Дождь начинается

— Это не может быть, — спокойно сказал Такао. — Химуро Тацуя не в Токио сейчас. Он все еще работает в системе, но после смерти Мурасакибары самолично покинул расположение. Из-за того, что он был видным человеком в семье, его до сих пор держат во внимании. И я могу точно сказать — он не в Токио. — Черт тебя дери… — Киеши схватился за голову. — Я его видел, видел, я тебе говорю. Он сидел в зале суда. Это был он. Я бы узнал его из тысячи. — Правда? — саркастически улыбнулся Такао. — И почему же? Не помню, чтобы вы дружили. — Он приходил ко мне, когда пропал Мурасакибара, — Киеши не мог прийти в себя. — Я думал прикончить этого идиота или припугнуть, чтобы он перестал мучать меня своими расспросами. К исчезновению Мурасакибары я не был причастен, он раздражал меня, но тогда я был не в том состоянии, чтобы сводить с ним счеты. — И что же? — И то, что он постоянно обвинял меня в его исчезновении и угрожал мне… Я хорошо запомнил его смазливую морду. И я сразу узнал его — это он. Он наверняка приехал в Токио, он тут, чтобы отомстить мне. Я уверен. Поэтому ты должен выбить мне закрытый процесс. Чтобы там не было лишних. — Я не думаю, что это возможно, — Такао посмотрел в окно. — Вы обвиняетесь в массовых убийствах, ваше имя на слуху. Для полиции это отличный шанс показать, что они работают, и они вряд ли его упустят. Даже если Тороки и объявит, что это нарушение ваших прав… Займет больше времени, но результатов не будет. — Но я сойду с ума, если еще раз его увижу… — Не сойдете… — усмехнулся Такао. — Еще пару заседаний — и вас отпустят. А там вы уже будете в безопасности. К тому же я тоже буду в зале. Если увижу его, я скажу вам. — Но черт тебя дери… — простонал Киеши — никогда раньше он не чувствовал себя так уязвимо. — Я не могу даже подумать, что этот идиот сидит в зале и торжествует. Я просто теряю рассудок. Он явно был помешан на Мурасакибаре, мало ли что придет ему в голову. — Ладно, — вздохнул Такао. — Могу пообещать только то, что переберу списки присутствующих на том заседании. Сопоставлю их с реальными людьми и попробую найти того, кто мог бы показаться вам Химурой. Если он на самом деле там был, мы его вычислим. Идет? — Идет… — хмуро сказал Киеши. — Сколько ты говоришь мне осталось еще терпеть? Я уже не в силах, честное слово. Мне дурно тут. Я нуждаюсь в свободе. — Немного, — хмыкнул Такао. — Тороки сказал, что у судьи плохое впечатление оставило то, что нет особенных доказательств, то, что вы поменяли тактику, и ваше прошлое тоже заставляет его думать о заказном характере дела. Это нам на руку. — Меня отпустят, да? — Отпустят, но только если вы будете слушать Тороки и делать все так, как нужно. Тогда дело окажется полностью разобранным, а вы будете казаться жертвой произвола. Вас отпустят, а мы сможем начать все заново. — Заново… Звучит как в плохой комедии… — Вас ждет другой город и хорошая работа, — пообещал Такао. — Мои хозяева обеспечат вам безопасность. Возможно, у вас будут и специальные задания. Вы сможете проявить себя. Восстанете из пепла, говорю честно. Только дайте себе время, и все наладится, и… Киеши его уже не слушал — просто тупо смотрел на него, не понимая до конца, что он говорит. В голове его было пусто, никаких эмоций. Лишь в одном он был полностью уверен — он видел Химуро Тацую, никого больше. И именно он сидел в том зале, а значит его собственная жизнь под вопросом. Ему угрожает опасность. *** Кисе и Акаши обедали в одиночестве — прислуга сервировала стол, а руководил обедом сам Акаши. После того, что случилось между ними, они оба держались отстраненно — во-первых, им обоим было неловко, во-вторых, обоих мучали мысли, что же будет дальше. Акаши казалось, что теперь он обязан позаботиться о Кисе, Кисе же думал о том, как отреагировали на новость об их связи Куроко и Момои. — Наверное, они бы оба пожали плечами и посмеялись… — промелькнуло у него в голове. — Какой из меня герой-любовник. Я почти инвалид… Но если Акаши-чи я нужен, разве могу я отказаться от него теперь? Интересно, как там Кагами-чи и Момо-рин. Надеюсь, с ними все в порядке. — Ты приболел? — спросил Акаши. — Выглядишь измученным. — Нет, — торопливо покачал головой Кисе. — Немного утомился, но, в целом, все в порядке. Завтра поеду на производство, проверю материалы и документы. — Если хочешь, возьми перерыв… — сказал Акаши, пригубив сок. — Не думаю, что ты должен так быстро начинать работать. — Но я тут для этого, — мягко сказал Кисе. — Для работы то есть. Я должен работать, Акаши-чи, иначе я не вижу смысла пребывать тут. — Побудь тут и ради меня, — попросил Акаши, немного помолчав. — Между прочим, я тоже остался один. И у меня нет сил, совсем нет сил бороться со своими страхами, и с твоими тоже. Я буду благодарен, если ты попробуешь дать мне шанс. Возможно, я провалился как аники, но я все еще могу… — Нет, нет… — покачал головой Кисе. — Все в порядке… Дело не в тебе. — А в чем же тогда? — Во мне, наверное, — улыбнулся он. — Я не могу просто наслаждаться жизнью с тобой, аники. Даже если мне этого и хочется — не могу. Я оставил самых близких мне людей, я… Я просто не могу представить, что они там гадают, почему я ушел и зачем и как, и… — Довольно… — оборвал его Акаши. — Ты не вещь, Рета. Ты не принадлежал им. Ты был со мной с самого начала. И официально ты в моей семье. Поэтому я не прошу — я требую — как мужчина и как вакагасира — исполни свой долг. Многие уже отдали за него жизнь. Я не хочу, чтобы ты погиб. Ты нужен мне живым. Я хочу увидеть, как ты счастлив, я хочу, я должен быть уверен в том, что после всего того, что ты пережил, ты будешь самым счастливым на земле. — Ты прав… — тихо сказал Кисе. — Я не выполнил свой долг. Но этот долг перед Тейко, Акаши-чи, но не перед тобой. Тебе я, к сожалению, ничего не должен. Ничего. Поэтому, пожалуйста, не пытайся заставить меня я… Он вдруг почувствовал, как голова стала болеть совсем невыносимо — мигрень, которую он прятал с самого утра, теперь давала о себе знать. Терпеть ее было сложно, и Кисе почувствовал, что этот утомительный разговор с Акаши слишком выводит его из себя. Кричать и бить посуду было не в его стиле, но после травмы и долгого лечения, он иногда впадал в исступление и терял самоконтроль. — Прости, — еле слышно сказал он. — Ты не обидишься, если я отойду? Мне нужно выпить лекарство, да и головная боль совсем невыносима. — Я вызову к тебе врача, — сказал Акаши. — В последнее время, я знаю, ты его почти не навещал. Это не самый лучший вариант. Ты все еще нуждаешься в реабилитации. Поэтому дай себе немного времени. Иди и приляг, а я займусь всем остальным. — Прости, — пробормотал Кисе. — Я не хотел, чтобы так вышло. Он выбрался из-за стола, бросив салфетку на стул, еле ощутимо коснулся щеки Акаши губами. — Я теперь веду себя прямо как порядочная шлюха, — пронеслось в его голове. — Молодец. Горжусь собой. В конце концов, я шлюха и есть теперь, ничего особенного. Когда он поднялся по лестнице, Акаши остался сидеть за большим столом в одиночестве — дурные мысли полностью охватили его голову. — Я отвратителен… — сказал он сам себе. — Этот стол должен быть полон моих друзей и союзников, но все, что я смог, это заставить Кисе остаться со мной. Я противен сам себе. Тейко я, может быть, и восстановлю, но в основном… Телефон Кисе, оставленный на столе, внезапно стал звонить — уходя, он совсем забыл о нем. Акаши с пару минут задумчиво смотрел на него, когда вдруг его осенило — это вполне может звонить подрядчик или тот же Ниджимура. Инстинктивно Акаши захотелось оградить Кисе, который только что пережил первую с ним стычку, от любых стрессов, и он решительно взял его телефон. — Да, — грубовато спросил он. — Что вы хотели? — Ки-чан, — услышал он спустя некоторое время. — Это ты? Куда ты пропал? Скажи мне… — Что? — переспросил Акаши. — Кто это? — Сацуки, — пробормотала девушка, рыдая в трубку. — Пожалуйста, вернись… Ты нужен нам. Если ты не вернешься, он убьет Кагамина. Он бьет его по часам, специально время выжидает. Прошу тебя. Он в нашем доме, он… — Кто он? — Акаши почувствовал, как кулаки сжимаются. — Чихиро, — бесхитростно сказала Момои. — Он пришел сюда, чтобы отомстить нам всем. Чтобы мне отомстить, наверное. Он убьет его. Я смогла взять телефон, но у меня только один звонок, без права на ошибку. Прошу тебя, умоляю, я… Акаши нажал на кнопку отмены вызова, бросив телефон на пол. Так вот куда уехал чертов Маюзуми, когда покинул семью. И как люди Ниджимуры упустили его? Его пальцы дрожали от ненависти, сердце трепетало. Никогда раньше он не видел Момои рыдающей и умоляющей о чем-то — нет, эта женщина создана для другого. Она красивая и умная, она должна быть любимой и единственной, она… — Я не могу поехать туда, — промелькнуло в его голове. — И Кисе тоже. Кисе больше не член их группы, он мой. Он и Аомине принадлежат Тейко, Момои же предала Тейко, а Кагами… Он устало сел на стул и задумался. — Кагами никогда бы не принял помощи от меня, — сказал он сам себе. — Он не меня там ждет. Он ждет того, кого любит. Акаши улыбнулся, взяв свой телефон в руки — сердце его было разбито, но поступить иначе он уже не мог. — Его должен спасти только один человек на земле.