Пациенты.

Еживичинка очень редко еле заметной тенью мелькала в больнице, почти все время отсиживаясь в соседнем здании - в больнице, где работала ее старая знакомая - Летунья. В чем был плюс ее незаметности - работы почти не было, и она спокойно могла пару часов уделить ей, дабы развеять ее депрессию и невроз, который начал проявляться у молодой женщины из-за ее работы патологоанатом, к которой она явно была не готова. Ежевичинка же была спокойнее, но некоторые случаи у нее на работе удивляли, шокировали, даже пугали уравновешенную врача, которую, казалось, большинство персонала даже не помнила или не пыталась запомнить ее очень мягкое, овальное лицо с ямочками на щеках, да и она сама не рвалась в первые ряды лучших врачей клиники, тихонько оставаясь позади. Сегодня у нее оказался новый пациент. На прием он опоздал чуть ли на пятнадцать минут, но девушка ничего не сказала - всякое у человека бывает, а провести за остаток времени поверхностный осмотр она как раз успевала - дело было вечером, и обработать информацию хотелось уже завтра, а сегодня просто отправиться спать. Парень, сидящий перед ней, постоянно озирался, словно опасаясь чего-то. Короткие черные волосы были растрепанны, а из-под короткой челки блестели ярко-желтые глаза, настороженно, практически испуганно глядел на врача, отчего та удивилась - чем она-то могла напугать нового пациента? Вполне вроде милая, да и работа не слишко отвратительная. Чего же такое? Вообще врачей боится? Ежевичинка решила взять на примету подобный вариант - мало ли, какая болезнь у парня. Полминуты спустя незнакомец наконец поздоровался. Ну, как поздоровался - кивнул девушке, словно говоря, что он готов ее слушать. Врач невольно удивилась этому - ему что, так трудно сказать одно слово? Не похоже, что он стесняется - девушка увидела в нем признаки зажатого одиночки. Что же случилось - непонятно. Ежевичинка вздохнула и взяла планшет с зажатым на нем листом бумаги А4 с обычной фиолетовой шариковой ручкой и приготовилась записывать показания больного. Неторопливо, следя за реакцией пациента она заговорила, сказала совершенно штамповые фразы, пока не пытаясь воздействовать на неизвестного громкими или эффектными словами: - Добрый день. Ваше имя? - Горелый. - парень вздрогнул, будто боясь то ли своего, то ли ее голоса. От самого имени Ежевичинка едва не сморщила носик - оно оказалось каким-то неприятным, шороховатым, очень резко звучащим из-за хриплого голоса пациента. Тот явно пытался говорить как можно меньше слов, и про себя девушка ломала голову, что могло послужить причиной этого. - Причина прихода? - продолжила напирать девушка. Она понимала, что столь зажатый человек может и не раскрыться в следующий раз, даже если она сможет его сейчас к этому подтолкнуть, поэтому стала действовать прямолинейно. Горелый же от подобного вопроса вздрогнул, словно опасаясь попыток раскрыть его. - Сосед обратился в психушку, сказал, лечиться надо. - сухо, тише обычного пробормотал он, передернувшись. - Какая болезнь? Парень медлил. Явно не хотел об этом думать, но знал, что так просто не уйдет. - Страх. - Страх? - переспросила Ежевичинка. Этот пациент казался ей странным с самого начала, но теперь начала путаться еще больше. - Это же естественная инстинктивная защита, зачем вам я? - Страх перед мертвым. - негромко уточнил Горелый. - Хм. - только и сказала Ежевичинка, машинально соображая, что делать. - пожалуйста, обрисуйте ситуацию яснее. На этот раз пауза была более длинной. Горелый молчал, то ли думал, то ли пытался сформулировать все это. Явно не хотел выдавать всего, только основное - обычная самозащита своих тараканов, что поделать. - В памяти остался мертвец, который до сих пор преследует меня в кошмарах. - наконец выдал он достаточно неопределенно. - Э... - промычала Ежевичинка, пытаясь представить это. Не получалось - она никогда не испытывала страх перед человеком. Она боялась медведей, волков, гадюк, высоты, у нее в детстве даже была слабо развитая клаустрофобия, пусть и вылеченная в нужный момент, но люди... Девушка слишком хорошо думала о себе подобных, чтобы боятся. У нее было слишком светлое детство. - кто это? - Звездоцап. Вот тут вздрогнула уже врач - она помнила, кто это. По новостям несколько лет назад передавали сообщение о маньяке по имени Звездоцап, который орудовал в их городе. Хорошо, его поймали и убили при задержании - но слухам, он сделал немало плохого. Единственное, что она не понимала - когда столь молодой парень успел с ним встретиться, да еще и выжить? Никаких шрамов она не видела, поэтому оказаться выжившей жертвой он не мог - Звездоцап бил сильно и наверняка, и никогда не жалел своих врагов, протыкая тем горло. - Как же вы успели с ним повидаться? - задает она вполне очевидный вопрос. - Он меня не заметил... - замялся парень. - ...можно я отойду? Врач кивает - ничего такого в этом нет, поэтому она неторопливо систематизирует записанное, ожидая пациента. Взгляд скользит по строчкам, девушка пытается выстроить предположения - своеобразная тренировка для своих мозгов, развитие логики, так сказать. Карандаш хаотично рисует какие-то расплывчатые рисунки. Это старая привычка Ежевиченки - для того, чтобы сосредоточиться на своих мыслях, она пытается рисовать что-то незамысловатое. Вздохнув, девушка перевернула лист на другую, чистую сторону, карандаш неторопливо заскользил по бумаге, схематично вырисовывая нечто на весь листок. Ежевиченка, задумавшись, глядела куда-то сквозь пергамент, пребывая, видимо, в прострации. Очнулась она через пару минут, оставив на листе незаконченный рисунок. Карандаш в ее руке замер, выписав вместо плавного поворота странную загогулину. Врач вздохнула - Горелый задерживался. Если честно, ее начало грызть волнение, поэтому она решила зайти за ним - Ежевиченка явно была не из стеснительных. А как оставить в себе чувство брезгливости, если местами приходится пациентам душу выворачивать, чтобы понять глубину их проблемы? Медленные шаги врача гулко отдаются в длинном коридоре с множеством дверей, которые вели в другие кабинеты. Туалет был в конце коридора, и девушка почти сразу поняла, что что-то не так. Тревожное чувство только усилилось, и психиатр практически побежала. Чтобы... Что сделать? Девушка не понимала, что она вообще творит. Широко распахнув дверь, она вбегает в помещение. Первое, что она замечает - кафель чист, белоснежная плитка блестит как-то не по-настоящему. Взгляд быстро переходит на место впереди, пытаясь понять волнение, шестым чувством приведшее ее сюда. Ее пациент висел в петле, видимо, самодельной. Смерть еще не наступила - это врач видела по еще не остекленевшим глазам, как у трупов в морге. Жизнь еще трепыхалась в этом идиоте, поэтому Ежевиченка, наплевав на то, что с пациентами надо обращаться бережно, обрезала веревку перочинным ножиком, который на всякий случай таскала с собой, веревку и быстро начала перерезать узел, едва не задевая кожу и тихо, но очень содержательно матеря Горелого, который решился на подобный шаг. После этого она взяла парня на руки и донесла до своего кабинета, где уложила на диванчик. Больной был жив, только без сознания - кислорода не хватало, вот он и отключился. Хотелось как следует набить ему морду, но девушка решила сделать это уже потом - сейчас это ничего не принесет. Пациент очнулся спустя полчаса. - Извините. - тихо проронил Горелый, садясь. - я не хотел вспоминать это. - Так что же ты так ревностно охраняешь? - Я... - начал он. - ...был его соседом. Звездоцап, которого в реальной жизни звали Коготь был страшноватым, да и пугающим, поэтому я его старался избегать. Однажды я, возвращаясь домой с кружка в школе, уже под вечер заметил, что в проулке тихо. Шестое чувство подсказало мне спрятаться, и он меня не заметил. Тогда... Я впервые увидел его в том свете. Весь в крови, с ножом в руке он выглядел жутко, как сумасшедший гений. Я пытался выкинуть этот момент из своей памяти, когда его уже поймали - до этого я просто жил кошмарами, не обращая внимания на то, какие именно были сны, но у меня, как вы видите, не получилось. - он замолк и весь сжался. Ежевичинка вздохнула - давить словами на пациента более не было смысла, случай она уже представляет. Получается, ей прийдется лечить у нее боязнь этого маньяка? Ладно... - До свидания. - сухо попрощалась с больным девушка, все еще не отойдя от варианта как следует вмазать этому Горелому, который едва ее до инфаркта своим поступком не довел. Поняв, что врач разозлилась, пациент поспешил слинять, а Ежевичинка вздохнула. Ей стоило придумать, как лечить фобию. Она поспешила в местную библиотеку за материалом - у нее еще не было опыта с лечением фобий, обычно приходили люди с проблемами более прямолинейными. А тут... А на столе так и остался лежать черный планшет с прикрепленным к нему листом А4, на котором был схематично изображен пышный букет цветов, не до конца влезающий в размер листа.