Формула-О (Formula Exol)

EXO - K/M, Wu Yi Fan, Lu Han (кроссовер)
Слэш
NC-17
Завершён
2282
автор
Areum бета
Ohm бета
Tea Caer бета
Размер:
248 страниц, 32 части
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
2282 Нравится 413 Отзывы 851 В сборник Скачать

Глава 3

Настройки текста
Примечания:

В космосе не существует направлений, даже понятия "верх", "низ", "право", "лево" условны, как и "уровни". В определённом смысле космос - это идеальная дорога, по которой можно мчаться куда угодно. Потому что нет ни направлений, ни конца пути, ни края Вселенной. Есть лишь бесконечный свободный полёт навстречу вечности. Formula Exol, №4582, интервью с чемпионом (Кай, 18 лет)

Глава 3

Хань сидел на лавке у стены и сушил влажные после душа волосы полотенцем, пока Ифань проверял настройки управления на тренировочном болиде. — Контакт отходит. Ифань полез под днище болида, свинтил защитную пластину и принялся копаться в микросхемах. Хань поглядывал на разложенные у лавки инструменты и ждал, пока Ифань попросит что-то конкретное. Он различил звук шагов у выхода, но не придал этому значения. Зайти могли в любой момент Тао или Чунмён, к чему он уже привык. Приближавшийся к болиду человек шагал всё медленнее, потом остановился. Хань неохотно повернул голову и удивлённо распахнул глаза. Этого человека он тут раньше точно не видел. Рослый, смуглый, тощий, с резкими чертами лица и свесившейся до самых глаз длинной чёлкой. Свет от ламп падал на нос с хищной горбинкой, на полные губы красивого рисунка и на дерзкий подбородок с говорящей ямочкой. Внешность забияки и редкостного упрямца, что, впрочем, в приемлемых рамках для альфы. И Хань не сомневался, что этот парень — альфа. С такой рожей и на лбу надпись не нужна — и так видно с любого расстояния и даже невооружённым глазом. — Отвёртку на четыре, — потребовал Ифань из-под днища болида. Он уже поставил на место защитную панель — осталось закрепить, а потом загерметизировать. Незнакомец добрался до разложенных инструментов быстрее, чем Хань успел сообразить, что надо Ифаню. Смуглый альфа грациозно наклонился, подхватил нужную отвёртку и вложил рукоять в протянутую ладонь Ифаня, чтобы через миг отобрать её. — Какого... — Ифань выкатился на низкой ремонтной платформе из-под болида и ошарашенно уставился на незнакомца. Затем он в один миг подхватился, выпрямился и крепко обнял гостя. — Эй... — Косточки трещат? Совсем отощал, сразу и не узнать. Надумал-таки вернуться? Смуглый альфа пожал плечами и отдал всё-таки Ифаню отвёртку, которую тот немедленно швырнул к остальным инструментам. — У Чунмёна уже был? — Нет. Я сразу на место. Хотел сначала тебя увидеть. Чего не гоняешь больше? Голос у смуглого альфы оказался под стать его облику — низкий, мягкий, вкрадчивый — как будто он всегда говорил негромко и чуть лениво. — Не пускают. — Ифань выразительно тронул кончиком пальца веко, намекая на проблемы со зрением. — А ты как? Комиссия пропускает? Сложностей нет? Вместо ответа смуглый альфа протянул Ифаню стандартную карту зелёного цвета. Зелёная карта означала, что комиссия дала пилоту допуск. — Ноги иногда подводят, но они почему-то это проигнорировали. — Ещё бы. Система управления теперь другая. Хоть и вовсе без ног гоняй. — Правда, что ли? — А то. Надо Чунмёна свистнуть, если ты хочешь пройти тест. — Почему бы и не пройти? — Гость небрежно пожал плечами и скользнул по Ханю безразличным взглядом, одновременно откинув ладонью со лба длинную чёлку. Только тогда Хань узнал его. Ифань верно сказал — отощал. Ким Чонин по прозвищу Кай, восемьдесят восьмой номер. Чемпион конюшни Эльдорадо, который на два года уходил с трассы. — Что с командой? — Ничего хорошего. Нет лидера. Сезон закрывали всего двумя болидами. — Посадили бы тебя тихим сапом, глядишь, стало бы всё получше. — Да ну тебя! Если подмена раскроется, сразу так наваляют по всем фронтам — мало не покажется. Хань закусил губу, чтобы спрятать удивление. Он впервые видел Ифаня таким оживлённым и даже... тёплым. Хотя при этом Ифань говорил с человеком, с которым соревновался семь лет за чемпионский титул. Причём эти двое были полными противоположностями, если смотреть на внешнюю сторону: белокурый и светлокожий Ифань и темноволосый смуглый Чонин. Сам же Хань, едва понял, кто перед ним, преисполнился подозрения и неодобрения. Ким Чонин раздражал его спокойствием и небрежностью. И тем, что вёл себя так, будто не Чунмён делал ему выгодное предложение, а он сам делал Чунмёну крупное одолжение. Пока ждали главу конюшни, разобрались с болидом и довели мелкий ремонт до конца общими усилиями, одновременно присматриваясь друг к другу. Ифань представил Чонину Ханя как кандидата в чемпионы, и Чонин порой косился на Ханя с едва заметным любопытством, словно оценивал и прикидывал возможности пилота-дебютанта. Ну и он хотя бы не стал удивляться и переспрашивать, когда Ифань объявил, что Хань - бета. Мелочь, а приятно. — Надо взвесить, — немедленно решил Чунмён, едва зашёл в помещение. И тут же кивнул Ханю. — Проверь его. Хань поднялся с лавки и приблизился к Чонину. Чувствовал он себя при этом неловко. Чонин фыркнул и повернулся к нему спиной, заодно руки поднял, чтобы Ханю было удобнее обыскивать его. Хань неуверенно тронул воротник, провёл ладонями по широким плечам, спине, похлопал по бокам, ощупал пояс, затем тронул ладонями бёдра и твёрдые ягодицы — проверял задние карманы. Опустившись на корточки, огладил длинные ноги и щёлкнул ногтем по задникам тяжёлых кроссовок. — Надо снять. Чонин повернулся к нему лицом и едва заметно изогнул губы в намёке на усмешку. Хань начал снизу: снова провёл ладонями по сильным ногам, ощупывая тренированные мышцы, коснулся пальцами бёдер, проверил пояс и убедился ещё раз, что нет ни ремня, ни пряжки, прошёлся ладонями по бокам, груди и указал на висевшую на шее у Чонина штуку. — Тоже снять. Штука походила на диковинное ожерелье: плетёнка из мягкой кожи, а в центре — металлическая трубка с непонятными знаками, выгравированными особым способом. Чонин сбросил обувь, потом только снял с шеи свою погремушку, подержал в руках, а после неохотно отдал Ифаню. Он с лёгкостью и изяществом запрыгнул на платформу весов и выпрямился. Хань запустил программу расчёта. — Класс Е. Не хватает до нормы десять кило. — А я же сказал тебе, что ты слишком отощал, — покачал головой Ифань. — Тебе надо набрать хотя бы пять кило к началу сезона, а то могут прицепиться. — Только если ты будешь готовить мне собственноручно еду. — Иди ты... — Он ещё тест не прошёл, — тихо буркнул Хань, обнулив показатели на весах. — А я не сомневаюсь в том, что он играючи пройдёт любой из стандартных тестов, — отмахнулся Ифань и вернул Чонину украшение из ремней и металла. — А вот нестандартные... — Ну-ка? — оживился Чонин. — Что скажешь о тройном левом по двойной спирали? — Может, ты для начала дашь ему возможность совершить пробный заход? — вмешался Чунмён. — Система управления ведь другая. Надо всё ему показать и объяснить. Тест он может и через пару дней пройти, когда попривыкнет чуть. — К чему тянуть кота за хвост? — Чонин забрался в тренировочный болид и включил питание. — Так... Всё на руки? — Точно, — подтвердил Ифань. — Можешь полазить по настройкам. — Уже. Разделение функций на право и лево, одинаковое количество команд, с ног переставили... Да? — Именно. Соответствие по лево и право. — Вижу. Если по датчикам, то обзор в триста шестьдесят градусов спрессован в сектор в сто двадцать, как раньше. Так... Думаю, я смогу погонять. — Если это шутка, то... — Тут всё понятно, — перебил Чунмёна Чонин. — Если вдруг что, разберусь в процессе. Полагаю, болиды у тебя застрахованы? — Хочешь, чтобы я слёг с сердечным приступом? — возмутился Чунмён, нервно дёргая галстук в попытках ослабить узел. — Нет, он над тобой издевается, — довольно протянул Ифань. — Если говорит, что может пройти тест сейчас, значит, может. Не припомню, чтобы он хоть раз обещал то, что не смог бы сделать. Чунмён с обречённым видом провёл руками по голове, отбрасывая назад каштановые волосы, вздохнул и кивнул Ифаню. — Смоделируй ему трассу повышенной сложности. — Голограммную? — уточнил негромко Хань. — Разбежался... — Ифань нацепил гарнитуру и вызвал дежурного из отдела обслуживания трассы. — Нам нужна трасса повышенной сложности для тестирования... Ясно, спасибо. — Ну? — Чунмён всё-таки снял галстук к чёртовой матери и сунул в карман пиджака. — Дали добро на использование тренировочного поля. Моделирование завершится через четверть часа. Чонин, пошли, выдам тебе форму и отведу в ангар. Хань проводил Чонина и Ифаня изумлённым взглядом, потом приблизился к Чунмёну и поинтересовался: — Они всерьёз? — Более чем. Пошли в наблюдательный центр. Смотри и учись, салага. Не знаю, сможет ли он пройти трассу так, как в былые времена, но показать, на что способен, он сможет точно. — Почему ты так уверен? — Потому что это Чонин. Или ты думаешь, что семь лет его звали на подиум и вручали золото за красивые глаза? Он псих, конечно, но мы тут все такие. Я не жду от него подвигов, просто у него огромный опыт. И я уверен, что он покажет хорошее время при прохождении трассы. Это всё, что мне надо. — Но разве... — ошеломлённо начал Хань. — Кандидат в чемпионы по-прежнему ты. Я позвал Чонина не для того, чтобы он вновь получил чемпионский титул. Команде нужен лидер, а Чонин достаточно хорош как пилот с громким прошлым. Он будет учить тебя. Вместо Ифаня. Если пройдёт этот чёртов тест. В центре наблюдения они были одни. Удобно устроились у панели и технических мониторов и проверили готовность трассы. Хань следил за показателями и картой, а Чунмён нацепил гарнитуру и связался с Ифанем. — У вас пять минут. Управитесь? — получив подтверждение, Чунмён отдал команду открыть ворота трассы. — А разгонный модуль? — уточнил Хань. — Без модуля. Первый круг он пройдёт свободно, параметры будем снимать со второго. Всё-таки ему, так или иначе, надо разобраться с изменениями в системе управления. Ифань, не надо цеплять разгонник. — Ага, мне разгонник не нужен, — прозвучал низкий голос Чонина из динамиков. — Страшно, да? — Не выделывайся. Две минуты, — скомандовал Чунмён. — Ифань, ты какой болид ему дал? — Свободный, конечно. Два других настроены на Тао и Ханя. — А свободный вообще не настроен, — рыкнул Чунмён. — Вот и настрою заодно, — хмыкнул Чонин. — Сколько? — Пятьдесят секунд. Выходи на стартовую позицию. Начнёшь по световому сигналу на воротах. Хань уставился на интерактивный монитор, когда на стартовой позиции завис алый болид без номера. На воротах трассы зажглись огни, и болид рванул вперёд неожиданно мощно. — Что он делает? — Разгоняется, — прозвучал довольный голос Ифаня над их головами. Алый болид мчался к воротам, вращаясь вокруг собственной продольной оси как выпущенная из пистолета пуля. — Он же не сможет потом остановиться. — А он и не собирается останавливаться. — Ифань сел рядом с Ханем и тоже нацепил гарнитуру. — Как ощущения? — Не спрашивай, — коротко отозвался Чонин, миновав ворота. — Десять секунд на разгон, — машинально огласил показатели Хань. Это казалось невероятным, потому что на разгон без модуля требовалось не меньше двадцати пяти секунд. — Такое вообще возможно? — Считается, что нет. Кроме Чонина так никто не умеет, — скупо усмехнулся Чунмён. — Зато никто не умеет и так круто вылетать с трассы, как Чонин. Обратная сторона медали — он самый быстрый, потому и самый неуправляемый. Если б он не умел шустро разгоняться, ему была бы грош цена с его постоянными вылетами. Он всегда вылетает как минимум один раз за гонку. Загадочно, что на тренировках он не вылетает никогда, впрочем, на тренировках у него и показатели ниже. Значит, на разгон десять? — Многовато, не находишь? — брызнул ядом Ифань. — А что делать? В отличие от некоторых, у меня давно не было практики. — Это шутка? — едва слышно пробормотал оглушённый свежими впечатлениями Хань. — Десять секунд — это "многовато"? — Раньше он укладывался в восемь, — уточнил Ифань. "Горки" Чонин прошёл несколько небрежно, на что Чунмён недовольно поцокал языком. Впереди ждали спираль из хромпластика и "качели" — их Чонин прошёл безупречно. — Что насчёт тройного левого по двойной спирали? — Остынь, двойную спираль нам пока не дали, — обломал кайф Чонину Ифань. — С тебя и пары кубов с препятствиями пока хватит. К слову, последние четыре секции идут вверх относительно стартовой плоскости — держи в уме, а то в ворота не попадёшь. Будет как тогда — на Антаресийской трассе. Только теперь это запрещено, так что ты отколешь новый номер. И судьи потом с ума сойдут, не зная, как им оценивать твоё очередное безумство. На Антаресийской трассе Чонин забыл о разноуровневости ворот входа и ворот выхода. Хань видел запись пятилетней давности и знал, что Чонин тогда прошёл над воротами и плавно понижал уровни, пока не оказался вновь на трассе. Причём он сделал это так, что всё равно остался впереди, хотя вектор его движения по всем расчётам выходил проигрышным. Тогда ещё не существовало правила о запрете выхода с трассы в плане уровней. Победу Чонину засчитали, но через пару месяцев ввели запрет. С тех пор вылетом с трассы считался и вылет с уровня при прохождении ворот входа и выхода. Всё равно никому не удалось повторить трюк Чонина и сохранить хотя бы свою позицию — по времени проигрышно выходило. Проще уж признать это вылетом. Впрочем, за пилотами сохранялось право после вылета попытаться вернуться на трассу — без разгонного модуля и с потерей по времени и очкам. Но никто этим правом не пользовался. Кроме Чонина. Хань не знал, сколько раз Чонин вылетал с трассы, но помнил лишь один раз, когда Чонин не смог продолжить гонку и вернуться на трассу — тот самый, два года назад, после взрыва двигателя. Во все прочие разы — если они были — Чонин продолжал гонку и возвращался на трассу, умудряясь при этом побеждать. — С ума сойти, — вздохнул Чунмён и поправил кончиком пальца гарнитуру. — Как управление, Чонин? — Ничего сложного. До конца с разбега не разобраться, но пока мне это не мешает. Ну что, мне проходить второй круг всерьёз? Готовы снимать показатели? — А до этого было не всерьёз? — возмущённо прошипел Хань, впечатлённый тем, что Чонин творил на трассе. Записи записями, но гонки Чонина он ни разу не видел непосредственно, из пункта наблюдения. Сегодня такое случилось впервые. — Да, проходи, — подтвердил Чунмён и дёрнул Ханя: — Следи за таблицами. — Десять секунд, — предупредил Ифань, развернув к себе сразу два монитора и приготовившись отслеживать показатели вместе с Ханем. — Так точно, — весело отозвался Чонин. На связи он звучал не в пример живее и теплее, чем до этого — в ангаре и боксе с болидом. — Пять. Три. Иду к воротам. Одна. — Старт! — скомандовал Чунмён. На втором круге Чонин значительно ускорился и прошёл "горки" намного лучше, чем на первом круге. Спираль и "качели" он тоже одолел великолепно. На весь круг у него ушло две минуты тридцать секунд ровно. При этом он прошёл круг гладко и безупречно. Рекорд, как утверждали архивы, составлял две минуты двадцать девять секунд. — Одной секунды не хватило, — буркнул Ифань. — Тебе явно надо позаниматься дополнительно с системой управления. — Уймись. Показатель прекрасный, — немедленно расфырчался Чунмён. — На такой высокий я и не рассчитывал. — Это оскорбление? — насмешливым голосом полюбопытствовал Чонин. — Ничуть, но ты два года к болидам и близко не подходил, потому уж прости мне мой скепсис. — Ну так что? — Ты в команде, — помолчав немного, подытожил Чунмён и слабо улыбнулся страшно довольному Ифаню. — Кажется, я сам не заметил, как принялся коллекционировать представителей семейки У. — В смысле? — не понял юмора Хань и покосился на умирающего от смеха Ифаня. Чонин тоже тихо ржал в прямом эфире на канале связи. — Эти двое — родственники. Как бы. Чонин состоял в браке с младшим братом Ифаня. Истинная пара. Два года назад они разошлись. Незадолго до аварии, — рассказал Чунмён, предварительно выключив микрофон. — Так что они родственники, да. Надеюсь, сынишка Чонина не привык за эти два года звать папой Ифаня. — Даже не надейся. "Дядя Фань" не заслужил звания "папа Фань", потому что паршиво выступал и "так, как папа, он не может", — поделился секретными сведениями Ифань, тоже отключив микрофон. — Но если они — истинная пара, то почему же разошлись? — Хань в недоумении вскинул брови. — А это уже их личное дело, — отмахнулся Ифань и поспешно убрался из пункта наблюдения в ангар, чтобы встретить Чонина. Хань перевёл вопросительный взгляд на Чунмёна. — Даже не смотри. Я понятия не имею, с чего им взбрело в голову расстаться. Знаю только, что у них неплохие отношения. Брат Ифаня сам приходит посмотреть гонки, сына приводит. Они общаются с Чонином. Нормально общаются, но вместе больше не живут и официально не состоят больше в браке. Такие вот дела. Ты скоро к этому привыкнешь. Разводы — это норма среди наших. Крепкие браки бывают только после... после... — Чунмён умолк, пытаясь подобрать правильные слова. — Как у тебя и Исина? Уже после того, как гонщики сходят с трассы навсегда? — Хань сосредоточенно изучал таблицы на мониторах. — Ну вот да. Так получается. Я уже говорил тебе — мы тут все психи в той или иной степени. Нормальным людям трудно нас понять. И не думай, что нормальные пары никогда не встречаются. Бывает. Но редко. Недавно вот все думали, что Весельчак Чанёль и Серебряный Бэкхён — идеальная пара на трассе, а поди ж ты... Бэкхён, оказывается, требует расторжения брака. Стало известно после последней гонки сезона. А ведь тоже — истинная пара. Может, если бы Бэкхён тоже гонял по трассе, они бы не разошлись, но омеги не гоняют. Тут уж даже бету увидеть на трассе — событие. В Формуле Определения на данный момент среди гонщиков, сам знаешь, всего три беты: ты и Тао в Трансформер, да До Кёнсу в Эльдорадо. Всё. Все остальные гонщики — альфы. — Поэтому вокруг меня такая шумиха? — с лёгкой грустью улыбнулся Хань и чуть застенчиво смахнул светлую чёлку со лба. — А ты как думаешь сам? Конечно. Ты же не просто гонщик-бета, а ещё и кандидат на чемпионское звание. Неслыханное дело. Это почти то же самое, как восемнадцатилетний чемпион-альфа. Если станешь чемпионом и сможешь получить этот титул хотя бы в нескольких сезонах, превратишься в легенду Формулы Определения. — Как Чонин? — затаив дыхание, уточнил Хань. — Угу. И как Чонин, и как Ифань, и как некоторые до них. Просто соберись, постарайся многому научиться у Чонина и Ифаня, а потом покажи, на что ты способен. — Чунмён поднялся на ноги, похлопал Ханя по плечу и отправился к выходу, но на полпути остановился и обернулся. — Если ты не сможешь, Хань, нам придётся с тобой расстаться. Не потому, что мне наплевать, а потому, что это жёсткая игра. И я просто не могу себе позволить держать гонщиков, которые не в силах побеждать. От победы зависит существование нашей конюшни. Нет победы — нет конюшни. Это понятно?
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.