Воспоминание...

Утренняя капель - цвет синевы неба, Слегка поддувая, шепчет нам ветер. У каждого своя дорога, перекрёстки пути. Ты не уверен, но знаю точно, мы сможем дойти. Случай напрасный - я справа, ты левый. Меж нами есть одна, и мир уже тесен. Даже так, вопреки мы с тобой, Уже вместе, прости.        Я больше никогда не услышу пение птиц, не увижу яркий рассвет солнца, голубое чистое небо, утреннюю росу на зелени. Наши друзья – это ты и дуло пистолета. Оружие, которое я так любил в детстве, оно было из пластмассы. Но теперь - всё реальность. А знаешь, я так хотел услышать твой смех снова. Ты был рядом, только всё время молчал. Я напевал про себя непонятные нотки. Только руку протяни, Зачем же так колебаться? С перекрёстка пути Нам уже никогда не сойти. Только ты меня позови, Почему твой голос охрип? По дороге асфальта Нам нужно смысл найти.       А помнишь, мы вместе играли во дворе, бегали за автобусами и скрывались в дожде. Разговаривали загадками, писали непонятности, забывая даже ставить тире. Такое ощущение, что я слишком сентиментален. Я не могу проронить ни слова, такой наколённый момент.       Я помню, когда мы впервые уничтожали всех этих мерзопакостных ублюдков на жалком кусочке земли под названием «Опасность». Ты же просто сорвиголова у нас, тебя ни капли не заботило, убьют ли тебя, слово «осторожно» тебе было просто не знакомо. У тебя в руках был кухонный нож, у меня автомат. У них не было ни капли шанса, не смотря на противовес пятьдесят к двум. Я сидел за каким-то железобетонным блоком, а ты порвался в самую гущу гниющих трупов, мне было страшно за тебя, но ты улыбался мне, когда прорывался. Запах крови, вперемешку с корицей. Я чувствую, что где-то рядом убийца. Мы идём нога в ногу, понимать начинаю, Тебе нет пути назад, ты сошёл с ума.        Этот запах крови не спроста. Я чувствую его металлический привкус на губах. Но мне так нравится эта примесь запаха корицы, которая исходит от тебя. Она успокаивает. Мне уже плевать, что ты просто психованный убийца, я прекрасно знаю тебя как свои пять пальцев. Ты хороший малый, для меня ты всегда будешь лучшим другом.        Всё это положение мне напоминает игру Сталкера, но мы с тобой не в зоне поражения. Мы просто идём домой из какой-то дыры, в которую нас забросили эти тупоголовые белохалатные, которые зовут себя учёными. Данная атмосфера заставит любого содрогнуться в ужасе: падающие камни сверху, потому что дыра находится в кратере, стоны и душераздирающие крики со всех сторон; силуэты, проскакивающие в ядовитых парах дыма, к которым мы привыкли, оборотни с обглоданными телами, безобразные монстры, от которых поступают приступы рвоты. Нас было семеро. Многие просто обезумели в этом месте, подались в паническое бегство и тут же были сожраны. Я до сих помню, как эти гнилые истлевшие зубы вгрызались в мягкую плоть и жадно разрывали её, отрывая красные куски мяса, вены разрывались и кровь заливала всё в радиусе трёх метров. Крики заглушивали любые мысли. Многие потеряли сознание при виде этого. Я тоже был на грани поехать крышей, но ты меня спас. Тебе было всё равно. Ты не мог сойти с ума в этом месте. Ты всегда был психом и мудаком, ты оказался в своей стихии, и тебя ничто не удивляло.

Грань того, что мы никогда не видели, Открылось второе дыхание. Расплывчатый силуэт солнца Был выше нашего понимания. Скажи, почему именно так? Но мне всё равно, ты рядом. Точно не попадём впросак, Хоть и не встретимся со спецотрядом.

       Сверяешься с картой. Смотришь на местность. Я был очень удивлён, ведь до этого ни ты, ни я не умели обращаться не то, что с картой, даже с компасом. А теперь? Учитель картографии нам бы автоматом поставил пятёрки в годовой, если бы увидел.       Закончив изучение, ты двинулся куда-то влево, и тут я понял. Мы с тобой не разговаривали. Я всё время говорил сам с собой, мысленно записывая происходящее в свой смысловой дневник. Знаешь, я даже забыл твой голос. Наверное, уже прошло недели две с момента молчания. Или больше? И почему же я жаловался сам себе, что мы не общаемся? Просто идиотски получилось.        Твой шаг не изменяется, такой же монотонный и не особо торопливый. Между нами всего пара сантиметров. На нас простая одежда: армейские штаны с сапогами, чёрные майки. Только на мне бежевая куртка с половинами рукавов – последствия схватки с уродцем, который падал с обрыва и чуть не отгрыз мне руки. А на тебе красная повязка на лбу из куска футболки съеденного безумца. Ты прямо угрюмый Рэмбо. В моих руках простенький автомат АК-47 и патронташи, а в твоих зубчатый увесистый нож и любимая РПГ-7 на спине. Я останавливаюсь.       Это довольно ответственный момент. Ты ничего не замечаешь и просто топаешь дальше, срубая надоевшие куски стены из проволоки. Я вдыхаю этот надоевший воздух носом, чувствую твой аромат корицы…       - Влад.       Ты резко тормозишь и оборачиваешься. На твоём лице злость с примесью недоумения сменяются на улыбку. Ту самую улыбку беззаботного идиота. Как же я скучал по ней, ты не поверишь. Ты просто представить не можешь, как я соскучился по другу-мудаку.       Подойдя к тебе так же близко, как раньше и никогда, мы обмениваемся объятиями, и я вздрагиваю.       - Пойдём уже. Осталось мало, - он отпускает меня и продолжает идти дальше, улыбаясь. И только я сейчас вспомнил твой голос. Твой прекрасный голос. Я вспомнил. Ты – певец.