Лэндмаркские истории

      В ДиАТОМском особняке происходило чудо из чудес. Невероятное, редкое, сравнимое разве что с мифической Атлантидой.       В ДиАТОМском особняке было тихо.       Причина столь редкого «чуда» конечно же крылась в том, что сейчас там просто почти никого не было. Неразлучное трио провалилось в сторону центра (Жанни опять обзавелась ухажером, а для парочки шутников было делом чести испортить свиданку), Рон завис с Гарретом над новым проектом в «Ли Индастрис», Аки тренировалась, а Джастин отправился что-то вызнавать, прихватив по привычке Кассандру.       В комнатах двухэтажного особняка находилась лишь АЭР, что столь редкое время спокойствия отвела для подзарядки, дрыхнущий под диваном кот да Грифцер, оккупировавший кухню. Вообще последний тоже собирался провалиться куда подальше, но в последний момент сделал перерыв на кофе. И всерьез уже подумывал в принципе послать всё в прекрасное далеко и хоть раз устроить выходной от всего этого сумасшествия с Джо-лан и демонами-демонитами…       Резко хлопнувшая дверь прямо-таки в микрофон проорала, что спокойного выходного теперь всё равно не выйдет.       Вор прислушался: шаги были быстрые, резкие и слегка неравномерные, словно бы их оставлял человек с хромотой.       Кэш вздохнул. Теперь любой выходной отменялся в принципе. Блин.       Лишь очень большая выдержка позволила Грифцу не вздрогнуть, когда на кухню ввалилась пышущая ненавистью на всё и вся Акина. Девушка была растрепана, перепачкана грязью и разукрашена парой-тройкой новых синяков. В довершении всего – действительно припадала на правую ногу, морщась при каждом шаге. И злясь, между прочим, тоже. - Ты здесь еще, оказывается? – буркнула она вместо приветствия и гордо похромала в сторону кофейника.       Потом немного подумала – завернула еще и к холодильнику. Извлекла из морозилки горсть заготовленного льда (сразу в весьма больших количествах), высыпала на полотенце и приложила свежесляпанный компресс к левой щеке.       Грифцер смотрел на эту постановку «Побежденный, но не сломленный воин после битвы» с легким удивлением. - Тренировка не задалась? – рискнул он поинтересоваться, когда манипуляции с кофе также подошли к концу.       В ответ ему достался взгляд, будто Кэш был виновником всех мировых катаклизмов за последние лет десять. - Отчего же, - прошипела Акина, - очень даже хорошо прошла. - Ага, - лишь редкостное мужество помогло ему не отвести взгляд, - значит, вы с отцом сегодня бой насмерть репетировали. - Не с отцом, - Аки выдала кривую усмешку, но тут же вздрогнула от прострелившей боли, - с дедом. - Оу…       На кухне повисла неловкая пауза. Оба прекрасно знали, какими неприятностями на поприще тренировок может обернуться главный мастер Светлого Джо-лан. - Мистер Меннинг-старший в Лэндмарке? – невинно переспросил Грифц (в душе все же молясь, что ослышался). - Ага, - разбила его хрупкие мечты Меннинг-самая-младшая. – Специально приехал, ради меня. Всё-то им мой реабилитационный период после… после конкурса красоты покоя не дает. Уже заикаются, не прорезались ли у меня способности к регенерации! – девушка фыркнула и так отхлебнула кофе, что чуть не подавилась.       Вор приподнял бровь: - И вы решили проверить это опытным путем. - И они решили проверить это опытным путем. - Оригинальная замена лаборатории, ничего не скажешь.       На какое-то время на кухне воцарилась тишина: оба ДиАТОМца предпочли посвятить его исключительно своим чашкам.       Наконец, Грифцер решился спросить: - Так ты поэтому так злишься?       Побежденная недалече джоланистка бухнула в него тяжелым взглядом. - Ну… я это к тому, что надо обозначить хотя бы временные рамки, когда ты поостынешь. Не хотелось бы, чтобы наш дуэт отправился на небеса из-за пары неудачных фраз в твой адрес.       Весь вид Акины так и говорил, что куда скорее по указанному адресу отправится сам Кэш. - Нет, не только, - буркнула она минуту спустя. Причем скорее из собственного желания высказаться, нежели доводов соседа. – Дедушка мало того, что привычно проверил твердость различных предметов моей макушкой, так еще и сказал, что в моей душе нет стихийного баланса! А потому я не могу считаться полноценным джоланистом! – ее чашка на последних словах чуть не треснула прямо в ладонях. - Баланса? – не понял Грифцер.       Аки кивнула, будто подтверждая само собой разумеющееся. Потом, наконец, считала непонимание на лице Коула и пояснила: - Джо-лан кроме боев включает в себя еще и восточную философию. Ясно? - Ну. - И по поверьям, истинный воин должен быть и в гармонии с природой. То есть нести в себе черты каждого элемента круга созидания жизни: древа, огня, земли, металла и воды. - А воздух? - Это уже из европейской классификации. В древнекитайском делении стихий его нет, у него функция другая. - Хорошо, - кивнул вор. – Понял. И мастер Меннинг сказал тебе, что ты пролетела с этим постулатом?       Глаза Акины вспыхнули боевым огнем. - Да-а!!! – она звучно хлопнула компрессом по столешнице. – Он сказал, что во мне от силы два элемента! Так что куда я типа лезу, пока не нашла баланс пяти, представляешь?! Стихии нужные во мне не встречаются, видите ли!       Грифц посмотрел на нее недоуменно.       Стихии? Не встречаются? В Аки?       Это в голове не укладывалось.       Если бы самого Коула спросили, как можно охарактеризовать Акину одним словом, он сперва сказал бы - взрыв. Но потом неизменно добавил бы.       Стихия.       Потому что именно ей она и была.       Она была огнем.       Горящий вечным пламенем темперамент, сыплющий искрами радости, возмущения, восторга. Обжигающие, беспощадные ее злость и гнев – настоящий лесной пожар.       Горящие углями касания, когда она забывается и после очередной суицидной передряги целует его в щеку. Выжигающая все и вся как в ней, так и в нем обида, пощечина с послевкусием пепла, когда ДиАТОМ выяснили про очередной поход на базу «Черного Круга».       Плавящие что-то внутри, будто свечной воск, слова: «А я ведь только начала вновь тебе верить».       Она была землей.       Непоколебимая, каменная уверенность в выбранном пути. Песочная изворотливость – эта сумасшедшая действительно могла найти лазейку даже в самой безнадежной ситуации, выбраться из капкана, как песок утекает в щель между досками.       Плодородная вера, что помогала взращивать нужный настрой во всех сразу: «Мы справимся, даже не сомневайтесь».       Мраморно-холодный равнодушный взгляд, вечный спутник сыплящему гранитной крошкой голосу.       «С чего ты взял, что мне нужна твоя помощь?».       Она была металлом.       Титановая крепость и несгибаемость, закаленная сталь веры в семью, Джо-лан и команду, иридиевая самоуверенность, едва речь заходит уже о ее силах.       Латунная оболочка той чертовой пули, осколки которой словно до сих пор оставались внутри, навсегда въевшись в дух и нутро Меннинг.       Она была водой.       Гладь озер, отражающих небо – в радужках глаз. Морской шторм ее возмущения, что так часто заканчивается мощными волнами – пусть и энергетическими. Лед концентрации, когда буйная девчонка-подросток словно растворялась, оставляя нутро воина.       И непосредственность и задорный смех, что вымывали любую злость и обиду на нее бурными и веселыми потоками горного ручья.       Она была и древом.       Не в том смысле, какой имеют в виду обиженные парни, говоря о своих бывших. Акина была живуча. Даже в самом ужасном переплете цеплялась за жизнь все равно что раскоряченный между крутыми скалами дуб. Пробиралась всегда вперед саженцем, что мог проломить даже городской асфальт.       И желала дотянуться до Солнца руками-ветками, не боясь ради этого сигануть и с самолета, и с крыши небоскреба…       Поэтическая мысль закончилась, когда возле самого носа вора щелкнули пальцами. Коул моргнул и осознал, что, похоже, на некоторое время завис.       Иного объяснения, почему это создание огненного темперамента, мраморного взгляда и в перспективе железного кулака смотрит на него впритык, не находилось. - Прости. Задумался. - Ага, я заметила, - привычно-саркастически откликнулась джоланистка. – Так поразился, что китайская система стихий другая? - Скорее удивился словам твоего предка. Как по мне, вот уж действительно ошибочный постулат. - …думаешь? – морщинка, что пряталась между бровей девушки, разгладилась – знак, что опасность почти миновала.       Кэш хмыкнул и вернулся к кофе: - Уверен.       Аки довольно крякнула и вернулась к медитативному процессу пития из чашки, прикладывания компресса и постоянной путаницей первого и второго – та самая легкомысленность горного ручья.       Грифцер сдержал смешок, позволив губам отразить лишь крохотную улыбку.       Вот уж точно, эта была стихией. Оставалось только радоваться, что ныне они по одну сторону баррикад – а значит, что впервые за долгое время и силы природы на его стороне.

2016