Синдром заложника

      Она так мчалась, что не заметила тёмный силуэт. Почувствовав подножку. У Харли мелькнуло – Чёрт. Пролетев около двух метров и больно растянувшись на бетонном полу, Харлин на мгновение отключилась, но маску Пугала, так и не выпустила из рук.       В чувство её привёл сильный удар в живот. Скрючившись от боли, она уже не замечала ничего вокруг. А сверху писклявым и до тошноты мерзким голосом, Джонатан кричал на неё:        – Стерва – пинок;        - Дрянь!- глухой удар;       – Как ты посмела украсть моё лицо! – пинок, и ещё один ужасный вскрик;        – В героя решила поиграть!? Спасти больницу? – Безумный взгляд, от которого стынут жилы. Крейн наступил своим ботинком на её запястье, оно хрустнуло – Ужасный крик боли и Пугало вырвал маску у неё из рук. Быстро надев её, он прошипел ей прямо в ухо:        – А ты ведь и вправду меня заинтересовала Квинзель, но знаешь, - он надрывно вздохнул – в последний момент, ты всё-таки умудрилась всё испортить.       От смерти Харли спасли, как ни странно заключённые, которых выводили на улицу. Зло выругавшись, Крейн попытался вернуть Харлин в вертикальное положение, но та с трудом удерживалась на своих ногах, мечтая лишь об одном, что б он оставил её в покое.       А пациенты тем временем приближались и приближались. Волею судьбы Крейн настиг Харли в одном из главных коридоров, именно через который и проходит основной путь до выхода. То что здесь пройдёт охрана с пациентами было так же ясно как и то, что Пугалу конец. Через силу Харлин заставила себя улыбнуться, не смотря на боль, это был её маленький триумф. Джонатана схватят, а она всё равно будет героиней, а боевые раны наоборот принесут ей больше известности.       Но всё пошло не так, как уже успела себе представить девушка. Конечно, охрана заметила их, и попыталась схватить Пугало. Но они все не учли одно фактора, фактора страха.       В одну из возможно последних секунд Повелитель страха выпустил свой токсин. Он распространился в помещении достаточно быстро. Превращая до селе пустой коридор в лес хаоса и ужаса, состоящего из пациентов и охранников лечебницы Аркхем. И всем этим повелевал Крейн, здесь, среди беснующихся тел он был богом. А Харли впервые в жизни осознала, насколько она по-настоящему слаба. Конечно по сравнению с другими людьми, которых она считала мусором, она была королевой. Но в высшей лиге она была хуже таракана, здесь в любой момент её были готовы размазать по стенке.       Осознав это, Харли приказала себе выжить и уничтожить Крейна. Который посмел нанести ей самую глубокую и сильную рану, рану по её самолюбию. Он заставил почувствовать её слабой и никчёмной, но самое ужасное - обычной. Всё это вызывало в ней отвращение к самой себе, а этого Харлин простить не могла. Собрав все силы, которые у неё остались, она совершила поступок, возможно глупый и необдуманный. Резко вывернувшись из лап Пугала, она задержала дыхание и рванула через толпу психов, которые были безумны как никогда. Пробираясь сквозь них, стонущих и кричащих, Харлин ощущала себя в аду. Её хватали, а она кусалась, брыкалась, выцарапывала глаза. В общем делала всё, что бы выжить и доказать самой себе, что она сильная.       Выбравшись из пекла, она заковыляла быстро, как могла в сторону коридоров, придерживая больную руку, которой с трудом шевелила. Дойдя до развилки, Харлин еле сдержала, вопль бессилия. Это было северное крыло Аркхема. Место, где содержатся самые опасные и неконтролируемы психи со всего Готэма. Выхода наружу здесь нет. Недалеко послышался ласковый голосок Пугала, он звал её:        - Хаааааааарлииииии...Харлииин...       -Как этот ублюдок прошёл через этих психов…- всхлип, она отчаянно начала озираться по сторонам.       – Неважно.- Сдержав ещё один всхлип, рвущийся наружу, Харлин свернула в самый левый коридор. Ни чем, не руководствуясь, просто так. Превозмогая боль и усталость, она продолжала идти в самую глубь блока D, прежде она здесь не была, поэтому судорожно оглядывала коридор на наличие хоть каких-нибудь открытых дверей, но их не было.       Идя всё дальше и дальше, ей начинало казаться, что кто-то ходит у неё за спиной и шепчет её имя. Она сделала вывод, что возможно она чуть-чуть вдохнула Стрихин и он начинает затуманивать её разум. Но с каждым мгновением шаги казались всё громче и громче.       Мисс Квинзель ускорила шаг. Ничего не замечая от усталости, она споткнулась обо что-то большое и мягкое, так неуместно лежащие на полу. Опустив глаза, Харлин чудом подавила крик ужаса. Посреди коридора лежал её знакомый охранник Том. Он, конечно, не самая светлая голова, но добродушный мужчина средних лет, с двумя детьми. И теперь его тело лежало у её ног.       Из-за ужаса в кровь ударила новая порция адреналина, и как бы это странно не было, это помогло немного прояснить разум. Харлин ясным взглядом обвела коридор, теперь она точно знала, что это за место. Блок D, здесь содержали только одного психа.       Как раз на прошлой неделе Том ей хвастался, что он охраняет самого опасного преступника Готэма – Джокера. Ужас и страх отступили на второй план, освобождая место холодному расчёту.       Раз Том мёртв и вдалеке виднеется открытая камера, значит, Джокер сбежал, убив Тома и его напарника. Поэтому его камера сейчас пуста, и даже если Крейн найдёт её здесь, нового кода от замка он не знает. А там уже Бэтмен появится и всё уладит.       Обойдя тело, Харлин почти, что доползла до камеры, благодаря господа за то, что этот псих не повстречался ей по пути. Рядом с дверью был труп напарника, то, что у него было с лицом не описать словами. Доктора Квинзель не стошнило, только разве, что от усталости.       Зайдя в полуосвещённое помещение, девушка зло прошипела – Надеюсь, Джокер вспорет брюхо этому ублюдку. – И улыбнувшись со всей силы, которая у неё осталась, захлопнула металлическую дверь. Та в свою очередь как то жалобно брякнула, а затем наступила мёртвая тишина. Харлин тяжело вздохнула и прислонилась к холодному металлу, в надежде, что это хоть как то облегчит головную боль. Но это слабо помогло, ведь ей снова мерещилось, что кто-то ходит за её спиной и эти мягкие шаги казались куда реальнее, чем прежде.       Сердце пропустило удар, и она распахнула глаза в ужасе. Резко обернувшись, Харлин увидела перед собой маску, видимо в сотый раз за вечер, но та была уже иной, более устрашающей и зловещей. Харлин Квинзель никогда не любила клоунов, ни в детстве, ни сейчас.