***
Лучи заходящего солнца, словно брызгами ярких красок, раскрасили серо-голубое небо в сине-фиолетовый, бледно-оранжевый и розовый цвета. Высокая блондинка идет по длинному узкому коридору, шурша подолом пышного платья. Ее рука скользит по влажной стене, пахнущей известняком и сыростью. Тяжелое дыхание небольшим эхом отражается от стен. Глаза постепенно привыкают к темноте. Ее ног касается крысиный мех, блондинка вздрагивает и прижимает руку к сердцу, но продолжает свое путешествие. В конце своего пути женщина оказывается в помещении, напоминающем крипту. Ее дыхание прерывисто. До ее ушей доносятся приглушенные шаги. В свете факелов различается лицо блондина, яркие зеленые глаза ее брата, ее любовника. Серсея Ланнистер молча подходит к близнецу и впивается в его губы с неистовой жадностью, очерчивает языком контур его губ, ее пальцы до боли сжимают светлые волосы, но Джейме это даже нравится. Возбуждение окутывает своим жаром, осложняет дыхание. Ланнистер выкидывает из головы все мысли, кроме одной. Этой минуты он ждал очень долго, сгорая под взглядами любовницы, легкими прикосновениями, тая словно лед. И сейчас готов на все, лишь бы остаться с ней здесь, в этой сырой крипте, как можно дольше. Безмолвные и недвижные мраморные изваяния становятся единственными свидетелями их тайной встречи. Рука Ланнистера скользит по ткани ее платья, ловко развязывает маленькие узелки корсета. Он проводит кончиками пальцев вдоль всего позвоночника, по тонкой шее и задерживается на обнаженной груди, которой сразу касаются и горячие губы. Львица оказывается прижатой к холодной стене, а потом под натиском ласк мужчины она едва не ложиться на мраморную плиту, мурашки пробегают по коже. Джейме продолжает изучать ее тело, ласкает внутреннюю часть ее бедер, подкрадывается к заветному месту, раздвигая колени. Дотрагивается до самых чувственных участков, заставляя изогнуться в спине. Ловкие пальцы Серсеи освобождают Джейме от одежды, изнемогая желания насладиться испепеляющей страстью, желанием, похотью. Ногами женщина обхватила спину брата. Он начинает глубоко дышать: каждое прикосновение возлюбленной заставляет его тело содрогнуться. Его ладонь путается в золотых волосах Ланнистерши. Блондин ощущает прикосновение к самому интимному месту. Любовники сливаются воедино, издавая стон. Их окутывает наслаждение, мучительное удовольствие. Касание тел становятся более мощным и частым. Джейме перехватывает крик Серсеи ярусным поцелуем, прижимает еще крепче к своей груди, не давая шансов вырваться. Она начинает двигать бедрами навстречу ему. Лишь на мгновение мужчина отрывается от алых губ, глотая воздух. Ногти блондинки впиваются в его спину, царапают спину. Наконец, Серсея освобождается от его объятий и отталкивает его, обрывая желание. - Довольно! – командует она. Ланнистер тяжело дышит. - Что-то не так, любовь моя? – обеспокоенно спрашивает мужчина, нежно касаясь полу развязанных тесемок на ее груди, чуть лаская нежную кожу. - Все хорошо, Джейме. Просто я вдруг вспомнила, как ты мило общался с этой девчонкой с севера! - Неужели, ты ревнуешь? Ты же знаешь, у меня никого нет, и никогда не будет, кроме тебя. ТЫ моя единственная женщина. Я люблю тебя. Женщина пропускает откровенность мимо ушей, он и так в ее власти и сделает все ради нее. Играть с ним очень легко, потому что он действительно любит. Блондинка накидывает на себя платье и поправляет волосы. Золотой лев чувствует гнев и хватает уходящую сестру за локоть, обнимает со спины, целует шею – самое уязвимое место. Оглушающий треск наполнил все вокруг, мужчина отбрасывает в сторону тряпки, которые некогда были платьем. Он жестко разворачивает женщину к себе и насильно целует. Внутри у него все горит и плавится. Губы его близнеца растягиваются самодовольной улыбке. Серсея чувствует его напряжение, у нее самое все сжимается подобно пружине. Его руки сжимают ее кисти подобно тискам, мужчина сильнее ее. Джейме с животной похотью проводит рукой по ее молочным бедрам, но останавливает себя. Львица выскальзывает из рук брата и ударяет его по щеке. - Я сказала: хватит! - Не будь дурой, Серсея! – срывается Джейме, одеваясь. – Ты специально решила меня подразнить и тем самым проучить! Ты не станешь вредить девушке, ясно! - И кто же меня остановит? -Я, - с грустью отвечает лев, и холодная рука боли сжимает его сердце.***
Энзо провожает Кэролайн до дверей комнаты для слуг. Один его взгляд согревает. Словно одурманенная, блондинка просит мужчину зайти к ней. Брюнет подчиняется ее невинному желанию, переступает порог и осматривается. - Интерьер мне не нравится, - выдвигает вердикт он и улыбается. – Садись. Девушка садится на единственный в комнате стул и скрещивает руки на груди, потому что не знает, куда их деть. Чувствует опасность и страх. Ее спаситель очень медленными шагами преодолевает расстояние между ними, берет ее расчески и внимательно их рассматривает. - Повернись ко мне спиной, Кэролайн. Девушка в очередной раз следует приказу, инстинктивно закрывает глаза, ожидая. Мужская рука начинает гладить золотые кудри волос, накручивать одинокие кудряшки на пальцы. Вдохнув душистый аромат, он начинает расчесывать ее длинные волосы. Каждое прикосновение прохладных пальцев нежно и ласково. Блондинка открывает глаза. Впервые за многие годы ей по-настоящему хорошо. Конечно, ее мучают тысячи вопросов, но она покорно молчит. Брюнет тяжело сглатывает, понимая, как неправильно он себя ведет. Он откладывает щетку, в последний раз касается шелковистых волос и целует макушку его маленькой девочки. Что в ней есть такого, что волнует его, заставляет желать, любить? Кэролайн поднимает свою головку и часто моргает. - Это все, Энзо? Поддавшись порыву, мужчина проводит ладонью по ее скулам. - Да, милая. Ложись спать. Мысли служанки перемешиваются, ее тонкие пальцы тянуться к тому месту, где недавно была рука Энзо. - Останешься? – с надеждой спрашивает она, по-детски наивная и ласковая. - Я не трону тебя, - обещает ее ангел-хранитель. - Я знаю. Девушка ощущает неземную тягу к этому мужчине, пугается и стыдится. Она не чувствует к нему сексуального влечения. Нет, тут что-то иное, волшебное, непохожее на все остальные эмоции. Блондинка не воспринимает его, как мужчину. Когда-то ее мать пообещала, что пришлет к ней Ангела, который будет ее оберегать. Несмотря на пережитые страдания на всех девяти кругах ада, Кэролайн получила это небесное существо. Ей спокойно и легко. Энзо ложится рядом с блондинкой, чувствует ее прерывистое дыхание, прикосновение ее сжатого кулачка на груди. Ее пьянящий аромат наполняет все его существо, голова начинает кружиться. Близость с ней начинает сводить сума. Брюнет смотрит на ее полураскрытые губы. - Энзо, расскажи мне что-нибудь. - Что я могу тебе рассказать, девочка? Моя история не так интересна. Лучше я послушаю твою. Я хочу знать, как с тобой это произошло в первый раз. Кэролайн понимает, что имеет в виду мужчина. Медлит, собираясь с мыслями, и начинает сонным голосом свою исповедь. - Вся мое жизнь разлетелась на куски и перестала быть красочной и яркой, когда мне было семь лет. Сначала моя мама умерла от воспаления легких, никакой мейстер не мог помочь ей, а денег на лечение у нас не было. С ее уходом я оказалось на улице, потому что отчим продал дом и все наше имущество и проиграл вырученные деньги. Холод и голод заставили меня бродяжничать, просить милостыню и воровать. Все изменилось в день, когда мне исполнилось тринадцать лет. « Я бреду по Блошиному переулку, придерживаясь о стены домов, иначе слабость в ногах не дает мне сил передвигаться. Пекарь вывозит свежеиспеченный хлеб. От изумительного запаха сводит живот, слышу его урчание. Торговец уходит за следующей партией своего товара, я хватаю с прилавка круглый, идеально ровный хлеб, который проминается под моими пальцами и обжигают их. Я откусываю большой кусок, жую, не ощущая пшеничного вкуса. Судорожно отламываю такой ломоть, что он даже не может поместиться во рту. Кто-то хватает меня за руку и вздергивает с такой силой, что драгоценный хлеб падает прямо в грязь. Со слезами наблюдаю, как мой улов пропитывается дождевой водой, приобретая коричневый оттенок. Мужчина с бычьей шеей вывихивает руку и поднимает выше, отрывая меня от земли. С моих губ слетает крик. Рваная одежда соскальзывает с моих плечей, чуть оголяя набухающие груди. - Воровка! – кричит он, заставляя обернуться весь двор. – Знаешь, что бывает с ворами? - Пожалуйста, - шепчу я. – Прошу, не надо! Его мясистые пальцы сильнее сжимаются на моем запястье, потом он кладет мою руку на прилавок, прижимая к гладкой поверхности дерева так, что я не могу вырваться из ловушки. В другой руке, словно палач, он крутит маленький топорик. Он заносит оружие над моей рукой, сталь блестит в лучах солнца, я зажмуриваюсь, ожидая ощутить агонию, но ничего не происходит. Красивый парень с бронзовыми волосами перехватывает топорик и отбрасывает его в сторону. - Что вы делаете с этим ребенком? - Эта девчонка украла у меня хлеб. - Украла? – уточняет шатен и смотрит на меня. – Мое сестренка купила у вас этот хлеб, просто не удержалась и попробовала его. Деньги у меня есть, - с этими словами он достаёт серебряные монетки. – А вы без суда и расспросов решили наказать ее! Парень бросает деньги в грязь и забирает целый багет из корзины, крутит в руках, подмигивает мне и забирает остальное. - Это за неудобства, которые вы нанесли моей семье. Если подобное повториться, лишишься руки сам. Или тебя отправят в Ночной Дозор в числе убийц и насильников. Красавец уводит меня, держа за руку, останавливается возле огромного дома. Я держусь за обрывки платья, стараясь скрыть наготу. - Спасибо. Как его могу отплатить вам, милорд. - Я не лорд, дитя. Ты действительно сможешь заплатить за хлеб и свое спасение, если постараешься, заработаешь даже больше. Тебе говорили, что ты выглядишь старше своего возраста. Я киваю. Только спустя месяцы я пойму, что он оказался дьяволом. А расписанное яркими красками здание – мой персональный ад. Люцифер заводит меня в свое царство, которое поначалу кажется мне прекрасным раем. Повсюду раскиданы подушки, удобные широкие диваны занавешены тончайшей тканью, на полу лежат ковры, свечи создают атмосферу уюта. Со второго этажа спускаются девушки, одетые в странную одежду, что почти не прикрывает интимных участков. Я из-за своей невинности и наивности не еще не догадываюсь, что это за место. Хозяин опускает мои руки, держащие одежду, разрывает под мой крик остатки тряпки, служащей мне платьем. Не дает прикрыть наготу, любуясь моим телом. Трогает мою грудь, до боли сжимает. Продолжает изучать меня, бросает на кровать, ударяет по щеке, когда я кусаю его за руку. Раздвигает мои ноги, продолжает наблюдать, а потом отпускает. Слезы ручьями текут по щекам, я прячусь в угол кровати, поджимая колени к груди. Впервые испытываю животный страх, что вызывает улыбку на лице сатаны. - Девочка, за все в жизни надо платить. Теперь ты моя собственность, считай, я купил твою жизнь. Тебя научат доставлять удовольствие мужчинам, а потом ты начнешь работать. Те девочки, которые не справляются со своими обязанностями, жалеют об этом. Несколько месяцев меня обучают. За это время я успеваю разозлить своего хозяина, за что поучаю наказание. Мне исполняется четырнадцать, получаю первого клиента. Я напугана, растеряна. Дьявол сжимает мои щеки до боли и грубо целует губы. - Угоди ему, - приказывает мужчина. – Иначе я с тобой сделаю то, что обычно мужчины с женщинами не делают. Повинуюсь. Захожу в отдельную комнату, где находится клиент. Мое тело пробирает дрожь. Я избавляю мужчину от одежды, позволяю трогать мои груди, бедра. По приказу опускаюсь на колени, касаюсь губами интимных участков его тела, что вызывает у меня отвращение, тошноту. Клиент бросает меня на кровать, заводит руки за голову, прижимает своим телом к кровати. С похотью обнажает юное тело. Я пытаюсь приподняться, чувствую грубый толчок в грудь. Стискиваю ноги, но он с силой раздвигает колени. Ощущаю резкую, режущую боль, когда он начинает двигаться во мне, с губ слетает истошный крик. Вместе с моей невинностью умирает часть моей души. Бьюсь в истерике, тогда приходит дьявол из глубин ада и извиняется перед моим мучителем. Мой первый клиент оставляет нас наедине. Плачущая и униженная лежу на постели. Сатана нависает надо мной, желая забрать остатки моей души, что он и сделал. Люцифер проводит рукой по моему лицу со зловещей улыбкой. - Наш постоялец остался тобой не доволен. Ты разочаровала и меня. Хозяин без предупреждения начал делать то, что со мной произошло несколько минут назад. Извиваюсь под его телом подобно змее, за что получаю удары по лицу и животу. Наматывает на руку золотые локоны и тащит меня за собой из комнаты, бросает на пол, сломленную». Энзо проводит рукой по лицу блондинки, целует ее лобик и глаза, снимая с них росинки слез. От этого по телу Кэролайн разливается тепло. Никто не был так с ней нежен и ласков. Ее ладошка ложится на грудь мужчины. Девушка прижимается к нему словно, ища защиты. Брюнет кладет ладонь ей на затылок и гладит по волосам. - Бедное дитя, больше никто тебя не обидит. Клянусь перед лицом Новых и Старых богов.***
Клаус Майклсон приоткрыл глаза, ощутив толчок в живот носком ботинка. Солнце ослепило глаза. Мужчина огляделся. Его руки, как и все остальное тело, было испачкано глиной и кровью, волосы взъерошены. Элайджа бросил в брата одежду и скрестил руки на груди. Никлаус вскочил на ноги и начал одеваться. Голова ужасно болела, как и грудь, в которую попали болты арбалета. - Ты же обещал, Никлаус, что больше не умрет ни один человек. - Цепи оказались слабыми, брат. Разве сегодня не Ребекка должна была проследить, чтобы волчонок не выскочил из табакерки? - Так она и следила, только ты покалечил ее, вырываясь на свободу. Клаус провел рукой по лицу, облизал иссохшие губы. - Как она? - Жива, мейстер оказал ей помощь вовремя. Главная проблема заключается в том, что нам снова придется разбираться с охотниками и другими глупцами. Майкл будет недоволен, – спокойно проговорил Элайджа, в глазах его брата вспыхнул огонь. Они оба знали, во что выльется гнев их лорда-отца, особенно если он вызван очередной выходкой его бастарда. Серсея Ланнистер больше часа ожидала аудиенции с королем. Джузеппе Сальваторе спустился в комнатку, где проходили собрания Малого Совета. Женщина сделала реверанс и лучезарно улыбнулась, брюнет отмахнулся от ее любезностей рукой и приказал говорить по существу. - Ваша светлость, говорят, что в этих лесах появился оборотень, который уже убил достаточно людей. - Верно, а вас интересует охота. - Нет, я знаю кто он. Один охотник спасся и сразу пришел ко мне. Его друга волк разорвал на куски. Нападения начались, когда принцесса севера появилась в наших краях. Ваш сын на охоте тоже подвергся нападению, выжил лишь он и его супруга. Некоторые сопровождающие спаслись бегством, но в один голос утверждают, что Елена Гилберт исчезла на момент нападения. Ваша милость, я выхожу замуж за вашего младшего сына, а значит, Елена станет мне сестрой, о которой я всегда мечтала. Я бы ни за что в жизни не стала клеветать на сестру, - золотая львица поднялась со своего места и встала на колени перед королем, поцеловала его руку. – Я готова поклясться перед лицом богов, приклонить колени перед их святыми ликами в септе в правдивости моих слов. Мне очень больно об этом говорить, но я лишь хочу, чтобы ваши земли и ваш народ был бы в безопасности. Клянусь, что говорю правду. Брак с Деймоном не был сублимирован. - Что вы хотите, миледи лично от меня? - Светлейший, как я могу что-либо требовать от вас. Я лишь хотела предупредить корону об опасности. Вы и только вы можете решить проблему, а я буду молиться о вас. - Хорошо, я выслушаю свидетелей, Елена Гилберт, как и ее отец, будет заключена под стражу до выяснения обстоятельств. Стража ворвалась в покои северной принцессы, стащила с кровати и поволокла по длинным коридорам почти голой на глазах у слуг и знатных лордов. Мужчины не заботились о том, что она удариться, просто тянули за собой. Ее вопросы и мольбы оставались безответными. Девушку бросили в сырую и темную камеру, куда не попадал не единый лучик света. От холода некуда было спрятаться, спать ей не давали – каждый час приходила женщина и призывала сознаться в грехах. Едва Гилберт смыкала глаза, как резким толчком или ледяной водой ее будили. Шатенка не знала, как долго она должна терпеть заточение, сколько уже прошло времени, но все тело уже немело от холода и болело от жесткости каменных плит. Воду она тоже не получала. Септа предлагала глоток воды взамен на очищение и признание своих грехов. Елене не в чем было покаяться, потому она повторяла каждый раз, что невиновна. Гилберт прижималась губами к влажным стенам и полу, старалась слизать испарения, но этой влаги было катастрофически мало. Единственной пищей была жидкая каша, в которой было больше опилок и шелухи, чем зерен. Первые дни принцесса отвергала пищу, но потом голод все же сломил ее гордыню. На третий день северянка даже облизала пустую миску. - Наверно, это наказание за то, что я едва не предала своего мужа, - прошептала девушка в темноту. Боги, простите меня за мой грех. Клянусь, что буду любить его до конца моих дней. Он будет единственным мужчиной в моей жизни. Деймон так добр ко мне, уже дважды спас меня, а я вонзила нож ему в спину. Воин, дай мне сил пережить испытание для моей души. Отец, помоги мне в эту трудную минуту, - шептала Елена со слезами на глазах. Ранним утром ее в наручниках, которые натерли запястья, шатенку вывели на главную площадь, на которой собрался простой люд. На возвышении так же скованный по рукам и ногам гордо стоял ее отец, Джонатан Гилберт. Крики глушили, глаза слезились от света, ноги подгибались от слабости. Палач недвижно стоял у плахи. Король что-то говорил властным голосом, но Елена слышала лишь звон. Первое, что она сумела понять, ужаснула ее. Она попыталась вырваться, но стража осадила ее, заставив стоять на коленях. - Нет! Отец! – истошно орала северянка, как раненный зверь. – Папа! Пожалуйста! - Вы сознаетесь в содеянном, лорд Гилберт? – спросил септон. Принцесса видела измученное лицо отца в последний раз. В его глазах отражалось отчаяние, боль и страх. Щеки за время заключения впали, волосы еще больше побила седина. Лицо испачкано кровью от побоев. - Да, я убил все этих людей. Моя дочь в этом не виновна. Клянусь перед Семерыми. Елена закричала, увидела торжествующую Серсею, короля с каменным лицом и Деймона. Брюнет бежал по лестнице, пробирался меж толпы, что-то крича. Девушка снова дернулась, но раздался свист, удар кнута рассек ткань ее одежды и нежную кожу. Кровь песочилась из ранки, но северянка не чувствовала телесной боли. Новый удар заставил согнуться пополам, другой ударил бедра. Череда ударов поразила грудь. Но самое болезненное произошло потом. Хранителя севера поставили на колени, положили голову на бревно, Деймона схватили за руки, его отец вскочил на ноги. Сальваторе вырвался из крепкой хватки, скидывая с возвышения стражу, кинулся к Елене и прижал ее к себе, закрывая казнь. Послышался громкий удар, топор вонзился в дерево и отрубил голову лорду. Шатенка повисла на руках супруга. - Тише-тише, - успокаивал Деймон, гладя ее волосы. - Отойди от нее, сын! Она дочь убийцы. - Она моя жена, и не виновна. Вина отца не может коснуться дочь. К тому же, он был проклят, потому и превращался в лютоволка. Елена чиста перед лицом богов. Я требую испытание поединком!