Бельвергейм

      Лунный свет, излучаемый камнями тамошних пород, уничтожал кромешную тьму шахт каждое утро в этом мире. По-настоящему любоваться сей красотой можно было максимум неделю, будучи новичком, так как со временем это перестает казаться удивительным, а мысли о шахтерской работе и новых приказах огров вовсе полностью затмевали это прекрасное зрелище.       С каждым днем ностальгия по морю и Веселому Роджеру все больше давила на Капитана. Но для начала нужно сбежать из этого мира, ну или хотя бы из Лейвгоста – и уже было бы намного проще продумать "путь возвращения". От этой мысли становилось немного легче.       В этот день снова было распоряжение о распределении рабочих на пары, и Джонса, как в прошлый раз, назначили работать с Девином, только теперь уже на втором уровне. В разгаре работ Крюк молча посматривал на работающего в поте лица парня, ещё раз вспоминая их разговор в казармах. Шестью днями ранее.       – Есть разговор, Девин, – Крюк серьезно посмотрел на парнишку.       – В чем дело? – мальчик отпустил руку и сел на пустую койку напротив мужчины.       – Я все же хотел узнать насчет Лейвгоста, – Девин сглотнул и отвел взгляд в сторону, – ты ведь понимаешь, что я здесь оставаться не намерен? Мне нужно вернуться домой, чтобы закончить одно начатое дело, – глаза Джонса потемнели, словно его собственная душа все глубже и глубже опускалась в черную бездну, наполненную гневом.       – Какое дело, Киллиан? Что так тянет тебя домой? Любовь?       – Нет, – Крюк сделал паузу, от которой Девину стало не по себе, а следующее слово и вовсе пробудило ужас и волну мурашек по всему телу.       С тихим рычанием пират произнес:       – Месть.       Только после произнесенного слова Киллиан словно очнулся из прострации, заметив испуганное лицо мальчика. Он шумно выдохнул и взялся здоровой рукой за голову.       – Прости, Девин. На меня что-то нашло, не хотел тебя так напугать, – Крюк кинул извиняющийся взгляд на новоиспеченного соседа.       – Да ладно, все в порядке. Просто… Видел бы ты, насколько жутким ты был, – Девин закинул руку за голову и нервно рассмеялся, – это было очень зловеще, я бы сказал. А можно вопрос?       – Задавай.       – Твоя рука? Это причина твоей мести? – юноша упустил взгляд на протез и начал рассматривать диковинный узор.       – Одна из них. Будет время, я расскажу тебе эту историю, – не желая больше разговаривать на эту тему, Крюк перевел разговор в нужное русло:       – Девин, – он снова серьезно посмотрел на соседа, – ты знаешь какую-нибудь лазейку, слабое место в крепости, через которые может быть возможен побег? – лицо Девина приобрело бескровный оттенок, но пират ожидал такой реакции.       – Я… – паренек слабо зашевелил губами, пытаясь подобрать нужные слова, чтобы выразить свои мысли, – знаю, но, черт возьми, Киллиан! Это чистой воды безумие! – эмоциональность юноши прорвалась через невидимый барьер и хлынула наружу. Широко раскрыв глаза, мальчик чуть ли не кричал.       – Тсс, – Джонс подскочил и закрыл здоровой рукой рот Девина.       Оглянувшись по сторонам и убедившись, что никто не заметил крик мальчика, прошептал:       – Ты же не хочешь, чтобы о моем плане прознали остальные. Если будешь голосить на всю округу, то никто никуда не сбежит и останется тут либо гнить в тюрьме, либо быть живьем закопанным в сырую землю, – яростный шепот Крюка усмирил Девина, тот, убрав руку мужчины, сел обратно на кровать, растерянно посмотрел на пол и крепко сжал рукой штанину.       – Это безумие, безумие, – словно мантру повторял мальчик.       – Я лишь поставил тебя перед фактом, парень. Тебе решать, расскажешь ты или нет. Ты ведь понимаешь, почему я тебе об этом говорю? Непросто разузнать путь к выходу, – Джонс вздохнул и повернулся на хохот и крики за своей спиной: толпа рабочих собралась возле большого стола, за которым сидело семеро мужчин, играющих в некую азартную игру. Кто-то поднимал вверх руку, складывая пальцы в определенном порядке, изображая цифры, кто-то поднял бутылку с напитком, что не ускользнуло от взгляда пирата.       – Конечно, я понимаю, – тихий голос юноши вывел мужчину из раздумий, он повернулся обратно и ухмыльнулся.       – И только не говори, что ты не хочешь сбежать.       – Хочу, но мне страшно… – мальчик плотно сжал губы и закрыл глаза.       – Не бойся, ты ведь не будешь один, мы не будем одни.       – Мы? – Девин вскинул голову и удивленно уставился на пирата. – То есть, ты хочешь сказать, что будем не только ты и я?       – Верно, еще один человек, точнее женщина, чертовски красивая. Правда, сладить с ней очень сложно, уж больно она упрямая. Но и постоять за себя сможет, – глаза Киллиана сверкнули в сгустившейся темноте.       – Как бы я потом не пожалел, что согласился на это, – Девин горько усмехнулся, – я участвую.       Лицо Джонса озарила широкая победная улыбка. Слабым движением он подманил мальчишку и совсем тихо спросил, указав большим пальцем себе за спину:       – Не будешь так добр, Девин? Достань мне ту бутылку.       За прошедшие шесть дней Эмма полностью смогла дорисовать карту Бельвергейма, и теперь она покоилась в небольшом томике о растениях. У Свон только-только закончился очередной прием у Турвена. В этот раз он просил поведать ему легенды Земли. Она решила рассказать только о греческих, оставляя легенды других народов на следующие встречи с королем.       Эмма уже час прочесывала все отделы библиотеки в поисках той самой картинной галереи, о которой говорил Торнчу, чтобы, наконец, отыскать книгу магии, которая, возможно, в будущем поможет ей совладать с пока что таинственной для нее силой. Зайдя в отдел, в котором висел гобелен, Свон решила еще раз внимательно оглядеть помещение, в надежде, что картина все же найдется. Оглянувшись вокруг, девушка так ничего и не нашла, глубоко вздохнула и посмотрела на полотно. Голову заполонили мысли о тех строчках, что она нашла неделю назад, что они могли значить? Эмма еще раньше приняла решение рассказать о них Крюку и Торнчу: быть может, лекарь что-то и знает.       Душераздирающий крик развеял последние остатки её мыслей, Свон посмотрела на окно и увидела, как черная птица со стрелой в теле билась крыльями об оконное стекло, оставляя на нем небольшие разводы крови. Издав последний вопль, она последний раз попыталась взлететь, но так и не смогла, камнем рухнув вниз.       Громко сглотнув, девушка неотрывно смотрела в окно, боясь двинуться с места, словно могла сама стать жертвой и попасть под удар стрелы. Её взгляд переместился в бок, и она заметила небольшое колыхание гобелена. Медленным шагом она подошла к краю и подставила ладонь. Догадки Свон оправдались, когда она почувствовала легкий ветерок.       Быстрым движением Эмма отодвинула край полотна и заметила небольшую деревянную дверь. Поднеся руку к ручке, она попробовала ее отворить. К большому удивлению она была открыта. Свон надавила на ручку с глухим скрипом, дверь отворилась. Но за ней была тьма, и лишь изредка доносился звук завывающего ветра. Эмма представила себе разинутую пасть монстра, готовую поглотить целиком, не оставив ничего. Нужно чем-то осветить, но вопрос: чем? Возвращаться в коридор рискованно. Что тогда?       Эмма зашла в проход и вслепую начала ощупывать стену. Руки блуждали по скользкому и холодному камню, пока не наткнулись на держатель, в котором стоял потушенный факел. Не веря в свою удачу, она взяла деревяшку, вышла обратно в светлое помещение и направилась к горящему камину, дабы зажечь факел.       Пламя в момент расползлось по ткани, полностью охватывая факел огненной аурой. Смола сгорела не полностью, видимо, факел погасили при выходе с этого коридора. Он горел довольно ярко, без намека на то, что огонь в нем вскоре иссякнет.       Удовлетворенно вздохнув, Эмма вернулась к двери и осветила темный проход. В свете факела перед ней предстала винтовая лестница, уходящая далеко вниз. Осторожно ступив на первую ступеньку, Свон аккуратно начала спускаться вниз, придерживаясь за каменные стены. Ее рука то и дело цеплялась за паутину или стирала неприятно пахнущую плесень. Спуск был очень долгим, и, когда она наконец достигла низа, перед ней предстал небольшой коридорчик, освещенный одним единственным маленьким оконцем.       Вдоль стен висели картины, что вселило надежду в Эмму, что она наконец найдет эту забытую секцию. Она шла по коридору, освещая факелом каждую картину, рассматривала и отмечала про себя, что отвратительнее картин она еще ни разу не видела. На полотнах были изображены портреты огров, один ужаснее другого. Коридор подходил к концу, стены опустели, и Эмма уже отчаялась отыскать картину.       Девушка подняла факел и посветила вперед. Тусклый свет от пламени слегка озарил раму, отливающую грязным золотом. На выгравированном узоре мельтешило отражение огня. В голове пролетела мимолётная мысль о рождестве и гирляндах, точно так же переливающихся в темноте. Свон отогнала эту мысль, стараясь не отвлекаться на воспоминания о прошлом и сосредоточившись на поиске. Подойдя ближе, Эмма шумно втянула воздух, разглядывая картину, изображающую поединок между рыцарями. Оба воина были одеты весьма странно. Девушка, услышав о ней, представляла средневековье, но совсем не это…       На холсте были изображены двое мужчин. Оба носили набедренные повязки, плечи накрыты золотыми пластинами, шеи увешаны кольцами. Создавалось впечатление, что они оттягивали шею с такой силой, что она становилась выгнутой под неестественным углом. На голове одного был надет шлем в виде волка и сзади тянулся вплоть до лопаток, лицо было практически скрыто под маской, видны лишь плотно сжатые губы и длинный крючковатый нос. Из своеобразной волчьей спины торчали красные перья. Воин занес копье над головой второго, готовясь атаковать.       Второй же лежал на земле, подняв другое копье, пытаясь насадить на него противника. Его шлем был в виде орла, опять же виднелся яростный оскал, а нос скрывался под массивным железным клювом. И точно также из макушки шлема торчали белые перья, окрашенные пятнами засохшей крови.       – Вот именно за этой картиной ты и отыщешь потайную дверь, – прошептала Эмма, цитируя слова Торнчу.       Найдя подставку, девушка повесила факел и вернулась к картине. Взявшись обеими руками за раму и приложив немало усилий, ей удалось снять тяжелый холст и поставить в сторону. Эмма посмотрела на пустую стену и увидела небольшое круглое отверстие.       Немного помедлив, Свон все же просунула руку внутрь и нащупала небольшой переключатель. Сдвинув его вниз, она стала ждать.       Ничего не произошло.       Эмма испустила отчаянный стон и привалилась к холодной стене. Ничего… Может, она что-то перепутала, и это вовсе не та картина? Нет, совпадения быть не может. Может, механизм устарел? Тоже маловероятно, тролль недавно бывал здесь. Эмма стукнула кулаком о землю.       По коридору разнесся тихий скрежет, который все нарастал и нарастал. Свон подняла голову и прислушалась, гул становился громче, словно поезд, который надвигался с бешеной скоростью, готовый вот-вот врезаться в каменную преграду. Стена, к которой привалилась Свон, задрожала, с потолка посыпалась труха. Эмма подскочила и посмотрела на стену, которая стала отодвигаться в разные стороны, открывая очередной спуск.       Крепко держа одной рукой факел перед собой, она пыталась разглядеть только что открывшийся перед ней путь в витающих облаках пыли. Эмма шагнула в завесу, но сам запах каменной крошки был невыносим. Откашлявшись, девушка прибавила шаг, чтобы быстрее войти в отворенный проем, где воздушного сора было поменьше.       В этот раз спуск был более узкий, чем прежний, да и потолок был значительно ниже. Освещая перед собой холодный проход в подземелье, Эмма заметила что-то светящееся справа у основания стены в нескольких метрах от неё. Вокруг Эммы стали роиться мысли о том, что бы могло светиться так глубоко под землей?       Оставив раздумья, Свон осторожно подошла ближе к источнику излучения. Когда она направила на него свет пламени, то увидела камень, который смахивал на кристалл вроде голубого топаза или танзанита. Разглядывая камень, Свон краем глаза увидела неподалеку ещё такой же, который красовался прям посреди противоположной стены. Но от него свет был намного ярче, чем у первого. Эмма подошла и к нему, направляя факел вглубь прохода. Спустя еще некоторое время по правую сторону от неё замерцало тусклое сияние.       Нахмурившись, Свон медленно пошла навстречу блестящим камням. Некоторые из них, что были дальше, напоминали звездное небо. Пол, стены и потолок — словом, абсолютно весь проход был испещрен этими удивительными камнями. Их свечение было достаточно сильным и практически полностью приглушало свет факела.       Но гасить его было не резонно, ведь мало ли как долго будут светиться эти кристаллы. Вдруг они просто ни с того ни с сего загораются и гаснут? Или они заряжаются, поглощая свет пламени, который Эмма принесла с собой? Эти камни определенно были созданы с помощью магии; на Земле таких не сыщешь.       Спустя несколько минут ходьбы проход начал расширяться – потолок начал уходить вверх, но от этого освещение не меркло. Минуя пару валунов, девушка вдруг остановилась, наблюдая за тем, как на потолке постепенно образуются новые искры, обретающие бело-голубую силу.       Не сходя с места, возле входа Эмма заметила расщелину в каменном выступе, куда и вонзила основание факела, чтобы осмотреться. В освещении камней она заметила по обе стороны зала высокие стеллажи, забитые старыми книгами. А в самом его центре находилась низкая деревянная трибуна, вокруг которой так же росли эти кристаллы, но их свет, отличаясь от остальных, был с красноватым оттенком. На этой подставке лежала придавленная пылью книга.       – Так это и есть та самая секция? – девушка восхищенно спросила саму себя и продолжила легко водить пальцами по полке, заставленной книгами, пытаясь прочитать их названия. Но, к сожалению, ни одно название не было на её родном языке, впрочем, как и большинство книг в библиотеке наверху. Трибуна привлекала внимание больше, чем все остальное. Обойдя её вокруг, Эмма остановилась прямо перед книгой. Черный кожаный переплет совершенно невзрачный. Между желтыми листами свисал красный атласный язычок, переплетения которого поблескивали в свете камней. Эмма нутром чувствовала, что это та самая книга. От нее исходила некая сила, словно очень сильный запах, имеющий нотки чего-то загадочного. Описать это чувство для девушки было практически невозможной задачей. Она аккуратно взяла томик и сдула с него пыль.       В помещении послышались шаги, эхом отражающиеся от каменных стен. Эмма быстро спрятала книгу и повернулась к проходу, готовясь защищаться. Но звук шагов стих, и не было никакого намека на то, что сюда кто-то зайдет. Свон глубоко вздохнула, взяла факел и быстрым шагом покинула секцию.       Эмма влетела в кабинет Торнчу, как маленький вихрь, заметив, что Крюк уже здесь. Она громко захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной. Удостоверившись, что в комнате нет никого, кроме Киллиана и тролля, которые уставились на неё удивленным взглядом, она испустила облегченный вздох.       – Я нашла книгу, – девушка туда и обратно переводила взгляд с пирата на старика. – Сказать по правде, найти картину было непросто. Почему Вы не сказали, что она висит не совсем в библиотеке?       – О, прости, девочка, моя память уже совсем не та, в мои-то годы, – Эмма раздраженно вздохнула и заметила, как к ней подошел Крюк. Оба молчали, собираясь с мыслями, и голос Торнчу вывел обоих из раздумий.       – Ты ведь хочешь о чем-то спросить меня, Эмма? – лекарь задумчиво посмотрел на девушку.       – Верно… – Свон достала небольшой листочек из сумки, – вот, – она протянула кусочек пергамента троллю.       Рядом стоящий Крюк заинтересованно заглянул в листочек и спросил:       – Что это, Свон?       – Не знаю. Я нашла его в одной из книг.       Торнчу взял помятый пергамент. С каждой прочитанной строчкой его брови поднимались все выше и выше. Дрожащими руками он положил листочек на стол и пораженно посмотрел на Эмму.       – Где ты это взяла?       – Говорю же, в библиотеке, в книге с историческими пометками, как я поняла. А в чем дело, это что-то важное?       – Это не просто важная вещь, девочка, – Торнчу перешел на шепот, – это – утерянное пророчество Древних.