Первые солнечные лучи медленно скользят по сонной земле. Солнце поднимается выше, озаряя своим светом всю местность. Нежные солнечные лучи упали на сонную траву, и она засверкала миллионами огоньков. Роса на траве сверкает недолго. С каждой минутой ее становится все меньше. Ранним утром очень тихо, кажется, что земля затаила дыхание в ожидании какого-то праздника. Вот уже слышится веселое щебетание птиц, где-то заливается соловей. Птицы с радостью встречают новый день. Утренняя тишина начинает исчезать. Все вокруг наполняется новыми звуками. Становится теплее, уже с самого утра становится ясно: день будет жарким.
Солнце поднялось выше, подул приятный легкий ветерок. Зашумели деревья, загудели машины, на улицу начали выходить люди. Земля проснулась. Все вокруг зашумело, заработало, пришло в движение. Незаметно наступил новый день.
Василиса тихо посапывала на подушке, ее рыжие волосы разметались огненными прядями, первые лучики запутались в них, переливаясь. Длинные ресницы чуть трепетали, мимолетная улыбка то и дело озаряла лицо спящей красавицы. Василиса тихо вздохнула и открыла свои огромные голубые глаза, первые несколько секунд девушка сладко потягивалась, как вдруг вспомнила вчерашние события, и настроение тут же испортилось. Огнева нахмурилась и посмотрела на часы.
— Черт! — воскликнула она, увидев время. До начала первого урока оставалось двадцать пять минут, а рыжеволосой требовалось еще собраться и привести себя в порядок.
Василиса вскочила с кровати и начала собираться. Девушка метнулась к шкафу и лихорадочно начала выбирать, что надеть. Вытащив из груды вещей черные рваные джинсы, она запрыгала, пытаясь быстрее их надеть. Найдя взглядом свою черную майку на одно плечо с надписью «Nirvana», Василиса натянула и ее. Затем девушка собрала свои огненно-рыжие волосы, лишь одна прядка загадочно вилась у лица. Быстро подкрасив ресницы, она схватила куртку и рюкзак и сбежала по лестнице.
Несмотря на предыдущий день, настроение у Василисы поднималось с каждой секундой, боль все еще грызла ее изнутри, но теперь это было терпимо. Девушка решила не обращать внимание на Фэша и вести себя с ним дружелюбно, но подчеркнуто равнодушно. Его вчерашняя фраза, брошенная вскользь, что-то пробудила в душе рыжеволосой. Ее защитная броня, состоящая из холодности, эгоизма и безразличия дала трещину. Рыжеволосая пряталась за ней, как за щитом, защищаясь от новых потерь, но сейчас ей вдруг захотелось жить по-настоящему, как мечтала Лисса. Василиса улыбнулась той самой искренней улыбкой, без скрытой печали, и посмотрела на небо. Солнечные лучики играли в ее рыжих волосах, превращая их из красно-огненных в медно-медовые с золотистыми проблесками. Глаза — словно кристальные озера, поражали своей пронзительностью и глубиной. Хмурые прохожие с восхищением смотрели ей вслед, а она, не замечая никого, шла вприпрыжку.
Дойдя до школы, Огнева быстро вбежала по лестнице и дошла до класса. За ее партой уже сидела Захарра, которая, только заметив рыжую шевелюру, приветственно помахала рукой. Василиса подошла к парте улыбаясь — Захарра очень понравилась ей, в ней не было заносчивости, присущей Фэшу. Ее карие глаза, словно расплавленная тягучая карамель, излучали дружелюбие, доброту и озорство.
— Ужасно выглядишь! — сообщила девушка запыхавшейся Огневой.
— Спасибо, куцехвостик! — фыркнула в ответ Василиса, раскладывая свои вещи на парте, — Все действительно так плохо?
— Замажь круги под глазами. — посоветовала Захарра, протягивая подруге тональник, и с беспокойством поглядывая на Огневу.
— Спасибо. — Василиса схватила тюбик и быстро убрала следы бессонной ночи.
— Это из-за Фэша, да? — понимающе спросила кареглазка.
— Вроде того… — Огнева запнулась, увидев, как в класс зашел Фэш, — Вспомнишь говно, вот и оно… — протянула она под одобрительное хихиканье Захарры.
Драгоций вошел в класс и, найдя глазами Василису, быстрым шагом направился к ней. Его синие, как океан, глаза сверкали от ярости, по скулам ходили желваки. Он был одет в голубую рубашку с закатанными рукавами, которая подчеркивала его глаза, джинсы и черные конверсы. Волосы Драгоция оставались в таком же творческом беспорядке, как всегда, словно к ним никогда не прикасались расческой, но это невероятно ему шло. Подойдя к парте девушек, Фэш грубо схватил Василису за локоть и потащил к выходу. Захарра засеменила за ними в ожидании шоу. Огнева попыталась вырваться, но без толку — хватка Фэша была железной, о себе давали знать многочисленные тренировки. Бросив ее локоть, Фэш навис над ней.
— Какого. Черта. Мы. Будем. Жить. Вместе? — процедил Драгоций, сжимая кулаки. Его глаза метали молнии, а по скулам ходили желваки, но Василиса лишь еле заметно усмехалась.
— Ты думаешь, я бы добровольно согласилась на это? Или еще хуже сама попросила? — фыркнула Огнева, смешно сморщив нос, — Мой отец просто поставил меня перед фактом, как видимо и тебя.
Фэш выругался и схватился за голову.
— Мне придется жить с чокнутой! — отчаянно взвыл он.
— А мне с придурком!
— А мне с дурой!
— А мне с тупицей!
— А мне с идиоткой!
— А мне с…
— Так все, хватит! — вмешалась Захарра, расставляя руки в стороны. Две пары разъяренных глаз уставились на нее, но Захарра лишь подняла брови. — Лично я согласна жить с Василисой. Ты, если не хочешь, можешь жить в гараже. Идем, Василиса! — махнула рукой Захарра и потрусила к классу.
— А мне с козлом! — шепнула Огнева напоследок и удалилась вслед за младшей Драгоций.
— Заноза в заднице. — пробурчал Фэш и поплелся в класс.
***
Василиса суетилась у плиты нового дома, Захарра жевала морковку и давала бессмысленные советы. Четыре часа назад Огневой позвонил Нортон и сообщил, что все вещи уже перевезены, и они могут заселяться в дом. Фэш пошел на свою тренировку по футболу, а Василиса с Захаррой пошли домой. И вот уже ночь, Василиса готовит, а младшая Драгоций, не умеющая это делать, только мешала.
Огнева открыла духовку, достала шоколадный кексик и поставила на стол. Захарра принюхалась и зажмурила глаза от удовольствия. Вдруг в прихожей хлопнула дверь, и на кухню зашел мокрый Фэш.
— Начался дождь, и тренировку отменили. — объяснил Драгоций и тряхнул волосами на визжащую Захарру. На девушку тут же посыпались холодные капли, и Василиса улыбнулась, — Подожди, Огнева, ты готовишь? — Фэш поднял брови, — Я думал, готовка и ты — вещи не совместимые.
— Ага, также как ты и тактичность. — фыркнула Василиса, выкладывая аппетитно пахнущие котлеты на тарелку и выключая плиту, — Все готово! — сообщила она и положила Драгоциям еду.
Ужин прошел в тишине, и уставшая Василиса поднялась в комнату, которую выделили ей. Она легла на кровать и тут же уснула.
***
Синяя машина едет по трассе, теплый салон, две рыжеволосые девушки подпевают музыке. Улыбки сияют на их лицах, а глаза сверкают ярче звезд. Та, что постарше, сидит за рулем, а младшая на заднем сидении. По радио вдруг заиграла знакомая им обоим песня, младшая - Василиса, вдруг громко, заливисто засмеялась и принялась петь еще громе. Ее мать - Лисса, с улыбкой обернулась чуть поморщившись, ее дочь не отличалась музыкальным слухом, но как и каждая мать она все равно любила слушать ее голос.
Повернувшись обратно, она увидела две фары совсем близко и закричала, крутанув руль. Синяя машина врезалась в дерево, осколки стекла полетели в Василису, и она зажмурилась, предчувствуя скорую смерть, но она все не наступала. Девушка открыла глаза и увидела мать. Она закрыла ее собой, и все осколки вонзились ей в спину.
Лисса лежала с открытыми глазами, блестевшими среди наступающей темноты так необычно… Точно какой-то свет исходил из этих глаз и освещал все ее лицо, обращенное к небу. Лучи месяца скользили по густым волнам ее рыжих волос и венчали короной ее матово-белый лоб. Мать посмотрела на плачущую Василису и заговорила тихо-тихо, но внятно:
— Прощай Василиса… Я люблю тебя, милая! Будь сильной! Помни о ключе. Книги — это ключ…
Ее голос слабел, делался глуше, тише. Трепещут ресницы… Едва уже понятно, что она шептала… Легкий стон… Все стихло… Лисса потянулась всем телом и умерла. Она умерла тихо, так тихо, что Василиса даже не заметила минуты ее кончины…
— Мамочка… — Василиса рыдала навзрыд над бездыханным телом матери. — Нет! — закричала Огнева. Трудно передать тот вопль отчаяния и горя, который вырвался из груди дочери…
***
Василиса тут же проснулась, продолжив свой крик, за ним пошли слезы. Огнева закрыла лицо руками, точно ледяные оковы стеснили ее сердце. Вдруг чьи-то теплые руки обвили ее талию и нежно прижали к груди. Василиса всхлипнула и тоже обняла незнакомца, ей было необходимо чье-то тепло.
— Все будет хорошо. — сказал чей-то голос, успокаивающе гладя дрожащую рыжеволосую по спине.
Василиса вдруг почувствовала себя защищенной, так было лишь с мамой и отцом. Никто другой никогда не обнимал ее так любяще. Голубоглазая прижалась к незнакомцу всем телом и почувствовала легкий, дурманящий и невероятно приятный запах ландышей. Вдруг человек отстранился и легонько прикоснулся губами ко лбу Василисы и встал, собираясь уходить. Огнева никак не могла разглядеть его лица, оно было скрыто тьмой.
— Нет… — прошептала она, протягивая руку.
— Мне пора уходить, спи. — тихо сказал он и, легонько погладив ее по щеке, ушел. Василиса какое-то время смотрела ему вслед, и сама не заметила, как провалилась в сон… Благодаря ему рыжеволосой больше не снился тот кошмар…
