Дождь начинается

Несомненно, план Киеши был идеален — и он отлично изложил его перед Мидоримой, так, что ему самому понравилось. Вне всяких сомнений — Мидорима был обязан принять его. Стать кумите Сейрин — для Мидоримы Шинтаро это была невиданная удача, особенно теперь, когда его собственные позиции были так уязвимы, а все семьи вокруг мечтали поглотить ослабевшее Тейко. Объединиться с людьми Сейрин означало спасти экономику, последние дома терпимости, сохранить свои районы — а в будущем вернуть все утраченные победы. Мидорима, как человек неглупый и прагматичный, был обязан просчитать все варианты и согласиться с ним. Но этого не произошло… — Я вынужден отказаться, — спокойно сказал тот. — Наши с вами планы разнятся, Киеши-сан. Я благодарен вам за ваше участие и за помощь в наших делах, но теперь мне нужно действовать в интересах семьи, чем я и займусь. А интересы Тейко не включают объединение наших активов с активами Сейрин. — Вот как? — Киеши не смог скрыть свое разочарование, а взгляд его изучал молчаливого Такао. — И это ваше последнее слово? Нет надежды, что вы передумаете? Ну… Если посоветуетесь со своими людьми, Мидорима-сан… Подумаете немного… — Нет, — покачал головой тот. — Решение окончательно, и оно легко мне далось, признаюсь. Я больше не хочу иметь общих интриг с Сейрин. Какое-то время наши дела пересекались, и мне было интересно сотрудничать с вами — теперь же все изменилось. У нас много проблем, но Тейко сильная организация. Если возьмемся за дела, мы их выправим. — И какова же причина, что вы прерываете отношения с нами? — скептически спросил тот. — Чем мы не угодили вам, Мидорима-сан? Мы ведь старались сделать все, чтобы помочь в вашей борьбе с тиранией, и честно выполнили свою часть договора. — Так и есть, — кивнул тот. — Как и мы. Но за вашими людьми сейчас ведется охота… Недавние трагедии только подтвердили мои догадки. Я не могу рисковать жизнью моих людей, те немногие, что остались со мной, дороги мне, и я должен защитить их. — Вы считаете, что Сейрин просто вырезают? — огрызнулся Киеши. — И стараетесь бежать от нас, как от проклятых? — Я вас искренне уважаю, — кивнул Мидорима. — Но вы действительно прокляты. Рико-сан была последним оплотом семьи, но теперь ее нет. И если хотите дружеский совет — вам стоит провести голосование, прозрачное и открытое, выбрать нового кумите и начать все заново. Старыми интригами сыт не будешь. Я осознал это слишком поздно, но другого уже не дано. Отныне и впредь мне придется думать за всех тех, кого я вынудил покинуть Тейко. Я ни о чем не жалею, что сделано, то уже сделано, но от ответственности бежать я тоже не буду. Мы натворили много бед. И нам стоит это признать. — Довольно запоздалое осознание… — съехидничал Киеши. — Значит, вы просто позволили нам поверить в сказку смены власти, новой политики двух семей? Кровь наших людей не только на руках убийц — но и на ваших, Мидорима-сан. Я обратился к тебе, поскольку считал тебя умным человеком, но сейчас понимают, что я вполне бы мог обратиться к Маюзуми. В отличие от тебя этот мальчик совсем не трус, и знает, чего он хочет. Ты кумите Тейко, но ты не само Тейко, Мидорима-сан. Если другие члены семьи будут за объединение, то так тому и быть. Смирись с тем, что твои решения не имеют такой силы, какой тебе хотелось бы. — Ты слишком разнервничался… — заметил Мидорима, стараясь увернуться от настойчивого взгляда Такао. — Волнуешься? Беспокоишься так о нас или о себе? Или ты просто впервые осознаешь, что не все на свете будет так, как хочется тебе? Ты слишком избалован своими мелкими победами, Киеши-сан, если думаешь, что Тейко станет твоей провинцией. Тейко первыми пришли в Токио, это наш город, мы тут хозяева. Да, я предложил инвесторам возглавить семью, и я приму любого из них, кто поможет мне вернуть семье было величие. Но это будешь не ты, совсем не ты. Поэтому больше никогда не говори со мной об этом. Я не собираюсь становиться кумите твоей семьи, освобождая свое место для тебя. Я на своем месте, другое мне не требуется. — Беру свои слова обратно, — Киеши зло сплюнул, — Ты не умный человек. Ты просто идиот! Счастливо оставаться! Когда Акаши Сейджуро придет за всеми вами, не просите у нас помощи. Мы вам ее не окажем, даже помня о былой дружбе. — Будем иметь в виду, — улыбнулся Мидорима. — Жаль, непонятно еще, кто вернется раньше — Акаши или же Хьюга Джунпей, который из возмездия отобрал жизнь у матери своих детей, и наверняка не стал добрее с вашей последней встречи… Пылая от гнева, Киеши громко хлопнул дверью, уходя. Не дожидаясь дворецкого, он просто торопливо вышел из дома и сел в машину. Последний злой напряженный взгляд он бросил на Такао, который просто стоял в темноте коридора и изучал их обоих. — Аники, ты знаешь, я поддержу любое твое решение, — мягкие руки Такао обвились вокруг талии Мидоримы, — Но стоило ли так резко отвергать его предложение? Он ведь нуждался в тебе совершенно искренне… Кто знает, может это и был ключ к спасению нашего дома? Киеши Теппей человек подлый, но достаточно опытный… Просто используя его идеи, мы могли бы… — Я вроде бы не интересовался твоим мнением, Такао, — спокойно ответил Мидорима, вспоминая утреннюю приватную беседу Такао с Киеши на собственной кухне. — И вряд ли когда-нибудь захочу выслушать его. Я тут кумите, и решения буду принимать сам. Если я решил, что мы не сотрудничает больше с Сейрин, значит, так оно и будет. У нас много работы, к твоему сведению. Ты обязан найти Мурасакибару для начала. К тому же у тебя есть твои прямые обязанности. Ты мой вакагасира, а не советник. Поэтому, будь добр, вернись к работе. Когда я захочу поговорить с тобой, я тебе об этом сообщу… — Так что насчет Мурасакибары? — удивился Такао. — Ты думаешь, что к этому причастен кто-то наших? Или считаешь, что за него взялись те же, кто вырезал людей Сейрин? Какие зацепки есть, аники, или ты ждешь от меня сотрудничества с полицией по поводу Коганея и других? — Не знаю, — пожал плечами Мидорима. — Методы и способы поиска информации меня не волнуют. Копай носом под кого хочешь, наверняка там есть что-то важное. Ищи Мурасакибару живым, он нужен семье. Как только ты его вернешь, я обязательно поговорю с ним, и помогу ему остаться с нами, как он и желает на самом деле. — Но с чего мне хотя бы начать? — удивился Такао. — Я никогда не был ищейкой, ты же знаешь… — Значит, станешь, — отрезал Мидорима. — Я не буду повторять дважды, Такао-сан. Займись тем, ради чего ты в семье. И не пытайся обмануть меня, я внимательно за тобой наблюдаю. И никогда не поднимай со мной больше эту тему, иначе ты потеряешь мое расположение… Торопливо кивнув и поклонившись своему кумите, Такао вышел в коридор, который вел его к столовой. Как он и ожидал, его телефон разрывался на части. Разъяренный Киеши кричал ему в трубку, плохо сдерживая себя. — Ты обязан убедить своего придурка-хозяина, что он должен принять наше предложение! Во второй раз я повторять не буду, Такао-кун! Для вас это единственная возможность выйти из кризиса, и ты это знаешь. — Его будет сложно переубедить, — Такао почесал затылок. — Он упрямится. Выгнал меня искать Мурасакибару. Если сообщите, где именно держите его, это будет отличной помощью мне лично. Не улыбается мне сейчас тратить все свое свободное время на этого придурка. — Мурасакибара в безопасном месте… — наврал Киеши. — Делай вид, что ищешь его, а дальше все получится само собой. Подставь задницу сегодня ночью своему боссу или отсоси у него — делай что хочешь, но добивайся его благосклонности. Он просто обязан принять наше предложение, и ты мне в этом поможешь, Такао-кун. *** Момои сидела у постели Аомине, время от времени отвлекаясь на сон, еду и ванну — ее ребенок постоянно толкался в ней, словно чувствуя близость дорогого матери человека. Это удивительное материнство накрыло ее с головой — она словно была матерью дважды — и Аомине, и еще нерожденному своему сыну. Им обоим. Больше всего на свете мечтала она вернуть Аомине к жизни — это словно дарило ей надежду и второй драгоценный шанс. Она могла еще вернуться на правильную дорогу. У нее все должно было получится. — Ты постоянно тут… — недобро заметил Маюзуми. — Из-за этого у тебя отеки и круги под глазами. Тебе нужен отдых. Этот человек все равно никуда не уйдет, если ты просто пойдешь и поспишь немного. — Я нужна Дай-чану, — мягко сказала его жена. — Не злись, я побуду еще тут. Ты возвращайся домой, у тебя много дел, готовься к собранию. — Не моя работа, — отрезал Маюзуми, — Кумите сам справится, у него там Такао-кун есть. Вместе они подготовятся на отлично, так что я отвезу тебя домой сам. Лучшее время, чтобы убедиться, что ты сидишь дома… Хотя бы иногда… Такие намеки причиняли боль будущей матери, но Момои молчала упорно, она знала, что заслужила недоверие Маюзуми, и винила себя и только себя за это. Осторожно она положила ладонь на руку Аомине, надеясь почувствовать сжатие или прикосновение — но тщетно, ее лучший друг и брат спал долгим сном. Телефон Маюзуми зазвонил — и он с недовольным лицом был вынужден выйти в коридор. Звонил Киеши — а говорить с ним Маюзуми ненавидел. Именно у Киеши был сейчас Куроко Тецуя, и одним этим фактом Киеши Теппей получил козырный туз в рукав к себе. Он этим пользовался — шантажировал Маюзуми столько, сколько ему хотелось. Ничего хорошего его звонок вакагасире не сулил. — Я был у твоего придурка-кумите, — безо всяких приветствий сказал тот. — Все очень плохо, Маюзуми-кун. Пора бы тебе и другим ребятам принять свое решение. — Не понимаю… — пробормотал он. — Почему плохо? — Потому что Мидорима предложил мне сотрудничество, — беззастенчиво соврал тот. — Хочет продать вас всех мне за хорошую цену. Искренне надеется, что сделка состоится. Он умный малый, все предусмотрел. Если все выгорит, я стану кумите вашей семьи, а вы будете в моем подчинении. — И зачем ты мне все это рассказываешь? — только и смог пробормотать Маюзуми. — Посмеяться надо мной? — Нет, идиот, — Киеши усмехнулся. — Я хочу сотрудничества с Тейко, но только не с Мидоримой, мой друг, а с тобой.