Цена настоящей любви

Хейли лежала с закрытыми глазами, но неожиданно в её сознание ворвались вчерашние слова Клауса «похороны на рассвете». Хейли резко встала. Похороны Джексона! Как она могла о них забыть! На часах было пять-тридцать, а значит, у неё ещё полчаса. Она осторожно вылезла из-под одеяла, чтобы не разбудить, мирно спящего, Элайджу. Быстро одевшись, она тихонько вышла из комнаты и пошла будить дочь. Через пятнадцать минут они обе были готовы. Хейли думала, что все ещё спят, но спустившись на первый этаж поняла, как крупно ошиблась. На первом этаже в ожидании стояли Ребекка, Клаус и Элайджа. Все как по команде посмотрели на Хейли с Хоуп. Первым прервал молчание Клаус, спросив: — Дорогуша, ты правда решила уехать не попрощавшись? — У Клауса на губах заиграла лукавая улыбка. Хейли была поражена, когда заметила во что все одеты. На Ребенке было чёрное платье и высокие сапожки до колен, Клаус и Элайджа были одеты в строгие чёрные костюмы, и если для Элайджи это повседневный выбор, то вот Клауса видеть таким было необычно. — Вы собираетесь идти на похороны? — Хейли была потрясена. — Я думала, что вы будете рады гибели Джексона. — Ну мы не такие «низкие» чтобы радоваться смерти. Мы поедем на похороны с тобой, — отвел за всех Клаус. — Ладно, — сдалась Хейли и направилась к выходу, держа за руку дочь. Через десять минут все были на месте. До рассвета оставалось не более пяти мнут. Оставив дочь с Клаусом, Хейли пошла прощаться с Джексоном. Гроб с его телом находился в хижине, место было тёмным и мрачным, в помещении не было ничего, кроме гроба, стоящего возле небольшого окна. Она осторожно подошла. Тело лежало, как будто он просто спит, но сердце болело. При мысли, что это конец, у Хейли на глазах выступали слёзы. Она на прощание поцеловала его в лоб и прошептала. — Я люблю тебя. Сзади послышались тихие шаги. Хейли развернулась, перед ней стояла девушка лет двадцати пяти, с чёрными прямыми волосами и карими глазами. Странное сочетание цвета волос и глаз. Девушка выглядела мило даже по детски, но заглянув в её глаза, Хейли увидела многовековую грусть. Эта девушка была вампиром. — Он тоже тебя любил. Прости что помешала. Я Мелис. — Девушка мило улыбнулась. — Я знала Джексона, мне жаль его, он был хорошим. — Кто ты? Джексон о тебе не говорил. — Оу, обидно, ведь мы с ним были друзьями. — Хейли посмотрела на девушку с недоверием. — Ты можешь мне не верить, но при последней встрече он оставил у меня это, — Девушка протянула Хейли сложенный листок бумаги. Хейли взяла его и развернула. Это была написанная почерком Джексона записка. — Он попросил тебе это передать, если только он умрёт… До встречи, Хейли. — И девушка испарилась. Хейли хотела прочесть записку, но в хижину вошел Элайджа. — Хейли, церемония начинается, пора идти. — Хейли ничего не ответила. Просто вышла и пошла на берег реки. Вся церемония прошла как в тумане. Парень из стаи говорил слова прощания, и у Хейли, не переставая, текли слёзы, из-за них она видела всё немного мутно. Когда настал рассвет, Джексона облили какой-то жидкостью, спустили его тело в реку и подожгли. Всё кончено, вожака больше нет. Хейли подошла ближе к воде и наблюдала за уплывающем трупом своего мужа. Она неожиданно вспомнила про записку, достав её она начала читать. » Хейли если ты читаешь эту записку, значит меня уже нет в живых. Я узнал про охотника задолго то того, как ты поехала к Майклсонам. Я не знал, вернусь ли, но если ты получила её значит мне не удалось убить охотника. Я прошу тебя лишь об одном: бери Хоуп и уезжай вместе со стаей. Этот охотник не простой, у него на руке отличительная татуировка. Его не так просто убить. Вы с Хоуп невероятно мне дороги, поэтому бегите подальше от этих мест и лучше никогда не возвращайтесь. Я люблю тебя, и мне жаль что всё так обернулось. Прощай Хейли.» После прочтения у Хейли ещё сильнее потекли слёзы и началась истерика. Сзади кто-то подошёл. Она повернула голову и увидела Ребекку: та присела рядом и успокаивающим голосом сказала: — Утешься, Хейли… Он в лучшем месте, и не нужно так страдать. Он бы хотел чтобы вы с Хоуп были счастливы. — Хейли ничего не ответила: у неё не было на это сил. Она огляделась, ища глазами дочь, но тут голова её закружилась и она упала. А потом наступила темнота… Хейли очнулась в какой-то комнате, в которой кроме кровати, где она лежала, и стоящего у дальней стены стула ничего не было. Хейли огляделась и не сразу поняла, где находится. Потом в её голове пронёсся ураган воспоминаний, и ей снова захотела плакать. Раздался негромкий стук в дверь, а затем вошёл Элайджа. — Ты очнулась… — присев на край кровати, облегчённо сказал он, — Как ты себя чувствуешь? — Все хорошо… А где я? — Хейли, приподнявшись, оглядела его с ног до головы. Элайджа переоделся. Сейчас на нём был тёмно-синий костюм и белая рубашка с галстуком в тон костюму, — Сколько я… эм … спала и вообще, сколько времени? — Сегодня третий день, сейчас восемь-пятьдесят пять, — Элайджа выглядел немного подавлено — видимо, что-то случилось. — Что произошло? — спросила Хейли. — Стая волнуется. Ещё три человека погибло, — Элайджа так говорил, как будто извинялся, но он ведь не был виноват… Значит это ещё не всё. Хейли посмотрела ему в глаза. — Что-то ещё случилось, не так ли? — Да. Помнишь подругу Джексона, Мелис? — Осторожно начал Элайджа — И Татью? — Так с Мелис всё понятно, а Татья — это девушка, которую ты любил когда был человеком? Я не ошибаюсь? Но какая связь между ними? — Ты не ошиблась. Когда Эстер хотела сделать меня человеком и возвращала воспоминания, она сказала, что это я убил Татью, но она промолчала о том, что она сделала Татью вампиром. — Так я всё равно не понимаю связь Мелиссы и Татьи, — Хейли немного подумала. В сознании появился образ Мелис и её осенило, — Мелис это Татья? — Да, — с горечью ответил Элайджа. И тогда Хейли всё поняла. — Ты будешь с ней? — Это был не вопрос, а скорей констатация факта. Хейли опустила голову чтобы не смотреть ему в глаза, — Позови кого-нибудь из стаи, пожалуйста, — попросила она тихо. — Но Хейли! Ты не поняла… Она помотала головой в знак несогласия. Но теперь Хейли будет легче сделать то, о чём её просили. Она глубоко вздохнула собравшись с силами сказала: — Элайджа, мне нужно поговорить с кем-нибудь из стаи, а потом мы закончим разговор. Элайджа не чего не ответил просто встал и ушел. Хейли приняла решение и отступать была не намерена. Она вылезла из постели и обнаружила, что её кто-то переодел. Сейчас на ней были надеты её джинсы и майка, и она была благодарна человеку, который о ней позаботился. В дверь комнаты опять постучали, и вошёл Джон, правая рука покойного Джексона. — Вы звали? — спросил он. Парень был немного выше Хейли, красивый, с чёрными вьющими волосами и голубыми глазами. Многие девушки сохли по нему, но его сердце было уже занято. — Да, мне нужно знать, что происходит в стае. — Все взволнованы, — заговорил он, — Каждый день пропадает один волк из стаи, и потом его находят мёртвым… Нужно решить, что делать. Хейли вздохнула. — Джон, скажи стае, чтобы собиралась, но так чтобы даже Майклсоны не узнали. Мы уходим завтра на рассвете, — жёстко произнесла она. — Мы бежим? — Джексон предупредил, что этот охотник непростой и стае теперь лучше уехать… Я считаю так же. Пора покинуть болота! — пояснила Хейли. — Хорошо, я сообщу стае, — согласился Джон ушёл. Спустя восемь часов всё было готово. Снова приближался рассвет. Хейли уже разбудила Хоуп. Дверь тихонько открылась, и вошёл Джон. — Хейли, все в сборе. Пора уходить, — проговорил он. — Сейчас иду. Мне только ещё позвонить нужно, — кивнула она. Волк вышел, больше ничего не сказав. Хейли набрала знакомый номер и оставила несколько сообщений. Телефон она положила на столе в своей комнате, и, не оборачиваясь, вышла. - Стая была уже в сборе. Все взяли лишь необходимые вещи. Хейли нашла Хоуп и вместе со всей стаей отправилась в путь. Они решили пойти в сторону Англии и начать там новую жизнь. ------------------------------------------------------------------------------------------------ Ребекка нежилась в ванной, когда услышала что на её телефон пришло сообщение. Она спокойно вышла из ванной, не торопясь, оделась. Подошла к столу, на котором лежал телефон, взяла его в руки. На экране высветилось имя "Хейли". Ребекка спокойно включила его… На последних словах ей стало и радостно, и грустно. На глаза накатывали слёзы, и пока она совсем не расплакалась, Ребекка спустилась в гостиную, где, читая, сидели Клаус и Элайджа. Она прошла в центр комнаты чтобы привлечь их внимание и рассказала, что Хейли отправила ей сообщение, а потом включила его. На всю комнату раздался печальный голосок Хейли. » Я вместе со своей стаей ушла сегодня на рассвете. Я хочу, чтобы вы меня поняли: в Новом Орлеане никогда не закончится война. И пусть уже целых восемь лет там затишье, оно не будет вечным, и я не хочу, чтобы моя дочь в этом участвовала. Она ещё ребёнок и ей нужно нормальное детство. Ребекка, спасибо тебе, ты была настоящей подругой и всегда поддерживала меня. Клаус, ты был и останешься настоящим отцом для Хоуп. Вы будете видеться, я буду слать смс, где и когда ты сможешь нас найти. Элайджа, я счастлива, что была с тобой знакома, но больше мы не увидимся. Я надеюсь, ты меня поймёшь. Жизнь идёт, и мне нужно идти с ней, а я знаю, что Клауса и Ребекку ты никогда не оставишь. Я не хотела ставить тебя перед выбором: или я, или твоя семья. Я знала что ты выберешь их. Я надеюсь, что вы все меня поймёте. Вы были и останетесь мне семьёй. Спасибо вам за это. Прощайте.» В телефоне послышались длинные гудки, но никто не собирался выключать его. У всех был шок. Ребекка посмотрела в глаза сначала Нику, потом Элайдже и поняла: можно сопротивляться день, неделю, несколько лет, но в итоге мы всё равно обречены на потерю. Плоть останется жива, а душа рано или поздно получит смертельный удар. Обладать невозможно никем и ничем. К чему бы ни стремился человек, что бы ни завоёвывал, чего бы ни желал страстно — эта страсть всегда одна и та же — владеть. Мы хотим обладать знаниями, силой, властью, талантом, деньгами, друг другом, хотим иметь семью, любовь, дружескую поддержку. Всё равно, получим ли мы желаемое от рождения, заработаем тяжким трудом, дождёмся, выклянчим, дотянемся и схватим, догоним и отберем, — мы не сможем владеть этим долго. Жизнь будет вести нас от потери к потере, тыча в каждую носом: обладание невозможно. Здесь, в этом мире, ничто не может быть нашим, кроме нас самих. Наши дети вырастут и покинут нас, наши подвиги забудутся, наши любовные истории закончатся. Есть только один способ мириться с таким положением вещей: раз и навсегда приучить себя к мысли, что все данное нам — в нашем временном пользовании, и радоваться этому надо сегодня.