La vie en argent

      — Да свершится месть!       Гарри так и не понял, от чего проснулся: то ли от крика, то ли от прыжка Драко прямо на живот товарищу, а, может быть, и от небольшого пощипывания в левом ухе. В любом случае, кульбит друга выбил из Поттера страдальческий стон.       — Твою же… бабушку, Малфой, — Гарри перекатился на бок, хватаясь руками за живот. — Ты что, сбрендил? Так и убить можно.       — Можно, — гордо произнес Драко, поправляя волосы, и нагло развалился на кровати, оттесняя ее хозяина к краю. — Это первая ночь за год, когда на твоем балдахине не стоит защита, а я должен был отомстить за ту раннюю побудку, что ты мне устроил первого августа.       — Ох, еще скажи, что ты время помнишь, — одной рукой он продолжал гладить живот, а второй потер мочку уха.       — Конечно, ты разбудил меня без одиннадцати минут шесть, придурок.       — От придурка слышу. У меня серьга сработала, идиот.       — Какая серьга? — не понял Драко. Он сел на кровати.       — Та самая, — Гарри смог справиться с болезненными спазмами и потянулся к сундуку, — достань дневник лучше. Если я ему не отвечу, он эльфа пришлет. Печется о моем здоровье больше отца. Курица-наседка, черт бы его побрал.       — Дневник? — Малфой встал и подошел к сундуку друга. В этот момент до него дошло. — Мерлин!       — Не Мерлин, но он старается, давай быстрее. Я наплету ему какую-нибудь чушь, и он успокоится, — проскрипел пострадавший, отбирая искомое у причины своего теперешнего состояния.       Гарри оказался прав, на последней странице дневника уже чернела строчка:       «Во что ты вляпался с утра пораньше?!»       «Ни во что. Я споткнулся и ударился животом о спинку кровати, когда возвращался из туалета. Не волнуйтесь».       «Ты с астрономической башни упал на кровать, что ли? Не знаю, чем вы там на самом деле занимаетесь, но ты мог разорвать себе аорту, малолетний идиот! Иди немедленно к отцу, пусть он тебя осмотрит».       «Хорошо».       «И сразу отпишись мне».       «Слушаюсь, мой Лорд».       — Ладно, будем надеяться, он поверит в сказку, хотя я сомневаюсь, — Гарри сполз с кровати и залез в тапочки. — Ты мог мне аорту разорвать, знаешь?       — Какой ты нежный стал, — поднял нос Драко.       — Я к отцу, — Поттер накинул халат и вышел из спальни с дневником в руках.       Северус был не очень рад увидеть чадо в полшестого утра.       — Что на этот раз случилось? — мужчина сонно потер лицо ладонью и пропустил сына в комнату.       — Малфой бросился на меня, чтобы отомстить за ранний подъем первого августа, — поморщился Гарри, гладя живот. — Он с разбега прыгнул мне на живот, видимо, локтем попал. У меня сработала сережка, Лорд взбесился. Кинь в меня диагностирующее, скажи, что мое здоровье не вызывает опасений, и я напишу Его Темнейшеству, что со мной все хорошо.       — Гоблины…       Драко действительно попал локтем Гарри в живот, но ничего страшного не произошло. Был скачок внутрибрюшного давления, от этого и сработал артефакт, сейчас же у подростка болели мышцы пресса. Снейп-старший дал сыну обезболивающее и выгнал разбираться с Лордом в свою спальню.       Поттер переписал все, что сказал отец слово в слово, и принялся ждать.       «Понятно, ложись спать. У тебя есть еще почти два часа».       Отвечать Гарри не стал, хотя и понимал, что это верх невоспитанности. У него, действительно, оставалось время, чтобы поспать. Месть Малфою он придумает позже.       Второй раз Гарри проснулся сам, по будильнику. Малфоя в комнате не было, судя по отсутствию его сумки, тот уже сбежал на завтрак. Погладив живот и убедившись, что особого дискомфорта нет, Поттер поплелся в душ.       Драко, действительно, нашелся за слизеринским столом. Он, как ни в чем не бывало, попивал чай и пролистывал газету.       — Даже не извинишься, блондинка? — с приподнятой бровью спросил младший Снейп.       — За что? — наиграно вопросительно поинтересовался Малфой.       — Что он опять натворил? — спросил Блейз, который сидел рядом с Гарри.       — Он меня чуть не убил в полшестого утра. Локтем в живот с разбега впечатал.       — Драко, это слишком даже для тебя.       — Я не сделал ничего страшного, — Малфой не оторвал взгляд от газеты, только перевернул страницу.       — Да? Скажи Ему об этом, — со злой ухмылкой ответил Гарри.       — Кому? Блэку что ли? — поинтересовался Блейз.       — Нет, конечно, — Гарри пилил бекон, будто тот виноват во всех его бедах. — Сириус даже не узнает об этом.       — А как Этот узнает?       — У меня сережка сработала, — на три тона ниже ответил подросток, прожигая Драко взглядом.       — Ух, ё… — болезненно поморщился Блейз.       — Заткнись, Забини.       — Ты подписал себе смертный приговор.       — Он об этом не узнает. Поттер Его успокоил.       — Он узнает, и ты это знаешь, — Блейз подвинул к Малфою блюдо со слоеными булочками. — Покушай сладенького, возможно, это твоя последняя трапеза.       — Иди в… оперу, Забини, — Малфой оторвался, наконец-то, от газеты и зло посмотрел на друга детства.       — Да ладно вам собачиться, я найду способ отвлечь Его, лучше посмотрите на Грейнджер, — Гарри кивком указал в сторону гриффиндорского стола.       На противоположном конце зала желто-красные получали расписание от старост. Вышеупомянутая девушка изучала свой листок и на ее лице можно было прочитать легкий испуг.       — Судя по тому, как она держится за грудь, ставлю галлеон — маховик, — неприятно улыбнулся Забини.       — Даже спорить с тобой не буду, — пожал плечами Гарри и продолжил терзать вилкой свой завтрак.       К ним подошла староста-пятикурсница и выдала расписания. Поблагодарив Лизу ОʼНил, троица раскрыла пергаменты.       — Да начнется хаос, — потусторонним голосом прокомментировал Блейз.       — Открытие учебного года начнем с закрытия третьего глаза, — буркнул Драко.       — Жаль, я не взял гадальный шар.       — Это Омут памяти, придурок.       — Без тебя знаю, блондинка.       — Хватит вам, смотреть противно, — цыкнула Паркинсон, сморщив нос. — Ясельная группа детского сада ведет себя приличнее вас.       — Прости, мопсик, что аппетит тебе испортили.       — Меня не втягивай в этот балаган, Малфой. Я все профессору Снейпу расскажу.       — Правда, хватит, — спокойным голосом сказал Гарри, — я спасу твою задницу, Зайка, но жди отмщения.       За два года в Хогвартсе друзья не успели еще исследовать все закоулки замка, а в Северной башне, где проходили занятия по Прорицанию, вообще ни разу не были. Путь туда был неблизкий, поэтому они быстро позавтракали и отправились на занятия.       — Должен быть более короткий путь, — задыхаясь, проговорил Драко на площадке восьмого этажа. Он уперся руками в перила и пытался восстановить дыхание.       На одной из стен висел большой холст, на котором ничего не было, кроме зеленого луга без всяких признаков жизни.       — Думаю, нам сюда, — Забини указал в сторону коридора, идущего направо.       — Вряд ли, — возразил Малфой. — Он ведет к Южной башне. Видишь, из окна видно озеро…       Пока друзья спорили, Гарри с любопытством рассматривал полотно с лугом. Справа появился толстенький серый в яблоках пони, мирно пощипывающий травку. Поттер уже привык к живым картинам, ему даже нравилось общаться с некоторыми портретами в Принц-холле, и он частенько мог засмотреться на них. Следом за пони вышел упитанный коротышка, бряцая рыцарскими доспехами. Видимо, он только что упал со своего скакуна — из бронированных надколенников торчали пучки травы.       — Эй! — закричал он, увидев слизеринцев. — Как смеете вы, подлые людишки, вторгаться в мои владения? Пришли поглазеть, как я упал? Прочь отсюда, негодяи! Бешеные псы!       Малфой с Забини удивленно повернулись к картине. Все трое видели, как крошечный рыцарь неудачно попытался обнажить меч и упал ничком на траву.       — Очень мило, — скривил губы Драко.       — Пошел отсюда, подлый трус! Жалкий проходимец!       — Да я бы с удовольствием… — тихо ответил Драко.       Крошка рыцарь поднялся на ноги и пытался выдернуть меч, но оружие глубоко ушло в землю и не поддавалось. Через минуту безрезультативных попыток рыцарь устало сел на траву, поднял забрало и отер пот с лица.       — Послушайте, — Гарри воспользовался передышкой в борьбе с мечом. — Мы ищем Северную башню. Не могли бы вы подсказать, в какую сторону нам идти?       — Вы сбились с пути! — гнев рыцаря как рукой сняло. Он вскочил на ноги, бренча доспехами. — Следуйте за мной, друзья! Мы достигнем цели или погибнем в схватке с врагом!       Портрет еще раз безуспешно дернул меч, попытался влезть на пухлого пони — не смог, но это не остудило его пыл.       — Тогда пешком, юные сэры! За мной!       И он помчался, грохоча доспехами, к левому краю полотна. Выскочил из рамы — только его и видели. Слизеринцы сорвались с места, следуя за удаляющимся лязгом. Иногда рыцарь появлялся, вбежав в очередную картину, и опять исчезал. Слышался только шум его доспехов.       — Крепите дух пред тяжким испытанием! — крикнул рыцарь на высокой ноте с картины, где распугал барышень в кринолинах. Полотно с дамами висело на стене в самом начале узкой винтовой лестницы.       Шумно отдуваясь, Гарри, Драко и Блейз потопали по крутой спирали ступенек и, наконец, услышали над головами многочисленные голоса — значит, кабинет Прорицаний где-то совсем рядом.       — Прощайте, друзья! — крикнула голова рыцаря из картины со зловещего вида монахами. — Прощайте, мои соратники! Если когда-нибудь вам понадобится благородное сердце и стальные мускулы, кликните сэра Кэдогана!       — Кликнем, — сказал Драко, едва рыцарь пропал из виду. — В следующей жизни.       Еще несколько ступеней, и они очутились на тесной площадке, где столпился весь класс. На площадку не выходила ни одна дверь. Малфой тыкнул в Поттера пальцем и указал головой на потолок — там была круглая дверца люка с бронзовой табличкой. «Сивилла Трелони, профессор Прорицания» — прочитали они на ней.       Через несколько секунд дверца люка внезапно открылась и прямо к ногам Гарри опустилась серебристая веревочная лестница. Класс в изумлении притих.       — Только после тебя, — ухмыльнулся Забини.       Поттеру осталось только тяжело вздохнуть и полезть первому. Он оказался в очень странном классе, помещение было больше похоже на гибрид мансарды и чайного салона. В комнате, погруженной в красноватый полумрак, теснились примерно двадцать круглых столиков в окружении обитых безвкусной пестрой тканью кресел и мягких пуфиков. Шторы на окнах были задернуты, многочисленные лампы задрапированы темно-красным шелком. Было жарко и душно, в камине под заставленной странными вещицами полкой горел огонь, издавая тяжелый дурманящий аромат. На специальном креплении висел большой закипающий медный чайник. Круглые стены были опоясаны полками, а те, в свою очередь были заставлены всяким хламом: запыленными перьями, огарками, картами, кристаллами и огромным количеством чайных чашек разных мастей.       Следом за Гарри в комнату влезли Драко и Блейз, а скоро к ним присоединился весь класс, говоривший почему-то шепотом.       — Судя по интерьеру, — тихо прошептал Забини друзьям, — сейчас начнется представление.       Откуда-то из полумрака раздался приглушенный, почти неземной голос:       — Добро пожаловать. Как приятно видеть вас, наконец, в вашем физическом облике.       Поттеру сначала показалось, что в свете камина появилась огромная стрекоза. Профессор Трелони была очень худа, толстые стекла очков многократно увеличивали и без того огромные глаза, на плечах у женщины была газовая в серебряных блестках шаль. С тонкой шеи свисали бесчисленные цепочки и ожерелья, пальцы и запястья были украшены перстнями и браслетами.       — Садитесь, деточки, садитесь, — профессор приглашала учеников, как дорогих гостей.       Третьекурсники стали толкаться, как стадо. Слизеринцы выбрали дальний стол и уселись на кресла.       — Приветствую вас на уроке прорицания, — сама Трелони села в широкое кресло возле камина, как бабушка-сказочница. — Меня зовут профессор Трелони. Скорее всего, вы до сих пор еще меня не видели. Я редко покидаю свою башню. Суета и суматоха школьной жизни затуманивают мое внутреннее око.       — А оно было когда-то открыто? — прошептал Драко.       Тихий сарказм слизеринца остался не услышанным, поэтому Сивилла Трелони легким движением плеч поправила шаль и продолжила вещать какую-то дребедень страшным голосом. А потом, как и предсказывал Забини, начался спектакль одного актера.       — Вот вы, — сумасшедшая неожиданно повернулась всем телом к многострадальному Лонгботтому, который чуть с пуфика не упал, — не могли бы вы сказать, как себя чувствует ваша бабушка? Здорова?       — Надеюсь, — дрожащим голосом ответил гриффиндорец.       — Я бы не была на вашем месте столь уверена, — произнесла профессор, и пламя камина зловеще заиграло на ее длинных изумрудных серьгах.       Гарри даже стало интересно, где женщина научилась такому театральному искусству. На красно-золотых предсказательница производила впечатление.       Было забавно, когда Трелони посоветовала одной из близняшек Патил опасаться рыжих. Затем она, не меняя тона, рассказала, чем они займутся в этом году — чаинками, хиромантией и кристаллами, если успеют.       — К сожалению, в феврале занятий из-за вспышки сильнейшего гриппа не будет. У меня самой совсем пропадет голос. А на Пасху один из нас навеки нас покинет…       Класс напряженно притих, а профессор Трелони продолжала трагичным голосом.       — Вы, деточка, не могли бы… — она обратилась к Лаванде Браун, сидевшей к ней ближе всех, та в страхе съежилась, — дать мне самый большой серебряный чайник?       Девушка с облегчением вздохнула, встала с кресла, взяла с полки огромный чайник и поставила его на стол перед профессором.       — Спасибо, милая. Да, между прочим, то, чего вы больше всего опасаетесь, случится в пятницу шестнадцатого октября.       Далее по плану преподавателя у них было чаепитие. Малфой хотел выплюнуть дешевый, мерзкий на вкус напиток, но друзья уговорили его не делать этого.       — Ты бы знал, какую гадость мне приходилось у магглов пить, — поцокал языком Гарри.       — Я Малфой, а это значит, что я не пью такую бурду, — он начал озираться по сторонам, наверняка, ища место, куда можно вылить содержимое чашки.       — Даже не думай, Драко, — остановил его Блейз, касаясь руки, и тут же отдергивая свою ладонь, будто его током ударило.       — Да, не выливай. Сделай над собой усилие и выпей, — Гарри подал хороший пример и одним глотком ополовинил чашку. — Мы же хорошие маленькие змейки, не забывай. Я на вас хорошо влияю.       — Ты на меня ужасно влияешь, Поттер, — скривился друг, но хлебнул низкопробного напитка. — Мерзость какая, — его даже передернуло.       Когда на дне чашек осталась только гуща, слизеринцы опрокинули их на блюдца, и поменялись посудой. Блейз взял чашку Драко, Драко — Гарри, а Гарри досталась чашка Блейза. Подростки открыли учебник на указанной странице.       — Нашел, — сказал Малфой. — Поттер, что ты видишь в чашке Забини?       — Коричневую жижу, — зевнул младший Снейп, дурманящий дух в комнате нагонял сон.       — Раскиньте хорошенько мозгами, мои славные. Пусть ваш взгляд проникнет сквозь покровы обыденного, — голос Трелони долетал как из густого тумана.       — Ага, сейча-ас, — еще раз зевнул Гарри и попытался сосредоточиться. — Так, в картине этого художника-абстракциониста я вижу… — он прищурил один глаз, — солнце, кажется, — он перевернул чашку, — нет, это бублик. Точно, знак золота в алхимии. А еще несколько загнутых лепестков.       — Значит «расширение своих возможностей», в котором будут задействованы еще люди, — прочитал Драко, не замечая скептического взгляда карих глаз. — Теперь моя очередь, — он взял поттеровскую чашку и начал вертеть. — С этой стороны, кучка похожа на желудь, что означает «Нежданная радость. Внезапный золотой дождь». Наследство получишь, что ли, очкарик? Во-от. А с другой стороны вижу какое-то животное. Не могу разобрать: то ли бегемот, то ли овца…       Гарри не смог удержаться и прыснул в кулак, чем привлек внимание профессора.       — Дайте-ка я взгляну, — сказала она, укоризненно глядя на Драко. Женщина подошла к нему и взяла в руки чашку Гарри.       Весь класс притих, ожидая ее объяснения. А Трелони вращала чашку против часовой стрелки, внимательно рассматривая узоры на ее стенках.       — Это сокол… мой мальчик, у тебя есть смертельный враг.       — Ох, Мерлин, — Гарри вскинул руки к лицу, — кто же это может быть?!       Профессор же продолжала вглядываться в гущу чаинок, видимо, восклицание студента ей понравилось, а на тихий смех в кабинете она не обратила внимание.       — Дубинка… нападение… Боже мой, какая несчастливая чашка!       — А я думал, желудь, — грустно вздохнул Драко.       — Череп… опасность в дороге… — голос преподавателя приобретал трагические нотки.       Все студенты смотрели на Трелони, затаив дыхание. Она последний раз покрутила чашку и вскрикнула. В тот же миг раздался звук бьющегося фарфора — Лонгботтом разбил очередную чашку. Профессор опустилась в ближайшее кресло и прижала к сердцу поблескивающую самоцветами руку.       — Мой мальчик, мой бедный мальчик… нет, милосерднее промолчать… не спрашивайте меня…       — Что же вы там видите, профессор? — тут же спросила Грейнджер.       Весь класс сгрудился у стола единственных слизеринцев в кабинете, каждый пытался заглянуть в чашку Гарри.       — Мой мальчик, — профессор распахнула огромные глаза. — У тебя здесь Грим.       — Вы уверены? — уже скептическим тоном спросил Поттер.       — Конечно, бедный мальчик, я уверена! Грим, мой мальчик! Огромный пес, вестник беды, кладбищенское привидение! Мой мальчик, это самое страшное предзнаменование, оно сулит смерть.       Гарри поднял глаза к потолку. Кажется, он выбран в качестве вечной жертвы профессора. Зато теперь не надо долго сидеть над домашними заданиями. Он встал с кресла и вместе с Грейнджер подошел к женщине, чтобы заглянуть в чашку.       — По-моему, ничего общего с Гримом, — твердо сказала гриффиндорка.       — Простите меня, милая, за то, что я вам сейчас скажу, — Трелони смотрела на девочку с растущей неприязнью. — Мой мысленный взор видит вокруг вас совсем слабую ауру. Очень слабая восприимчивость волн, идущих из будущего.       Гарри так и эдак склонял голову, делая вид внимательного зрителя, а сам вспоминал значения зверей.       — Это больше на волка похоже, профессор. У Грима должен быть ореол из мелких частей чайных листов. Боюсь, вы ошиблись: я не умру, а только в смертельной опасности.       Женщина взглянула на подростка большими глазами.       — В любом случае, даже если я не права, ты должен быть всегда настороже, мой мальчик. Смерть не отдает то, что принадлежит ей, просто так, — она встала, подошла к камину и произнесла потусторонним голосом: — На этом наш урок закончен. Соберите, пожалуйста, все ваши вещи…       Она продолжила дальше вещать что-то замогильным голосом, но слизеринцы ее не слушали, они быстро собрались, отдали кому-то из девчонок чашки и ретировались из класса.       — Понял, Поттер? — ухмыльнулся Драко. — Скоро ты покинешь нас навсегда.       — Ага, мне надо еще постараться влипнуть во что-нибудь, — зеркально улыбнулся Гарри. — Как меня раздражает ее это «мальчик мой». Хуже всего это звучит только у Дамблдора.       — А лучше всего у Него, да? — толкнул его Блейз.       — Как ты угадал? — выплюнул Гарри.       — Я прорвался через разумное и смог увидеть безумное, — захохотал Забини.       — Придурок, — по-доброму буркнул Гарри.       После Прорицаний в расписании стояла Нумерология. Септима Вектор оказалась строгой и требовательной учительницей, и сразу провела небольшой тест для проверки знаний студентов. Она отметила, что ждет высоких результатов, так как это занятие смежное для учеников Слизерина и Рэйвенкло.       Свободное время после обеда они провели в библиотеке, готовя задание по Нумерологии, хотя Гарри и порывался пойти посмотреть, как дела у Хагрида.       — Ты гиппогрифов в зоопарке видел?!       — А Хагрид даст покататься?       — Ты камикадзе?       — Они условно-опасные, Малфой. Если быть с ними вежливым, то они тебя не тронут.       — Давайте найдем компромисс, — устало выдохнул Блейз, который не мог сосредоточиться из-за спора друзей.       — Что ты предлагаешь, Забини?       — Мы можем втроем, — тут Драко поморщился, — пойти после занятий к лесничему и покататься вместе. Я читал, что управлять гиппогрифом несложно. Нужно только быть предельно вежливым с ним, иначе он может ранить когтями. Малфой, я уверен, тебе понравится кататься на нем.       — С чего это ты взял?       — Я катался на пегасе, — Блейз сверкнул обезоруживающей улыбкой, — и это было прекрасно.       — Ладно, я подумаю, — отвернулся блондин, — но сначала мы выслушаем, что скажут другие студенты.       На том спор был окончен.       На шестом этаже перед кабинетом профессора Бабблинг они встретились с однокурсниками, которые вместо Прорицаний выбрали Уход. Нотт засмеялся, когда узнал, что Трелони выбрала Гарри в качестве жертвы, а Паркинсон рассказала про гиппогрифов. Оказывается, на территории Хогвартса есть целый табун этих животных. Хагрид довольно-таки хорошо подал материал, показал, как нужно подходить к животным, чтобы они дали себя погладить. Хоть лицо Пэнси и было спокойным, ее выдавали глаза, в которых сиял радостный огонек. Как бы девушка ни хотела показать, что занятие прошло так себе, было заметно, что на самом деле ей понравился урок.       На уроке по Древним Рунам Гарри показал себя с лучшей стороны — он прочитал добрую половину учебника летом, настолько увлекающим оказался этот предмет. Еще бы! Руны напрямую связаны с артефакторикой. Подросток ни капли не удивился появлению Грейнджер и на этом уроке. Девушка выглядела немного уставшей, но слушала профессора Бабблинг так же внимательно, как и остальные студенты.       Как только закончились занятия, друзья разошлись: Гарри направился к тренировочному залу, а Драко с Блейзом в гостиную.       Люциус с Северусом уже стояли у входа и ждали его. Все было, как сотню раз до этого: переодевание кольца наследника, разминка бегом и общеукрепляющими упражнениями, обсуждение успехов в учебе и сама тренировка.       Первые полчаса Гарри машинально парировал удары Люциуса, а потом у него возникла интересная мысль. Малфой сразу заметил изменение в глазах слизеринца и немного напрягся. Оказалось, что не зря. Воздушный вихрь сначала взъерошил волосы подростка, а затем ударил по мужчине. Люциус был к этому готов, поэтому вскинул руку, выставляя перед собой щит той же стихии. Гарри понял, что первая атака не прошла, и улыбнулся — становилось все интереснее. Увернувшись от очередного выпада спарринг-партнера, младший Снейп сделал пас рукой — плотный поток воздуха обошел противника слева, намереваясь ударить сзади. Довольная ухмылка озарила лицо Малфоя — он принял правила игры, глаза благородного лорда заполнялись раскаленным серебром. Их тренировка вышла на новый уровень.       Северус ощутил изменения в атмосфере и щелчком пальцев переключил зрение в особый режим. Теперь отец мог видеть, как зеленые нити силы сына схлестнулись в битве с синими потоками магии Малфоя. Гарри нападал, а Люциус только защищался, давал фору подростку, проверяя его возможности. Действия Поттера были предсказуемы, но все равно отвлекали от физического боя. Будь на месте Люциуса кто-то другой, не такой сильный, или владеющий другой стихией, он бы уже, возможно, проиграл. Малфой владел воздухом, огнем и частично водой — это давало ему преимущество в бою, но, стоило отметить его сдержанность, пользовался мужчина только воздухом.       Пока зеленая волна магии раз за разом била в лоб, проверяя на прочность щит, несколько синих лучей оторвалось от основного скопления цвета и пошли в обход, намереваясь ударить сзади. Северус уложил подбородок на пальцы согнутой в локте руки — дело принимало интересный оборот, почувствует ли сын приближение угрозы со спины?       Гарри ощутил, как по его спине прошел холодок, вызвавший неприятные мурашки. Подросток машинально ушел от атаки Люциуса в сторону, завернулся и вскрикнул, выставив перед собой руки. Высокая стена изумрудного огня встала перед ним и воздушным ударом, охватила лучи противника, сжигая и подавляя. Малфой подошел к Гарри сзади и похлопал по плечу.       — Эй, — улыбнулся он, радужка его глаз вернулась на место, — не стоит бояться своей силы.       — Это… — тихо прошептал Поттер: он все еще смотрел на то место, где только что было зеленое пламя. — Это я сделал?       — Да, это был твой зеленый огонь, — Малфой развернул Гарри к себе за плечи. — У меня он совершенно другой.       На раскрытой ладони аристократа затанцевал небольшой голубой огонек. Младший Снейп заворожено наблюдал за игрой огня: ему даже показалось, что пламя складывается в фигуру танцующей женщины.       — Если это был мой огонь… значит, в будущем я смогу контролировать и эту стихию?       — Да, — кивнул Люциус с легкой улыбкой, и сжав ладонь в кулак, дунул на него.       Из сжатых пальцев тут же что-то потекло. Жидкость была радужного переливчатого цвета, она обхватила кулак мужчины полностью и стала «расти» верх до тех пор, пока не образовала красивый цветок, похожий на герберу. После неопределенного паса другой рукой из ниоткуда появилась лазурная огненная бабочка и села на цветок. Со спины прилетела другая бабочка, уже почти черная, но переливающаяся радугой. Гарри посмотрел на отца, насекомое прилетело с его стороны.       — И как называется эта магия? — подросток был очарован красотой магических потоков, соединенных со стихиями.       — Это высшая магия, Гарри, — тихо ответил Северус. — Создание огня, воздуха, воды и земли из ничего, их соединение, придание им образа для атаки или, — он кивнул в сторону бабочек, — развлечения детей.       — Радуга, — Гарри прищурился и внимательно посмотрел в глаза отца, — значит, вода и воздух?       — Не обольщайся на мой счет, — ухмыльнулся Северус и сжал кулак, эфемерное создание черного цвета тут же растворилось в воздухе, — ты вырастешь намного сильнее меня.       — Но для этого нужно усердно учиться, — добавил Люциус, он опустил руки вдоль тела, а волшебные образы развеялись.       — Да, — кивнул старший Снейп, — теперь мы с тобой будем тренироваться еще и в стихийной магии. Для начала нужно освоить полностью воздух, чтобы ты понял всю его опасность. А потом — посмотрим. Управлять огнем тебя может научить Люциус, а Блэк — землей.       — А водой? — поинтересовался подросток.       — Если у тебя проявятся до шестнадцатилетия признаки владения водной стихией, я займусь твоим обучением, — пожал плечами Северус.       — Вода, она такая красивая, — мечтательно улыбнулся Гарри. — Лорд показал мне, что начал осваивать ее.       — Он начал осваивать четвертую стихию? — взгляды мужчин посерьезнели.       — Ну, да, — продолжил Поттер с той же улыбкой, — он сказал, что через несколько лет покорит ее полностью.       — Почему-то я в этом не сомневаюсь, — Люциус почесал затылок.       — Ладно, давай в душ и на ужин, — Снейп-старший подтолкнул отпрыска в сторону раздевалки.       — А, пап, — Гарри развернулся в дверях, — мы хотим после ужина пойти к Хагриду посмотреть на гиппогрифов, может быть, даже полетать удастся.       — Тебе их в зоопарке было мало? — послышался возмущенный голос Люциуса из раздевалки.       — Сразу понятно, чья это была идея, — выдохнул Северус. — Ладно, идите. Только напомни своим друзьям, что гиппогрифы почти полуразумные существа, и оскорблять вслух их не стоит, они отлично понимают человеческую речь.       — Мы это помним, — улыбнулся лучезарно ребенок отцу и скрылся за дверью.

***

      По-летнему теплое солнце приближалось к горизонту, когда слизеринцы вышли из школы. Ласковый ветерок обдувал вечерней прохладой и доносил запахи различных трав. Гарри шел впереди маленькой процессии — ему не терпелось испытать новые ощущения. Хагрид открыл почти сразу после стука в дверь.       — О, привет вам, — пробасил лесничий. — Чего пришли?       — Хагрид, — улыбнулся Гарри, — привет. Мне действительно жаль, что не получилось выбрать и твой предмет. Я даже представить не мог, что ты станешь преподавателем!       Подросток обнял полувеликана, приводя того в замешательство, которое, впрочем, быстро прошло. Через несколько секунд Хагрид с громким смехом приподнял слизеринца своими огромными ручищами. Гарри понял: друг простил его.       — Да, профессор Хагрид, — вежливо произнес Блейз, — мы с Драко также хотим поздравить вас с назначением на новую должность и пожелать успехов в преподавании.       — Даже представить не могу, чего вам, маленьким слизеринцам, стоило сказать это, — буркнул полувеликан и поставил Поттера на место. — Ну, это, чего хотели?       — Мы слышали, что ты сегодня показывал гиппогрифов, — чуть ли не подпрыгивая от нетерпения, сказал Гарри.       — Да-да, было такое, — гордо выпятил грудь вперед лесничий. — Хотите, и вам покажу?       — Да! — от улыбки у младшего Снейпа уже заболели щеки.       — Ну, пошли тогда, — Хагрид закрыл дверь хижины и повел третьекурсников вдоль опушки леса.       Через некоторое время они оказались около просторного загона, преподаватель по Уходу за Магическими Существами наказал им оставаться около ограды и никуда не отходить. Драко хотел вставить едкий комментарий, но Поттер наступил ему на ногу.       — Ты можешь помолчать хотя бы тогда, когда это действительно нужно? — прошипел Гарри.       — Я вообще сомневаюсь в разумности этой затеи, — протянул Малфой, растягивая слова в стиле «ты не понимаешь моего великого замысла, убогий».       — Тогда почему ты пошел с нами?       — Потому что я хочу увидеть, как тебя разорвет дикий гиппогриф.       Ответить Гарри не успел, с дальнего конца загона к ним приближалось три величественных животных. Хотя Поттер и видел их в зоопарке, он снова восхитился этими странными зверями с туловищами, задними ногами и хвостами коней, и передними лапами, головами и крыльями орлов. Огромные блестящие глаза внимательно разглядывали студентов. Хагрид вел животных на толстых цепях. Мужчина закрепил своеобразные поводки на частоколе и повернулся к друзьям.       — Знакомьтесь! Гиппогрифы! — торжественно произнес полувеликан. — Если хотите, можете подойти ближе.       Гарри первым сделал шаг, Драко и Блейз тоже решили подойти, но без такого рвения, как их товарищ.       — Перво-наперво запомните, — сказал Хагрид, — это очень гордый зверь. Никогда ему не грубите. Не то и с белым светом проститься недолго. Гиппогриф все делает по своему хотению и очень любит церемонии. Подойдите к ним, поклонитесь и ждите. Если он в ответ поклонится, можете погладить. Если не ответит на поклон, не трогайте его и скорее отойдите подальше. Когти-то во какие, как сталь! Кто хочет первым познакомиться?       — Я хочу, — с энтузиазмом сказал Поттер и перемахнул через изгородь.       — Я уверен, ты с Клювокрылом поладишь! — Хагрид отвязал сизого гиппогрифа и снял с него ошейник. — Спокойно, Гарри. Смотри ему в глаза, это называется «глазной контакт». Старайся не моргать — гиппогрифы не верят тому, кто часто моргает.       Младший Снейп дождался, когда Клювокрыл обратит на него внимание, и вежливо наклонился, не отводя уверенного взгляда от желтых орлиных глаз. Его друзья тут же отметили, что это был традиционный поклон к старшему по происхождению: глубокий, с прижатой к груди правой рукой и заведенной за спину левой. Так кланялись наследники родов титулованным лордам и леди.       Хагрид что-то говорил на заднем плане, но Поттер его не слушал, все его внимание было обращено к благородному зверю. Не прошло и минуты, как гиппогриф согнул чешуйчатые колени передних лап и безо всякого сомнения отвесил поклон.       — Здорово, Гарри! — ликовал Хагрид. — Теперь можешь подойти к нему и погладить клюв.       Подросток с улыбкой сделал еще пару шагов к Клювокрылу и несколько раз провел рукой по большому блестящему клюву. Гиппогриф лениво зажмурился и даже как будто улыбнулся ему в ответ.       — Это совсем не сложно, — младший Снейп повернул голову к друзьям. — И они не злые. Хагрид, можно Драко с Блейзом тоже попробуют?       — Конечно, — пожал плечами полувеликан, будто это было что-то само собой разумеющееся.       Малфой мигом перелетел частокол и остановился в паре шагов от освобожденного черного гиппогрифа. Блейз через несколько секунд встал рядом с другом, для него был приготовлен красный полуконь-полуптица. Как и Гарри до этого, оба наследника древних родов отвесили традиционные поклоны, которые им были возвращены благородными животными.       — Их зовут Черное Крыло и Зарево, — прогрохотал лесничий. — Замечательные животные. Думаю, они вас троих покатают!       Гарри чуть не взвизгнул от радости. Он молниеносно оказался на спине Клювокрыла и наблюдал, как Хагрид помогает его друзьям вскарабкаться на гиппогрифов.       — Ну, чего вы, — бурчал профессор по Уходу, — на лошадях, что ли, никогда не катались, давайте, лезьте сюда, между крыльев. Только за перья не дергайте, они этого не любят.       В этот момент Гарри немного растерялся, он не знал, за что держаться — вокруг были одни перья.       — Вперед! — приказал Хагрид и хлопнул гиппогрифов повыше хвоста.       Клювокрыл, не подав знака, раскрыл четырехметровые крылья и взмыл в небо, так что Поттер едва успел ухватиться за его шею. Ничего общего с метлой: по обе стороны бились два огромных крыла, задевая колени, бросало то вверх, то вниз вместе с крупом, в такт взмахам крыльев.       Вместе с друзьями он облетел загон. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, озаряя окрестности алым светом, который красиво отражался в блестящих перьях гиппогрифа Блейза. Закусив губу, Гарри потянул Клювокрыла влево, в сторону Черного озера, животное послушалось неопытного ездока и плавно повернуло к водной глади. Сзади Поттер услышал, как пищит от восхищения Малфой, и смеется Забини.       — Я же говорил, тебе понравится! — прокричал Блейз.       — Это так здорово! Уи-и-и!!! — Малфой широко раскинул руки, когда Черное Крыло полетел низко над водой.       Двое других слизеринцев повторили его жест, и все трое счастливо закричали от переполнявших эмоций. Струи ветра трепали волосы и мантии, последние лучи солнца светили прямо в лицо, заставляя прищуриться. Это фантастическое чувство полета без рук Гарри ни с чем не мог сравнить! Поцелуи с Темным Лордом он не брал в расчет. Поттер расслабился и совсем чуть-чуть приоткрыл магическое ядро. Тут же с обеих сторон от него появились два зеленоватых потока воздуха, которые сплетались и расходились в разные стороны, чтобы вскоре встретиться вновь, они создавали неповторимый узор самой магии. Насладившись чувством полета в собственной магии, Гарри закрыл ядро, когда все трое приблизились к противоположному берегу озера, и повернулся к друзьям.       — Давайте наперегонки?! — крикнул он. — Кто первый до загона!       Двое друзей весело засмеялись и согласились. Они развернули гиппогрифов и полетели обратно.       — Лети как ветер, Клювокрыл, — попросил Поттер свое животное. — Летим к Хагриду в загон. Давай!       Клювокрыл приземлился у вольера первый, Черное Крыло и Зарево оказались на земле только через минуту после него.       — Это нечестно! — Драко пытался злиться, но на его лице была такая радостная улыбка, что все его попытки были тщетны. — Ты вообще первый взлетел!       — Вы великолепные наездники! — Хагрид широко улыбался и хлопал в ладоши. — Давненько я такого не видывал, ха! А вы, слизеринцы, тоже умеете радоваться жизни, как я посмотрю, — мужчина посмотрел добрым взглядом на Драко и Блейза. — А то всё рожи гнусные строите. Можете оба приходить ко мне в любое время, чтобы покататься на Черном Крыле и Зареве. Вы им понравились.       — Спасибо, профессор Хагрид, — хором произнесли они, пытаясь скрыть счастливые улыбки.       — Спасибо, огромное спасибо, Хагрид! — Поттер влетел в дружественные объятья полувеликана.       — Да ладно, — немного смущенно пробасил лесничий, — ты, естественно, тоже можешь приходить, когда пожелаешь, Гарри. Ох, вы только посмотрите, солнце-то уже село. Негоже вам около леса бродить в темноте. Давайте, идите в замок.       — Хорошо, — Гарри оторвался от полувеликана и отступил назад на пару шагов. — Еще раз спасибо тебе и до свидания, Хагрид!       Все трое тепло попрощались с новым преподавателем по Уходу за Магическими Существами и побежали в школу.       Часы показывали почти девять, когда они влетели в личные покои декана. Северус был не один. Люциус так и не ушел домой после тренировки, он хотел выслушать впечатления детей. Третьекурсники стали наперебой рассказывать о гиппогрифах, о полете над озером, от их недружного хора засвистело в ушах. Северус не выдержал первым.       — Так, — строгим голосом остановил он бесконечный поток информации. — Сели на диван и успокоились.       Все трое одновременно сели ровно и сложили руки на коленях. Никто из них так и не смог сдержать улыбку.       — Как я вижу, все целы, — произнес Люциус, закидывая ногу на ногу. — Значит, вы послушались совета не хамить этим тварям.       — Они классные, — выдавил его сын. — Давай купим парочку?       — Ни за что, — запротестовал старший Малфой. — И не смей рассказывать это матери.       — Мы пришли к Хагриду, — начал рассказывать Гарри, жестикулируя. — Он, действительно, был на меня в обиде, что я не выбрал Уход, но быстро простил. Он повел нас к загону и познакомил с тремя гиппогрифами: Клювокрылом, Черным Крылом и Заревом. Они такие красивые! Мы им поклонились, и они позволили себя погладить. А потом мы летали над Черным озером! Это было так здорово!       — Черное Крыло абсолютно черный, — продолжил Драко, — это был мой гиппогриф. Забини достался красный, полностью красный, как флаг Гриффиндора, представляете?! Его зовут Зарево. А Поттеру достался сизый Клювокрыл.       — Мы летали наперегонки над озером, — перехватил инициативу Блейз, — животные нас слушались, как ручные. Было так неожиданно, когда они повиновались обычным устным указам. Это оказалось проще, чем управлять пегасом.       — И кто же первый прилетел к финишу? — поинтересовался с легкой улыбкой Люциус.       — Я! — довольно сказал младший Снейп. — Я приказал Клювокрылу лететь быстрее ветра, и он полетел!       — Ладно, — Северус попросил эльфа принести чай с бисквитами, — главное, что вы целы, и вам это безобразие понравилось.       Успокоить детей взрослые смогли только к полуночи. Третьекурсники решили рассказать все: и про Грима на Прорицаниях, и про впечатления от новых предметов, и про Грейнджер с ее кучей вопросов. В итоге Северус с Люциусом смогли их успокоить, только пообещав, что они не будут против, если дети будут иногда приходить к лесничему, чтобы покататься на гиппогрифах.       Когда дверь за слизеринцами закрылась, сиятельные лорды еще долго слышали гул их возбужденных голосов, усиленный эхом подземелий.