***
Гарри тихо вошел в общую спальню, Драко и Блейз уже спали. Эта картина показалась подростку настолько знакомой, что тот только тяжело вздохнул и грузно сел на кровать. Больше всего ему сейчас хотелось завернуться в одеяло и уснуть до самого завтрашнего вечера, но предстояло еще отчитаться перед старшим партнером. Этот тотальный контроль начинал раздражать. Скоро Том будет требовать ходить в туалет по расписанию. От этой мысли Гарри горько усмехнулся и покачал головой. Что с ним творится в последнее время? Возникало ощущение, что в нем засело два человека: первый импульсивный, невозможный, которого было сложно терпеть даже самому себе, и второй — старый знакомый, рассудительный и сдержанный. И сам подросток никак не мог повлиять на то, кто из этой парочки возьмет верх. В такие моменты хотелось головой побиться о стену. Вот и сейчас Гарри не знал, чего он хочет больше: то ли послать Тома к чертовой бабушке, то ли все-таки ответить и рассказать, что произошло в коридоре. Из-под подушки раздавался знакомый шелест страниц, дающий понять, что человек, у которого имеется зачарованный пергамент, ждет немедленного ответа. Тяжело вздохнув в очередной раз за сегодняшний вечер, Гарри повалился на кровать, улегся на живот и достал дневник с вложенной в него ручкой. Раздеваться младший Снейп не стал специально, чтобы не давать организму слабину, ведь пока подросток одет, шанс уснуть во время переписки меньше. Гарри подавил зевок и открыл последнюю страницу, на которой уже красовались строчки написанные знакомым летящим почерком. «Что с тобой произошло?», «Снейп, это не смешно», «Немедленно ответь!», «Если ты не ответишь в течение пятнадцати минут, я сам лично прибуду в школу!», «Надеюсь, ты получил послание с Дизлом. Жду ответа». Гарри почесал колпачком кончик носа и принялся писать: «Что именно тебе рассказать? Я же уже ответил тебе: со мной все хорошо. Сейчас я вообще полностью цел и невредим». «Ответь на основной вопрос: что с тобой произошло?» «Это довольно долгая история. Все началось с того, что утром у меня был матч с Рэйвенкло. Перед ним я хорошо позавтракал. Представляешь, эльфы, наконец-то перестали подсовывать мне овсянку. Интересно, что повлияло на их поведение?» «Гарольд, не испытывай мое терпение. Что произошло час назад?» «Скажем так, два не очень умных человека решили, что могут отомстить мне. У каждого из них свои причины. Один просто идиот, второй решил, что сможет заработать себе репутацию мучителя Мальчика-Который-Выжил, оставив собственную отметку на моем многострадальном лбу. Я популярно объяснил им, что мой лоб приватизирован тобой. Такой ответ тебя удовлетворяет?» «Не хами мне, мальчишка!» «Том, я очень устал за последнее время, и безумно хочу спать. Так что, если тебя больше не интересуют мои школьные похождения, то я отключусь». Гарри прикрыл дневник и быстро переоделся в пижаму, любезно постиранную и отглаженную домашними эльфами. Мягкая хлопковая ткань пахла детским мылом с какой-то травой, какой именно, подросток никогда не мог понять, хотя на обоняние никогда не жаловался. Забравшись под теплое одеяло, Гарри снова открыл тетрадь на последней странице. «Ты должен сообщить мне их имена, чтобы они могли понести наказание». «Я так не думаю. Если честно, я считаю, что я сам в состоянии справиться с тупыми школьниками, которые считают, что элементарное Инкарцеро меня удержит». «Имена, Гарольд». «Труляля и Траляля», — Гарри начинал терять терпение, а хорошее настроение после воссоединения с долгожданной кроватью улетучилось. «Я серьезно». «Не поверишь, я тоже. Том, я сам способен справиться с однокурсниками». «Я не считаю, что ты не способен с ними справиться, я хочу быть уверен в твоей безопасности». «У Темного Лорда должны быть более важные дела, чем выяснения отношений с малолетними однокурсниками его партнера. Том, тебе заняться больше нечем? Иди, разрабатывай план по завоеванию мира, а я пошел спать. Если так хочешь, обсудим это в следующий раз, сейчас у меня голова уже не работает». В этот момент Гарри было абсолютно все равно на субординацию, уважение младшего партнера к старшему, и прочую высокопарную ерунду. Стоило подростку засунуть дневник под подушку и перевернуться на бок, как царство Морфея затянуло его в свои гостеприимные объятия.***
Люциус перешагнул через каминную решетку и устало потянулся. Этот день принес слишком много эмоций, ему определенно нужно отдохнуть. Наказание Темного Лорда кончится через четыре дня. Он хищно улыбнулся и приподнял брови. Четыре дня. Мысль о скором приятном вечере подняла настроение сиятельного лорда на несколько пунктов. Однако оставался вопрос безопасности крестного сына жены от однокурсников. Если первый с цепи сорвался, то за ним последуют и другие… думы прервал тихий всхлип с кресла, повернутого к камину спиной. Люциус сделал шаг вперед и бросил верхнюю мантию на диван. В свете догорающего камина Малфой увидел Сириуса, и выглядел тот неважно: он согнулся, уперся локтями в колени, а пальцы так сильно сжимали волосы, что возникало ощущение, что вот-вот вырвут их. Непослушная волнистая грива прикрывала лицо, а сам мужчина покачивался взад-вперед. — Что такого произошло, пока меня не было, что ты решил спрятаться в моей приемной? — тихо спросил Люциус и присел в кресло напротив. Сириус дернулся, как от удара, что немало удивило Малфоя — Блэк не заметил, как он появился из камина. — Малфой, — выдохнул облегченно Сириус и приподнял голову, глаза у него были на мокром месте. — Я больше не могу. — Что ты больше не можешь? — хозяин поместья призвал со стола графин с водой и налил в высокий стакан. — Я больше не могу ему отказывать, — покачал головой Блэк. — Не могу. У меня кончились все отговорки. Он отличный психолог, я не могу больше отказывать ему, не привлекая лишнего внимания. — Что он сказал тебе? — Люциус оторвал левую руку Сириуса от головы и вложил в нее стакан. — Пей. — Он… — Блэк обхватил стакан обеими руками и внимательно посмотрел на Люциуса. — Дело в том, что он ничего не сказал прямо. Он намекает. Он тонко намекнул, что Гарри в ужасной опасности, даже стены школы не смогут уберечь его от несчастного случая. Темный Лорд пробрался один раз в школу, так что мешает ему повторить? — он горько усмехнулся и прикусил губу. — Он запугивает меня самым дорогим, что у меня осталось, моим Гарри… — Выпей, — повторил Люциус, кивнув на стакан. Он решил, что не стоит рассказывать Блэку про нападение Нотта, пока тот более-менее не придет в себя. — Ты говорил, как омерзителен тебе сам особняк и твоя семья? — Да! — громким шепотом произнес Сириус и сделал глоток прохладной воды. — Да, и не раз! Но он неумолим, он требует, копается в моей голове, как в ящике стола, промывает мне мозги! Он пытался убедить меня в том, что моя мать любила меня и желала только самого лучшего. Если бы я не понял этого раньше, то поверил бы ему именно вчера. Он сказал, что темная магия не является злом, а библиотека Блэков может принести огромную пользу Ордену. Как бы я не отказывал ему, он всегда находит десяток убедительных фактов своей правоты. У меня просто кончились все доводы, Малфой. Мне придется расконсервировать Блэк-холл. — Ты понимаешь, какая ответственность на тебя возляжет? — Люциус наклонился к нему и пристально посмотрел в его глаза. — Тебе придется носить артефакт постоянно, не снимая ни днем, ни ночью, потому что один Мерлин знает, что сделает Дамблдор, если проникнет в твою голову. — Я возьму у Сопливуса уроки шпионажа, — невесело хохотнул Сириус, его взгляд становился все более понимающим. — У тебя нет Метки, — поднял бровь Люциус. — Кто тебе такое сказал? — повторил его жест Блэк. — Он заставил тебя?.. — лицо Малфоя выражало искреннее удивление. — Да, — кивнул Сириус и приподнял левую штанину. На внутренней стороне голени чернел череп с извивающейся змеей. — Еще летом. Поставил сюда, чтобы ни директор не увидел, ни Гарри. Он должен быть уверен, что я не причиню вреда его партнеру. — Ты и не можешь, — Люциус откинулся на спинку кресла. — Ты не можешь навредить ни Гарри, ни самому Лорду. Сама Магия проследит за этим. Разве он этого не понимает? — Ты заглядывал в его глаза? Он никому не верит. Только Гарри, и то, потому что чувствует его ложь, — Сириус поправил брюки и опустошил стакан в несколько глотков. — Сейчас бы чего-нибудь покрепче. Я открою Блэк-холл завтра, у нас будет максимум неделя, чтобы отобрать в библиотеке нужные книги и покопаться в артефактах. Думаю, у моей семьи должны быть полезные игрушки. Люциус кивнул ему. В этот момент дверь тихо открылась, и в дверном проеме на фоне светлого коридора выделилась фигура Нарциссы. Ее плечи дрожали. — Люмос! — громко произнес Малфой и подбежал к супруге. — Что случилось, Нарси? Леди Малфой затрясла головой, губы были сжаты в полоску, а глаза увеличены от ужаса. — Ты что-то нашла? Ритуал? — пытался угадать, что так испугало его спокойную жену, Люциус. — Люци… — тихо произнесла она и протянула потертую книгу, нужная страница была зажата пальцем. Видимо, Нарцисса сразу пришла рассказать, как только нашла. Малфой аккуратно забрал фолиант из рук супруги и раскрыл на нужной странице. Сириус, который успел подойти к парочке, так же наклонил голову за плечом Люциуса и стал вчитываться в потускневшие чернильные строчки. Через несколько минут Блэк отшатнулся от книги и прижался спиной к двери. Люциус громко захлопнул манускрипт и зажмурился как от боли. — Мы должны сказать Северусу, — на грани плача прошептала Нарцисса. — Должны, — выдохнул Люциус. — А Лорду? — с какой-то злобой прошипел Сириус. — Ведь Гарри его партнер! — Он нас не послушает, даже если мы ему десяток подобных брошюр пришлем, — сплюнул Люциус и бросил книгу на стол. — Только накажет за то, что мы лезем не в свое дело, да еще и сунули нос в библиотеку Слизерина. — А что тогда делать? — Нарцисса начала успокаиваться, а в ее глазах загорелась жажда защитить крестника. — Мы должны найти такую же хронику в Родовой книге и подготовить Гарри к разговору с Лордом. — Как мы найдем это в Родовой книге? Это же просто дневниковая запись! Это почти легенда! — Сириус не сдержал эмоции и с силой пнул дверь. — Не ломай мебель, — Люциус бросил на него серьезный взгляд и снова повернулся к жене. — Автор нам известен, род, в который он должен был вступить младшим партнером, тоже, выкрутимся. Главное — подготовить Гарри. — До четырнадцатилетия Лорд его даже не послушает, — покачала головой Нарцисса. — А мы пока и ритуал не нашли. Расскажем все, когда будем готовы к масштабу катастрофы. Лично я знаю только одного Людвига, который делал хоркруксы… Сириус понял, что становится лишним, эти двое слизеринцев смогут найти лучший вариант решения ситуации. Блэк подошел к письменному столу и снова открыл злосчастную книгу. На ее обложке сияло золоченое название «Дневники партнеров». «… Двадцать первое марта. 16:30 Я снова засел в библиотеке и нашел интересную вещь. Совершеннолетием раньше был шестнадцатый день рождения. Возраст увеличили из-за моральных принципов. Ну, теперь понятно, почему даже партнерская связь закрепляется в шестнадцать, во время помолвки. Стабильность ядерных оболочек, все такое… 21:00 Но, помимо этого, я узнал еще одну вещь, и мне стало страшно. Людвиг… он… в общем, это же мой научный дневник, так что я попробую описать все без эмоций. Людвиг открыл мне тайну. Он создал якоря души, хоркруксы. Три штуки. Это лишило его чувств и сделало бессмертным. Теперь я понял, почему он так холоден ко мне, хотя сам я с ума схожу от любви и нежности, что испытываю к нему. Так вот… Мерлин, это страшно и больно. Я могу умереть. У меня есть все шансы, я должен заставить его воссоединить душу. Иначе… Магические партнеры редкая вещь. Магический триумвират — еще реже, он встречается примерно раз в тысячу лет. То есть, если бы Людвиг разделил душу на две, или хотя бы три части, я выжил бы, но у него четыре куска души. Магия такого не приемлет, она убьет его и меня прямо во время закрепления связи. Мерлин… я слишком молод, чтобы умирать! Мой день рождения через три месяца, у меня есть еще время. Я не хочу умирать, Мерлин…» Снизу было имя автора дневника, Сириусу оно ничего не дало, но раз Люциус знал, к какому роду относился Аурил Ховач, у них был шанс спасти Гарри от такой участи.***
Пока Гарри Поттер и его окружение было занято происшествием в школе, а Темный Лорд разносил в порыве гнева малую гостиную залу в Гонт-холле, некий, ранее довольно известный, а ныне всеми забытый молодой маг строил планы на будущее. Это было довольно сложно в его положении: ослабленный, без собственной палочки, под вечным надзором неугомонной Винки. И хоть Империус уже не имел над ним никакой власти, Барти оставался под домашним арестом. Каждый день его так называемый отец приходил к нему в дальнюю комнату особняка, осматривал, выслушивал доклад верной эльфийки и уходил. Раз в неделю Бартемиус Крауч-старший обновлял первое непростительное проклятье, чем только помогал своему сыну справляться с заклинанием. Барти чувствовал магию отца, проходящую сквозь него, пытающуюся снова подавить волю, и каждый раз справлялся с ней, и так уже на протяжении нескольких месяцев. Внезапный шум в камине застал Барти врасплох — посетителей сегодня больше не ожидалось, отец никогда не приходил дважды, а отбыл из особняка он более часа назад. Единственное, что успел сделать Барти — спрятаться под стол. Полноватая женщина в строгой министерской мантии перешагнула через решетку камина и огляделась. Мужчина не помнил ее лица, он не видел ее ни в этой, ни в прошлой жизни. Хотя… Мордред ее знает. Тем временем волшебница тонко улыбнулась, сощурив глаза, и громко позвала: — Мистер Крауч! — весь ее вид выдавал нетерпение и любопытство, но она сохраняла осторожность. — Мистер Крауч, это Берта Джоркинс! Мистер Крауч, я забыла отдать вам на подпись договор с французами! — улыбка незваной гостьи расширялась с каждым словом, она все четче понимала, что дома нет никого. — Ах, мистер Крауч, как не осторожно с вашей стороны было оставить свой адрес у секретарши Людо. Она поправила свои темные прямые волосы и сделала несколько шагов вперед, чтобы окинуть гостиную оценивающим взглядом. В этот момент Барти ощутил рывок в районе живота, через секунду он оказался в столовой, а напротив него стояла, дрожа всем телом, домовиха и выкручивала себе уши. — Молодой хозяин опять выходить из своей комнаты, Винки не углядеть. Винки плохая, — эльфийка громко зарыдала и упала перед магом на колени. — Заткнись, дура, иначе нас сейчас услышат, — громким шепотом пригрозил ей Барти и показал кулак. — Винки плохой-плохой эльф, она не достойна служить этой прекрасной семье! — домовиха схватила хозяина за брючину и принялась вытирать слезы. — Прекрати сейчас же, — Крауч-младший бросил боязливый взгляд на дверь, отделяющую столовую от гостиной, в которой находилась гостья. — Молодой хозяин без мантии, он должен вернуться в свою комнату, Винки проводить, — немного успокоилась эльфийка и протянула руку к мужчине, но было поздно. Из-за двери послышалось сдавленное аханье и глухой стук чего-то тяжелого о мягкий палас. «Услышала-таки, мразь», — догадался Барти и резко открыл дверь. Догадка подтвердилась: женщина сидела на полу и в ужасе смотрела на давно мертвого сына своего начальника. Решение пришло на ум молниеносно — Крауч-младший подскочил к волшебнице, отобрал у нее палочку, которую та держала дрожащими пальцами, и направил оружие на женщину. — Империо! — сильное темное проклятье выбило воздух у него из груди и заставило сердце пропустить удар — так приятно было снова ощутить потоки своей магии! Карие глаза остекленели, из них тут же пропали страх и ужас. Барти повертел в руке непривычную палочку и внимательно посмотрел на нарушительницу своего покоя. Убивать ее не выгодно при любом раскладе — она пришла сюда не просто так и, наверняка, кому-нибудь сообщила о своих намерениях. Плохо она выучила урок, что совать свой нос в чужие дела нехорошо. — Что ты здесь делаешь? — спокойным голосом спросил Барти, хотя его сердце было готово выпрыгнуть из груди от предвкушения чего-то большего. — Я принесла мистеру Краучу документы на подпись, — равнодушный тон никак не вязался с тем хитрющим тоненьким голосочком, который Барти слышал в гостиной еще несколько минут назад. — Какие документы? — единственное, что мог сделать Барти в своем положении, расспросить ведьму, выпытать из нее как можно больше полезной информации, стереть память и отправить на все четыре стороны. — Мадам Максим прислала список своих учеников, которых она возьмет с собой на Турнир Трех Волшебников. Мистер Крауч должен подписать разрешение на въезд… Барти не слушал ее больше. Турнир Трех Волшебников… вот значит, над чем так усердно работает отец. Информация была бы бесценной, если бы было кому ее рассказать, но Повелитель исчез много лет назад, и не подавал ни единого знака, что с ним все в порядке. За все эти годы Крауч-младший ничего не почувствовал — метка оставалась выбелевшей татуировкой и не подавала никаких признаков жизни. Хотя всегда оставалась надежда, что Господин просто не хочет, чтобы его слуги знали о его возвращении. И в последний вариант Барти охотно верил, потому что знал, какие крысы и предатели были в рядах Пожирателей. Великий Темный Лорд… Барти судорожно выдохнул и облизал губы. Что же… если Повелитель не может сейчас править Англией, нужно все подготовить, чтобы Англия была готова к возвращению величайшего темного мага. Решение было принято, план составился сам собой и разлегся по ментальным полочкам. Барти задал Берте еще несколько вопросов, отменил Империо и стер ей память о сегодняшнем вечере. Младший Крауч никогда не был силен в магии разума, поэтому не сильно удивился, что волшебница глупо заулыбалась и несколько раз споткнулась о мебель, когда шла к камину. Когда Берта исчезла в зеленом пламени, Барти сел напротив тлеющего камина, обхватил голову руками и принялся думать. Пребывание в Азкабане, пусть и недолгое, все-таки оставило на нем свои следы — скулы заострились, взгляд навсегда остался безумным. Ничто не могло исправить этих последствий, хоть Крауч-старший и старался откормить сына. Привычка нервно облизывать губы быстрым движением языка всегда ассоциировалась у окружающих Барти с трепетанием языка змеи. Когда младший Крауч решил встать на сторону Темного Лорда, ему показалось это забавным и правильным — змея должна тянуться к змее. В рядах Пожирателей Смерти Барти нашел то, чего не мог найти в своей семье. Да, мать любила его и пожертвовала собой, это был ее долг перед ним — она никогда не защищала его перед отцом. Бартемиус Крауч-старший всегда пренебрежительно относился к своему отпрыску, говорил сухо и четко, только по учебе или работе. Отец не пришел на церемонию вручения аттестатов, а Барти было чем похвастаться — все Ж.А.Б.А были сданы на высшие баллы. Барти сам поступил на работу в Министерство Магии, но уже по собственной воле, а не для того, чтобы что-то доказать отцу. Отец, отец, отец… навязчивая идея на протяжении всех тринадцати лет, которые он провел под проклятием Подчинения. Тысячи раз Барти прокручивал у себя в голове разнообразнейшие способы его убийства. Сын ненавидел отца за все: за нелюбовь, за холодность и отрешенность, за неуважение к матери, за то, что позволил ей умереть за него, за свое жалкое существование в этих четырех стенах, где не видно солнечного света, не слышится запахов свежей травы, где нет ничего, кроме навязчивой домовихи. Снова взвесив все «за» и «против», Барти уверено встал с дивана и осмотрелся вокруг. Палочка Берты ушла вместе со своей хозяйкой, так что аппарировать не получится. Камин был заблокирован отцом. Оставался один выход. Рискованный, но это был единственный возможный вариант. — Винки! — громко позвал Барти. Она появилась перед ним, теребя в руках край полотенца, который служил ей одеждой. Ни минуты не сомневаясь в своих действиях, Барти схватил со стола нож для резки бумаг и полоснул им себя по ладони. Винки не успела даже пискнуть, когда молодой хозяин обхватил ее крохотную ладошку своими руками и спросил: — Винки, даешь ли ты мне клятву верой и правдой служить лично мне и никому более, странствовать вместе со мной, ухаживать за мной, следить за тем, чтобы я ни в чем не нуждался? — измененная ритуальная фраза принятия домового эльфа в дом, пришла в голову Барти сама собой. — Молодой хозяин, но что скажет хозяин? — тихо пробормотала она и посмотрела на младшего Крауча огромными карими глазищами. — Какой он дал тебе приказ, Винки? Следить за мной и ухаживать, так? — Барти никогда не славился терпением. — Так, — кивнула эльфийка, — но также он приказал не выпускать вас из дома… — Это был второстепенный приказ, — Барти облизнул губы, он старался не сорваться на домовихе, только она могла помочь ему. — Основной — следить и ухаживать, помнишь? — Да, молодой хозяин… — робко произнесла она и отвела взгляд. — Мне жизненно необходимо уйти из дома, Винки, мне грозит опасность здесь. Из-за той женщины, что была тут только что. И без тебя у меня ничего не получится. Я наследник Рода, ты и твои предки служили нам долгие годы, ты будешь ухаживать за мной и моими будущими детьми, — Барти внутренне возликовал, когда увидел огонь радости в глазах домовихи, у него получилось подобрать ключик к ней. — Домовой эльф Винки согласна служить молодому хозяину верой и правдой! Быть слугой молодого хозяина Бартемиуса великая честь для недостойной и глупой Винки. Прохладная до этого ладонь домовихи нагрелась настолько, что почти обжигала своим жаром. Тонкая эльфийская магия проникала к магическому ядру молодого мага, оставляла в нем свой след, вытаптывала тропинку к самому сердцу. Теперь, что бы с ним ни случилось, эта глупая эльфийка будет знать, где он, и прибежит на помощь. Если он умрет, она пойдет за ним. Маги редко соединяли себя узами с эльфами, домовики приносили помощь не только волшебнику, но дому в целом. Индивидуальная привязка же делала эльфов более сильными и самостоятельными в принятии решений, правда, и выгнать их после этого было невозможно. Но это был единственный шанс! — Винки, принеси мантию-невидимку, собери необходимые вещи и возвращайся. Мы переезжаем! Громкий хлопок оповестил о том, что эльфийка поняла приказ и пошла его исполнять. Теперь все будет по-другому. Барти улыбнулся во весь рот и тихо засмеялся. Смех его не был веселым или грустным, он был безумным, как и присуще великим. Теперь он сможет найти Лорда и помочь ему воскреснуть и восстать в полную мощь.