***
Деймон Сальваторе опустил шатенку в теплую ванну. Мочалкой он бережно проводил по ее телу, стараясь не тревожить раны. Девушка полностью ушла в себя. Мужчина обхватил лицо Елены и поцеловал ее губы, которые казались сухими, словно из них ушла вся влага. Елена подняла опустевшие глаза. Губы брюнета коснулись ее ресниц, лба, щек. Он шептал слова любви, гладил ее влажные волосы. - Деймон, мне так больно. Почему они так поступили со мной? За что? - Милая моя, в нашем мире довольно много жестокости, а хороших людей осталось так мало. Некоторые совершают подлости, чтобы достичь корыстных целей. Сама того не желая, ты начала опасную игру, в которой нет честной победы. - Но ты же хороший человек. Ты так добр ко мне, несмотря на то, что я не была с тобой честна. Мне кажется, что ты даже не злишься. Прости меня, Деймон. Я такая дура, и ненавижу себя за это. Боги наказали меня за мои грехи. - Знаешь, мы так и будем жить. Ты ненавидишь себя, а я буду тебя любить. Принцесса севера обвила шею Сальваторе руками и притянула к себе. Впервые она сама поцеловала мужа, и еще никогда поцелуй не был так сладок. Рассвет пришел слишком быстро. Красные лучи прорезали небо, по сказаниям это значит, что была пролита кровь. Елена печально смотрела на улицу. Деймон обнял ее со спины и поцеловал в щеку, его руки скользнули по ее плечам. Девушка взяла брюнета за руку, и они вместе вышли из комнаты. Для Елены было очень трудно пройти весь путь: от длинного коридора до огороженной арены. Некоторые люди бросали на нее косые взгляды, даже шептали проклятья, крестились и плевали на землю, словно желая изгнать беса. Все ее тело пробирала дрожь, унижение росло с каждым шагом, который она проделывала босиком, заключенная в цепи. Несмотря на запреты Деймон шел рядом, служа единственной ее поддержкой. Она едва не лишилась чувств, когда увидела голову отца, измазанную смолой. Серсея Ланнистер надела один из лучших своих нарядов в цветах дома Ланнистером: красное бархатное платье с золотой вышивкой львов, грудь защищала имитация пластины доспеха. Волосы были искусно заплетены в косы. На ее груди впитывал лучи солнца огромный изумруд. Сир Григор Клиган, по прозвищу Гора, был весьма крупным мужчиной и едва был не вдвое выше Джейме Ланнистера. Он был полностью закован в сталь, что еще больше вселяло страх в любого его противника. Большие округлые сочленения, покрытые черной эмалью, защищали уязвимые соединения руки и плеча. Юбка из жесткого металла прикрывала его тело ниже поясницы до середины бедра, прочный воротник охватывал горло. Джейме был облачен не в молочно-белую броню, как подобает Королевскому гвардейцу. На нем сияли золотые, как золото с Кастерли Рок, доспехи. Шлем в виде головы льва защищал голову. Обратившись лицом друг к другу, они преклонили колени в песке. Гилберт пришлось встать между ними, облаченная в простое льняное платье серого цвета. Септон достал из мягкой тряпочной сумки на поясе граненую хрустальную сферу. Он высоко поднял камень над головой, и радуги заплясали на лице шатенки. Септон попросил богов засвидетельствовать истину в душе северянки; даровать ей жизнь и очищение, если она невиновна, в ином случае – послать смерть. Серсея Ланнистер сияла ярче, чем пронизанный лучам хрусталь. Она сидела по левую сторону от Стефана Сальваторе и держала его за руку. Когда последний отголосок его слов угас, септон опустил свой кристалл и заторопился прочь. Елену усадили на нижние трибуны. Клиган вынул из ножен двуручный меч, гравированное серебряное лезвие было восхитительным. Ланнистер последовал его примеру, сталь засияла. Зрителям казалось, что в руках Цареубийцы разгорается огонек. – Пусть они сойдутся! – крикнул Джузеппе Сальваторе. Гора обратился лицом к королю, салютуя, приподнял свой меч. Блондин ограничился скромным поклоном. Мечи столкнулись несколько раз, пробуя оборону. Цареубийца всем тело ощутил тяжесть удара Григора, вывих в плече уколол резкой болью, заставляя стиснуть зубы. Звон стали наполнил всю арену, и только свисты толпы заглушали его. Золотой лев пятился под чередой сокрушительных ударов настоящего великана. Один раз Клигану почти удалось поразить Ланнистера, но тот изловчился, несмотря на тяжелые доспехи, меч со свистом рассек воздух. Елена Гилберт с замиранием сердца смотрела за поединком, окруженная стражей. Маневры спасали Джейме, давая возможности для атаки, но вес панциря и щита мог утомить даже самого сильного мужчину. Лев старался использовать это против Горы, но сам уже обливался потом, а боль в руке давала о себе знать. Ланнистер начал думать, что еще несколько рубящих атак, и он сломается. Смертельная пляска продолжалась целую вечность, рыцари ворошили ногами песок, от звона мечей у Елены начали уже болеть уши, а ожидание еще больше утомляло. Солнце уже было в зените и опаляло своим жаром. Доспехи очень быстро нагрелись, особенно черные Клигана. Гора заживо мог зажариться в собственных доспехах. Его атаки стали более неуклюжими и медленными, Цареубийца начал нападение. Один за другим удар обрушивался на Гору, ослабляя. Наконец, один из них сумел пробиться в уязвимое место – с задней стороны коленей. Григор взвыл от боли. Кровь потекла по его икрам, но на темном железе зрители не видели алой жидкости. Серсея Ланнистер вскочила, как и многие другие зрители. Бой продолжился, мечи порхали с новым рвением. Удар. Щелчок. Золотой шлем покатился по песку, наполняя голову Джейме звоном. Голова начала кружиться от сильного удара, ужасно тошнило. Блондин сплюнул кровь, отступая. Его противник обеими руками нанес удар, но его меч врезался в деревянное ограждение. Цареубийца ударил плашмя по шлему Горы, мощным толчком снял его. Шлем отлетел в какого-то зрителя. Клиган заскрежетал зубами от злости и боли. В очередной раз песнь стали продолжилась, становясь для ее участников уже невыносимой, но каждый раз у них открывалось новое дыхание, их лица блестели от пота, глаза щипало, боль мучала каждого, усталость возрастала. Обезвоженный, сломленный Ланнистер упал на колени, но милостью богов, меч Горы, ударившись о своего золотого собрата раскололся. Среди зрителей послышался крик. Злоба исказило лицо Григора, он пустил песок в глаза Джейме и отбросил бесполезный обрубок. Ангел-хранитель снова прикрыл блондина крылом: мужчина успел инстинктивно отскочить как раз в тот момент, когда Гора едва на него не навалилась. Огромная скала снова нависла над золотым рыцарем, крепкие пальцы схватили за горло и отшвырнули в сторону, как котёнка. Лев до сих пор не мог открыть глаз, но слух помог ему. Борясь с болью в глазах, Джейме открыл их и увидел Клигана с золотым мечом в руках. Ланнистеру оставалось лишь вооружиться осколком, либо умереть. Джейме послал Гилберт воздушный поцелуй, изловчился от удара, словно кошка, и вонзил тонкий осколок в уже нанесенную рану. Вой зверя наполнил арену. Цареубийца воспользовался моментом, выбил оружие у соперника и вонзил в тонкий метал на логте, потом на втором, и на ноге. Григор Клиган упал на колени, завывая, узкая полоска багровела на его шее, а потом Гора упала, как и Джейме. Ланнистер очнулся в палате мейстера. Все тело ныло от усталости, плечо пульсировало. Елена сидела рядом и промокла влажной тряпочкой его лоб. Улыбка тронула его губы. - Благодарю вас, сир. Вы спасли мне жизнь, даже больше. - Это мой долг, миледи. Я знаю, что вы невиновны, хорошо, что Семеро тоже это знали, - усмехнулся блондин. – Моя сестра импульсивная женщина, но ей свойственно ошибаться. Не держите на нее зла, прошу вас. Пусть в этом мире останется хоть один чистый человек. Гилберт улыбнулась и снова обмакнула тряпку в холодной воде. - Я не злюсь. Здесь нет ее вины. Джейме схватил девушку за руку. В его груди что-то вспыхнуло, чувство, которое он не как не ожидал ощутить, испытанное им лишь однажды. Увидев испуг в глазах девушки, он ослабил хватку, но не отпустил ее тонких пальчиков. - Вы забыли оплатить долг, миледи. - Простите. Я сделаю все, что вы захотите. Ланнистер смотрел на невинную девушку, старательно избегавшую его прямого взгляда. Даже в простом платье, со спутанными волосами и без драгоценностей шатенка выглядела прекрасно. Она захлопала длинными ресницами, ожидая ответа. Неожиданно лев почувствовал себя виноватым за былые грехи. Прикосновение к коже настоящего ангела обжигало, дарило умиротворение и приглушило боль. - Поцелуй, миледи. Мне нужен лишь ваш поцелуй. Девушка густо покраснела, но ее губы нежно и ласково коснулись его лба, потом легко прикоснулись к его губам. Раньше он целовал лишь одни губы, и не знал никакого другого вкуса. Наверно, именно поэтому этот тронул его, затронул все струны его души. По крайней мере, золотой рыцарь хотел так думать.***
Клаус Майклсон двигался по темному коридору. Его походка была мягкой и плавной, как у дикого зверя. Он поднялся по лестнице башни, которая была отведена специально для него, никто из слуг даже не заходил сюда. Мужчина разжег факел, который чуть осветил крохотное помещение, пыльное, поросшее паутиной. Лишь одно место было тщательно убрано и вымыто. Майклсон скинул покрывало с гроба, нагнулся над прозрачной крышкой, любуясь, будто спящей блондинкой. Ловким движением Клаус сдвинул крышку, ласково провел рукой по холодной коже красавицы, ее золотым волосам, нежно коснулся розовых губ. Он улыбнулся. - Здравствуй, сестренка. Ты так давно спала, а теперь ты мне очень нужна, как раньше. Мужчина поджал губы и вынул торчащий в груди девушки кинжал и заложил за пояс. Лицо блондинки снова наполнилось красками, возвращая первозданную красоту. Ее грудь стала подниматься и опускаться, сложенные на ней пальчики зашевелились. Клаус чувствовал, как кровь течет по ее венам. Девушка распахнула глаза и резко села. - Клаус! - Фрея, моя любимая сестра, я так рад снова тебя видеть. Мне нужна твоя помощь и твоя магия. - Неужели, ты думаешь, что буду тебе помогать после того, как ты наградил меня этим, - слабо проговорила Майклсон и указала на кинжал. - Это было для твоей безопасности, дорогуша. Так ты поможешь младшему брату? - А у меня есть выбор?