепчу, немного нахмурив брови. Женщина быстро моргает, роняя слезы, и идет ко мне: - Что за черт, Кэйлин?! Я дергаюсь, приоткрывая рот. Нижняя губа сама начинает дрожать, а в горле образовывается ком, когда мать хватает меня за плечи, заглядывая в глаза. Она тяжело дышит: - Что с тобой происходит, Кэйлин?! – кричит не своим голосом, заставляя меня шокировано распахнуть глаза. Смотрю на неё, не понимая: - Ч-что? В чем дело? - Пожалуйста, прекрати это! Ты хочешь с ума свести меня и Стюарта?! – не помню, как давно она кричала на меня, и сейчас я хорошо разглядела этот ужас и злость в её глазах. Молчу, хотя подсознательно пытаюсь достучаться до матери. Слышу скрип двери. В коридоре появился отец: - Саманта? – он сжал ладони в кулак, как-то неуверенно, но тяжелыми шагами, направившись к нам. Женщина продолжала смотреть мне в глаза: - Кэйлин! – начинает дергать меня за плечи, отчего моя голова покачивается на шее. Я не понимаю. Не понимаю. - Саманта, отпусти её. Помни, что сказал доктор, - пытается тише говорить отец, но его тон груб. Доктор? Что за доктор? Головная боль пронзила, заставляя корчить лицо. Я не могу даже остановить действия матери, которая отчаянно продолжает кричать мое имя и спрашивать, что со мной происходит. Я не могу разобрать её слов, ибо теперь слышу все приглушенно, словно в неком вакууме. Женщина прекращает трясти меня за плечи. Её щеки горят, а с губ слетают короткие вздохи. Я поднимаю на неё глаза, пытаясь хоть по выражению лица понять, что происходит. Мои глаза начинают слезиться, когда мать резко отворачивается, толкая отца, и бежит к себе в комнату. - Саманта! – отец злится. – Саманта, подожди! Мы должны… - Я больше не вынесу этот дурдом! – женщина запирает дверь на замок. Я смотрю перед собой. Мужчина тяжко вздыхает. Он не смотрит на меня, быстро направляясь в свою комнату, словно ему неохота оставаться со мной в коридоре, но кто-то ведь должен объяснить, что происходит? Нет? - Что вообще… - замолкаю, перебирая ногами, и останавливаюсь у двери матери. Поднимаю кулак, но не могу заставить себя постучаться. Такой я видела её впервые. Она, честно, напугала меня. - М-мам, - шепчу, ибо голос никак не прорвется. – Мам? В чем дело, мам? – чувствую, как тело начинает дрожать, а зубы стучать от непонятной обиды. – Мам, открой дверь, мам, - слабо стучу. – Мам? Если… Если ты так переживаешь из-за моих оценок, то я обещаю. Что все исправлю. Вам не придется платить за обучение, я, - заикаюсь, - я обещаю, только не закрывайся от меня, - шмыгаю носом, роняя слезы. – Не надо закрываться, как отец… - пищу, умоляя. Дверь резко распахивается, заставляя меня отпрянуть. Мать выходит в коридор, притягивая к себе и обнимая меня. Я кашлянула, ведь её хватка слишком грубая. Женщина скулит, поглаживая мои волосы: - Не волнуйся, Кэйлин, я помогу тебе. - Мам? – шепчу, поджимая губы. - Все будет хорошо, вот увидишь, я помогу, - мать прикрывает глаза, продолжая нашептывать эти слова. Тоже обнимаю её, чувствуя то самое родное тепло, что вновь заполняет меня, пронизывая до самых костей. Я согреваюсь, хотя волнение и беспокойство уже проникли в мое сердце, что начинает ныть от непонимания. *** Она наблюдала. Её взгляд был устремлен на мать с дочерью, что так сильно прижимались друг к другу. Казалось, что ничего не сможет разрушить их чувства. Так крепко женщина держала девушку, словно младенца убаюкивая своими словами. А она наблюдала. Наблюдала, стоя за углом возле лестницы. *** Я медленно направляюсь в комнату, выйдя на третий этаж. В моей голове туман, в который погружаются мои мысли, испаряясь. Поднимаю глаза, смахивая с глаз слезы. У моей матери проблемы, а мне практически ничего не известно об этом. Я буду эгоисткой, если начну наваливать на неё ещё и свои бредни. Да, это ни что иное, как обыкновенный бред. Вздыхаю, чувствуя боль в груди. Лишь подойдя ближе, замечаю кое-что: зеркало, висящее в конце коридора. Замедляю шаг, практически останавливаясь. Вижу себя. Вижу лестницу позади. Вижу… Мой рот открывается, а дыхание учащается. Она смотрит на меня, стоя на ступеньках. Она видит меня так же, как и я её. Срываюсь с места, кинувшись в свою комнату. Отвожу взгляд, чтобы не смотреть в зеркало. Это лишь мой бред. Открываю дверь, оборачиваясь, чтобы закрыть. Это лишь бред, живущий в моем подсознании. Тень скользнула по поверхности стены, и я грубо захлопнула дверь, заперев её на щеколду. Отхожу назад, смотря перед собой. Нет, это лишь мое воображение. Это все последствия моего заболевания. Дергаюсь, поднимая глаза в потолок. Мелодия. Моргаю, сильно сжимая веки. Тру лицо, которое начинает покрываться холодным потом. Делаю шаг назад, останавливаясь. Мелодия слышна отчетливее. Это фортепиано. Я уверена. Мои руки дрожат, а пальцы трясутся, когда я накрываю ими уши, прикрывая глаза: - Это все лишь твой бред… - шепчу, стараясь уверить себя в этом. Дышу глубоко, глотая комнатный воздух, которого мне не хватает, чтобы привести сердцебиение в норму. Мелодия становится громче. *** Стюарт трет уставшие глаза. Мужчина сидит в своем кабинете, опустошая бутылку, и корчась от неприятного вкуса. Саманта прикрывает лицо ладонями, ровно дыша. Она поднимает глаза, смотря на свое отражение в зеркале. Женщина выглядит так, словно больна чем-то, ибо её бледная от стресса кожа – явно не признак хорошего самочувствия. Кэйлин расставила руки, хватаясь за край кровати, чтобы удержаться. Она опускается на колени, отползая к стене, садясь в угол. Её клонит в сон. Глаза словно вытекают из орбит, принося неописуемую боль. Девушка закрывает глаза, прижимая ладони к ушам. Она шепчет о том, что это все лишь в её голове. Но это далеко не так. Кэйлин чувствует, как что-то рвется в груди. Её глаза закатываются, а голова опрокидывается. Девушка скользит по стене на пол, ударяясь головой об паркет. Щеколда двери щелкнула.