Дождь начинается

— Давно не виделись, — мирно повторил он. — Я решил, что не стоит откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. Я хотел видеть вас, и вот я здесь. Быть может, конечно, вы не так рады видеть меня, но… — Аники, — прошептал Кисе, ошарашенно глядя на Акаши. Глаза его широко раскрылись, словно впитывая в себя образ живого и невредимого старшего брата. Кисе не мог поверить сам себе, колени его подкосились, и он пошатнулся, едва устояв на ногах. Верный Касамацу вовремя подставил свое твердое плечо, и Кисе удержался. Но он все еще не мог понять, как так оказалось, что человек, к которому он стремился все это время, оказался вот тут, на расстоянии вытянутой руки. — Аники, — прошептал он еще раз. — С возвращением тебя… — Я дома, — в тон ему ответил Акаши. — А теперь самое время и вам, дети, вернуться домой. Война в самом разгаре и проигравшими останутся все без исключения. Но пока я кумите Тейко, я не позволю, чтобы вами манипулировали ради своих целей. Я дам вам выбор сейчас, Рета, Юкио… Если вы пожелаете пойти со мной, я забуду о том, что вы были в числе тех, кто пленил меня, если же пожелаете идти дальше самим — я отпущу вас. — Кумите, — Касамацу склонил голову. — Мы и Аюсинкай никогда не собирались предавать вас. Все это время мы действовали во благо семьи. И мы пошли против произвола Маюзуми, хотя все это едва не стоило жизни моему вакагасире. — Ты прав, — Акаши пнул ногой неподвижное тело наемника. — Эти люди свое дело знают. Пришли в сумерках, выждав, когда вы потеряете бдительность, и первым делом хотели лишить жизни ребенка… — он покосился на сонную девочку. — Это ведь твоя дочь, Хьюга-сан? Единственная, судя по всему. — Так точно, — отчеканил Хьюга. — Иди ко мне, милая… Папа тут, рядом. Он протянул руки к девочке, и та, ослепительно улыбнувшись спасителю, тут же бросилась к отцу. Прижавшись к нему и к младшему брату, она сквозь слезы стала уверять отца, что ни капельки не испугалась, и вообще она самая смелая девочка на свете. Именно сейчас было видно, как похожа на Хьюгу его дочь — те же черты лица, та же мимика, тот же разрез глаз. — Я благодарен тебе, — сдержанно сказал Хьюга. — Я пошел с этими парнями только для того, чтобы спасти своих детей. — Удобно же ты устроился, я тебе скажу, — усмехнулся Акаши. — Хочешь и дальше прятаться за спины моих братьев? Каково это — просто быть спасенным? Ты нашел удобный вариант, чтобы оправдать свои страхи и сомнения, но на мне такое не пройдет. Я тебя насквозь вижу, Хьюга-кун, и знаю тебя уже больше десяти лет. Ты не из тех, кто так быстро сдается. Отдал мерзавцу все — и семью, и своих людей, даже жену оставил ему… Не мне тебя судить, ты взрослый мужчина, но довольно быстро ты решил начать все заново. — Я больше не хочу власти… — непонятно почему стало оправдываться Хьюга. — Я ничего не хочу. В отличие от тебя, Акаши-сан, я уважаю их выбор. Они решили пойти без меня — они пойдут без меня, и я не буду им мешать. Пусть все будет так, как хотят мои братья, я же начну все заново. И по поводу Рико — ты и понятия не имеешь, что говоришь, у тебя ведь жены нет и не было никогда. — Она у меня была, — поморщился Акаши. — Но спуталась со всяким сбродом, и я решил уважить его выбор, и лишил ее жизни. Я не жалею о том, что вовремя остановил ее, прежде чем она пала бы низко — зато у сына осталась добрая память о матери, и никто не назовет его сыном потаскухи. И да, я понятия не имею, что у тебя внутри, но зато я хорошо знаю, как терять любимого человека. И я сейчас здесь, чтобы вернуть то, что мне по праву положено. Все мое останется моим. Никто никогда не посмеет забрать это у меня. — Тогда я могу пожелать тебе только удачи, — устало сказал Хьюга. — Я же решил, что встречусь с Киеши и Рико, и пойду на их условия. Пусть мне оставят сына и дочь, Сейрин же сами разберутся с тем, что они выбрали… — Киеши не отпустит тебя так просто, — нахмурился Акаши. — Он разрушил то, что ты строил все эти годы, и теперь разрушит и тебя. Тобой легко манипулировать — ты ведом своими детьми. Он об этом знает, но пойдет даже на любую низость, лишь бы разрушить и вас, и нас, и построить новое общество. Не могу сказать, что его идея плоха… Но созидать на обломках чужого дома — недостойное занятие. Я здесь не для того, чтобы читать тебе нотации, Хьюга-сан. Ты взрослый и понимаешь многое куда лучше меня. Я хочу сказать, что все эти люди, которые напали на вас, наемники китайской фирмы, которая поддерживает Гонконгский синдикат. Именно к ним направлены взгляды твоей жены и лучшего друга. Они хотят выходить на контакт с международной мафией. Это привлечет к Токио большие деньги и перспективы — но и низвергнет всю систему нашего права. Якудза перестанут существовать, если нашими кумите и вагакасира станут иностранцы, далекие от нашего братства и чувства долга. Эти люди похоронят наш мир. Я не могу стоять в стороне и смотреть на этот произвол. Сегодня утром Маюзуми объявил моим партнерам, что Тейко изгнали меня из семьи. Его поддержали многие из вас, моих детей, в том числе и Мидорима с Такао. Отныне я не кумите, формально — но завтра многие из партнеров потребуют гарантии и решат изменить условия сделок. Это обычная практика. Я же собираюсь возразить им — и дать свои гарантии и решения. У меня есть кое-какой план на все это, и я хочу, чтобы вы, Кисе и Касамацу, помогли мне. Одно меня беспокоит — вы потеряли Аомине по дороге… Его жизнь сейчас безумно ценна, и я собираюсь вернуть его. Не для того, чтобы польстить себе… Ради его безопасности. — Мы с тобой, аники, — Кисе без сомнений поднялся и подошел к Акаши. — Но помимо Аомине мы потеряли и Кагами. Они должны были обыскать убежище Киеши в пригороде и вернуться, но их все еще нет. Мы собирались найти доказательства незаконности его переворота, они наверняка есть. — Тогда мы должны сразу вернуться в Токио, — сказал Акаши. — Мои люди ждут нас внизу. Спустимся по пожарной лестнице, так безопаснее. И я введу вас в курс дела. — А что делать мне? — удивился Хьюга. — Оставаться тут небезопасно, но мои дети должны быть спасены любой ценой. Именно за это я и пошел с вами, так? Что же теперь делать мне? — Мы никогда не были особо дружны, — улыбнулся Акаши. — Но, кажется, настало время забыть старые распри и обиды. Пути у нас разные, зато враг один и тот же. И это вовсе не чертов Киеши… Это мы сами и наши страхи. Я зову тебя, наконец, взять себя в руки и восстановить свою семью, и, если ты решишь сделать это, мы поможем тебе. Если же нет — могу гарантировать только безопасность тебе и детям, по крайней мере, до тех пор, пока все это не кончится. — Я должен все обдумать, — Хьюга никогда не отличался вспыльчивостью и спонтанностью принятых решений. — Дай мне время. У меня мало сторонников в стенах семьи. Мне нужно принять обстоятельное решение, выиграть время. Одно дело — обойти друга, но другое — обойти собственную жену, мать моих детей… — Ты прав, — кивнул Акаши. — Она-то мать. И дети твои… Твои, — повторил он, глядя на сына Хьюги. — Но ты не лучшее время выбрал, чтобы в благородство играть. Твоя женушка восемь лет водит тебя за нос, строя свои козни и играя в свои игры, а ты предпочитал замалчивать это, потому что ты мужчина. Ты и прощал ей все, потому что ты мужчина. И, возможно, по-своему ты прав, Хьюга-кун, но знаешь, иногда и мужчине нужно брать все в свои руки и творить свою справедливость этими же руками. Роль мужчины в семье не только в благородстве и прощении для женщины. Иногда на смену пряникам должен прийти кнут, иначе женщина забывает о том, кто она и почему она тут. А твоя явно обо всем забыла… Иначе стала бы она шантажировать тебя своими же детьми, а? Сейчас в вашей семье ты больше мать, чем она. И ты должен — нет, обязан — преподать ей урок. Ради детей. И этих, — он показал на малышей, — И тех, что под Киеши сейчас ходят. Хьюга внимательно посмотрел на него и отвернулся. Слова Акаши больно били по сердцу, именно потому что были правдивы. Никогда раньше не думал он о том, что будет выслушивать лекцию о семейной жизни от злейшего врага, но внезапно именно его истина вдруг стала ясной и правдивой и для него, словно он всегда знал это. Последние месяцы его привычный мир рушился, а он вдруг понял, что устал хвататься за соломинку и решил смириться с этим. Но теперь, глядя на то, как спокойно и размеренно Акаши Сейджуро верит в то, что он прав и его истина единственно верная, он поймал себя на мысли, что завидует ему и его решимости. — Меня так мои старшие научили, — сказал ему по дороге Акаши, под размеренный гул самолета. — А я учил этому своих младших. У тебя проще — ты сам построил Сейрин, Сейрин только тебе принадлежит, никому больше. Так иди и забери свое, Хьюга-кун. А мы тебе поможем. — Временное перемирие, да? — усмехнулся Хьюга. — Зарыть топор войны? — Скорее, отложить его до лучших времен, — в тон ему ответил Акаши. — А я как раз должен тебя кое с кем познакомить…