Формалин / Formalin

Довольно душно. Я переворачиваюсь с одного бока на другой, почесывая щеку. Не открываю глаз. Мне тяжко это сделать, но приходится: вздыхаю, щурясь от странного, светлого освещения. Комната просто озарена солнечным светом, хотя лучи практически сюда не попадают через закрытое окно. Зеваю, широко растягивая рот. Тяну руки вверх, выпрямляя пальцы. Остаюсь в таком положении, задумавшись. Один мой глаз по-прежнему закрыт. Мне больно распахнуть их полностью, хотя и без того понимаю, что обстановка вокруг иная: в комнате тепло и атмосфера какая-то не такая, не как обычно. Да и обои не те. Распахиваю глаза полностью, выпучив их. Опускаю руки, медленно поворачивая голову на бок: рядом, нет, слишком близко на животе лежит О’Брайен. Он подложил себе под голову руки, ведь подушка, как я понимаю, под моей головой. - О-йо, - протягиваю, открывая рот. Вновь смотрю в потолок, стараясь вспомнить, как оказалась здесь, и что вообще вчера произошло. Я помню, как мы поднялись на чердак, но после все как в тумане. Это напрягает. Неужели я вынудила его? Как Дилан – Дилан О’Брайен – пустил меня в свою комнату? Это какая же я настойчивая? Сжимаю губы: теперь он точно меня возненавидит. Перевожу на спящего парня глаза. Он лежит лицом вниз, упираясь лбом в свою руку. Этот тип выглядит очень спокойным и кажется нормальным человеком. До тех пор, пока не откроет рот, конечно. Думаю, чтобы не создавать неудобную обстановку, лучше вернуться в свою комнату, хотя узнать, «каким раком» я здесь очутилась, тоже хочется. Осторожно и медленно сажусь на кровати, все время поглядывая на Дилана, но взгляд сам бежит по комнате, которая выглядит неплохо для парня. Думаю, кто-то здесь наводит порядок. Встаю на колени, опираясь рукой на подоконник, и тянусь к ручке. Смотрю в сторону своего окна, замирая. Хочу ли я возвращаться туда? Кручу головой. Это не так важно. Не будь эгоисткой. Удивлена, что Дилан вчера просидел со мной. Я ему благодарна. Мой взгляд замирает. Дверь моей комнаты медленно открывается. Я могу хорошо представить этот противный скрип, даже не слыша его. Вглядываюсь, кусая губы. Кто-то открывает её, не торопясь, вновь трепля мои нервы. От напряжения и ожидания мои зубы начинают стучать. Касаюсь стекла ладонью, оставляя на ней след. Мой рот с той же медленной скоростью раскрывается, ведь я вот-вот увижу, кто там за дверью. Не моргаю, поэтому глаза начинают болеть, пульсируя. Касание. Я подскакиваю на месте: - Черт! – не сдерживаюсь, крикнув. Мое сердцебиение тут же сбилось, как и дыхание, из-за чего начинаю кашлять: - Ты – идиот! Почему ты так делаешь?! Дилан щурит сонные глаза, поднося палец к своим губам: - Тише ты! – сам повышает голос. - Тише?! Я чуть прям здесь не обдела… Парень резко закрывает мой рот ладонью, надавливая, из-за чего я бьюсь затылком об оконное стекло. - Тише! – прислушивается, поворачивая голову в сторону двери. Я возмущенно хмурюсь, но молчу. Дилан вновь смотрит на меня, убирая ладонь: - Отлично, всю обслюнявила. Я бью его в плечо: - Какого хрена я тут делаю? – шепчу. О’Брайен выглядывает в окно, после чего опускает глаза на меня: - Ты не помнишь? Умоляла меня не оставлять там. Я спрашивал, чего ты так испугалась, а ты вместо того, чтобы ответить, просто рыдала, как ненормальная. Я закатываю глаза, закрывая их. Мысленно бьюсь об стену лбом. Ладно, мне стыдно. Вот почему глаза болят и чешутся. Но я не помню, отчего плакала. Дилан опускается на кровать рядом со мной, вытянув ноги: - Теперь-то созрела для объяснения? Тоже удобнее располагаюсь, потирая колени: - Я не помню, если честно. Это… - не могу объяснить, поэтому поджимаю колени к груди, обняв их руками. – Это странно. - Ясно, - отвечает, потирая мятое после сна лицо. Смотрит на меня, ударив кулаком об кулак: - Ну, а сейчас тебе лучше? Дилан О’Брайен – человек, ставящий меня в тупик каждый раз, как начинает открывать рот. То он груб со мной, всем видом показывает, что ему неприятно мое общество. То спрашивает, как я себя чувствую. Я не знаю, как правильно реагировать на смену его настроения. Моргаю, чуть опустив глаза: - Да, вроде, в порядке. - Думаю, тебе стоит переговорить с родителями. Наверняка, они тоже заметили нечто странное, поэтому обсуди это с ними. Может, вы съедете. - Так значит, ты, наконец, убедился, что в этом доме творится что-то странное? – смотрю на него. Дилан чешет висок, отводя взгляд, и хрипит: - Да, но мне пока с трудом верится. Я улыбаюсь, на что Дилан ещё сильнее хмурит брови, спрашивая: - Чего смешного? - Просто, рада, что не схожу с ума. Мне казалось, что это все плод моей фантазии. - Лучше бы оно было так, - ворчит Дилан, давя пальцами на глаза. Я хмурюсь, хлопнув его по коленке. О’Брайен поднимает голову, смотря на меня: - А что? Теперь мы оба слетим с катушек, а так это могла бы быть только ты. Фантазия это или нет, оно выходит за рамки реальности, то есть нормы. Человек не верит в потустороннее, но при этом везде ищет то, что могло бы подтвердить обратное. То есть, ему хочется стать очевидцем чего-то необычного, но это самое «необычное» может сильно повлиять на психику. - Хочешь сказать, мы все равно в заднице? – подвожу итог его слов. - Именно, - кивает. - Какой-то «тлен» выходит, - вздыхаю, вновь выпрямляя ноги. Мы с ним молчим, редко бросая друг на друга взгляды. Скрип двери. Я выдыхаю через рот, когда в комнату заглядывает пожилая старушка. Её глаза становятся больше. Она смотрит то на меня, то на Дилана, вдруг как-то странно улыбнувшись, хотя её улыбка кажется мне приятной: - Я сделала завтрак, спускайтесь. Мы с Диланом переглядываемся, начиная одновременно говорить, поднимая ладони: - А, нет, мы… Старушка перебивает: - Дилан! Невоспитанный! О’Брайен раздраженно закатывает глаза, хватая подушку, и прижимает её к лицу, что-то ворча. - У нас гости, а ты не предупредил, - она смотрит на меня, и её взгляд становится мягче. – Не стесняйся. Гостям я всегда рада, особенно, если они «такие», - выделяет последнее слово, начиная закрывать дверь. - Я… - заикаюсь, медленно переводя глаза на Дилана, который продолжает дышать в подушку. – Прости. Он опускает руки: - Нет, ну, ты видела? – указывает пальцем в сторону двери. – Видела? И с ней я живу. Было бы легче, если бы она нашла тебя мертвой у меня под кроватью, чем вот так, - цокает языком, кусая губу. – Ты знаешь, что от тебя одни… - замолкает, качая головой и прикрывая глаза. Я виновато киваю. Парень трет лицо, поднимаясь с кровати, и идет к столу, потянув руку к очкам, но останавливается, облизывая губы. Я внимательно наблюдаю за ним, скрывая свой пристальный взгляд. О’Брайен сжимает и разжимает пальцы, после чего отходит от стола, сунув одну руку в карман штанов, а другой чешет макушку, поворачиваясь ко мне лицом: - В любом случае, ты тоже попала, так что тебе не отвертеться. Я улыбнулась, отвернувшись: - Я как бы и не тороплюсь домой. - Поднимайся, - командует, направляясь к двери. Вскакиваю, поспешив за ним. Хотя, чувствую себя неудобно: что его бабушка могла подумать? Девушка в кровати её внука… Боже. Посмотрим, что из этого выйдет, но мне кажется, что она хороший человек, поэтому не подумает ничего плохого про меня. *** Саманта не могла уснуть всю ночь, а шум мешал расслабиться. Женщина заставила себя подняться с кровати, ведь нельзя пропускать рабочие дни. Тем более, в том материальном положении, в котором они засели, как в глубокой яме, не стоит даже думать о больничном. Она сделала себе кофе. Стюарт, сидящий за столом в какой-то глубокой задумчивости, выглядел не лучше. Женщина сделала и ему крепкого напитка, сев рядом. Мужчина поблагодарил её кивком. Эта ночь была одной из самых тяжких для обоих. Дверь кухни раскрыта. В проеме появилась девушка. Она заставила взрослых невольно сглотнуть, напряженно уставившись на свои кружки. Девушка прошла к столу, сев напротив родителей. Саманта выдавила улыбку, подняв на неё глаза: - Как тебе спалось, Кэйлин? Девушка выпрямилась, уставившись на них, не моргая. *** Кажется, только оказавшись на кухне, осознаю, как мне неловко: старушка накрыла на стол, приглашая меня сесть, хотя я в который раз попыталась объяснить ей, что не голодна и могу пойти домой. Атмосфера в этом доме иная: если у меня холодные стены, сухой воздух, пыльно, сероватые обои, то здесь все иначе. Здесь тепло, глаза приходится щурить от такой «солнечной» обстановки. Много желтых, бежевых и оранжевых оттенков. Опускаюсь напротив Дилана. Еды-то сколько… Потираю ладони, смотря на тарелки большими глазами: блинчики с джемом, вафли, тосты, разные соки, судя по всему, свежевыжатые. Поднимаю глаза на О’Брайена, который, к слову, выглядит спокойным. Старушка поставила передо мной стакан с молоком: - Пей, это нам только вчера привезли из соседней деревни, там такие прелестные люди живут, а природа там… - Ба… - шепчет Дилан, потирая глаза. - Да-да. Кушай, а я пока отнесу еду старику, он опять противится покидать комнату. Знаешь, я вскоре спрячу его пульт от телевизора, - говорит, чем вызывает улыбку на лице парня. Я немного теряюсь, ведь понятия не имела, что Дилан может так тепло улыбаться. Старушка берет поднос, оборачиваясь: - Меня кстати зовут Софи. Я откашлялась, смущаясь: - А м-меня Кэйлин. Старушка улыбается мне: - Приятно познакомиться. Дилан, будь повежливее с гостьей, - поднимает брови, направившись в коридор. Дилан стучит пальцем по столу, кивая с наигранной улыбкой: - Конечно. Старушка выходит, оставив нас. Я ерзаю на стуле, чувствуя, как ладони потеют. Убираю прядь волос за ухо. Дилан берет стакан сока, говоря: - Если ты не поешь, она решит, что тебе не нравится её стряпня, поэтому советую тебе хоть что-то съесть. Я не отвечаю, смотря на тарелку с блинчиками. Мой живот бурчит, но я не могу съесть столько. Это так много калорий… Не могу позволить себе такое. - Ты меня слышала? – Дилан ставит локти на стол, смотря на меня. - Да, - выдавливаю улыбку, наблюдая за тем, как парень пьет сок, опустошая стакан. Тоже беру кружку с напитком из фруктов, поднося её к губам. Корчусь: - Кислый, - начинаю улыбаться. Моя бабушка тоже сама делала сок, и он тоже был кислым. Забавное сходство. Беру тост, кусая. Не в силах убрать эту улыбку с лица, ведь это очень вкусно. Чувствую, как мои щеки начинают пылать, когда замечаю, что Дилан наблюдает за мной, изредка поглядывая. Встретившись взглядом со мной, начинает откашливаться, прикрывая рот кулаком: - Что ж, мы опоздали в школу, хоть что-то положительное из всего этого дерьма. Я качаю головой, теребя стакан в руках: - Я все равно поеду. Дилан поднимает глаза: - Почему? - Мои отметки… Короче говоря, мне не стоит пропускать, - опускаю глаза на тарелку, хмурясь. О’Брайен облокачивается на спинку своего стула: - Понятно. Молчим. Нужно разрушить тишину: - У тебя хорошая бабушка, - говорю, подняв глаза. Дилан накрывает лицо ладонями, вновь открывая его: - Ты просто не видела её в гневе. Слабо смеюсь, на что Дилан отвечает легкой ухмылкой. - Ладно, - ставлю стакан на стол. – Мне уже пора. - Да, только не забудь свои вещи у меня в комнате, - говорит Дилан, ставя меня в тупик. Я щурюсь, не понимая: - Какие вещи? О’Брайен кивает. Мой взгляд скользит на мои ноги. Это хлопковые штаны. И да, они не мои. - О, черт, - прикрываю рукой лицо, наклоняя голову. – Теперь мне стыдно перед Софи. Черт, - повторяю, взглянув на Дилана. – А раньше не мог сказать? - Как можно забыть то, что ты в одежде парня? Сама же просила у меня вещи, так что не вини в своей тупости меня, хорошо? - Ты смеёшься надо мной, - киваю, смотря на него. - Ага, - соглашается со мной О’Брайен, вновь поднося к губам стакан. Я возмущенно приоткрываю рот, на что Дилан поднимает брови, все так же ухмыляясь. Такая обстановка между нами… Это что-то необычное. Дилан может быть таким? Дилан такой? Этот парень… Он куда страннее меня.