Как много человеку мало..

      1979 год       Дождь барабанил по стеклу. На часах было без десяти полночь. Амелия складывала вещи в сумку, стирая тыльной стороной ладони слезы.       - Что ты делаешь? — раздался голос за её спиной.       Амелия замерла и прикрыла глаза.  Бегло вытерев слёзы, она обернулась и подошла к своему семилетнему сыну.       - Солнышко, почему ты не спишь? — присела она перед ним, взяв его руки в свои.       - Мама, ты куда-то уезжаешь?       - Иди сюда, — привлекла она его к себе.       Слёзы вновь хлынули по её щекам. Ей так не хотелось его оставлять. Как и Джозетт.       - Мне нужно уехать. — она отстранилась от него, и провела по волосам печально улыбнувшись — ты ведь у меня уже взрослый, присмотришь за сестрёнкой?       - Не уезжай, мама, — вцепился он в её руку, — мама.       - Кай, прекрати, пожалуйста, — взмолилась она, — я вынуждена это сделать. Надеюсь, что когда ты вырастешь, ты это поймёшь.       - Ты бросаешь нас, — заголосил он, — ты бросаешь папу. Ты бросаешь Джозетт. Ты бросаешь меня. Ты нас больше не любишь, ведь так?       - Что ты такое говоришь, — потянулась она к нему.       Но Кай оттолкнул её руку и выбежал из комнаты.       «Он поймёт. Он поймёт» вторила она себе.       Она знала, что если сейчас пойдёт за ним, то, возможно, у неё уже не хватит сил уйти.       Закинув в сумку последние оставшиеся вещи, она развернулась, чтобы уйти, но тут же чуть не подскочила на месте, когда увидела Джошуа, стоящего в дверном проёме.       - Что тебе нужно? — процедила она сквозь зубы.       - Хочу посмотреть, как ты убегаешь, поджав хвост, — скрестил он руки на груди.       - Позаботься о детях и с Каем будь помягче. — проигнорировала она его выпад, — Не смотри на меня так, ты знаешь, почему я ухожу!       - Опять твои бредовые идеи о том, что всё не так, как должно быть, — закатил он глаза.       Амелия пустила в Джошуа испепеляющий взгляд.       Закинув сумку на плечо, она пошла к двери, но он преградил ей дорогу.       - Я не могу позволить тебе уйти, — наклонил он голову разглядывая её лицо, — не хочу, чтобы однажды ты смогла вернуться.       Она хотела что-то сказать, но слова застряли у неё в горле. Кислород перестал поступать в глотку, а во рту начала скапливаться бурлящая густая кровь.       - И если тебе интересно, то для детей и всех остальных ты сбежала со своим молодым любовником.       Амелия упала на пол, захлёбываясь в собственной крови. Всё расплывалось перед её глазами. Она даже не могла использовать свою магию.       Джошуа присел рядом с ней на корточки.       - И с этим выродком никто не собирается возиться так, как это делала ты.       Наши дни.       Потёртая дверь номера «468» поселяла в девушке сомнения. У Эмили уже начало складываться впечатление, что у неё появилась какая-то боязнь дверей.       Даже не дверных ручек, а самих дверей. Потели ладони, бешено колотилось сердце, мешая нормально дышать, и казалось, что она вот-вот упадёт без чувств.       Словно если дверь распахнётся, вся её жизнь рухнет в один момент. Хотя это чувство она испытывала уже не раз и всё как и всегда вставало на свои места. Конечно,  всё из-за одного сносящего ей крышу еретика-психопата.       Внутри всё скручивало и выворачивало наизнанку. Создавалось ощущение, будто кто-то поменял все её органы местами.       Голова шла кругом от лихорадки, вызванной повышенной температурой и ужасной головной болью. И её разрывало на куски от одних и тех же вопросов:       «Зачем она пришла сюда? Как вообще дошло до того, что она согласилась? И что  будет дальше, если всё удастся исправить?»       А она ведь уже смирилась с тем, что её жизнь закончена, хоть от этих мыслей было страшно. Да и от мысли, что у неё получится выжить, тоже не становилось легче.       Так чего же она тогда хочет? Наверное, просто стереть себе память и начать жить по-новому. Не помнить всё было бы идеальным вариантом. Жизнь с чистого листа. Но сердце сжималось от одной мысли, что в этой жизни не было бы Кая. Он стал для неё тем, ради чего она была готова дальше жить.       Но эта дверь всё больше настраивала Эмили на обратное. Чем дольше она там стояла, тем больше ей казалось разумным уйти пока не поздно.       Ей это напоминало случай из детства, когда у неё заболел зуб. Сара тогда повела её к зубному врачу. Дверь, ведущая в кабинет к дантисту точно также давила на девочку, как сейчас дверь отеля. Но тогда это были лишь детские страхи, а сейчас нечто другое.       «468». Цифры даже выглядели зловеще.       «Да что с тобой не так, чёрт возьми?» - злилась она уже на саму себя.       Неужели психоз и сумасшествие и в правду её настигли?       Она опустила голову и уже хотела уйти, как с той стороны двери послышались шаги, а следом и щелчок дверного замка.       Как только дверь приоткрылась, Эмили чуть не задохнулась из-за вони, хлынувшей из номера.       - Эмили? — уставилась на неё Бонни, — что ты здесь делаешь?       Эмили еле сдерживалась, чтобы не закатить глаза. Беннет ведь сама хотела ей помочь, а теперь спрашивает, зачем она пришла.       - Я обдумала твоё… предложение — начала с трудом дыша от запаха исходящего из номера, — и я согласна.       - О чём именно, — произнесла она в замешательстве.       «Да ты, наверное, издеваешься!» - пронеслось у неё в голове.       Взявшаяся из ниоткуда злость пыталась взять вверх. Ей хотелось накричать на Бонни или ударить её, может только тогда ей станет легче.       От этих мыслей Эмили передёрнуло.       «Да что с тобой такое? Откуда эта агрессия?»       Бонни продолжала смотреть на неё в замешательстве.       - Может, нам лучше поговорить внутри, — указала Эмили внутрь номера, — только, надеюсь, ты меня до этого не прибьёшь…       Она не успела договорить, как Кай оказался за её спиной.       - Сюрприз, Бон-Бон…       Эмили даже своим затылком чувствовала ухмылку на его губах. Хотя буквально пару часов назад он уже был готов отказаться от своей затеи, когда узнал, что придётся работать с ведьмой Беннет.       А на лице Бонни даже не было ни отвращения, ни испуга, ни удивления. В общем, ничего, из того что Бонни показывала, когда Кай был поблизости. Словно ведьма выпила уйму успокоительного перед этим. Или неужели её ненависть к нему прошла? Если такое вообще возможно.       Хоть и Бонни не посмотрела на неё с упрёком, Эмили всё же чувствовала себя провинившимся щенком. Она и сама себя была готова избить, за то, что вновь смогла принять Кая с распростёртыми объятиями.       Но злость вновь вспыхнула в ней с новой силой.       «А почему я должна оправдываться и чувствовать себя виноватой? Это моя жизнь и моё право…»       - Входите, — отшатнулась Бонни от двери.       А вот это было уже совсем странно.       Но зато злость Эмили начала спадать.       Девушка неуверенно вошла в номер, озираясь вокруг. Она не могла понять, что является источником специфического запаха.       Пройдя через узкий коридорчик, она остановилась у диванчика. Весь журнальный столик был завален дневниками Джонатана.       Эмили стало не по себе. Она вспомнила те дни в заточении. Сырые стены подвала и постоянные издевательства свихнувшегося ведьмака.       Злость, раздражение и ещё куча негативных эмоций овладевали ею. И почему-то больше всего её раздражала стоящая в номере вонь.       - Ты чувствуешь это? — прошептала она еле слышно, смотря на Кая.       - О чём ты? — произнёс он приближаясь к ней.       - Присаживайтесь, — не дала ей ответить Бонни.       С чего вдруг она такая вежливая?       Взгляд Бонни был направлен на Кая. И не такой как обычно. Намного доброжелательней. Словно она его так давно не видела и очень соскучилась.       «Ты ревнуешь его? К Бонни? У тебя определенно поехала крыша» - усмехался над ней внутренний голос.       - Ты что-нибудь нашла? — попыталась Эмили сделать как можно более ровный голос.       Теперь Бонни уставилась на Эмили и вновь с тем же замешательством.       - Как использовать рубин, — начала она уже терять самообладание.       - Он у вас? — перевела ведьма взгляд на Кая.       Теперь Эмили и вправду захотелось врезать Бонни.       - У нас, — ответила она резко, — так ты знаешь, как его использовать?       Резкая смена настроения удивила и Кая и Бонни. Они смотрели на неё, не говоря ни слова, и этим только больше её раздражали.       Мелькнувшая тень в углу отвлекла её внимание.       Галлюцинации. Опять.       - Чтобы использовать рубин, нужно немного крови ведьмы Беннет, — произнесла наконец Бонни, — ах, да. И ещё смерть двойника.       Этого Эмили не ожидала. Но и почему-то была уверена, что всё не может быть настолько простым.       - Елена Гилберт, — произнёс задумчиво Кай, — хороший ход, Бонни. Хочешь, чтобы я снял с неё заклятие, освободил тебя от этой связи…       - Если не веришь, можешь прочитать об этом здесь, — протянула она ему раскрытый дневник.       - Эй, — влезла Эмили, — мы не будем убивать Елену.       «Или будем? …» пронеслось у неё в голове «Нет. Нет. Нет»       С ней явно что-то происходило. Только она не могла понять что.       «Что в этом такого? Главное, что у тебя будет будущее. Рядом с Каем. Ведь ты хочешь этого?»       Ей хотелось заткнуть уши, но этот голос был в её голове. И это был её собственный голос. Её мысли. И желания.       На лице Кая появилась ухмылка.       - Кай, не надо, — начала она, — даже не думай. Мы что-нибудь придумаем…, но не так.       Но было поздно, он попятился к выходу, произнося какие-то слова на латыни.       - Кай… — Эмили попыталась пойти за ним, но наткнулась на невидимую преграду.       Совсем как тогда в подвале Сальваторе.       Неужели она зря ему доверилась? Ведь он просто неисправим…       - Кай… — прошептала она, — пожалуйста…       - Я должен… — произнёс он и захлопнул дверь.       Эмили совсем не знала, что ей делать. Она не могла позволить ему убить Елену.       Или она переживает за себя? Что на её руках будет ещё одна смерть. Хоть формально это сделает Кай, но всё же виновата она.       Как она могла опять ему поверить? Ведь он и убийства это просто одна составляющая. Он наверное и прожить не сможет без этого и дня.       - Сволочь, — пнула она стул хватаясь за волосы.       И опять этот гнев. Ей хотелось рвать на себе волосы, но больше всего ей хотелось что-нибудь разбить.       - Ты можешь что-нибудь сделать? — обратилась она к Бонни, подходя к окну.       - Зависит от того, что именно ты хочешь, чтобы я сделала, — произносит она спокойным голосом.       Она это серьёзно? Её подругу сейчас можно сказать принесут в жертву, а она так спокойна, словно и вправду приняла весомую дозу успокоительного.       Эмили уже хотела обернуться к Бонни, как заметила в отражении зеркала, через приоткрытую дверь ванной, красную лужу.       «Пожалуйста, пускай это будет вино…» — она сделала несколько шагов, «Густое, вязкое красное вино.. Или томатный сок… Да что угодно только…»       Но это была кровь. И в этой луже крови лежала Бонни, с широко распахнутыми глазами.       Дышать стало труднее. Намного труднее. Можно даже сказать невозможно. Кто тогда сейчас стоит от неё в нескольких шагах?       И эта вонь. С каждой минутой она казалось становилась невыносимей, закупоривая все дыхательные пути.       Кашляя, Эмили упала на колени, хватаясь за горло.       Она пыталась что-то сказать, но выходило что-то нечленораздельное.       Бонни подошла к ней с каким-то тлеющим пучком травы и присела на корточки. Дым от трав буквально растворялся в воздухе становясь прозрачным.       - Ты, наверное, хочешь спросить, что это, — произнесла она над задыхающейся девушкой.       От непосредственной близости к источнику запаха у Эмили начала болеть голова ещё больше.       - Это травы белладонны. Они как и любой дым скрывают запах крови. И они безвредны, — произносит ведьма отделяя одну травинку, —, но не для таких, как ты…       Наклонив голову; она провела по лицу девушки кончиком, отчего у Эмили вырывался истошный крик. Её словно обжигали раскаленным железом, при этом обливая серной кислотой.       В месте соприкосновения кожа девушки плавилась испуская дым. Как тот, что исходил от тлеющего пучка белладонны.       - Кто ты? — выдавила Эмили из себя, сдерживая слёзы от невыносимой боли.       Её взгляд метался по комнате и вновь наткнулся на бездыханное тело Бонни.       - О, мне пришлось её убить, — словно ведьма прочитала её мысли и игнорируя её вопрос — она создавала очень много проблем. Прям как и её бабушка.       Эмили не могла больше сказать и слова. Тело перестало подчиняться.       Вокруг начали мелькать какие-то тени. Тёмные силуэты буквально появлялись из темных углов и из теней, которые отбрасывали предметы в этом номере.       Медленно, но верно они приближались к девушке. Их вытянутые лица и пустые глазницы повергали в ужас. Эмили бы закричала, что есть мочи, но она не могла. И от этого бессилия было ещё страшнее.