Азбука

Дом Когда-то давно, когда их отношения еще строились на плотном фундаменте сарказма, насмешек и взаимного недоверия, Стив заметил в квартире Наташи интересную фотографию: со старой, потрепанной по краям карточки, счастливо улыбаясь, смотрела маленькая девочка с огненно-рыжими кудряшками. Закутанная в теплую шубу, уже давно насквозь промокшую от налипшего снега, она стояла по колено в снегу около огромной заснеженной ели и держала в руках большую красную звезду. Стив тогда еще очень удивился: — Наташа, это ты? — осторожно спросил он, показывая ей фотографию, зажатую в руке. — Почему ты… в лесу? — Что, прости? — шпионка повернулась к нему, и ее глаза угрожающе сузились. — Положи немедленно, — зло прошипела она, уже сама выхватывая из его рук карточку и ставя на прежнее место. — Если бы ты не был моим потенциальным напарником… — она на секунду замолчала, предоставляя Капитану возможность самому представить ожидающее его наказание, и осторожно провела пальцем по снимку. — Ты все равно не поймешь. Пожав плечами, она отвернулась, так и не дав ответа на вопрос, а Стив так и не решился задать его снова. Но вскоре, как будто оттаяв, «русская снегурочка» заговорила сама: — Это такая традиция. У нас. То есть… — она запнулась, переведя взгляд на окно, — в России. Мы отмечаем не Рождество, а Новый Год. Наряжаем елку, дарим друг другу подарки, водим хороводы. Не смотри на меня так, это весело, — неожиданно тепло улыбнувшись, рассмеялась Наташа. — И чувство такое… сказочное. Как будто вот-вот чудо произойдет, — взгляд девушки потускнел, и она с грустью добавила. — Как дома. «Как дома» Дураки, дороги, деньги А если серьезно, то… Дно (Доверие) — Наташа? Что ты здесь делаешь? Разве ты… — заканчивать фразу не было смысла — подпирающая стену коридора темная фигура принадлежала именно Наташе, в этом сомнений у капитана не было. Как не было сомнений и в том, что бутылка вина в ее руке явно не первая за сегодняшнюю ночь, а в новой пачке сигарет, которую она купила всего несколько часов назад, осталось от силы две штуки. — Разве я не ясно выразилась, Роджерс? — хрипло рассмеявшись, девушка смело перешагнула порог квартиры, чуть задев плечом хозяина, и прошла в гостиную. — Как я и говорила — мне надо залечь на дно, укрыться, — Наташа комично нахмурила брови, пытаясь сфокусировать свой взгляд на Стиве. – И, кажется, это, — она широко раскинула руки, будто пытаясь охватить всю квартиру целиком, не упустив даже самой незначительной детали, — самое днище. Стив нахмурился и, обреченно покачав головой, резко подался вперед, протягивая руки, чтобы все же уберечь непутевую шпионку от болезненного падения на кафельный пол. — Пьянство не… — Что же нам делать, Роджерс? — перебила его Наташа, мягко касаясь его губ кончиками пальцев и прося замолчать хотя бы на пару секунд. — Что же нам делать? — повторила она, устало закрывая глаза. — Я не хочу утонуть… — Я знаю… И уже не важно, чьи это были фразы, громким шепотом прозвучавшие в ночной тишине. И пусть завтра, проснувшись рано утром, всемирно известная шпионка с огненно-рыжими волосами поспешно вскочит с кровати, откинув на пол теплый шерстяной плед, напишет летящим почерком короткую записку с извинениями и бесшумно выскользнет из квартиры, даже не оглянувшись на прощанье. И пусть завтра национальный герой, встав с дивана, только горько усмехнется, увидев на столе сложенный листочек бумаги, и, так и не развернув его, отправится на службу. И пусть завтра хоть целый мир рухнет. Это будет только завтра. А сегодня они просто Стив и Наташа. И только сегодня им позволено сидеть в обнимку на большом кресле и слушать ровное дыхание друг друга. И пусть она назвала их чувства дном, он готов утонуть вместе с ней.