Дождь начинается

— Я принес вам прессу и обед, — Лео осторожно открыл дверь люкса, в которым сидел Акаши. — Тут местные газеты. Ничего другого в фойе гостиницы я не нашел. — Ты тоже сотрудничаешь с Маюзуми? — Акаши спокойно сидел за компьютером. — Интересно сколько вас вообще, всех тех, кто решился бросить вызов Тейко? — Я ни с кем не сотрудничаю, — Лео нахмурился. — Разве не вы отняли у меня это право? Хотя, признаться, повод у меня есть… Ведь именно вы отняли у меня того, кто был мне дороже всех остальных. Я сам привел Эрика к вам… Я мечтал, что вы поможете ему добиться того, чего он так заслуживал… И в итоге я убил его. Лично. Приговорил его к смерти. — Я поступил плохо, — Акаши мягко отвел взгляд. — Но я защищал свое единственное счастье. Человека, которого я люблю. Я принес Эрика и свою совесть в жертву. Сейчас я жалею о том, что не нашел другой путь, но если б мне снова пришлось сделать выбор, я выбрал бы Тецую. — Ценю вашу честность, — Лео сел напротив. — Маюзуми-сан сказал, что я смогу выйти из Тейко, как только он признает вашу отставку. Новым председателем станет Мидорима Шинтаро, это так? Я получу долгожданную свободу. Больше никакого страха и никакой ответственности за странного парня, которому вы отдали имя Эрика. — Полагаю, ты доволен, — Акаши взял тарелку на колени. — Опять лобстеры… Маюзуми мог бы и вспомнить, что я не люблю итальянскую кухню… Он старается показать мне хладнокровного себя, но на деле боится он больше своей женушки. Он отлично знает, что я никогда не пойду на их условия. — Я был бы доволен… — Лео посмотрел в окно. — Но, с другой стороны, куда он дел мальчишку? Решил шантажировать им вас? Тогда почему отдал его человеку из Сейрин? Почему не запер вас вместе, а потом просто угрожал бы его жизни, чтобы добиться от вас признания? Странные игры ведет Маюзуми-сан, и я боюсь, что не так сильно ему важна моя свобода или прочие его обязательства или обещания. — Он любит только Сацуки, — Акаши отложил вилку. — Он добился ее, и теперь сделает все, чтобы она была довольна. Это его единственная цель. Он и раньше смотрел на нее с восхищением, еще тогда, когда она была моей любовницей. Она красивая и сильная, не боится защищать свое мнение, стоит на своем до последнего — то, чего самому Маюзуми всегда не хватает. Можно сказать, что у него нет другого выбора. Ему остается только это — покупать ее благосклонность такими сомнительными сделками. Причем, в отличие от Сацуки, он отлично знает, что я не так прост — и все равно рискнул. Достойно уважения, хотя и глупо. — Я не хочу сотрудничать с вами, Акаши-сан, — Лео вздохнул. — Я вас ненавижу. Но что-то внутри у меня мешает мне просто стоять и смотреть, как они убьют нового Эрика. Я погубил одного — другого потерять я уже не смогу. Грош цена мне как продюсеру и человеку тогда. — Тогда ты просто можешь помочь мне, — Акаши кивнул на камеру. — Они записывают наш разговор. Он обязательно вызовет тебя, Лео, после к себе, чтобы узнать, как я настроен и прочее… Сделай так, как считаешь нужным. У тебя побольше здравого смысла, нежели у всех нас. Я думаю, ты знаешь, как тебе стоит поступить. Понял уже. — Акаши-сан, вы действительно сильный лидер, — Лео поднялся и склонил голову. — Но после я получу, наконец, свою свободу. И больше никогда наши с вами дороги не пересекутся. Никогда. Обещайте мне. — Я даю тебе свое слово, — Акаши пожал ему руку. — Один лишь вопрос на прощание… Ты действительно делаешь это все ради Эрика? Того, настоящего Эрика? Или есть другие мотивы? — Я делаю это ради Эрика… — с уважением сказал Лео. — Ради той его личности, что осталась со мной. И во имя справедливости… Делаю то, что должен делать хороший продюсер. И наставник. Он вышел, плотно закрыв дверь за собой. *** — Куда вы меня везете? — просто спросил Куроко. — Мою судьбу уже решили? — Не разговаривай со мной, — сказала Алекс. — Просто молчи. Я не желаю тебя слышать. Ты мне не интересен. — Простите, — Куроко отвернулся к окну, глядя, как мимо пролетают районы и жилые кварталы. — Могу я спросить только одну вещь? Где сейчас Акаши Сейджуро-младший? Он всего лишь маленький мальчик… Ему, наверное, очень страшно сейчас… — Беспокоишься о ребенке? — Алекс надавила на газ. — Я не видела его. Думаю, силовики Акаши спрятали его. Как только бывший кумите признается, что берет отставку, они перестанут служить ему и станут служить новому хозяину. Тогда-то мальчик и станет беззащитным. А пока не беспокойся. Киеши не причинит боли ребенку. Не потому, что он так добр, а потому, что он не может пока до него добраться. Не так-то прост был Акаши Сейджуро, чтобы просто взять и оставить единственного сына на милость возможного врага. Возможно, тебя он и проиграет, но не ребенка. — Он хороший мальчик, — мягко сказал Куроко. — Очень добрый… Верит в то, что папа спрячет и поможет ему. Последний раз мы собирали с ним цветы для гербария. Он был очень рад, что я называл ему красивые имена цветов. Ему не хватает матери, но мне всегда казалось, что рядом со мной ему немного проще. Я старался, чтобы он не чувствовал себя одиноким. И сейчас я очень боюсь, что Киеши или Маюзуми сделают его круглым сиротой или причинят ему иное зло. — Они причинят зло тебе, — Алекс надела темные очки. — Не знаю я почему, но ты хорошо насолил им обоим. Смотри сюда… — она расстегнула курточку, за пазухой у красавицы был заряженный пистолет. — Мне приказано стрелять в тебя, если ты попытаешься убежать или попробуешь иную самодеятельность. — Я не буду бежать, — сказал ей Куроко. — Мне некуда больше бежать. Киеши-сан прав. Я умер однажды, настало время умереть во второй раз и навсегда. Судьбу не изменишь, от нее не убежишь. Единственное, о чем я жалею, что я стал разменной монетой для аники, его слабым местом. Я надеюсь, он примет верное решение — я не стою спокойствия и благополучия его семьи, его ребенка и его самого. Я всего лишь временное явление — после меня он также будет счастлив, как и до меня, как и без меня. — Ты ведешь себя как наивная девочка, — подумав, сказала Алекс. — Господи, парень. Даже если ты гей, и тебя держали в качестве любовницы, это не дело мужчине вести себя, как женщина. Я послушала твое нытье, и меня уже всю выворачивает от твоей жертвенности, ты как наивная Кассандра, которая принесла себя в жертву — несчастный и слабый, весь упиваешься своей невинностью и красотой. Очнись! Ты в мире якудза, ты часть этого мира. Киеши будет шантажировать твоего любовника тобой, и тот поведется на это, потому что есть такая вещь, как честь якудза — раз он выбрал тебя, он обязан тебя защитить. И как только ты лишишься протектората, Киеши убьет тебя. Черт его знает, почему он так на тебя зол — но ты умрешь. А после смерти нет ничего хорошего, там только смерть и забвение. И умирать — больно, очень больно. Она нахмурилась и отвернулась, восхищенный Куроко замолчал, глядя на то, как напряглось красивое породистое лицо девушки. — От тебя сейчас именно такого и ждут, — продолжила она. — Чисто женского поведения. Слез и прочего. И если тебе нравится так жить — живи так. Но, по-моему, сдаться без боя, просто признать свое поражение — слабость. И нет ничего, что могло бы такую слабость оправдать. Она остановила машину возле старинного японского дома и кивнула Куроко. — Выходи, — сказала она. — Тут ты и проведешь остаток своих дней. Пока Киеши не отдаст мне приказ убить тебя. И без фокусов. *** — Эти фотографии я сделал на месте… — Кагами открыл папку на ноутбуке. — Не знаю, зачем даже… Наверное, подсознательно я знал, что расскажу тебе все. — Ты повернутый… Придурок… — шокированный Аомине смотрел на снимки. — Ты раскопал могилу Куроко. Черти точно придут за тобой. — Они уже давно пришли за мной, — хлопнул его по плечу уставший Кагами. — Отняли у меня все… Смотри же… Могила пустая. Я отлично помню, что останки Куроко были похоронены. Их хотели кремировать, но все отказались. Мать Куроко и его бабушка были тоже против… — Он не был особо религиозен, — сказал Аомине. — И к тому же все говорили, что останки могут пригодиться для экспертизы. Акаши первым говорил о том, что это нужно для поиска преступников. — Тем более, — улыбнулся Кагами. — Вспомни, как все уповали на то, что нужно найти убийц. А теперь проанализируй — умри Куроко на самом деле, как поступил бы Акаши Сейджуро, зная то, как сильно он был привязан к нему. — Он бы тихо нашел убийц и лично бы превратил их жизнь в ад… — Аомине нахмурился. — Почему мы не поняли этих очевидных вещей раньше? Где был наш разум? — Мы с тобой тогда только закончили наше расследование… — вспоминал Кагами. — Мы были шокированы. Я винил в гибели Куроко только себя. Я думал, что именно мои действия вывели убийц на Куроко. В принципе, так оно и было. Но если все это подстроил именно Акаши, почему Куроко решил следовать его плану? Он никогда не считал его лучшим человеком на земле… И он любил меня. Он всегда любил меня, — твердо сказал он. — Акаши мог его шантажировать, — предположил Аомине. — Или сделать что-то, что полностью деморализовало бы Куроко… Мы узнаем все, только когда поговорим с ним самим. Ты уже связался с информатором? — Да, — Кагами нахмурился. — Не хотел бы я прибегать к услугам этого мерзавца… Но по-другому выйти на Кисе и его людей не получится. Он сообщил мне место и время. Дал пару номеров. За это я отвалил ему десять тысяч долларов. — Плати ему больше, — сказал Аомине. — Если дело выгорит, мы с тобой сможем начать все заново. С новой страницы. И наша честь будет восстановлена. Он улыбнулся ему, неловко накрыв большой своей ладонью плечо Кагами. Тот хмыкнул, но не отвел взгляд. За последнее время Аомине стал для него самым близким человеком. И только ему Кагами мог доверять сейчас. — Мы найдем Тецу, — твердо сказал он. — Любой ценой. Мы вернем его к нам.