Бег

Бэйнс не до конца понимала, почему такое происходило почти каждое Рождество. Вчера она ещё тайком была готова бросить всё и бежать до ближайшего города, чтобы там связаться с NEST, сообщив о присутствии двух десептиконов, а сейчас уже со смехом вместе с Маргарет наблюдает за тем, с каким счастьем Стархантер почти что носится по асфальтированной дороге возле дома, то и дело пропадая в плотном тумане. За их короткое новое знакомство она ещё не видела её настолько счастливой. Явно взрослая по голосу «фемка» чудила, словно дитя. Прыгала на одной «ноге», кружилась, даже танцевала. А всё потому, что ей разрешил погулять Сильвер, сказав перед этим что-то по коммуникатору. - Как же мало нужно для счастья большому роботу... Разве не это настоящий дух Рождества? - сказала Маргарет, качаясь в своем кресле-качалке. Она тихо посмеивалась и разминала пальцы после того, как закончила подшивать последний рождественский носок, который уже повесили над камином. Как-то всё произошло слишком быстро. Будто бы и не было ни вечера, ни утра. Просто все закрыли глаза, открыв их уже 25 декабря. - Ни-че-го вы не по-ни-мааай-те, людишкиии, - пропела Стархантер и закрутила перед ними па, подражая земным балеринам. - Я шучу, милая. - А мне ПОХ… ну-ну, Юникрон тебя дери. Издав после возмущенный рокот, «десептикон» подошла ближе к дому и просто села у крыльца, начав грустно, но вместе с тем и с нетерпением гудеть. Причём весьма мелодично. Вначале не поняв причин такой перемены, Маргарет и Микаэла переглядывались меж собой, пока не заметили в человеческую фигуру, что приближалась к ним. Высокую фигуру с весьма большой ношей. Сказать, что Хантер напряглась, это ничего не сказать. Подобрав свои приводы, она напряжённо всматривалась в туман и открыла рот, увидев пропавшего почти на сутки «Фердинанда»… нагруженного внушительными канистрами. Начав от нетерпения чуть царапать землю, она как никогда была похожа на натянутую струну. Струну, что лопнула, стоило «мужчине» положить две почти пятидесятилитровые канистры возле крыльца, сказав что-то вроде «Кто у нас тут хорошая девочка? Кто заслужил немного энергона?» То что произошло дальше, было полной неожиданностью для Микаэлы. Стархантер одним невероятно стремительным движением вскочила, схватила претендера манипулятором и начала подкидывать того в воздух, подхватывая после и не переставая при этом не то мурлыкать, не то словно кудахтать, успевая меж этим что-то тараторить на непонятном языке. Испугавшись в первые секунды, Бэйнс расслабилась, когда услышала смех «блудного сына» и увидела улыбку на лице Маргарет. А через мгновение уже с неким опасливым умилением наблюдала за своеобразной игрой, понимая, что, наверное, именно так выглядят забавы ребёнка с плюшевой игрушкой со стороны тех самых игрушек. А ещё она осознала, что Блексильвер может выдержать такую игру только потому, что и сам он не являлся человеком. Вскоре это отчасти жуткое зрелище прекратилось и, сев на землю, Стархантер лишь прижимала напарника к груди, не переставая издавать самые разные и странные звуки. А претендер… претендер лишь тихо посмеивался и мягко гладил фемку по лицевым пластинам, оглаживая проводку и говоря что-то непонятное, но такое явно ласковое по интонациям, что Микаэла даже как-то неловко себя почувствовала в этот момент. - Так, доченька моя, пошли, - скомандовала Маргарет, решительно вставая с кресла. - Дадим им пространство. Как раз пирог вытащим и прямое включение посмотрим. - Угу… Еще раз посмотрев на двух инопланетян, девушка последовала за хозяйкой дома и снова погрузилась в волокиту забот. Умудрившись обжечь палец при вытаскивании штруделя, Бэйнс после с ностальгической улыбкой смотрела концовку «Чарли и Шоколадная Фабрика», слушая ещё при этом самые невероятные истории из молодости Маргарет, связанные с этим временем суток. За этим она лишь краем глаза увидела, как «Фердинанд» ненадолго зашёл в дом, задержавшись у камина. Когда она обернулась, то его уже не было. - Ходит, как призрак. Значит, опять что-то замышляет, - сказала женщина и, поправив свой красиво уложенный пучок, наклонилась ближе к девушке. - Так вот. Это случилось в декабре 1986. Тогда выдалась знатная метель, и мы начали, словно дети, друг другу страшилки рассказывать. Тогда уже нам дали допуск к тому залу, где был, этот, как его там, а, Мегатрон. Наша молодежь решила устроить квест. И одну из записок припрятали как раз в той комнате, где его хранили. И вот, идём мы туда, значит, и там вдруг как сверкнут у него глаза. Сказать, что многие молодые убежали, это ничего не сказать. А мы «старичками» смотрели на это и хохотали. Всё же подобное мы уже слышали и некоторые даже видели. Да, у нас был тогда странный юмор. А ещё была полная уверенность в том, что мы в безопасности. Ох, а как мы с техникой развлекались, превращая её с помощью знаний Куба во всякую живность! Иногда они выходили такими забавными и смешными. Ахахах! Жаль, не смогла унести с собой фотографии. Сказав это женщина нахмурилась, а после зачем-то выключила звук и, прижав палец к губам, заставила прислушаться… чтобы уже вскоре Микаэла с открытым ртом начала слушать какую-то непонятную весёлую, но вместе с тем ещё и грустную песню на неизвестном языке. Звук явно шёл с улицы, и, подойдя к окну, брюнетка смогла увидеть, как теперь уже именно два робота сидят у крыльца и, прижавшись друг к другу, поют, смотря на едва видную из-за тумана луну и попивая при этом энергон. Стархантер почти лежала на земле, а Блексильвер, сидя на её приводе, прижимался к её груди и, то и дело мягко водил рукой по манипулятору фемки, посылая легкие искры, отчего та вздрагивала и, не прекращая пения, щелкала другим манипулятором претендера по затылку. Да, это была забава, но был в этом что-то ещё. Словно они пытаются отвлечь себя от осознания того, что, быть может, этот праздник станет для них последним, ведь они не могут порой предсказать, что случится даже завтра. От этой картины в одно мгновение стало столь тоскливо, что Бэйнс внезапно для себя осознала, что плачет. - Плачешь? Не бойся. В этом нет ничего такого. Как думаешь, о чем они поют? – Подошедшая Маргарет накинула на плечи девушки плед и погладила по голове. - Я не понимаю слов, но мне почему-то кажется, что так поют… о доме? - Верно. Эта песня – мечта вернуть мир и возродить свой дом. Слишком наивная и светлая. Помнится, услышав ее, я впервые за долгие годы рыдала, как шестнадцатилетняя девчонка над сопливым романом. Идём, душа моя. У бабушки Маргарет есть то, что поднимет тебе настроение. Кинув последний взгляд на улицу, Микаэла последовала за женщиной, и уже вскоре с улыбкой смотрела прямые трансляции концертов, попивая домашний глинтвейн и закусывая это чуть остывшим пирогом. Остатки рагу, заменявшего обычную для праздника индейку с кусочками той самой индейки, всё ещё стояли чуть тёплые посреди стола. Дожидались последнего гостя. Который всё же появился вскоре уже в человеческом облике и с немного шальным взглядом. Обняв Маргарет, он что-то шепнул ей на ушко и кинул взгляд на носок, а после сел за стол. Вздохнув, Фердинанд положил себе небольшую порцию еды и начал осторожно есть, тщательно всё пережевывая. - Это, как и всегда, божественно. Я обожаю тебя, - протянул мужчина, и продолжил уплетать еду. - Похвала от тебя в такие моменты мне очень важ… Боги, Ферди… где ты это нашёл? Почти упав в кресло, стоявшее у камина, Маргарет держала в чуть подрагивающих руках удивительной красоты статуэтку танцовщицы. Поставив её на полочку, женщина невесомо провела пальцами по почти настоящему кружеву подола, а после подошла к мужчине, обнимая его. Блондин же, уже некоторое время назад оторвавшийся от еды и наблюдающий за женщиной, осторожно обнял её в ответ, снова прошептав что-то на ухо. Маргарет засмеялась и, как и Хантер недавно, щелкнула дарителя по затылку, на что тот лишь скорчил недовольное лицо, а после уже смеялся и снова о чем-то говорил. Помиловавшись со старушкой, он поцеловал её в щеку, желая приятных слов, ведь час уже был очень поздний. Вытерпев пощипывания за щеку, Фердинанд вздохнул и начал неторопливо есть рагу дальше. Правда, вскоре отставил его в сторону и посмотрел на Микаэлу. Этот взгляд был таким внимательным и пристальным, что она почувствовала себя неловко, особенно после всего услышанного, и отвела взгляд в сторону. - Ты… меня ненавидишь? - Нет, - произнесла Бэйнс и сделала новый глоток глинтвейна, пряча за высоким стаканом, от которого пахло корицей, лицо. – Просто чувствую себя обманутой. - Понимаю. Прости, что так вышло. Я хотел тебя защитить, а допустил такую страшную ошибку. Фиговый из меня защитничек вышел. - Нет! – одёрнула девушка резко, поставив со стуком стакан на стол. – Быть может, защитник из тебя и не такой хороший, но… ты спас мне жизнь. Откачал от непонятного яда, спас от смерти из-за лучевой болезни. Да, способ был странным, но ты всё же спас мою шкуру. Это просто… стресс. И страх. Не каждый день узнаешь, что красавчик на шикарном байке оказывается роботом с другим роботом. - Хаха, - с облегчением посмеялся «Фердинанд», а после улыбнулся. – Из твоих уст это звучит до жути глупо. - Так оно и есть. Но всё же… спасибо тебе. Пожалуй, это моё самое странное Рождество. - И моё тоже. В повисшей паузе даже через звуки приглушённого телевизора был слышен ход часов и тяжёлые шаги за окном. Кто это – понять было несложно. За окнами то и дело мелькал силуэт Страхантер, которая, пользуясь невероятно плотным туманом, впервые за долгое время гуляла на своих двоих. - Она сегодня такая счастливая, - озвучила свое наблюдение Микаэла - Ага. Правда, теперь не только счастливая, но ещё и чуть-чуть пьяная. - Что? Почему? - После долгого голодания чистый энергон бьёт по системам не хуже алкоголя. Очень крепкого алкоголя. - Оу… выходит, и ты у нас… - Почти в стельку пьяный? Именно, милашка. - Ты… заигрываешь со мной? – спросила девушка, поднимая бровь. - Неа. Говорю то, что вижу. Ничего больше. - Точно пьян. - Ну, быть может, немножко. - Без «не». - Ладно, «множко». Но! Я всё ещё могу контролировать себя и при необходимости обсуждать особенности строения центрального процессора кибертронцев. Это гораздо сложнее сферы «Британские ученые доказали». Плюсы железной башки. Постучав себе по голове, претендер явно не рассчитал сил, а потому шикнул вскоре от боли и, забормотав что-то, начал растирать ушибленное место. Как ни старалась, Микаэла всё же не смогла сдержать улыбку, а потому засмеялась, понимая, что и сама чуть захмелела. - Эм… Микаэла, - произнёс спустя некоторое время Фердинанд и отвёл взгляд в сторону. – Третий носок от правого края. С Рождеством. - Оу. Решил побыть Сантой? - Хоть и не земной, но я тут единственный мех. Точнее, мужчина. Мы должны вас, девочек, баловать. - От гордости не лопни. - Лопнуть я точно не могу. А вот взорваться вполне. - Избавь меня от подробностей. Помахав руками, девушка всё же встала со своего места и подошла к носку. Сделав вид, что о чем-то задумалась, она стала внимательно смотреть на «мужчину». А тот выглядел напряжённым и до жути взволнованным. Почти как настоящий человек. Впрочем, может, и «жестянкам» доступен весь спектр человеческих эмоций? Слишком сложный вопрос для праздника и пьяной головы. Улыбнувшись, Микаэла засунула руку в носок и удивлённо распахнула глаза, нащупав бархатную коробочку. Посмотрев озадаченно на мужчину, она достала подарок. - Чувствую, мне уже можно вторить Маргарет и спрашивать, где ты достал такое в этой глуши? - Такси никто не отменял, - ответил Фердинанд холодно и коротко, поёрзав на месте. - Так, ладно. И… Как… как ты? Открыв коробочку, девушка в полном недоумении уставилась на удивительной красоты серьги-подвески. Блестящие в свете лампы небольшие голубые камни, закреплённые на золотой основе, соседствовали со столь любимой бирюзой. Посмотрев на Фердинанда, девушка сняла свои скромные гвоздики, собрала волосы в небольшой хвост и осторожно надела сережки, чтобы, не смотрясь в зеркало, подойти к мужчине. - Мне… - Ты прекрасна, - произнёс блондин и, сверкнув синими глазами, встал, немного возвышаясь. – Я очень рад, что они тебе подошли, Микаэла. - Как ты узнал про бирюзу? - Заметил, с каким восхищением ты осматривала браслет Маргарет с этими камнями. - Но ведь это длилось всего секунду. - Мне этого хватило. Я не человек. - Ты заставляешь меня чувствовать себя неловко. Это дорогой подарок? - Неважно. Главное, чтобы он нравился тебе. - Но ведь я… я даже ничего тебе не подготовила! - Неважно. Правда. Всё же это… не мой праздник. - Произнеся последнее отчего-то с грустью, Фердинанд встал и начал убираться. – Поможешь с уборкой? - Конечно. Всё ещё пребывая в каком-то трансе, Микаэла, не ожидавшая подобного, начала помогать убирать кухню. Как-то незаметно для неё они в две руки отдраили всё до блеска, а после, потушив люстру, уселись на диван возле телевизора, смотря «Кошмар перед Рождеством». Распивая на пару остатки глинтвейна, они посмеивались над отдельными моментами и именно шепотом обсуждали ляпы и недочёты. Обстановка стала отчасти интимной. Слыша потрескивание камина, девушка невольно расслабилась, внезапно осознав себя привалившейся к сильному плечу. Это казалось странным лишь мгновение. До тех пор, пока ее осторожно обняли, прижимая ближе к себе. Словно откинув прочь страх и неприязнь, Микаэла вновь почувствовала тепло, уют и спокойствие. Такого с ней не было уже давно. Был ли это дух Рождества или алкоголь, но ей было сейчас хорошо в объятиях этой миниатюрной груды металла. Ага. Почти двухметровой миниатюры. - Я говорил, что у тебя красивая улыбка? - Нет. - Тогда позволь исправиться. У тебя очень красивая улыбка, Микаэла. Почувствовав некую неловкость из-за того, как была произнесена эта фраза, девушка поправила волосы, невольно касаясь подарка, посмотрела собеседнику в глаза и поняла, что тонет в их глубине. Тонет в обожании, тепле и грусти, что они излучали, так стремительно, что казалось, что к ней был привязан сразу целый самолет. Но это не пугало. Заставляло лишь подсесть ещё ближе. - Микаэла? - Да? – произнесла нервно девушка и чуть улыбнулась, заметив, что глаза на мгновение перестали быть человеческими, став окулярами. - Помнишь, ты говорила про подарок? - Да… - Ты можешь сделать его для меня самым чудесным. Но я пойму, если ты оттолкнёшь меня, поминая самым плохим словом. - Ферди, что ты… - Чшшшш. - Претендер прижал палец к губам девушки и чуть наклонился к ней, завораживая сиянием своих очей. – Закрой глаза. Если тебе станет противно, то прошу... Потерпи хотя бы секунду. Большего мне для того, что вы зовете счастьем, не нужно будет. Взглянув на лицо блондина, Микаэла на какое-то мгновение увидела в нём что-то настолько знакомое, что у неё сжалось сердце. Собравшись, она прикрыла глаза, а после невольно затрепетала, почувствовав прикосновение к губам. Вначале робкое и осторожное, оно сменилось чуть более уверенным, но до бесконечности нежным. В этом поцелуе не было страсти, грубости, желания доминировать. Заместо всего этого была всепоглощающая и пьянящая сильнее всякого алкоголя нежность. И девушка начала тонуть в ней лишь сильнее, стоило рукам зарыться в короткие, но такие мягкие волосы. А ведь она уже когда-то ощущала нечто подобное.