Принцесса с Глубинных троп

— Королевский стяг на дороге! — закричал вестовой, влетев в кабинет. Я оторвался от чтения рапорта рейнджеров: — Передай Юрайе, пусть начинает. И Гаревелу скажи, чтобы переодел десяток гвардейцев в парадные мундиры. Если Огрен уже успел напиться, пусть сидит в казарме. Не думаю, что его величество будет сегодня в настроении предаваться воспоминаниям. — Слушаюсь, сер, — паренек отсалютовал и умчался. Я был уверен, что встречу подготовят быстро и качественно. Несмотря на то, что король не удосужился предупредить нас о своем визите, мы его ждали. Мне было известно, что Алистер примчится сюда, как только получит письмо Середы. Я видел это письмо. Если бы я получил такое, тоже примчался бы, как укушенный драконом. А успокаивать короля придется мне, Создатель, помилуй. Когда она уходила, я спросил язвительно: — В добавок к остальным обязанностям ко мне не переходит, случаем, оберегание нежной королевской психики от избыточного знания? Она лишь усмехнулась: — Ты теперь самостоятельный мальчик, Натаниэль. Поступай, как считаешь правильным. Эдукан полностью развязала мне руки. И я был готов принять последствия своих решений. Через час Башня Бдения была во всеоружии. Праздничный обед уже томился в кухонных котлах и скворчал на сковородках, стол для малого приема сервировали серебром и уставили закусками и вином. Стены украшали стяги Ферелдена и Серых Стражей и вымпелы баннов Амарантайна, включая флажок с медведем на желто-белом поле. Гвардейцы сверкали алебардами, начищенными сапогами и белоснежными коттами с серо-синим гербом Стражей у сердца. Королевская кавалькада въехала во внутренний двор Башни торжественно, без лишней спешки. Алистер хранил каменное выражение лица. Спешился, приняв помощь своего оруженосца, выслушал мои приветствия и произнес ответные слова, не моргнув глазом, строго по этикету. Самообладание покинуло его лишь раз, когда он бросил взгляд на парадный портрет Середы в тронном зале: кулаки короля сжались, а челюсти напряглись, как будто он приготовился к гневной тираде. Но он сдержался. Он выплеснул на меня свою злость позже, после приема, когда мы удалились для приватной беседы в кабинет. Алистер, заложив руки за спину, принялся ходить взад и вперед, демонстративно разглядывая обстановку. — Надо же. Неужели не стали ничего здесь менять, банн Хоу?.. Или теперь правильнее говорить «эрл Хоу»? Еще один, будто нам было мало предыдущего. — Не вижу необходимости в перестановке, ваше величество. Командор обустроилась здесь самым приемлемым образом. Выпад про эрла Хоу я решил не заметить. В конце концов, жаловать ли мне этот титул, будет решать сам Алистер. — И что, Вейсхаупт уже подписал приказ о вашем назначении Командором, раз вы сюда перебрались? — король продолжал меня провоцировать, как последний мальчишка. Он терпеть меня не мог с самой первой нашей встречи, а может, и до нее: из-за ревности, из-за моего отца и из-за того, что я чем-то напоминал ему Логейна. Мы часто виделись на Собраниях земель: как правило, я представлял на них не свой крошечный надел, а Амарантайн. Середа на этих собраниях так ни разу и не побывала. Алистер был со мной подчеркнуло, почти карикатурно любезен. Лишь однажды он не удержался и посетовал вслух, что тейрну Кусланду стоило бы распоряжаться своими землями осмотрительнее. Продолжения эта реплика не получила, потому что ссора у всех на виду повредила бы репутации Эдукан. А встреч наедине мы оба успешно избегали. Но, кажется, сейчас пришло время поговорить обо всем, что накопилось за эти годы. — Как исполняющий обязанности Командора, я имею на это право, сир, — ответил я ровно. Разумеется, я перебрался сюда из своей комнаты не для демонстрации новых полномочий. Она была невелика, здесь работать с документами и принимать посетителей гораздо удобнее. — Сентиментальные воспоминания? — насмешливо спросил Алистер. — Счастливое детство, игры в папочкином кабинете? Поздравляю, Хоу. Эта Башня снова твоя. Его выпад опять пролетел мимо цели. Башня была моей с тех пор, как Середа сделала меня Констеблем. А сентиментальные воспоминания я связывал вовсе не с отцом. Я слегка поклонился, не принимая сарказма: — Благодарю, ваше величество. Назначение Командора Эдукан стало для меня большой честью. Надеюсь, я ее не разочарую. Алистер остановился и вперил в меня тяжелый взгляд. Может, упоминание Середы было и не совсем честным приемом, зато самым действенным способом его отрезвить. За шесть лет я в этом убедился. — Куда она уехала? — спросил он глухо. — Как могла все бросить — Стражей, Амарантайн, Ферелден? Почему написала, словно прощалась навсегда? И почему, гарлоки меня раздери, Анора и Теган вели себя так, будто давно об этом знают?! — Командор распорядилась, чтобы гонца с вашим письмом отправили через три дня после ее отбытия. Содержимое ее переписки с королевой и банном Теганом мне неизвестно. — Перестань, Хоу, — поморщился Алистер. — К демонам этикет, мы тут одни. — Налить вам вина, сир? Могу порекомендовать «Огненную лозу» восемьсот третьего года. Он помедлил, а потом кивнул и плюхнулся в кресло у камина. Принял бокал, выхлебал тонкий напиток, как воду, поставил на столик. — Она не хотела, чтобы я ее искал, так? — задал он новый вопрос. — Вы ведь и сами знаете ответы. Алистер нетерпеливо хлопнул ладонью по подлокотнику: — Хоу, ты невыносим. Давно хотел тебе это сказать. Ни словечка простого, юлишь, как орлеец. Ты можешь поговорить со мной не как банн на Собрании Земель, а как нормальный человек? — Я-то могу. А вот вы готовы слушать, как нормальный человек? Король насупился. А потом положил на столик золотую диадему, отстегнул мантию и закинул ее в угол. — Так лучше? И давай на ты, Хоу. — Как скажешь, Алистер. Выкладывать ему все, как есть, было опасно — наш король мог устроить какую-нибудь отсебятину, идущую вразрез с планами Середы. Поэтому я рассказал подредактированную версию — о пробужденных воспоминаниях Архитектора и совместно пережитом им с Середой видении, объясняющем появление скверны в нашем мире. О подозрениях относительно Первого Стража, которые не так давно получили подтверждение. И о том, что есть возможность покончить с Мором раз и навсегда — без убийства Архидемонов. И промолчал о наших многолетних поисках и расследованиях, об ошибках, разочарованиях и горьких потерях, о десятках нитей, что сошлись в руках Середы. О том, что оставаться на одном месте стало для нее опасным. О задуманном Эдукан походе в Черный город, роли в этом драконьей крови и о том, что, скорее всего, Тейрины несут в себе ее каплю. Если попытка Середы провалится, вторую придется предпринять нам. Но говорить об этом было еще рано. — Так вот, что она называла лекарством от Зова, — пробормотал Алистер, когда я закончил. — Ничего себе, размах. Значит, для начала она отправилась в Тевинтер? — Там хорошо относятся к гномам, особенно состоятельным. Но доступ к некоторым книгам можно получить только в библиотеке Минратосского Круга, лично. А заказывать списки слишком долго. Король с недоверием покачал головой: — Она что — знает тевин? — Маги Круга научили, — я решил умолчать, что Середа отправилась в путь не только в компании мабари. С ней ушли Йован и Сигрун. Король наверняка ухватился бы за это, как за возможность стать сопровождающим самому. — И как она все успевает? Мне две трети работы приходится перекладывать на секретарей, — Алистер завистливо вздохнул. А я едва не поежился, вспомнив, как подстраивался под ее ритм. Первое время приходилось жить на зельях Авернуса, чтобы не падать от усталости. Потом привык. — Командору тоже помогали с делами. А еще она экономила время на сне. Зря я это сказал. Взгляд Алистера неуловимо изменился, зрачки словно развернулись вовнутрь. Он до краев налил себе вина и точно так же, залпом, опустошил бокал. — Значит, это правда? — спросил он хрипло, глядя куда-то в пол. — Демон побери. Даже слухи не ходили, а я знал, с самого начала знал. И все равно надеялся — все проклятые семь лет! Переубеждать его было уже поздно — когда он поднял голову, в его глазах полыхало кровавое безумие. Мне уже доводилось такое видеть. — Скажи, Хоу, что мешает мне убить тебя прямо сейчас? — Ну, попробуй, — я встал, снял с оружейной стойки два меча и бросил один ему. Эту драконью ярость можно было изгнать лишь одним способом — дать ей выход. Я лишь надеялся, что звон клинков не заставит какого-нибудь ретивого слугу ворваться в кабинет. За свою жизнь опасений не было — я ежедневно упражнялся с оружием и регулярно ходил на Глубинные тропы, а Алистер чаще проводил время за письменным столом, чем на ристалище, и подрастерял форму. К тому же он налегал на алкоголь за обедом, а потом выхлестал полбутылки стотридцатипятилетнего коллекционного вина, вкуса которого так и не распробовал. С таким же успехом я мог угостить его огреновским самогоном. Но даже несмотря на это, король фехтовал довольно сносно и наносил по-настоящему мощные удары. Должно быть, его руку направляла жажда моей крови. Но я все же выбил из нее меч и приставил собственный клинок к его горлу. Алистер глубоко вздохнул и поморщился: — Проклятый Хоу... Все, убери меч. Я увидел, что взгляд его прояснился. — Нам придется сотрудничать дальше, понимаешь? — спросил я спокойно. — Не обязательно обожать друг друга — достаточно просто терпеть, — острие медленно опустилось. Он достал из-за пазухи свиток: — Приказ о временной передаче тебе полномочий эрла Амарантайна. Анора озаботилась. Когда я сюда ехал, собирался запихать его тебе в глотку. А сейчас... — он смял свиток в кулаке, мне показалось, что Алистер швырнет бумагу в камин, но он бросил ее на столик: — Я его подпишу. Потому что на самом деле ты неплохо справляешься со своими обязанностями. А я все же не идиот, чтобы разбрасываться ресурсами. Наверное, Эдукан удовлетворенно улыбнулась бы, услышав эти слова. А потом Алистер вернулся к столику, долил остатки вина в бокал и отвернулся от меня к камину. — Вряд ли она все это время держала тебя при себе из-за того, что ты лучше, чем я, грел ей постель. Эдукан всегда была бессердечной стервой. Видимо, ты ей под стать. И котелок у тебя варит. Так что, если... когда она вернется, у нее не должно быть нареканий ни к эрлингу, ни к Башне... — и добавил без перехода: — Ты отпустил ее одну. Я бы не смог. Я поставил мечи обратно в стойки. В этих словах были осуждение, недоумение и даже толика презрения. Алистер не спрашивал — да мне и нечего было ему ответить. А ведь мне было известно куда больше, чем ему. Например, зачем Середе читать древние тевинтерские книги. Мы выяснили, что Первый Страж оказался бывшим жрецом Андорала и держит под своим влиянием едва ли не весь Андерфелс. Он давно изъял нужную нам информацию из библиотеки Вейсхаупта, поэтому сведения о павших магистрах, ставших первыми порождениями тьмы, приходилось откапывать в других источниках. Все эти годы Середа искала не только книги, но и артефакты, связанные с магией крови и Тенью. И Тевинтером ее поиски не ограничатся. После него ее дорога ляжет в Тирашан — место обитания странных эльфов, поклоняющихся Забытым богам. Она хотела узнать подробнее и о Забытых, и о Пустоте, из которой они вышли. Именно оттуда Андруил выпустила в наш мир скверну — об этом Эдукан рассказало видение Архитектора. Середа надеялась, что эльфы сумеют сообщить что-то полезное. А я даже представить себе не мог, как она намеревается договориться с этими созданиями, имеющими славу кровожадных безумцев и каннибалов. Точно так же я не представлял, как она собирается победить Первого Стража. Середа планировала вооружиться знаниями и артефактами и вытрясти из него ответы, а я задыхался от ужаса, понимая, насколько неравны их силы. Что касается Черного города... Это было путешествие в один конец. И она, и я ясно это осознавали. Возможно, мне не хватало слепой веры в неуязвимость Эдукан, какой обладали ее друзья. Для этого я слишком хорошо знал и о ее просчетах и ошибках, и о ее самоуверенности. Середа не была сделана из камня, кто бы там что ни говорил. Все, что ее ждало на этом пути — лишь опасности, сражения и смерть. Которая могла принести победу, а могла стать поражением. И видит Создатель, я хотел отправиться с ней! Я пытался переубедить Эдукан до самого ее отъезда. Но она сказала: — Мне нужен тыл, Натаниэль. Мне будет спокойнее, если я буду знать, что все, во что я вложила столько сил и времени, не развалится. Война магов и храмовников — хорошее время, чтобы заметать следы и скупать артефакты. Но отвратительное для всего прочего. Я хочу знать, что с местом, которое считаю своим домом, ничего не случится. Никто, кроме тебя, не сможет его сохранить. Считай, что я доверила тебе на хранение самое дорогое. И... береги себя, друг мой. Последняя фраза останется со мной навек, выжженная на сердце. Все, что мне оставалось — принять ее решение. Работать до одури, а ночью умирать от отчаяния, неизвестности и тревоги. А потом, рано или поздно, оплакать ее и продолжить ее дело. — Она ничего и никогда не делала ради себя, — сказал я, справившись, наконец, с голосом. — Самое меньшее, чем мы можем ей ответить — поступать так же. И не смей называть ее бессердечной, Алистер. Мало кто любит этот мир так, как Середа. То, что она для него уже совершила и совершит еще, полностью ее оправдывает. Он тоже помолчал. А потом забрал свиток, отнес к письменному столу и поставил подпись. — Поздравляю, эрл Хоу, — сухо сказал Алистер и бросил перо обратно в чернильницу. — Думаю, на этом мой визит подошел к концу. Спасибо за вино, оно было чудесно. До встречи на Собрании Земель. Он стремительно вышел из кабинета и крикнул слуге готовиться к отъезду. После получаса суеты я проводил его до ворот, как того требовал этикет, а потом вернулся к себе и продолжил работу. Я не был уверен, что Алистер правильно понял то, что я ему рассказал. Король вполне мог устроить какое-нибудь сумасбродство вроде погони, неуместных писем в Тевинтер или чего похуже. Но, может быть, именно это ему и было нужно, чтобы перестать чувствовать себя марионеткой? Теперь, когда он окончательно освободился от тяжелого опекающего крыла Эдукан, а заодно лишился указаний единственного непререкаемого авторитета, Алистеру нужно было привыкнуть стоять на ногах самому. И я не буду ему в этом мешать. Потому что бесконечно сомневающийся король хуже, чем король, поверивший, наконец, в свои силы, или окончательно смирившийся с тем, что ему нужен поводырь. Нам всем это требовалось — научиться жить без Середы. Слишком большое место в жизни она занимала. Слишком велика оставшаяся после нее пустота. Эта мысль была беспощадна и мучительна. Я все равно ее принял, потому что действовать с постоянной оглядкой на возвращение Эдукан было бы неправильно. Но где-то в глубине души, в самом потаенном, очень личном ее уголке, все-таки спрятал совершенно беспочвенную, нерациональную и глупую надежду на нашу встречу. Просто... Так было чуточку легче.