Капец и немцы в сарае

POV Dema Ребята все ещё сидели на улице, смеялись. Георг с Томом пытался привести в чувства Билла. Где был в это время Густав… пожалуй, это было известно одному Густаву. Еще в тот момент, когда немцы забрали Каулитца, уже тогда я почувствовал жуткую усталость. Меня клонило в сон. Я быстро ушел от ребят, да они и не держали. Дима знает, у меня бывает такое… Хотелось прям так, без всяких церемоний упасть лицом в подушку и отрубиться. Но нет блин! Мамочка приучила что перед сном нужно умываться и чистить зубки. Собственно, это я сейчас и собрался сделать. Приходилось сделать. Взяв зубную щетку, я долго рылся в Димкиных вещах в поисках зубной пасты. Естественно, в этом сраче я ничего найти не смог. Пришлось так же осторожно заглянуть в хаос Мишки, потом я вспомнил, что он её вообще дома забыл. В идеально сложенные по армейской дисциплине вещи Редрика я даже заглянуть побоялся, но все-таки заглянул. Фу! И как Редрик этой дрянью зубы чистит? Повертев в руках странный зубной порошок, я положил его обратно и глянул на дверь. Немцы… Так, Дема, собрались, вдох-выдох, вперед! Я толкнул дверь и вошел внутрь. Георг был неестественно раздраженный, чем его так достал Том? Я не вовремя. Немцы спорят, значит и мне достанется. Я прикрыл за собой дверь и смущенно посмотрел на немцев. Георг улыбался мне, крепко держа скулящего на кровати Билла. А Том смотрел на меня как-то странно. Глаза Каулитца старшего были прищуренные, я даже на секунду почувствовал себя ланью, стоящей перед тигром. Тем временем я думал, как бы лучше начать разговор. — Hallo… — это было первое, что пришло на ум. — Have you got a teeth past? — не думаю, что сказал я правильно, но надеюсь они поймут. Им то английский тоже не родной. Почему-то не последовало никакой реакции. Я уже начал беспокоиться, что они меня не поняли. Георг глянул на находящегося в неадеквате Тома и толкнул его в бок. — Of course! — после второго толчка Том наклонился, порылся в своем чемодане и извлек оттуда тюбик пасты. — Can you give it for me for two minuets? — Том протянул мне пасту. Еще раз взглянув на хитрое лицо Георга и туповатую морду Тома, я поспешил выйти. Мало ли, кто знает, от чего я их отвлек. <center>***<\center> Может кто-то со мной и не согласится, но холодная вода — это кайф! Очень освежает. По крайней мере, теперь я не так сильно чувствую смертельную усталость, и буду в состоянии доползти до кровати. Ледяные струи текут за шиворот, запрокидываю голову назад, держась руками за раковину. Холодная вода и мятная паста… Тихонько скрипнула дверь. Я открыл глаза и вздрогнул. За моей спиной стоял Том, близко-близко, я буквально чувствовал его. — Ой, Том, извини, надо было тебе сразу отдать… — испугавшись внезапного появления гитариста, я даже забыл, что по-русски они nicht firschtein. Том расплылся в какой-то странной улыбке. Я видел его отражение в зеркале. Что-то подсказывало мне, что пора идти спать. Я шарил рукой по раковине, пытаясь найти пасту и крышку от нее и щетку. Том провел пальцами по моим вискам и шее. Он собрал мои волосы в хвост и положил их на левое плечо. Я пытался не обращать внимание на действия Каулитца. Тем временем, Том взял край моего воротника и потянул вниз, оголяя мое правое плечо. Я первый раз в жизни пожалел о своей привычке не застегивать рубашку дома. Горячее дыхание обдало кожу. Мурашки пробежали по всему телу. — Ну ладно Том, спокойно ночи, guten nacht, я пойду… — я дернулся вправо, но был остановлен. Том крепко держался за края раковины, перекрывая все пути к отступлению. Я предпринял несколько попыток отодвинуть его, но тщетно. — Том, пусти меня! — настойчиво потребовал я, стараясь сделать голос как можно тверже и спокойнее. Как будто я ничего не замечаю и не понимаю. — Тс-с-с… — тихо прошипел Том, его палец лег на мои губы. Ситуация складывалась не в мою пользу. И не предвещала ничего хорошего. А самое страшное, что я в общем то и не понимал, что ему от меня надо! Почему-то вспомнилась старая песня группы Несчастный случай (кстати, в тему название) — «Что ты имела ввиду» … Я понял, это намек, Я все ловлю на лету. Но не понятно, что конкретно Ты имела ввиду… Вот и я не понимал, что надо от меня Тому. Влажные губы коснулись моего обнаженного плеча. А вот это уже слишком! Я дёрнулся назад, врезаясь в Тома. Тот хищно оскалился, и я окончательно убедился в верности своего предположения… <center>***<\center> Все, alles kaput! Мои, и без того фонарообразные глаза округлились. Я и подумать не мог, что Томас Каулитц… Нет, конечно я и не отрицал этого, учитывая, что брат-близнец у него стопроцентный педик. Но я-то думал, что хоть Том нормальный. Ан-нет! Тут ещё хуже. Ох уж эта толерантная Европа, мать её за ногу… Дело было очень-очень плохо. Том выше меня на пару сантиметров, килограммов на десять-пятнадцать тяжелее и физически куда более развит. Даже при ОЧЕНЬ большом желании мне не удастся спастись. Остается все так же делать вид, что я ничего не понимаю. — Ай! — Том прикусил кожу на моей шее. Больно! И тут же впился поцелуем, оставляя красочный засос. Пипец! С другой стороны, может хватануть его по голове чем-нибудь тяжелый, и дать деру? Руки шарили по раковине. Паста. Щетка. О! Стаканчик! Блин, пластмассовый… Как там говорится, выход есть всегда? Может, он все же не конченный отморозок, и не будет делать со мной того, о чем я подумал? А несколько поцелуев… Думаю я смогу это пережить. Том покрывал поцелуями шею, его руки блуждали по моему телу, забираясь под рубашку. Я смотрел в зеркало. Казалось, стоит мне закрыть глаза хоть на секунду, Том непременно сделает что-то куда более плохое. Проводя ладонью по грудной клетке, Каулитц непроизвольно поморщился. Я улыбнулся краем рта. Что, напрягает отсутствие сисек? Может все же его моральные принципы и банальная брезгливость не позволит ему… Поцелуй в висок, в щеку. Бережно держа меня за подбородок, он медленно разворачивал мою голову к себе. О нет! Поцелуя в губы я не смогу выдержать даже от Димы. Спокойно, Дема, спокойно! Том расстегивал ремень моих джинсов. — Томми, я это… Мне спать пора… Давай, может завтра? — уговаривал его я, опираясь на раковину. Но Том лишь хитро улыбнулся. В следующий момент он крепко обнял меня за талию, прижимая к себе. С присущим мне хладнокровием я расслабился. Том, ощущая победу, перестал прижиматься так сильно. Именно в этот момент я резко метнулся в сторону. Том, уже праздновавший победу, явно этого не ожидал. Мне удалось вырваться. Но реакция у гитариста была хорошая. Слишком хорошая. Я успел сделать только один шаг, когда он схватил меня за волосы и рванул на себя. Не удержавшись на ногах, я упал на колени. Больно! А дальше может быть куда больнее. Каулитц не стал долго думать и швырнул меня на пол. Я отполз к стене. Том что-то сказал мне. Что именно, я не разобрал. — Том, слушай, а может договоримся? — все ещё не терял надежды я. Каулитц хмыкнул и наклонился ко мне. Это было… Не знаю, я старался не думать, как это было. Читая про себя «Я узнал, что у меня есть огромная семья…», я старался максимально сосредоточиться на стихотворении и отключить все чувства. Том мягко отстранился. Демонстративно и с отвращением вытираю губы. Том снова усмехается и снова что-то говорит, расстегивая штаны. Опять хватает меня за волосы и тащит к себе. Стаю перед ним на коленях и смотрю вверх. Что может быть хуже? И в следующий момент я понимаю, что лучше бы он меня классически трахнул. Я, конечно, слышал, что минет очень приятен мужчинам. Но какого тому, кто его делает? Брать чей-то… половой прибор в рот, и… От одной только мысли начинает тошнить. Ого! А достоинство у Тома не маленькое. Сантиметров восемнадцать, если не больше. И в ширину тоже не хило… Мне такое никуда не поместится! Каулитц старший с улыбкой садиста гладит меня по голове. Я отворачиваюсь, мне даже видеть это противно. Получаю удар по голове — Take it, my boy, — скалится он. Скрип двери. И мы оба смотрим туда. Том с разочарованием, ненавистью и злобой. Я с надеждой. Дима в шоке. — Что за… — глаза брата округляются до размеров моих. — Дима! — кричу я. Том стоит, не зная, что дальше делать в такой ситуации. Дима с отвращением смотрит на Тома, потом переводит глаза на меня. Наши взгляды встречаются. Лицо Димы искажают непонятные эмоции, и он пулей вылетает из комнаты. POV Author — Дима! — крикнул Вадим, выбегая из комнаты вслед за братом. На пороге Дема споткнулся и, размахивая руками полетел вниз. — Димка… — крикнул он, обхватывая ноги брата. Дима смотрел на него холодно и с отвращением. — Блядь, — спокойно сказал он. — Что? — Дема удивленно поднял голову. — Шлюха подзаборная, — так же спокойно повторил он, скрещивая руки на груди. — Дим, ты чего? — в огромных голубых глазах отразилось непонимание. — Я так ошибся в тебе… Смотрел на Билла, и думал, как мне повезло с братом. Оказывается, нифига? И Гелю у меня отбил просто так? А самому-то мальчики нравятся… — О чем ты, братец? — Не брат я тебе, давалка лохматая! — рявкнул Дима. — Я не… — но было поздно что-либо говорить. Дима схватил его за плечо, поставил на ноги, взял за волосы и резким движением ударил его носом об колено. Дема почувствовал дикую боль. Как будто кость входит в мозг. — Будешь знать, как трахаться с кем попало! — удар кулаком под ребра. Дема сгибается, хватаясь за живот. Удар под колени. Дема падает на пол. Удары ногами по спине, по ребрам, по лицу. Дема сворачивается в клубок. Дима сплюнул, взял куртку, и вышел из дома. Как ни в чем ни бывало из ванной вышел Том. При взгляде на тело на полу, его передернуло. Тем не менее, он прошел по комнате, присоединяясь к сидевшим с открытыми от удивления ртами друзьям. Мишка очнулся первым, и тут же кинулся к Деме. — Давай, давай, все хорошо. Он ушел, не бойся, — приговаривал Миша, поднимая на руки Вадима. — Редрик! Аптечка! — крикнул Миха. Редрик запоздало дернулся. Миша осторожно положил Дему на диван. — Все будет хорошо. Все будет хорошо. POV Dema Я отделался ушибами и царапинами. Миша умело обработал раны, пообещав, что скоро все заживет. Только мне легче не стало. Нет, дело было далеко не в ранах. Я переживал из-за Димки. Он не разговаривал со мной, и вообще делал вид, как будто меня не существует. Это было очень больно. Всё тело ныло. Даже дышать было больно! А ещё было чертовски обидно. Я же ничего не делал… За что мне это всё? А ещё было скучно. Обычно если я болел, Дима пытался всячески развлечь меня. А сейчас… Сейчас я просто лежал на этой чертовой лавке, и никому до меня и дела не было. Все занимались своими обычными делами. Кажется, Редрик и Миша поверили Диме и так же стали обходить меня стороной. Сегодня Дима ушел гулять, и загулял. Миша с Редриком пошли его искать. Немцы закрылись в комнате. Мне стало немного легче от того, что никого нет рядом. Никто не смотрит косо и не осуждает. Я лежал, глядя в потолок. Вдруг дверь в комнату тихо приоткрылась и оттуда, с кошачьей ловкостью выскользнул Билл. Так же тихо прикрыв дверь и оперившись на нее спиной, немец посмотрел на меня. Я повернул голову в его сторону. Шея болела. Кажется, ударь Дима немного сильнее, и он сломал бы мне шею. Каулитца замялся, видимо подбирая слова. Мы обменивались взглядами, потом Билл вдруг подошел ко мне и в мгновение ока оказался сидящим передо мной на корточках. — Wie sind Sie? (Как ты?) — спросил он, вздыхая. — Я не понимаю тебя, Билл, — ответил я. — Verzeih Tom. Er nicht von des Übels (Прости Тома. Он не со зла.) — настойчиво продолжил Билл. Я только усмехнулся. Но лицо у Билла было такое, что мне стало не по себе. — Хорошо, хорошо. Эм… как бы тебе объяснить… Do you speak English? — предложил я. Билл задумался. Потом отрицательно покачал головой. — Блин… хотя… — мне пришла мысль, — You understand me? Билл кивнул. — Ok! Can you write what do you want from me by paper? — Билл закивал, и вскоре вернулся с листком бумаги, на котором были криво нацарапаны слова. — I give it to Redrik and he translate, ok? Билл поджал губы, медленно покачал головой, потом вдруг приблизился ко мне и обнял меня. Я был в шоке. Больше всего хотелось ударить его и оттолкнуть от себя. Только сильная боль останавливала меня от этого поступка. Внутри всё напряглось. Пожалуй, теперь я никогда не смогу нормально относиться к немцам. — Билл, Билл, — я потряс его за плечо. Он так же резко отстранился, что-то пробормотал и убежал в ванную. Странные они, однако, эти немцы… Не успел Билл уйти, как дверь снова приоткрылась, и оттуда быстро выбежал Густав. Он прислонился спиной к двери и внимательно посмотрел на меня. Потом подошел ближе и уставился на край моей лавки, как бы спрашивая разрешения. — Ну, садись, — хмыкнул я. Густав непонимающе посмотрел на меня. — Sit down, please, — сказал я. Густав улыбнулся и сел. — Дема, моя знать Том моя хотеть просить не мочь ты Том извиняю? — Чего? — искренне удивленным тоном спросил я. Густав потер глаза руками, глубоко вдохнул и повторил. — Я ждать извиняться ты Том быть хорошо. Я поморщился. Мда… немец, говорящий по-русски — это сильно. Особенно фигово, когда от тебя что-то хотят, а ты не можешь понять, что именно. — Так, — я наморщил лоб, — дай подумать… Давай сначала? Ты хочешь, чтобы я… ? Густав задумался. Мне пришло ещё три раза повторить, чтобы он понял. — Том извинять, — объявил он. — Так… Значит ты хочешь, чтобы я простил Тома? Густав опять задумался, потом яро закивал. — Окей, я подумаю. Густав буквально просиял. Он взял меня за руку и начал её быстро трясти. Кое-как, хочу уточнить, что не без труда, мне удалось освободиться от его рукопожатия. Густав, широко улыбаясь, побежал к двери туалета. Но, распахнув её, застыл на месте. Секунду стояла тишина, потом из туалета полетели всякие разные предметы, в сопровождении диких криков Билла. Густав попытался закрыть дверь. Честно сказать, не так-то это было просто, с учетом того, что визг младшего Каулитца буквально разрывал барабанные перепонки. Все-таки Густав справился с дверью, и вышел в сени. И тут дверь снова открылась. Георг вышел задом, что-то при этом говоря находящемуся в комнате. Он закрыл дверь, вздохнул, и начал что-то тише шептать под нос, как бы не замечая меня. Мне уже становилось смешно. Повторив свою речь, он ещё раз вздохнул и повернулся в мою сторону. Я с интересом наблюдал за басистом. Георг, натянуто улыбаясь, подошел ко мне, неожиданно, взял меня за руку, и начал что-то тараторить заученную наизусть речь. Я не разбирал слов, да и не пытался. И так понятно, что он хочет. Вот я не могу понять. У басистов это что, профессиональное что ли? Может, потому что бас тяжелый, или из-за толстых струн, но у всех известных мне басистов очень, очень крепкие руки. Помню, как-то играл в армреслинг с Мишей. Три дня потом руки не чувствовал! Дима с Редриком по этому поводу ещё много приколов отпускали. Но уже на следующий день ходили точно такие же. — Георг, все ok! Ok! OK!!! — Георг не сразу понял меня. Но, когда понял, вдруг резко приблизился ко мне и обнял, лепеча слова благодарности. Что ж они немцы все такие приставучие то?! От Георга отделаться оказалось тоже не просто. Но он, в конце концов, и сам отстал. Отстал, и направился… угадайте куда? Правильно! В туалет! Распахнув дверь, Георг вдруг застыл как вкопанный. Улыбка медленно сползла с его лица. Георг покраснел до кончиков волос, и принялся тихо закрывать дверь. И вот, когда казалось, что ему это почти удалось, в дверном проеме материализовался Билл. Растрепанный, красный, он щурил глаза, вглядываясь в лицо друга. Собственно, участь Георга мало чем отличалась от участи Густава. Однако, у Георга было значительное преимущество в физическом развитии, и ему удалось закрыть дверь, не смотря на все сопротивления Билла. Георг посмотрел на меня. Я пожал плечами. Тогда он направился в сени. Я широко улыбнулся, предвкушая интересное зрелище. Вот Георг открывает дверь и… Вопреки моим ожиданиям, появившийся на пороге Густав не уподобился Биллу. Он вдруг схватил Листинга за плечи, и втащил его в сени. Дверь закрылась сама собой. В сенях послышались странные шорохи. Я почувствовал, как к лицу приливает кровь. Но не успел я что-либо подумать, как дверь открылась в четвертый раз. Широко распахнув её, в зал вошел сам виновник торжества. Сияя, я алкоголик при виде йогурта, он подошел ко мне. Внутри все похолодело. Том опустился на колени, на удивление близко ко мне. Лицо обдало его горячее дыхание. Он смотрел на меня в упор. Его грудь касалась моей, и я чувствовал его спокойное сердцебиение. Том начал что-то говорить. Я отвел глаза, но все же не переставал чувствовать его взгляд. Том закончил и перевел дух. — Хорошо, Том, — выдавил я. — Я тебя прощаю. Понимаешь? — он тепло улыбнулся и кивнул. Странно, а я думал, он не понимает меня. Надо же, оказывается, чтобы понять человека вовсе не обязательно знать язык, на котором он говорит. Том вдруг приблизился ко мне ещё ближе. Меня снова передернуло. Он уткнулся лицом в мою шею. Я почувствовал его теплое сбивчивое дыхание, от которого по телу пробежали мурашки. Это длилось всего несколько секунд, но оставило после себя море эмоций. Не положительных эмоций. Том отстранился, встал. Собственно, все немцы одинаковые. И чего их так в туалет то тянет? Странное романтично-меланхоличное настроение моментом улетучилось. Том открыл дверь в туалет. Он сначала тоже стоял в недоумении. Потом широко улыбнулся, и решительно шагнул вперед, закрывая за собой дверь. Мне осталось только гадать. Интересно, что же там делал Билл? POV Author Больше в этот день ничего значительного не произошло. Диму догнали, поймали, и вскоре привели домой. Правда, судя по виду Редрика и Мишки, это стоило им не малых трудов. Даже несмотря на то, что Редрик был в несколько раз быстрее Димы, а Миша в несколько раз сильнее, вид у всех троих был очень потрепанный и усталый. На щеке Редрика красовались две розовые царапины, а Миша прихрамывал. Зайдя в дом, Дима, не раздеваясь, двинулся было к холодильнику, но, увидел Дему и изменил направление. Дверь в комнату хлопнула с такой силой, что чуть не слетела с петель. Миша покачал головой, снимая куртку. — Ты как? — спросил Редрик, подходя ко мне. — У тебя что-то на щеке, — проигнорировав его вопрос, сказал Дема, удивленный внезапным вниманием. Редрик непонимающе коснулся щеки и тут же поморщился. — Не знаю… — протянул он. — Пойду, посмотрю. Ред приоткрыл дверь в ванную, и тут же закрыл её. Подперев спиной дверь, начал судорожно креститься и что-то шептать себе под нос. Миша подошел к нему, и попытался отодвинуть его. Но Редрик уперся и под страхом смерти отказался пустить его. Интересно, чем же там таким занимались немцы, что даже Редрик испугался? <center>***<\center> — Нет, Дем, я против! — возразил Редрик. — Да, ты недостаточно здоров! Надо ещё полежать хотя бы денька два! — настаивал Миша. — Все в порядке, ребят, — сказал Дема, заматывая шарф. — Опять двадцать пять! — всплеснул руками Редрик. — А вдруг что случится? Давай лучше Дима пойдет? Но Дема продолжал одеваться, не обращая внимания на друзей. Немцы стояли рядом, глядя то на Редрика с Мишей, то на Дему. Одетый Георг стоял у двери. — Это вообще ни в какие рамки! — бушевал Штохман. — Дим! Ну, хоть ты скажи… Дима демонстративно скрестил руки и отвернулся, говоря тем самым, что он не желает разговаривать с братом. У Демы состояние было куда хуже. В данный момент, всегда миролюбивый и позитивный Дема, являлся самым злым и жестоким обитателем дома. — А вдруг что? Они вдвоем тебя не вытащат! — Вдвоем? — удивленно спросил Густав, который все это время, гордясь тем, что учил в школе русский, пытался участвовать в беседе. Редрик удивленно посмотрел на него. Густав объяснил ему на родном немецком, что он считает, что Дима не собирается идти с Демой. — Я не пойду, — подтвердил Дима. — Не хочу находиться даже рядом с этим, — он презрительно поморщился, глядя на Дему. Тот поджал губы и быстро отвел наливающиеся кровью глаза. — Я не могу так работать! — Редрик сорвался на фальцет и отошел в сторону. Миша поспешил за другом. Дема пожал плечами, продолжая собираться. Немцы активно перешептывались. А Дима стоял в стороне, делая вид, что он тут вообще никого не знает. — Один рогом уперся, другой обижается из-за какой-то ерунды… И что мне делать теперь?! — причитал Ред. — Ну, может, попробовать перераспределить обязанности? — предложил Мишка. — Михан, ты гений! — согласился Редрик, щелкая пальцами. — Но как? — Смотри, пускай Дема идет с Георгом, а Дима останется дома с Биллом. Ну, а остальные… — Ты что, издеваешься? Мы тогда рискуем вернуть группу не в полном составе. Диму оставлять один на один, тем более с Биллом это… Это просто бесчеловечно! — Ну хорошо, пускай тогда… Пускай с вами идет? — Не, тоже не вариант, — отмахнулся Штохман, — Я вообще подумываю остаться дома с Густавом. Сегодня погода не летная. Мы тут и так уже всех задолбали… Толку никакого. Никто не собирается помогать нам… — И что тебе мешает остаться с ним дома? — Я что, на самоубийцу похож?! Билл и Георг и Дима… свихнуться можно! Нет, это тоже ничем хорошим не кончится. Они либо друг друга переубивают, либо мне достанется… Миша вздохнул, задумываясь. — Идея! — вдруг воскликнул Ред, снова щелкая пальцами. — А что, если Дима пойдет с тобой?! — Со мной?! — глаза Миши чуть не вывалились из орбит. — Том и Дима и два топора! Ты прикинь, а? — О-о-отличная идея! — Редрик, похоже, уже не слушал басиста. — Эй! Дим…