Спасибо и прости...

Проснулась я из-за того, что у меня ужасно затекла шея. Проморгавшись я поняла, что проспала с Джеком в обнимку на диване всю ночь. Неужели ему было удобно? За оном все еще шел противный снега с дождем. Постепенно я начала вспоминать события происходящие совсем недавно и мое настроение в туже секунду испортилось. Я аккуратно, что бы не разбудить Джека, выбралась из его объятий и попробовала встать с дивана, но у меня сильно закружилась голова. Во рту запершило, и я начала тихо кашлять в руку, Джек заворочался и проснулся. - Давно не спишь? - сонным голосом спросил он. Я помотала головой, стараясь сдерживать кашель. Он приподнялся, уперевшись локтями в диван. - Да ты заболела походу. - затем он поднес ладонь к моему лбу, а через секунду я уже лежала вся укутанная в одеяла с градусником. Джек принес с кухни воду. Я медленно начала пить, чувствуя как вода неприятно щекочет горло. - 38,8... - сказал Джек смотря на градусник. - я принесу жаропонижающие. - и он ушел на кухню, а я осталась лежать, опять вспоминая о Рапунцель... она всегда болела не вовремя. Я тяжело выдохнула. Сердце заныло от светлых воспоминаний. В дверь постучали, Джек из кухни пошел открывать. Кто это может быть? - Соскучились по нам? - через секунду голос Эммы был слышан уже во всех уголках дома. - Да, зима в этом году к лыжам не располагает. - голос мистера Фроста... странно, но я никак не могу называть его просто Джейсон. Наверное вся та солидность не позволяет. - Привет, Джеки. - как всегда добродушный голос Амелии. Дальше по моим догадкам они обнялись, и вот, все проходят в гостинную, где я лежу с унылым лицом под одеялами. - Ой, Эльзочка, ты болеешь... - Амелия тут же кинулась ко мне, что то причитая и трогая мой лоб. Они не знают о Рапунцель. Им никто не сказал... наверное хорошо так жить, просто не зная ничего этого. Они даже не знают, кто она такая... ну и пусть. Миссис Фрост настояла на том, что бы Джек перенес меня в спальню. Я говорила, что и сама смогу дойти, но блин, Амелию невозможно переубедить. Джек положив меня на кровать, присел рядом. - Я должен им сказать, Эльза. - я уже знала о чем он. - Зачем? - Они все равно узнают обо всем, думаю если я сам им скажу, они поймут, и не станут еще больше грузить тебя. - он говорил это тихо, смотря куда то за пределы комнаты. - Джек, а тебе... тебе совсем не больно? - он печально улыбнулся. - Я стараюсь отпустить ее. Так легче справиться. - он уже собирался вставать, но я взяла его за руку. - Помоги Флинну. - я видела, как ему больно. Мне кажется он полюбил Рапунцель, я не знаю всех деталей, но чутье говорит мне об этом. - Он не маленький, и ему не нужна помощь... - я посмотрела на него немного презренным взглядом. - я уже говорил с ним. - ответил он, поняв о чем я. В комнату заглянула Эмма, и попросила Джека выйти. - Эльза, что случилось, пока нас небыло? - ее голос был серьезен, а взгляд внимательный. И я решила, что если скажу все быстро будет не так больно. - Рапунцель... - неужели мне придется сказать это слово? Нет, я не верю в это... - она ушла. - Эмма потупила взгляд. - Неужели это то... - О чем ты думаешь? Да, это то, она умерла, ее больше нет... - Из моих уст это звучало очень холодно и безжизненно, я до сих пор не верю, что она умерла... - Мне очень жаль... - на ее глазах выступили слезы. Она толком никогда и не видела Рапунцель, но ей все равно жаль? Скорее ей жаль меня, чем ее. - Не надо жалеть, так легче справиться. - я переделала фразу Джека. Эмма кивнула, в знак того, что она все поняла и перед тем, как выйти из комнаты, тих прошептала: - Мне все равно жаль. - я сделала вид, что не услышала ее слов. Амелия тоже узнала печальную новость, только от Джека. В последующие дни она старалась не подавать виду, но я все равно видела грусть в ее глазах... О мистере Фросте ничего сказать не могу. Я его толком не видела, потому что он всегда пропадал на работе, кстати Джек тоже вернулся к своим обязанностям, и только по вечерам заглядывал к нам. Если вы думаете, что я так грустила по Рапунцель, что отказалось от рисования - ошибаетесь. Я старалась как можно больше проводить времени в мастерской. Рисование помогало мне отвлечься, уйти с головой в мир красок не получалось, но все равно мне становилось легче. Первую картину которую я нарисовала в этот период, в тайне посвятила Рапунцель, написав с другой стороны карандашом "Я всегда буду помнить о тебе... Название пейзажу я дала такое: Море убитой ненависти. Не знаю почему так, но название соответствовало рисунку... В скором времени продав ее за бешенные деньги какому то крупному бизнесмену, я заработала славу, наверное это то чего я хотела добиться, жаль только, что Рапи не разделила со мной эту радость... Так прошло еще несколько месяцев...