Токийский голубь: Падение голубя.

Твой голос едва доноситься издалека, И мне остается смотреть, как черствеет этот мир. После затяжных дождей я смогу выплыть на поверхность. Чувство это расползается в моем сознании, Шириться в моей голове, Как высоко мне придется влезть. FTISLAND - Tornado

      Такого мы еще не видели. Если по отдельности Rc стена или дракон, обмотавший своим телом небоскреб, были уже относительно привычными вещами, то здание, все пять этажей которого затянуло кагуне… Стена вибрировала и, казалось, что она дышит. В отдалении с ужасом глядели на это немногочисленные люди: — Собственно, вот, — Маруде широким жестом обвел территорию тюрьмы. — Считаете, это вина Йошитоки? — задала я вопрос. — А чья же еще? После того, как Кокурия пала, гулей просто негде стало содержать. Поэтому Вашу поместили сюда. — Думаете, мы можем как-то помочь делу? — задал вопрос Котаро. — Не знаю, — честно ответил Маруде. — Я думал родственники в состоянии образумить засранца.- пожал мужчина плечами. — Родственники…- я перелезла через оцепление и прошла к зданию. После нескольких минут коснулась теплой Rc стены кончиками пальцев и ткань завибрировала под ними и меня затянуло в раскрывшийся на мгновение зеб. Внутри купола было тепло красно и пахло протухшим мясом. Он встречал меня у входа. Мужчина в оранжевом костюме арестанта мало походил на того Йошитоки Вашу, которого я знала. Запавшие скулы, какой-то безжизненный и отстраненный взгляд, почти серая кожа. При виде меня он улыбнулся: — А ты быстро Как там Котаро? Держится? — Держится, — кивнула я, хотя заплаканное лицо Амона стояло перед глазами. — Зачем вы сотворили это, Йошитоки-сан? Нам и так нелегко… — Ну, извини, доченька, я просто не знал как еще привлечь ваше внимание. С драконом ведь все плохо? — Да, — нехотя призналась я, — гулям из двадцать четвертого района как-то удалось захватить его и наделить новыми ядрами. — Совсем как тогда, — Вашу вздохнул. — Что же, тогда настало время раскрыть карты. Сейчас с черного входа купол выпускает людей. Это точка невозврата. И мы останемся здесь вдвоем. — Зачем? — Видишь ли, я настолько глупый, что собираюсь спасти этот странный мир. Ты знаешь, что все Вашу какуджи с рождения? Так вот главная ветвь в пределах какуджи может кое-что большее, — Йошитоки дернулся. Я едва заметила как кагуне оплело его лицо и через миг передо мной стоял Амон. Попятилась и села прямо на землю. — Какого черта? — А может лучше так? — и лицо Вашу снова изменилось, став точной копией Горо. — Так в подземелье это были вы? — Копай глубже. На самом деле, мой младший внук погиб с сыном в той аварии. Только не в автомобильной. В лаборатории произошел выброс депрессанта, когда они были на осмотре. Но я решил, что это хорошая личина, не находишь? — Он усмехнулся, увидев мой опешивший взгляд и добавил, — Привыкай, мы играем в эти игры веками. — Но…и исцелять и яд… и… — Да, и поедание человеческой пищи без вреда для здоровья. Кстати, у тебя тоже получаться должно, попробуй когда все закончиться. И превращение в дракона…- Вашу вернул себе прежний облик, и пожал плечами, как будто походу говорил о том, что умеет готовить очень вкусное блюдо и считает это своим главным достижением. — Жаль, что Мацури ничего из этих умений не унаследовал, а тебе только часть досталась. Так вот, что касается дракона. Я хочу уничтожить ту пакость, которая разрослась по Токио и в скором времени пойдет дальше. И для этого мне нужна твоя помощь. Мощный импульс в виде Rc клеток. — Но… — я хотела было возразить. — Да милая, Токио с трудом перенесет двух драконов, но он не перенесет ядовитую дрянь, которой пропитались и Канеки Кен и Ризе Камиширо и Фурута Нимура. Я не подросток, доведенный до отчаяния. Я отец своей семьи, который хочет, чтобы его дети жили спокойно и счастливо, не стесненные кланом. Я хотел исправить, упразднить то, что долгие годы творилось в клане. Ты ведь поняла, что я заранее попросил Амона убить себя? Все получилось даже лучше. Немного приоткрыть уязвимые места клана и подбить клоунов на дело. Плюс, найти достаточно умного, но достаточно глупого при этом исполнителя. И теперь остался только он, — Вашу кивнул на дракона. — Думаешь, я дам ему разрушить то, над чем столько трудился? — Просто скажите мне что делать, — слов не было. Когда я думала, что Фурута великий манипулятор… черт… Уничтожение клана Вашу… и для этого надо было рушить столько жизней, причинять боль себе и другим, пытать, унижать, ломать… — Сначала кое-что еще, — Вашу вынул из кармана небольшой пластиковый контейнер. Открыл его и я увидела перевязанную ампулу с маслянистой желтоватой жидкостью. — Отдашь Одори. Он уже будет знать, что с ней делать. — Скажите хоть, что это? — Лекарство, ты потом поймешь. Давай, приступим, — Йошитоки отдал мне контейнер. И по его указке я создала большой меч, сплошь заполнив его целительными Rc клетками. Он вышел огромным, тяжелым, но Вашу удовлетворительно кивнул и приказал: — А теперь бей. Вот сюда, — его ладонь легла точно в область сердца. Я содрогнулась, а Йошитоки улыбнулся и сказав, — я люблю тебя, — дернул клинок на себя. Тот вошел с чавканьем в его грудь и лицо Вашу поплыло. — Убегай. — это слово стало толчком, я действительно побежала, а за спиной росла невероятных размеров какуджа, рушились стены потолки, полы. Только чудом выбралась из здания. И только теперь заметила что меня окружает алое сияние. Земля затряслась, взорвалось здание, полетели какие-то осколки. Я все шла, пока ноги не перестали слушаться. Амон оказался рядом, подхватил меня на руки. Алое сияние отступило, а миру предстал еще один дракон. Компактный, маленький, пока маленький. Котаро смотрел поочередно то на чудовище, то не меня: — Рин, что там случилось? — задал вопрос мужчина. — Это Йошитоки… Котаро… защищайте его и не дайте V… вот, отдашь это Одори, Вашу сказал… — сил договорить не было и я утонула в заволакивающей глаза тьме. Котаро ничего не оставалось, как отдать приказ Маруде, чтобы тот защищал второго дракона. И тут началось. Туша не крушила все на своем пути, а лишь поглощала V да гулей-бунтарей, которые попадались под руку. Пожирались драконом и ядовитые яйцеводы и плоть самого короля. Шаг за шагом воздух словно пропитывался запахом гнили и разложения. Занимался кровавый рассвет. ***       — Невероятно. — Маруде-сан стоял и смотрел на полуразрушенный город, в котором еще неделю назад шел ожесточенный бой за жизнь. Теперь же Токио был чист. На месте яйцеводов зияли крупные провалы, обнажавшие поврежденные коммуникации, а там, где располагалась туша первого дракона, трещины в земле. Второй дракон ушел под землю, гули из внутреннего города сказали, что он залег именно у них, вынудив всех, кто остался выйти на поверхность. И теперь у трупоедов не осталось пристанища под землей. Но зато гули на земле приобрели весьма умных и полезных сотоварищей. Впрочем, если бы только это. В руках мужчина держал конверт от премьер — министра с приглашением к себе. Не сказать, что это было, но все же, Маруде и не думал никогда что его позовут вот так запросто в такие верха. — Эй, Маруде, ты тоже получил? — радостный Такеши-сам помахал у Ицуки-сана перед носом таким же приглашением. — Одолжишь костюм? — Одзава-сан улыбнулся и оба мужчины рассмеялись. После того, как дракон проглотил ядовитую дрянь большая часть мятежных гулей сдалась, остатки V были убиты или разбежались по щелям. Мятежные следователи, оставшиеся в живых, тоже вроде бы взялись за ум и напоследок они освободили заложников из захваченной гулем тюрьмы. И все это под управлением Маруде. Конечно, направляли его разные люди и заслуги того же Амона не признать было трудно, да и дракон нажравшись убрался далеко под землю, разрушив подземный город и тем самым не оставив гулям шанса на какое-либо укрытие, но все же это была победа. Победа над V, над старым режимом ССG и над несправедливостью. Назвать все случившееся победой над гулями у Маруде-сана язык не повернулся, да и стоило ли побеждать тех, кто в общем-то сам оказался в беде? Единственное, что расстраивало Ицуки, это то, что Йошитоки так не нашли. Никто не сказал ни единого слова о том, что с ним стало, а ведь Котаро и Абэ наверняка знали об этом. Да, мужчина бы и сам с удовольствием спросил, какого хрена Йошитоки взял в заложники несчастных полицейских и предъявил бы государственного преступника премьер-министру. А теперь не понятно, мужчину то ли сожрал дракон, то ли его кагуне все же удалось уничтожить взрыву здания. ***       Пробуждение было несладким. Виски ломило, голова болела. В помещении стоял запах каких-то химикатов. Ненавижу так лежать, руки вытянуты поверх плотно подогнутого одеяла, волосы собраны в хвост и уложены на бок, чтобы колтун не образовался, и в руку что-то острое врезается. Пришлось на силу разлепить глаза. Болючая штука оказалась иголкой от капельницы с чем-то красноватым. Я посмотрела на раздутую вену, безжалостно выдернула иголку и с энтузиазмом начала оглядывать комнату. Самым знакомым ее элементом была Акира, спящая в углу, на кресле. Хм, интересно. Что тут у нас еще? Пудрово-розовые стены, пара белых тумб с изогнутыми ножками. Чуть подальше шкаф такого же цвета. Комната явно была не жилой, так как на полках стеллажей отсутствовали многочисленные мелочи, призванные обеспечить интерьер уютом, но это была именно комната, не больничная палата, хотя ее и пыталась превратить в таковую, судя по принадлежностям на тумбах. Я тихонько встала и ноги опустились на восхитительно мягкую белую шкуру. Точно комната. Так как обувь около моей кровати отсутствовала, то зашлепала босыми пятками по паркету и, укрыв Акиру пледом, предусмотрительно оставленным рядом, высунула нос за дверь. Стены в коридоре были коричнево-сероватые, с обилием картин и наполненных ваз с цветами. В конце коридора с комнатами обнаружилась лестница. По дороге к ней я принюхалась к запахам от дверей. Их было удивительно много, в комнатах находились люди и гули, раненые по большей части, сильно разило кровью, но голод на удивление отсутствовал Когда я наконец вышла на лестничный проход, то увидела как внизу стоит Амон. Он читал какую-то бумагу, но половица на лестнице скрипнула и Котаро посмотрел на верх. — Рин, ты зачем встала? — c негодованием спросил мужчина, подбежал ко мне и подхватил на руки. Я смутилась, замялась. — Ну… просто проснулась, учуяла незнакомые запахи и вышла осмотреться, пока Акира спит, — честно призналась я. И тут же задала довольно странный вопрос: — А куда все подевалось? Дракон, поле боя, разрушенные здания? — Дракон всех сожрал и уполз под землю, в двадцать четвертый район. В Токио теперь безопасно, никаких V, ядовитых яйцеводов и тому подобной дряни…- Амон замолк на полуслове. — Он смог… — мои глаза наполнились слезами и, вспоминая прощальный взгляд Вашу, я не стала их сдерживать, уткнулась Амону в плечо и просто зарыдала. Котаро тяжело вздохнул и начал меня легонько укачивать. Нашу идиллию нарушили вошедшие в зал гули и люди. Сейдо и с ним несколько следователей, в которых я с удивлением узнала Ямамото, Симидзу и давешнего парня-заговорщика из телевизора. На руках у Риото был ребенок. — Где Одори? Мальчику нужна помощь, — спросил Такизава. Амон кивнул куда-то в сторону холла на первом этаже и Ямамото направился туда. Сейдо, судя по разговору, пошёл к Маруде. Остальные присели на диван, открыли стоящий там ноутбук и стали совещаться. Хикари, ее брат, Като и еще пара следователей, от которых определенно пахло людьми. От такой картины у меня даже слезы пересохли. — Это что? — удивленно спросила я. — Сейдо и его отряд, — пояснил Амон. — Видишь ли, Мацури разрешил нам остановиться в главной резиденции Вашу и разместить тут раненых. И ребята многое делают для того, чтобы найти и доставить их сюда. Сейдо отличный руководитель. — И их принимают? — с напряжением спросила я. — Они стараются, остальное не важно. Ребята делают, все что могут, — серьезно сказал Амон. Я вздохнула. Хотя, может и хорошо, что ребят не видят героями. Вернулся Ямамото уже без ребенка. Девушка уперла пальчик в монитор и что-то спросила у Риото. Вернулся Сейдо, тоже присел, помахал нам рукой, ухмыльнулся, хотел что-то сказать, но у него зазвонил телефон. Парень устало ответил на звонок и сделал жест рукой, ребята поднялись и направились к выходу. Все действо заняло наверное минут десять и все это время я завороженно смотрела на то, как слаженно действовали ребята, а Амон вообще кажется пригрелся и мог бы продержать меня так хоть час, хоть день. --Опусти меня, пожалуйста. Я правда нормально себя чувствую. — Ты уверена? Все же пережить такое сильное истощение… — Да, все хорошо. — Значит послезавтра тебе придется поехать с нами. — Куда? — с недоумением спросила я. — Премьер-министр пригласил всех нас на встречу, там и решиться, как все мы будем жить дальше. ***        Встреча проходила в частном порядке. То есть нас привезли в красивейшее место, резиденцию императора. Такого никто не ожидал, а делегация была довольно обширной, но как оказалось здесь был огромный переговорный зал, который вместил в себя всех. Разговор начался с не очень приятных вещей: разрушения, жертвы, траты. Мацури заявил, что состояния клана, из наследников которого остались только мы, с лихвой хватит, чтобы покрыть все издержки по восстановлению столицы. И тут все внимание переключилось на клан Вашу. — Как вы знаете, Йошитоки Вашу, который был ответственен за преступления клана Вашу пропал без вести. Мы не можем посчитать это побегом, так как до сих пор не знаем наверняка, кто захватил здание тюрьмы, в котором содержался преступник. — Тогда я готова ответить за все преступления клана и взять на себя вину… — Ты сдурела? — не чураясь первых лиц государства задал мне вопрос Мацури, дернув за край юбки так, что я села обратно на стул. — За преступления своего клана целиком и полностью отвечу я, — Вашу был горд и неприступен. — Это было его последней волей и я ее выполню. — Отрадно слышать, что последние поколение бесславного клана столь горячо хочет смыть его преступления, — раздался еще один голос за нашими спинами. Все обернулись и увидели в дверях не молодого уже императора Акихито. Как по команде вся делегация встала и поклонилась настолько низко, насколько могла. Хорошо, что даже приглашенных гулей со стороны Канеки додумались запихнуть в костюмы и никто хотя бы своим внешним видом не ударил в грязь лицом. Император сделал повелительный жест рукой, и все тут же выпрямились, уселись обратно за стол, Акихито-сама тоже расположился на одном из стульев во главе стола. И только тогда продолжил свою речь: — Но вы, госпожа, должны еще послужить живым. Хотя признаюсь, я бы с удовольствием сохранил жизнь вашему брату, но в отсутствии дракона толпе нужен злодей, чтобы наказать хотя бы его. Он очень храбр, если отдает себя на наш суд, зная исход, — император благосклонно кивнул Мацури. — На этом, думаю мы закроем историю клана Вашу. ССG будет распущено, на смену ему придет государственная инспекция по делам гулей, у которой будут несколько иные обязанности, — премьер-министр только кивал в такт словам императора, и пусть только мне кто-то скажет, что он только символ Японии, который не имеет реальной власти, после этой встречи ни за что не поверю. — Что же касается самих гулей, я много слышал, что сейчас люди сверху, гули из двадцать четвертого района производят искусственные виды мяса, думаю, что если заполнить ими магазины, то гули смогут жить хотя бы тихо. Кончено, если у вас нет альтернативы, — и император вопросительно посмотрел на Одори. Тот только кивнул. — Есть одна вещь, ваше величество. — он достал футляр, тот самый, что отдал мне Йошитоки, — Это стабилизатор, — пояснил врач. — Долгое время Вашу вели его разработку совместно с V, но потом что-то пошло не так и вместо лекарства начал получатся яд для гулей, тот самый, который организация активно использовала в войне. Но все же нам удалось достать опытный образец и в точности его копировать. Это лекарство меняет структуру восприятия питательных веществ в организмах гулей и делает человеческую пищу пригодной для них, хотя так же они могут продолжать питаться и мясом. Достаточно нескольких приемов и организм гуля перестраиваться на нужный лад. — Прекрасно. Думаю, это будет лучше чем остальные разработки в сфере еды для гулей, — император просиял. После разговор пошел о том как все будет происходить, какие вещи надо будет менять, чтобы перестроить общество на новый лад и заставить по иному воспринимать гулей. Впрочем, учитывая что осталось после войны нас не так уж и много, думаю, это не составит особого труда, тем более, если этот стабилизатор сработает и гули начнут потреблять человеческую пищу, их уже нельзя будет отличить от людей. По сути ведь это и есть наше единственное отличие. Заседание продолжалось еще долго. А на выходе Мацури забрал военный конвой. Нас же задержал в дверях его величество: — Госпожа Вашу, или лучше называть вас госпожой Абэ? — Как вам угодно, — ответила я. — Хорошо, что же, госпожа Абэ, мы знаем обо всем произошедшем в тюрьме. И знаем, что без вашего участия ничего не случилось бы. Вы пожертвовали своей честью ради того, чтобы Токио выжил. Я это очень ценю и поэтому хочу щедро наградить вас. Надеюсь, секретов от мужа у вас нет? — Нет, — я посмотрела на немного озадаченного Амона. — Тогда с сегодняшнего дня я дарю вам свободную жизнь. Вся информация об Инари Вашу будет стерта, вы продолжите жить как дочь полицейского, непричастная ко всей этой истории. Остатки V, если таковые захотят отомстить, будут очень сильно озадачены, пытаясь найти вас. Надеюсь, такое положение дел вас устроит, — император улыбнулся. — Ваша милость не знает границ, — синхронно выпалили мы с Амоном и не сговариваясь поклонились. — Через два месяца будет дан грандиозный официальный прием в честь героев драконьей, как ее окрестили в народе, войны. Надеюсь, встретить вас там, — император махнул рукой благосклонно разрешив нам подняться. После такого тяжелого дня мне хотелось прогуляться пешком. Амон стремление поддержал и мы побрели по улицам держась за руки. И в какой-то момент я поняла, пора. — Знаешь, Котаро, я должна признаться тебе кое в чем. В тот день, это я сделала Йошитоки драконом. Ему нужна была подпитка и сильное эмоциональное потрясение, поэтому мне пришлось создать клинок из лечебных кристаллов и убить им Вашу. Я не знаю, поступила ли правильно, следуя его просьбе, но чувствую, что его кровь никогда больше не смоется с моих рук, — Амон пристально посмотрел на меня, потом глянул на небо. Оно было серо-синим, закатное солнце спряталось за облаками, предвещая ночной дождь. — Знаешь, я думаю, они равноценны. Только если Донато творил свои дела в тайне подвала, то Йошиоки отправлял на смерть прилюдно. Как бы он не был мягок и ласков, в первую очередь, он сам был убийцей. А ты спасла город, может быть даже страну, ценой одной жизни, пусть в этом человеке текла одна с тобой кровь, не дать уничтожить миллионы других отцов, дочерей, сыновей и матерей куда более важная задача, пусть нам порой и хочется быть эгоистами. Это не отменяет твоего греха, но все те, кто сегодня живет, оправдывают эту жертву. — Амон, я…- закрыла лицо ладонями. — Если хочется поплакать, то плачь, — Котаро прижал меня к себе, — но просто знай, на твоем месте я поступил бы так же. Пусть это достаточно жестоко, недостаточно праведно, но справедливо, а справедливость порой бывает неприглядной, — я плакала у Амона на груди. Он одной рукой держал меня за талию, другой поглаживал по спине, словно говоря, что все хорошо и он меня не бросит. Даже здесь и сейчас Котаро оставался на моей стороне. ***        День казни Мацури выдался солнечным. Я заходила к нему еще вчера, странно, но посещения не были запрещены… В новостях мужчину и клан выставили злодеями. Впрочем, людям всегда нужно зло, чтобы почувствовать себя правильными. Поэтому и смертный приговор наследнику семьи Вашу подписали всего через месяц, а не через пять лет и не через десять. Возможно, тут была милость императора к последнему Вашу, возможно, это было просто попыткой успокоить жаждущую справедливости толпу. Интересно, когда по тв объявят о том, что Вашу казнён, это каким-то образом поможет жертвам клана и следователям? Впрочем, я и так знала, что все случилось ровно в полдень. Работая с бумагами в офисе, ровно в полдень почувствовала, как оборвалось что-то и по щеке скатилась одинокая слеза. Хотя свою смертную казнь я приняла там, в тюрьме захваченной кагуне и тем не менее. На месте Мацури должна была оказаться я. Одна слеза перешла в истерику. Нет, я не рыдала, наоборот, было желание куда-то бежать, что-то делать. Я поднялась с кресла и подошла к столу, готовить кофе. Котаро, вышел из кабинета, словно почувствовав мое настроение. Он тоже изменился после смерти Донато. Стал чутче, снисходительнее и, наконец-то, разрешил себе эмоции. Такое чувство, что все это время мужчина был заперт, а теперь ему подарили ключи от его тюрьмы и он наконец-то оказался на свободе. Он подошел, не говоря ни слова, и обнял меня. Я расплакалась у него на плече, благо косметика на лице была водостойкой. Мы понимали друг друга без слов и не было ни неловкого молчания, ни ненужных сейчас слов.       Через три дня нам удалось похоронить тело Вашу. При том похороны были максимально закрытыми от прессы и людей, по причине того, что нашлись желающие и могилу разгромить и написать кучу статей о том кто, как и почему присутствовал на похоронах: — Если бы Мацури узнал, что я оплакиваю его, он бы наверное посмеялся, — почему-то невпопад сказала я, когда мы ехали домой. — Не думаю, — сказал Амон, — оплакивать кого-то, если чувствуешь потребность, нормально. Если хочется плакать, ты можешь плакать сколько угодно, только я хочу, чтобы ты знала, в его смерти нет твоей вины и ты не должна была умереть оправдывая преступления своего клана, просто потому что не знала о них. — Спасибо, — поблагодарила я. И хотя все равно в глубине души считала по-другому, слова Амона были важны для меня. Вечером мы отправились в лабораторию. Мое истощение все еще давало о себе знать и Одори предпочитал контролировать этот процесс, хотя увлечен он бы совершенно другим. На многочисленных полках, в пробирках, красовалась та самая, маслянистая желтоватая жидкость. После моего осмотра ученый посетовал: — Состав мне удалось повторить, а вот чтобы кто-то разрешил на себе поэкспериментировать… — Одори всплеснул руками. Амон внимательно посмотрел на полупрозрачные пробирки. Принюхался, а потом схватил одну из них с полки и залпом осушил. Мы с Одори смотрели на него округлившимися глазами. Этот безрассудный поступок максимально не подходил Амону, но мужчина только пожал плечами: — Если что Рин меня вылечит, — твердо заявил он. Такая вера в мои силы позабавила, а Одори от удивления промямлил, чтобы звонили, если это ''если что» приключится. По дороге мы прикупили целую упаковку пончиков.        За столом царило молчание. Коробка стояла посередине. Котаро положил один пончик себе на тарелку, но попробовать его не решался. Поэтому Сейдо застал нас с несколько напряженными лицами: — Что у вас тут за секретное собрание? — задал вопрос парень. Я вкратце объяснила Сейдо ситуацию. Такизава расширенными глазами смотрел на Амона. На что Котаро только пожал плечами: — Ну должен же был кто-то решиться. — На что? — поинтересовалась подошедшая к нам Акира. Историю пересказали и ей. Но в отличии от иронично ухмыляющегося Сейдо и растерянной меня, Акиру понесло: — Котаро, ты с ума сошел? Тридцать лет мужику, а он все туда же. Тебе следует немедленно очистить желудок и попросить Рин о помощи. Кстати, — Акира перевела свой злобный взгляд на меня, — а ты куда смотрела? Неужели Амон тебе настолько безразличен? Я в растерянности уставилась на Акиру… Действительно, стоило бы выбить пробирку из рук Амона, но что-то мне помешало. А потом до меня дошла причина его, казалось бы, нелогичного поведения. Не так давно я нашла письмо Йошитоки в своем шкафу, в офисе. Вашу всегда был любителем пояснений и тайных душещипательных посланий, в письме в частности разъяснялся вопрос питания. Оказалось, что от еды мне плохело, потому что послушное хозяйке тело просто было слишком внушаемым. Узнав об этом, я ударила по шкафу кулаком, и по не в чем не повинной дверце пошла глубокая трещина. От внимания Амона это не укрылось. Пришлось разъяснять ему что случилось. Мда, получается поступок Котаро не был беспочвенным. — Это ведь из-за меня? — задала я вопрос Амону. Тот развел руками и смущенно улыбнулся. Ответ был очевиден. А для остальных пришлось пояснять. Услышав такие новости Сейдо бесстыдно заржал: — Тоже мне, гуль восьмидесятого уровня, — отсмеявшись сказал Сейдо, — может ты еще и колдовать умеешь, а Эй-чан? Снова пришлось поступиться. — Если так, думаю в доме найдется два унитаза, — совершенно серьезным голосом сказала Акира. И ребята уставились на нас с любопытством естествоиспытателей. Пришлось разломить пончик пополам и отправить в рот. МММ, понимаю Амона, мягкое, но вместе с тем хрустящее тесто таяло во рту, оставляя приятную сладость. Котаро зажмурился от удовольствия и потянулся за вторым пончиком. Вопреки ожиданиям, Амона не вырвало ни вечером, ни ночью, ни даже на следующий день. Да и вообще мужчина чувствовал себя счастливым. Посмотрев на это дело, Сейдо заявил, что тоже хочет быть подопытным и, вопреки возражениям Акиры, направился к Одори. Результат парня не разочаровал. Ему точно так же легко далась человеческая еда после сыворотки. Одори объяснял это тем, что в прошлом парни все же были людьми, и организму было легче найти в себе ресурсы, чтобы перестроиться. Впрочем, даже учитывая, что клуб любителей человеческой еды увеличился, пропадала она все равно подозрительно быстро. Особенно пончики. И однажды вечером Амон нашел причину пропажи. Мальчику было что-то около шести, дождавшись ночи, он проворно прокрался на кухню и схватив упаковку с пончиками был таков, но в коридоре натолкнулся на грозного Амона. Еды и сладостей для ребенка было не жалко, но вот поощрять воровство Котаро не собирался. Мальчика, как оказалось, нашли среди завалов и принесли сюда, к счастью он отделался только сотрясением, но родственники мальчика были мертвы, а социальные службы, у которых и без того было много работы не спешили его забирать. Мы же занятые то посильной помощью в разборах завалов, то гоняющие по городу остатки V, то охраняющие лаборатории искусственной еды и сыворотки от людей и гулей, просто не замечали того, что происходило под носом. А я еще погрузилась дополнительно в скорбь. Ребенок же в это время был предоставлен практически сам себе. И Амон не придумал ничего лучше, как таскать его с собой в офис, чтобы мальчик был под присмотром и не мешал серьезно раненным из особняка восстанавливать свое здоровье.        Я писала очередной отчет о произошедшем ночью, когда увидела, что ребенок подошел к рецепшену. Постаралась сделать вид, что не замечаю его, пока наконец он не набрался решимости и не спросил: — Сестренка, а что ты делаешь? — Пишу отчет, — мрачно ответила я, погруженная в невеселые мысли о числе раненых после зачистки базы V в нашем районе. Проклятие. Побыстрей бы правительство закончило реорганизацию ССG. Хотя сейчас нам помогали и следователи и ребята, спасенные Сейдо, все равно проблем было очень много и разгрести их таким малочисленным отрядом возможным не представлялось. — Вот, это мистер Дуглас, он поможет, — мне на стол лег коричневый заяц, грязный и весьма потрепанный. — Мистер Дуглас, — машинально повторила я. — Спасибо… Кстати, а как твое имя? — с удивлением обнаружила, что хотя мальчишка крутился рядом четвертый день к ряду, я до сих пор не знала, как его зовут. -Рета, — ответил мне мальчик. — Красивое имя, Рета, — отозвалась я. Мальчик смущенно улыбнулся и в приемную вошел Амон. Он только что вернулся со встречи с министром обороны. Вид у Котаро был озадаченный. Но как только мужчина увидел мальчишку, тут же расцвел и достал большую коробку, в которой был радиоуправляемый самолет. Я покачала головой. Иногда мальчишка пил с нами чай, смешно прихлебывая из большой кружки и уплетая сладости, иногда Амон дурачился с ним и если я, в крохи свободного времени, находила отдушину в рисовании довольно мрачных картин, то Амон находил ее в мальчике. Почему нет? Отвлеченные дела помогали подумать, а время друг на друга мы тоже находили всегда, не очень ответственно доверяя написание тех отчетов Атсуши или Сейдо, смотря кто попадался под руку. Ребята сопротивлялись и ворчали для виду, но дело свое делали. Присоединился к нашей компании и Шичиро со своими ребятами. Это облегчало работу по разбору завалов так как к некоторым из них можно было подобраться только из подземки. Я потянулась, и помассировала виски. Работа была закончена. Вышла из-за стола, потянулась, посмотрела в окно. Амон и Рета возле входа по очереди управляли самолетом. Котаро улыбался, Рета смеялся. — Он будет хорошим отцом, — я подпрыгнула, настолько уплыла в свои мысли, что даже не заметила как ко мне подошёл Такеши-сан. Увидев мою реакцию, мужчина только усмехнулся. Я потупилась и как ни в чем не бывало спросила: — Думаете? У меня не будет детей, поэтому Амону вряд ли удастся попробовать себя в этом амплуа. — Почему? Усыновите этого и проблема решится сама собой, — ответил Такеши-сан. И я совсем по-другому посмотрела на играющих внизу мужчину и ребенка. Это и вправду был выход. — Спасибо за совет, — я улыбнулась. — Вы что-то хотели? — Да, на самом деле я пришел попрощаться, — смущенно ответил Одзава-сан. — Вам не понравился устав инспекции по делам гулей? — спросила я. Настроение, которое только пошло на лад, как ветром сдуло. — Нет, Рин, вовсе нет. Просто, когда мы разбирали последний завал, я посмотрел на гору изувеченных трупов, и понял, что достиг предела и просто устал. Менять мир — дело молодых, а я уеду в горы, буду выращивать рис и пасти овец. — Но, Такеши-сан, — от чего-то я сама всхлипнула, пожалуй, поддержки от этого человека я ожидала больше всего. — Ну, Погань, прекращай реветь, я хочу видеть твою улыбку. К тому же уезжаю я не так далеко, вы будите приезжать в гости по выходным. — Хорошо, обязательно, — я кивнула. — Удачи вам на новом месте. Мужчина улыбнулся и помахал ручкой, я помахала в ответ. Но на душе было грустно. Вернулся довольный Амон с Ретой, мальчик набегался и пошел отдыхать в комнату отдыха. Меня же Котаро позвал к себе. Я принесла чай, на который мы, не сговариваясь, перешли в последнее время. — В общем, Министр обороны предложил мне должность Директора инспекции по делам гулей. Что ты об этом думаешь? — Директора? — зачем-то глупо переспросила я, — И как тебе? — Ну, я думал согласиться. Понимаешь, находясь в «Лунном свете» мы, конечно, помогаем людям, но процесс можно ускорить и сделать значительно более масштабным, кроме того, думаю, что мое назначение воодушевит и следователей и гулей и особенно тех, кто стал гулем в результате выброса спор. Но я поставил условия министру обороны, что без тебя никуда не пойду и поэтому, если ты этого не хочешь, то мы останемся здесь. — Я последую за тобой. Хотя геноцид Вашу мне уже не исправить, но ты прав, мы сможем помочь куда большему числу людей и гулей, если в твоих руках будет подобная власть. Соглашайся, — кивнула я. Котаро улыбнулся. — Почему я подозревал, что так и будет? — задал вопрос Амон. — Наверное, потому что у дураков мысли сходятся, — вздохнула я. — Тогда как насчет того, чтобы все бросить и поехать домой? — задал вопрос Котаро. Он встал со стула подошел ко мне, обнял за плечи и наклонившись, поцеловал в шею. — Серьезное предложение, пожалуй, я обдумаю его в машине, — чуть улыбнувшись сказала я. Мы быстро собрались и вышли на улицу, оставив Рету Атсуши. ***       Зал был настолько пышным, что я чувствовала себя неуютно. Всего два месяца прошло после войны, и вот теперь в огромном помещении собрались все кто так или иначе способствовал прекращению как войны драконьей, так войны с гулями в принципе. Император взял вступительное слово. Ему все поаплодировали и вечер начался. К Амону было приковано всеобщее внимание. Новость о том, что он станет директором инспекции быстро разлетелась в военных кругах и за их пределами. Но переход в новую должность дался Котаро нелегко, накануне он долго разговаривал с Атсуши и Такизавой. И если верный гуль был готов последовать за Котаро хоть к дьяволу, то с Сейдо все так легко не было. Парню не хотелось каждый день терпеть взгляды следователей, их сплетни, которые наверняка пошли бы, если бы Сейдо был принят в штаб. Амон парня прекрасно понимал, Котаро тоже одобряли не все, как и упразднение старых законов и ССG. Гулей наконец-то исключили из числа преступных элементов, подлежащих уничтожению и хотя отмена свода законов о гулях вызвала широкий общественный резонанс, из Токио словно исчезло военное положение. А Сейдо стал главой гулей двенадцатого района и Директором ''Лунного света''. Акира, Катсу, Хикари, Ямамото, Като и еще несколько следователей тоже пожелали остаться с Такизавой. Неволить их никто не стал, свою вину им придется искупать еще долго, ведь завалов в Токио хватало. Впрочем, веселиться на приеме им все же позволено. Я посмотрела как Ямамото заботливо подносит Хикари бокал шампанского, а она смущенно улыбается. Недовольный Катсу крутился где-то рядом, мешая Риото ухаживать за девушкой, но что-то подсказывало мне, братик ухаживаниям не помешает. Такеши-сан уехал так и не дождавшись приема, сказав, что не любит подобные сборища, зато Маруде сиял аки начищенная кастрюля. Еще бы, Ицуки взяли на должность советника премьер-министра. Были на вечеринке и Кен с Тоукой. Хотя их приглашение и считалось спорным, но я бы не стала отрицать, что Канкеи одна из жертв клана, и хотя Кано был человеком, но пострадал Кен и от Вашу. Его я тоже видела, как и Хиде. Без повязки, с нормальным голосом он выглядел даже не привычно. Кен много раз пытался подойти и поблагодарить меня, но я отнекивалась, что тут не причем, а все это чудеса регенеративной медицины, которая начала зарождаться после того, как правительство устроило несколько экспедиций к дракону и обнаружила, что тот выделяет жидкость по составу равноценную той самой желтой сыворотке, только розового цвета. Узнав об этом я даже рассмеялась, став драконом Йошитоки так и остался собой. Были на приеме и куинксы. Урие тоже поздравлял Амона. Куки кстати пророчили довольно высокую должность в инспекции, так как оказалось, что опекуном Амона после подвала был как раз отец Урие, Куки Микито. На почве этого между мужчинами возникла некая связь и они сблизились. На меня Урие тоже смотрел с благодарностью, кажется Сайко рассказала командиру, кто ее вылечил. А вот Муцуки на приеме не было. Как оказалось она перевелась в деревенское отделение инспекции. В целом же, проблем еще оставался непочатый край: гули, которые не хотели становиться на мирный путь и угрожали людям, люди, которые не могли принять новый порядок и охотились на гулей сами, остатки V, подземные гули, которые не хотели мира. Но все это было нашей работой, завтрашней работой. Я утопала в своих мыслях, смотря на то, как Акира и Сейдо кружатся в танце. На девушке было прекрасное мятное платье, а на Сейдо строгий костюм. Они выглядели молодо и прекрасно. Амон улыбался, беседуя о чем-то с премьер-министром. Недавно мы усыновили Рету, и кажется Котаро поздравляли со становлением отцом. Я светло улыбнулась и вышла на балкон, который освещала полная Луна. Могла ли когда-то подумать, что приду в эту точку и вместо того, чтобы скрываться по помойкам, буду стоять в императорском дворце, в зале для приемов? Конечно, нет. Но все что случилось за эти годы, кардинально переменило жизни многих людей и гулей, не только в Токио, а по всему миру. — Любуетесь Луной, госпожа Абэ? — вопрос Императора застал меня врасплох. — Ваше императорское величество, — я склонилась. Император милостиво кивнул, разрешив разогнуться. — Не стоит беспокоиться. Сегодня замечательная ночь. Вы молоды, прекрасны и сегодня ваш праздник. — Просто, так много всего произошло. Как гуль я даже представить не могла, что буду иметь честь говорить с вами. — Понимаю. И все же, вам удалось показать всем нам иную сторону вашей расы. Теперь, госпожа Абэ, судьба любого гуля полностью в его руках и хотя должна смениться пара поколений, люди привыкнут, с ужасом оглядываясь на те времена, когда ССG вели свои войны. — Я рада слышать это из ваших уст, Ваше величество, — я поклонилась. К балкону направился немного растерянный Амон. — Рин, я… о, Ваше Императорское величество, приветствую вас. — Не стоит церемоний, — махнул рукой император, — Котаро-сан, Абэ-сан, я оставлю вас, развлекайтесь. Амон распахнул перед Императором дверь и тот вошел в зал. — Беспокоишься? — задал мне вопрос Амон. — Нет. — Врешь, — Амон помахал передо мной чем-то фиолетовым и я с удивлением опознала свою маленькую сумочку на цепочке, которую весь вечер носила на плече. — Ты всегда теряешь что-то, когда беспокоишься, — Котаро протянул мне сумочку и я перекинула цепочку через плечо. Из зала заиграли первые аккорды красивой медленной музыки. — Может, потанцуем? — Котаро протянул мне руку и я смутилась. Сегодня, в новой сияющей форме и с улыбкой на лице Котаро был нереально прекрасен, как сказочный принц. Приняв его руку, я нежно улыбнулась и мы направились в зал. Амон был на удивление грациозен и я следовала за ним растворившись в звуках классического вальса и его глазах, которые потемнели почти до черна, напоминая ночное летнее небо.