Я - старшая сестра Наруто. Мое имя - Узумаки Кейко!

Пип — пип — пип. Какой противный звук. Пип — пип — пип. Глаза не хотят открываться. Пип — пип — пип. — Кейко-чан, как ты себя чувствуешь? — мелодичный женский голос. Интересно, кто это? Медленно открываю глаза. Я в больнице. Кто бы сомневался. Рядом сидит красивая девушка с двумя татуировками на щеках. Темные волосы. Рин. Нохара Рин. Кто бы сомневался, что тут будет совсем не так, как я знаю. — Рин-сан… Пить… Пожалуйста… — Ах! Кейко-чан! Конечно! — девушка подала мне стакан с водой. Как же хорошо… — Наруто… Что с Наруто? — как только я напилась я сразу перешла к делу. Сначала Наруто, потом родители. — С ним все хорошо. Минато-сенсей… Хокаге-сама… — на глазах девушки выступили слезы. — Он… — Не мямлите, Рин-сан! — мне надоело слушать это. — А! Да! Минато-сенсей запечатал Лиса в Наруто ценой своей жизни, но перед этим Лис проткнул Хокаге-сама и Кушину-сан своим когтем. Нам не удалось их спасти. Прости меня, Кейко-чан! Если бы я только была рядом!.. — ученица отца закрыла лицо руками и расплакалась. Я свесила ноги с койки и притянула ее к себе, успокаивая. — Рин-сан, не плачьте, родители защищали нас с Наруто, они защищали Коноху. У них просто не было другого выхода. Не плачьте. — Рин перестала вздрагивать и прижала меня к себе. Интересно, а Какаши с Обито живы? Как в ответ на мой вопрос в дверь постучали и, не дожидаясь разрешения, заглянули. В пришедшем человеке я узнала Учиху. С двумя глазами, кстати. Хм… — Кейко-чан, ты проснулась! Слава богам! Я так перепугался, когда нашел тебя на полу в пустой библиотеке вашего дома. — вслед за другом просочился в палату и Какаши. — Здравствуйте, Обито-сан, Какаши-сан, — так как Нохара меня не отпустила, я только кивнула. — Кейко-чан, прими мои соболезнования, — Хатаке отвел глаза. Я вижу, как тебе плохо. Не можешь держать маску. Она постоянно слетает. — Для нас с Наруто — это большая утрата. Так же, как и для всей Конохи, — я опустила голову. Откуда эти слезы? Я знала его все минут десять от силы. Откуда? Чувства настоящей дочери Минато? Наверное. — Не бойся, мы не дадим вас в обиду, — Обито улыбнулся. — Я… Я могу увидеть Наруто? И что будет с нами дальше? — про завещание я пока решила промолчать. Нужно выяснить, что этот народ решил делать с джинчурики. — Скоро должен подойти Хокаге-сама… — Какаши слегка напрягся. Интересно, почему? — И сообщить тебе, что решил совет кланов. Ты же должна понимать… Наруто джинчурики и… — Должен быть послушным оружием, — закончила я фразу Хатаке. Парни вздрогнули, а Рин посильнее прижала меня к себе. — Не позволю. — Но Кейко-чан… — Обито не успел договорить. В дверь опять постучали. — Входите, — я взглянула на учеников отца и тяжело вздохнула. Сейчас начнется концерт… В палату величественно прошел Хирузен. Официально-то как. В шляпе, в хаори. Вообще-то, в помещении нужно снимать головные уборы. — На Каге не распространяется это правило, — на мой удивленный взгляд Хирузен с улыбкой ответил: — Последнюю фразу ты сказала вслух. — Простите, Хокаге-сама, я не хотела вас обидеть. — я склонила голову. — Ничего, Кейко-чан, я понимаю, ты переволновалась, такая трагедия для тебя. — так — так — так… Для меня? Не для нас? КТО ПОСМЕЛ ЗАБРАТЬ НАРУТО?! — Хокеге-сама… А что будет с Наруто? — перейдем к главному вопросу. — Как мы с ним будем жить? — старик дернулся, ха! Получил? — У нас же останется дом родителей? А деньги? У родителей были неплохие сбережения, я об этом только краем уха слышала, но я сомневаюсь, что Хокаге с женой жили в бедноте. — Наруто… — надо признаться, старик хорошо скрывает эмоции за маской сочувствия. А вот Обито едва заметно улыбается стоя за спиной старика. Оценил удар. — Совет кланов решил, что мальчик отправится в детский дом. Ото всех будет скрыта информация, что он сын Минато и… — старик запнулся, не зная говорить мне, что мой брат джинчурики или нет. — Джинчурики. — закончила я за него. Вывел ты меня из себя, старик. — Верно, Кейко-чан, джинчурики. Откуда тебе известна эта информация? — Сарутоби взглянул на притихших сокомандников. — Отец поставил в известность, перед тем как заключить Лиса в брате. Значит, Наруто будет сиротой, и воспитываться в детском доме? — Да. Ему будет выплачиваться пособие, пока он не станет полноценным ниндзя. — коротко и ясно. Убью. Опускаю глаза и как можно печальней: — А что будет со мной? — как думаешь, Химе клана бросит родственника одного? — Ты будешь принята в клан Сарутоби, — на правах шлюхи какого-нибудь твоего родственничка? Пшел в жопу, хрен старый! — Хокаге-сама, — я подняла голову и, с самой милейшей улыбкой, посмотрела на мужика, ученики впечатлились, Рин слегка отодвинулась от меня, правильно, бойтесь меня! Мухаха! Но сейчас не об этом. — Усилением в Ваш клан я не пойду, и подстилкой для ваших родственников тоже не буду, а Наруто останется со мной. Как Химе клана Узумаки и родная сестра Наруто, я беру наследника клана Намикадзе под свою опеку. И никто, еще раз повторяю, никто, не сможет забрать брата у меня. Ни Вы, ни кланы, ни Данзо. Понятно, Сарутоби-сан? — Хм… — лицо главы исказила неприятная гримаса. — У тебя нет таких полномочий, девчонка. — Какаши-сан, Обито-сан, Рин-сан, прошу, ознакомьтесь с этим письмом — последним приказом отца, — я распечатала письмо, в котором говорится про Наруто и мою опеку над ним. — Почерк сенсея! — удивился Обито. — И его печать. — добавил Какаши. А я и не видела, когда он штамп поставить успел. Заглянула в листок. Ясно. Чакрой выжег. Чтобы точно было видно, что это он написал. Почерк-то и скопировать можно. Спасибо, папа. — Мы ознакомились с этим документом и сможем подтвердить наличие оного, если того будут требовать обстоятельства, Кейко-химе. — я благодарно улыбнулась Обито, тот в свою очередь немного смутился. — Ознакомьтесь, Сарутоби-сан. — Какаши передал письмо Хокаге. О-хо-хо! Какое личико! Уи! — Я покажу это письмо кланам. И мы решим, что с вами делать. — Верните мне Наруто. Остальное меня мало волнует. А сейчас, Сарутоби-сан, распорядитесь, чтобы мой брат находился в моей палате, пока нас не выпишут отсюда. — как же я надеюсь, что мне повезет в этом плане, если он запретит, я к чертям разнесу эту больницу, заберу Наруто и свалю на родину мамы. И плевать, что Узушио больше нет! — Будем считать, что этот раунд за тобой. Джинчурики немедленно принесут тебе. Но не надейся, что я просто так его тебе отдам. — ебушки — воробушки. Что ж ты за скотина, Хирузен? Старик вышел за дверь, а через пару минут в палату зашла невзрачного вида медсестра. На руках у нее спал малыш. Достаточно было только взглянуть на лицо девушки, чтобы понять, она уже ненавидит ребенка. Кажется, я ее сейчас прикончу. Что ж за мысли такие? — Заберите, — медсестра чуть ли не бросила брата на руки к Рин. Мальчик заплакал от такого отношения, а эта тварь фыркнула и добавила: — Демон! — и после этого она думает уйти? Мои руки сами собой начали складывать печати. — Фуиндзюцу: круговой барьер! — вокруг девушки появился полупрозрачный круглый барьер, а в следующую секунду я повалила ее на пол и села на нее, сжимая горло. — Сука, я тебя раскромсаю, на куски порву, — мой голос сорвался на зловещее шипение. — твоим родным закапывать будет нечего, если я еще раз услышу от тебя оскорбление в сторону этого ребенка! Ты поняла меня, тварь? — Д-да, Узумаки-сама, — девушка усиленно закивала, а я встала с нее и, развеяв барьер, подошла к Нохара. Наруто так и плакал, не желая успокаиваться. — Рин-сан, можно? — я осторожно взяла брата на руки, слегка покачивая. — Ну что ты плачешь, малыш, солнышко мое, не нужно плакать, — я и не заметила, как перешла на русский язык. Подойдя к окну, я начала петь колыбельную, которую мне пела мама. Какая разница, на каком она языке, если ребенок успокоился? — Кейко-чан, — меня позвал Обито, когда я закончила петь, и Наруто уже мирно спал у меня на руках. — Что такое, Обито-сан? — Я улыбнулась. Что-то мне подсказывает, что эти люди преданы моему отцу. Что они помогут. Надеюсь, я не ошибусь. Ведь это может стоить нам с Наруто жизни. — Что это… Что это за язык? Так красиво и мелодично, — подросток слегка смутился, чет падазрительна*^1… — Разве это имеет значение? Я слышала эту песню в своих снах, — теперь мое прошлое и правда казалось мне лишь сном. После этого эмоционального всплеска, когда я услышала оскорбление в сторону брата… Я поняла, что здесь навсегда. В этом мире. Я не брошу его. Больше нет той меня. Есть только Узумаки Кейко. И никак иначе. — Нет, это не имеет значения. — Обито улыбнулся, — ты очень красиво поешь. — С-спасибо, — я непроизвольно покраснела. Парень-то видный. Вот о чем я, Ками-сама, только думаю! Это все стресс! — Ну, думаю, мы больше здесь не нужны. Отдыхайте. — Рин улыбнулась и подхватила друзей под руки. — Я сейчас куплю молока и приготовлю его для Наруто. Думаю, он проголодался. — Большое спасибо, Рин-сан! — я искренне улыбнулась, чувствуя, что внутри разливается тепло. — Нам остаться с той стороны для защиты? — ох, ну и правильные вопросы ты задаешь, Обито. — Да, я буду первым. Через два часа приходи ты, — Какаши кивнул Обито. — Хорошо. Не переживай, Кейко-чан, мы не дадим вас в обиду, слово Учиха! — парень улыбнулся и выбежал из палаты. За ним последовали и его сокомандники. Как только за учениками отца закрылась дверь, я легла на кровать, положив рядом Наруто, и моментально погрузилась в беспокойный сон.