Как много человеку мало..

      Эмили шла следом за Кэмом, шурша кедами по траве. Она совсем забыла, что сегодня у Аманды день рождения, за что злилась на себя даже больше, чем следовало.       Они с подругой последнее время перестали общаться так хорошо, как это было раньше. Возможно, это было из-за подавленного воспоминания Эмили об убийстве Брендона, чувства вины, которое её не покидало. Только теперь, когда воспоминания вернулись, она поняла почему чувствовала себя так плохо, что хотелось лезть на стены. Зато сейчас ей было легче, словно ей вернули недостающий пазл её души. Хоть и вина продолжала гложить.       Брендон пропал меньше, чем полгода назад. И никто не знал, что с ним случилось. Ходили разные слухи, но Эмили это тогда мало волновало. Симпатия к Брендону была мимолётной, поэтому она даже о нём и не вспоминала.       Но теперь она знала, что произошло. И не могла вспомнить что случилось на том берегу, после того, как она поняла, что он мёртв.       В её голове был словно чистый лист, который ей, до ужасного зуда, хотелось чем-то заполнить. Например, тем письмом, что она нашла на чердаке. Взяв его в руки, она словно почувствовала какое-то родное тепло, но так и не успела прочитать. Её прервал звонок Кэма, который был возмущён тем, что она исчезла из кафе, так ничего ему не сказав. Всю оставшуюся часть дня они готовились к сюрпризу для Аманды.       Эмили не могла дождаться момента, когда запрётся в своей комнате и прочтёт письмо, жадно впитывая каждое слово, каждую выведенную букву рукой её родной бабушки.       Приёмные родители никогда не скрывали от Эмили, что удочерили её, когда ей было шесть лет. И ей даже по сей день было плевать на своих настоящих родителей, ведь они её бросили. Значит, она была им не нужна.       Но вот бабушка — это другое дело. У приёмных родителей было совсем мало родственников, и бабушек среди них, увы, не было. А Эмили всегда мечтала, чтобы у неё была хотя бы одна такая, любимая бабушка. Чтобы рассказывала сказки перед сном, когда та приходила к ней с ночевкой, чтобы кормила сладостями, пока не видят родители. Ей хотелось всего того, что было у её подруг.       Даже сейчас, когда Эмили повзрослела, ей хотелось узнать её. И она дала себе слово, что как только у неё появится возможность, она съездит по тому адресу на письме, в надежде, что та всё ещё ждёт её. — Кто такой Кай? — вырвал её из размышлений голос Кэмерона.       Она уставилась на друга, словно только что заметила его присутствие рядом. — Просто знакомый, — ответила она, смотря себе под ноги. — Просто знакомый не звонит среди ночи, — заметил он, как бы невзначай.       Она это понимала. А ещё она понимала, что Кай ей так и не сказал, зачем звонил. Её как молнией прошило, когда она услышала его голос. Ей хотелось грохнуться в обморок или закричать от непонятного чувства восторга, возникшего где-то в области груди. Но после того, как Кэм разбил любимую вазу её матери, мозги Эмили, кажется, встали на место. — Ошибся номером, — пожала она плечами, молясь, чтобы он не продолжал тему.       Ей не хотелось думать о Кае. Чем больше она думала о нём, тем больше хотелось увидеть его.       Она была готова себя ударить, но она действительно по нему скучала все те шесть дней. И даже сейчас ей было страшно, что он вновь куда-нибудь исчезнет.       Подойдя к дому Аманды, они наткнулись там ещё на парочку своих друзей, Эмму и Чейза. — У вас всё готово? — спросил Кэм, доставая из рюкзака медведя. — Да, осталось поджечь, — ответил Чейз.       Эмили заметила за их спинами установки с фейерверками и почувствовала угрызения совести. Ведь раньше это она организовывала всё, а в этот раз даже не вспомнила бы о этой дате, если бы не Кэм.       На земле была надпись «С днём рождения, Аманда», которую Кэмерон присев поджёг. Буквы вспыхнули мгновенно. Дальше всё было по плану. Кэм начал кидать в окно камушки, и как только в нём показалась сонная Аманда, в небе начали взрываться разноцветными брызгами фейерверки. Все кричали поздравления, взрывая приготовленные заранее хлопушки. Она спустилась к ним чуть ли не бегом, явно тронутая таким сюрпризом. — Как насчёт того, чтобы как следует отпраздновать? — улыбнулась Эмили, доставая из рюкзака Кэма большую бутылку бурбона, взятую из запасов её же отца.       На лице Аманды появилась озорная улыбка.       Через полчаса они уже допивали бутылку и веселились как в старые добрые времена. На их счастье, родителей Аманды не было дома, и они были вольны делать что угодно. Оглушающая музыка, возможно, разбудившая даже соседей, только больше опьяняла Эмили. — Я, кажется, забыл зажигалку на улице, — заметил Кэм, когда они собирались зажечь свечи на забытом торту. — Я принесу, — отозвалась Эмили, чувствуя, что немного свежего воздуха ей не помешает.       Она вышла из дома, наслаждаясь тишиной и прохладой. На улице было так хорошо, что ей хотелось бесцельно гулять по пустынным улицам до самого рассвета.       Зажигалка лежала на траве, около надписи «С днём рождения, Аманда». Наклонившись, она заметила боковым зрением, что кто-то стоит неподалеку от неё, облокотившись на угол дома. Сердце зачастило, но она постаралась принять как можно невозмутимый вид. — Я, кажется, просила ко мне не подкрадываться, — заметила она спокойный голосом, выпрямляясь и даже не смотря на него.       Она знала, что это Кай. Ей почему-то начало казаться, что она его теперь чувствует каждый раз, когда он рядом, хотя это было похоже на полный бред. — Как ты вообще узнал где я? — она посмотрела на него, замечая потемневшие глаза. — Чутьё подсказало, — произнёс он, отталкиваясь от стены и направляясь к ней.       В этот момент, все её инстинкты в один голос начали кричать ей, чтобы она уносила ноги. Но она продолжала стоять, вертя в руках зажигалку и наблюдая с безразличием, как он сокращает между ними расстояние. — Что ты здесь делаешь? — нарушила она тягостное молчание, когда он остановился напротив неё. — Я ведь сказала, что поговорим утром. — Я же говорил, — ответил он слишком серьёзно, что было на него не похоже, — что терпение — не лучшая моя сторона.       На его лице не было даже ухмылки, которая считай, была его визитной карточкой с первого дня их встречи. В глазах был какой-то холод, от которого Эмили захотелось закутаться во что-нибудь тёплое. — Что с тобой? — произнесла она, с толикой беспокойства. — Ты какой-то странный. Что-то случилось?       Она в который раз поймала себя на мысли, что совсем ничего про него не знает, кроме его имени и того, кем он является. — Звучит так, будто ты беспокоишься обо мне, — усмехнулся он, в привычной ему манере.       И она чуть не вздохнула с облегчением. — Меня друзья ждут, — она указала на дом, — давай поговорим с утра.       Не давая ему времени на ответ, она направилась к дому. Но он остановил её, хватая за руку. От его прикосновений кожу словно обожгло, а после растеклось мурашками по всему телу. — Что? — спросила она, когда он так и не проронил ни слова. Она улыбнулась, сама не зная чему, и добавила, — я и вправду начинаю за тебя беспокоиться, — повернувшись к нему всем корпусом, она встала напротив, возможно, даже ближе чем следовало. — Что с тобой? — Всё нормально, — пожал он плечами.       «А мне так не кажется», — пронеслось у неё в голове.       Она разглядывала его лицо и сама не поняла, как перевела взгляд на губы. Её дыхание стало тяжёлым. Она не знала, что в ней говорило в тот момент, алкоголь или её начинающее сумасшествие, но ей безумно захотелось его поцеловать.       «Идиотка. Беги», — кричал её внутренний голос.       И она уже хотела отступить, когда Кай ловко поймал её за руки и притянул к себе.       «Нет. Нет. Нет», — кричал разум, — «даже не думай об этом, Эмили».       Но уже было поздно. Она поднялась на цыпочки и подалась вперед, впиваясь в его губы.       Но он не отвечал, что, конечно, было до жути обидно. Почувствовав себя полной дурой, Эмили отстранилась как водой ошпаренная и хотела убежать прочь, но он вновь её схватил и с силой ударил об стену, прижимая своим телом. В его глазах был странный блеск и что-то похожее на замешательство.       Резким движением он приблизился к её лицу и впился в губы жадным и требовательным поцелуем. Её руки предательски потянулись к его волосам, а губы сами начали отвечать на поцелуй. Эмили чувствовала его руки на своей талии, прижимающие её к себе плотнее, насколько это было возможно.       Желание раствориться в нём всей до последней капли сносило крышу, как и его поцелуи. — Эмили? — раздался пораженный голос Аманды, приводящий Эмили в чувства.       Она оттолкнула Кая и уставилась на Аманду, чувствуя как краска заливает её щёки. — Аманда? — произнесла она, не понимая зачем, всё ещё тяжело дыша. — Тебя долго не было, — начала та, понимая, что всё только испортила. — Мы забеспокоились. — Всё в порядке, — ответила Эмили, дотрагиваясь до затылка. — Ну, я вижу, — улыбнулась девушка и перевела взгляд на Кая. — Вот зажигалка, — она протянула её Аманде, давая понять, что той пора уходить.       Она забрала из её рук зажигалку и, хихикнув, зашла в дом. — Кай, — начала Эмили, не в силах посмотреть на него, — то что было сейч…       Но он исчез, оставляя лишь лёгкое дуновение ветра. — Отлично, — поджала она губы и прокричала, надеясь, что он услышит. — Так держать!       «А на что ты надеялась, идиотка?», — посмеивалось над ней подсознание.       Видимо, Кай был не любителем серьёзных разговоров. И если он вообще больше к ней не приблизиться, она и не удивится.        Постояв так несколько секунд, она всё же развернулась и вошла в дом.

      Вернувшись домой уже к рассвету, Эмили, как и хотела, заперлась в комнате. Настроение было хуже некуда. Зачем она вообще поцеловала это придурка? Чувствуя себя последней идиоткой, она рухнула на кровать, утыкаясь лицом в подушку, желая уснуть и больше никогда не просыпаться. — Козёл, — процедила она сквозь зубы, поднимаясь на ноги.       Посмотрев в своё отражение, она замерла. Её тошнило от себя. Как она вообще может веселиться и думать о каком-то поцелуе, когда она убила человека. И ведет себя так, словно это в порядке вещей.       Эмили вспомнила родителей Брендона и почувствовала как в груди что-то защемило. А они ведь даже не смогли нормально похоронить тело, которое неизвестно где.       По щекам Эмили потекли горячие слезы. Но от этого не становилось легче. Они только душили её, наматываясь вокруг шеи в тугой узел.       Что она должна такого сделать, чтобы искупить свою вину? Можно ли вообще искупить вину за убийство человека?       Ей хотелось отвлечься. Усевшись на пол, она достала конверт из под подушки и уставилась на него, словно сканируя взглядом содержимое.       Глубоко вздохнув, Эмили вытащила дрожащими пальцами листок. Развернув его, она замерла. Это был её почерк. Она не помнила, чтобы писала это. Мысли начали лихорадочно разбегаться, но всё же сконцентрировавшись она начала читать.       «Письмо бабушки я сожгла. Но конверт, почему-то захотела оставить. Она написала мне, что если у меня возникнут проблемы с магией, она будет рада помочь. Но после того, что произошло вчера ночью, я буду счастлива и вовсе отказаться от этого непрошенного дара. Сегодня я поместила свою магию в кольцо и отправила по этому адресу на конверте. Если я всё же захочу её вернуть, мне придётся съездить за ней лично. Надеюсь, эта поездка не принесёт мне сплошные разочарования. Хотя она писала, что будет рада мне в любое время. Кстати, её зовут Шейла Беннет».