***
Каждый из них нашел себе место в этой комнате: Моточика уселся на свою кровать, а рядом с ним расположился Кейджи. Напротив них, на кровати сидел Иэясу, а рядом с ним — Мицунари. И Сакон, присевший на жердочку кровати со стороны Ишиды. И нельзя было сказать, что сели они так, чтобы просто помолчать. — Ха-ха… — Виновато начал Кейджи, почесав затылок и прищурив глаза, — наверное, я не должен спрашивать, как вы себя сейчас чувствуете. — Хмпф, — фыркнул Моточика и отмахнулся. — Не хочу пока об этом думать. — Я думаю, нам это не принесет проблем, и мы справимся. — Токугава внимательно подбирал слова, дабы не задеть ненароком и без того оскорбленного Ишиду. — Для меня этот результат даже как-то неожидан… — Сказал Сакон, опасливо косясь на Мицунари, чье выражение лица так и говорило о том, насколько несправедливым и абсурдным является для него этот «приговор». Иэясу чуть не ляпнул было, что ничего страшного, и Мицунари сможет с этим жить, но сдержался, не желая подавлять настроение друга еще больше. Вместо этого он смотрел на него и медленно положил ему на спину ладонь, слегка похлопывая. И это было зря. Этого действия хватило, чтобы всё, что успел накопить в себе Ишида, шквалом рвануло наружу. Он резко поднялся и с широко открытыми глазами прокричал: — Не надо вести себя так, как будто меня лишили достоинства и сделали женщиной! Вам легко говорить «справимся»! Вы трое — альфы! А ты — бета! — Он указал на Кейджи, который в этот же момент примирительно поднял обе руки, удивленно смотря на начавшуюся истерику поклонника Тоётоми. — Как же меня бесит этот треклятый мир! Все молча уставились на Мицунари. Даже не предприняв попытку что-либо сказать. Нет, никто его не боялся здесь, возможно, за исключением Сакона. Они пребывали в легком шоке. И, казалось, смотрели бы на него так и дальше, если бы в плотной и словно дребезжащей тишине не раздались чьи-то приближающиеся шаги. — Эм, — подал голос Токугава, будто, как и все, внезапно отрезвев от звука. Дверная ручка повернулась, сама же дверь отворилась — и в комнату вошел Такенака, сам же со слегка туманным взглядом, еще больше удивившись увиденному. А находящиеся в комнате, естественно, уставились на него. — Ханбей-сама… — Произнес Ишида, посмотрев на Такенаку глазами, полными ужаса. Ханбей же направил на него многозначительный взгляд, подходя к нему ближе. — Не знаю, что тут у вас происходит, но… — Стратег подошел к Ишиде и, указывая взглядом на дверь, обратился к нему. — Мне стоит тебе кое-что сказать. Мицунари, коротко кивнув, вышел из комнаты. Стратег же последовал за ним, не забыв закрыть за собой дверь. Как только она затворилась, остальные обратили свои взоры друг на друга. — Ну и ну, — сказал Чосокабе, — это в порядке вещей? Шима, не желая отвечать вслух, кивнул. — Мда-а… — Протянул Кейджи, убрав руки за голову и облокотившись на стену. — Интересно вам живется, — усмехнулся пират. Отойдя от двери на приличное расстояние, Ханбей остановился, равно как и Мицунари, ко взгляду которого, помимо ужаса, примкнулось и непонимание. — Послушай, Мицунари-кун… — Приношу свои извинения, Ханбей-сама… — Опустив немного голову и смотря в пол, сказал Ишида. — Хм, — Такенака позволил себе мягкую улыбку, — я уверен, мы с тобой справимся здесь, покуда не вернемся. Пусть мы и оказались омегами, разве это делает нас хуже? — Нет, но, со стороны, оказаться омегами — это худшее из вариантов… — Произнес генерал Тоётоми, добавив немного злости в свои слова. Ханбей решил умолчать про то, что он и не обратил внимания на то, что оказался омегой, покуда он твердо надеялся на скорое возвращение, и там же — на скорый исход. Теперь же, вдумываясь в слова и отношение Ишиды к этому, сам неосознанно начал разделять его взгляды. Но облегчить подавленное состояние Мицунари он всё же был обязан. — Так ведь не только мы — омеги. И они тоже переживают. Исходы обстоятельств зависят лишь от нас, от того, насколько мы все продумаем и вложимся в это. — Я вас… понял… — Пережевывая информацию, произнес Мицунари, — я пойду… — И, дождавшись положительного кивка со стороны Такенаки, удалился в свою комнату. Пробыв еще минуту в своих раздумьях, стратег решил поговорить и с Токугавой, направившись обратно к ним в комнату, в этот раз просто открыв дверь и не заходя в комнату. Он посмотрел на Иэясу, тот — на него. Их взгляды встретились, Такенака кивнул и качнул головой, вызывая его на разговор. Иэясу кивнул в ответ и встал с места. — Я сейчас приду, — сообщил он остальным и вышел из комнаты, направляясь за стратегом. Ханбей остановился почти на том же месте, где они говорили с Мицунари минутами ранее. Токугава тоже сбавил шаг, вопросительно взирая на него. — Иэясу-кун, я бы хотел тебя кое-о-чем попросить. — О чем, Ханбей-сама? — Просьбы он точно не ожидал. — Я о Мицунари-куне… Я хочу, чтобы и ты присмотрел за ним. Ты — единственный человек, кому я могу доверить его. — Я обещаю, — сразу же ответил Иэясу. Такой просьбы он не ожидал еще больше. — Я надеюсь на тебя. — Буду рад оправдать ваши надежды, — улыбнулся тот. — Ну все, можешь идти. И постарайся не впускать Сакона. — Ханбей улыбнулся в ответ и секундами позже уже провожал взглядом Токугаву, дальше направляясь сам в их с Мицунари комнату.***
А тем временем Саске с Юкимурой, сидя на своих кроватях в комнате, начали свое обсуждение. — Ну, данна, угораздило же нас обоих оказаться омегами, — вздохнул Саске, сидя на кровати и наблюдая за Юкимурой, который ел данго, случайно оказавшееся в тех самых пакетах с едой, и Тигр просто не смог не забрать с собой парочку. — Впервые в жизни я не хочу завтракать. Даже наблюдая за вами. — Саске, скажи, почему все так переполошились из-за этого? — Проглотив пережеванное данго, которое было последним на палочке, он взял следующую порцию. Сарутоби пару раз моргнул, после чего ему пришлось приложить усилия, чтобы не хлопнуть ладонью по лицу. — Данна-а, — протянул он, — о чем вы думали, когда нам рассказывали, чем это плохо? — Почему ты уверен, что это плохо? — Как ни в чём не бывало, спросил Санада, начав жевать следующий шарик данго. — Просто не для того мы здесь, чтобы… — Сарутоби запнулся. — Это почти то же самое, как если бы мы стали как женщины. Мы не изменимся ни внешне, ни характером, но предназначение у нас как у них. — Но Саске, разве имеет значение, какое у нас тело? Ведь важно лишь то, что я — это я, в ты — это ты. Мы все останемся самими собой, независимо от наших тел. Ведь наш дух силен. — Юкимура сжал левую руку в кулак и начал есть последний шарик данго на палочке. Брови Сарутоби удивленно приподнялись. Но затем он улыбнулся, который раз поражаясь мудрости Молодого Тигра. — Вы правы, данна. Наверное, нам и не стоит сильно переживать из-за этого. Мы все останемся самими собой, — последнюю фразу Сарутоби повторил еще раз, словно утешая самого себя. — Да. Но всё же я надеюсь на наше скорое возвращение, не хочу оставлять войска Такеды замершими на месте. — Улыбнулся Юкимура, доставая следующую палочку с данго. — Я согласен. — Хмыкнул Саске. — И все же будьте осторожны. — Обязательно! — Вновь с засветившийся теплой улыбкой сказал Санада. — Вот и хорошо. — К Сарутоби внезапно вернулся аппетит, однако было поздно…***
Не обошлось и в комнате Кодзюро с Масамунэ без разговоров на эту тему. В их комнате Докуганрю сидел на кровати Кодзюро, а напротив, на его кровати, сидел Шигэзанэ. И зашедший пару секунд назад Катакура, который подходил к Масамунэ и, взглянув на него, поднял руку, в которой он до сих держал повязку. Масамунэ кивнул, немного развернувшись на кровати, и Кодзюро, приложив повязку на законное место, аккуратно завязывал сзади узел, пряча его под шелковистыми темными прядями. Шигэзанэ, наблюдавший подобное не в первый раз, слегка улыбался. Датэ, почувствовав, что узел завязан, провел по вискам руками. — Не заметна она. Как и всегда, — произнес Шигэзанэ. — Fine. — Сказал Одноглазый Дракон и, пододвинувшись на кровати, кивком указал Кодзюро сесть. Катакура сел рядом, не проронив ни слова. Сидящий напротив них Шигэзанэ неслышно усмехнулся про себя, после чего начал: — Альфы… Это бы почти не вызывало волнения, если бы не запахи, которые им приходится ощущать. — Хммм… — Лицо Докуганрю расплылось в ухмылке, — боишься, что сразу прилипнешь к кому-нибудь из мужчин? А хотя, учитывая описания омег, скорее к парнишке. — Сам будучи парнишкой, — подметил сидящий рядом с ним Правый Глаз. — Так это пока что, — пожал плечами Скорпион. Именно таковым был символ Датэ Шигэзанэ. Впрочем, «скорпионьи» черты были и в его характере, который Масамунэ и Кодзюро давно успели изучить. Как и он их. — А если мы тут, скажем, лет на десять, — неожиданно даже для себя предположил Масамунэ, но с ухмылкой продолжил, — то ты ещё десять лет будешь парнишкой. Сам же «парнишка» уже мрачнел, не собираясь возражать своему двоюродному брату, который был на год старше него, но своей полуулыбки не терял. — Я в любом случае уверен, что того, к кому мне придется «прилипнуть», нет в этом здании, — ответил он. — То есть, ты настолько мал, что твоя пара даже не появилась на свет? — Не теряя своей усмешки, произнес Дракон. — А твоя, получается, здесь? — вспомнил о прошедшем завтраке Шигэзанэ. — А, вот почему ты так самозабвенно пытался все объяснить… — Тц, — цокнул Масамунэ, в момент помрачнев. Его брови плавно съехали под углом к переносице, ясно давая понять свое отношение к сказанному его братом. — Я уже забыл об этом. Любому было понятно, что это была не более, чем шутка. Жаль, что до тебя и той штуке в черепе, на наличие которой я надеюсь, это не дошло. — Началось… — тихо вздохнул Катакура, уже улавливая проскальзывающую агрессию в голосе своего господина. Скорпион, уже готовый съязвить с двойной дозой, все-таки сдержался и ничего на это не ответил, подняв свою маску с кровати и надевая ее на лицо. Означало это лишь одно — появление угрюмого воина с холодным взглядом, каким его обычно можно было увидеть на поле боя. Докуганрю же, опершись на свою левую руку, которая теперь упиралась локтем в коленку, повернул голову в правую сторону и начал смотреть в окно, сверля взглядом небо. Молчание вновь воцарилось — теперь же незачем было его разрушать.***
А в течении этого времени в комнате Шибаты и Мори обитала тишина. В конце концов, это была одна из её самых любимых комнат в этом здании. Кацуиэ смиренно сидел на своей кровати, приняв всё данное судьбой как должное и смирившись с бытием омеги. Впрочем, это могло быть и потому, что он не до конца осознавал, что такое быть омегой и как это может изменить его поведение. Мотонари же, сидя на своей кровати, нервно пальцем отстукивал сбивчивый ритм на своей коленке. Лицо его было омрачено сей действительностью. Ну никак не могло в его голове уложиться то, что он омега. Вернее, как только это укладывалось в его голове, он тут же разворашивал это с внутренними рукоплесканиями, отказываясь в это верить. Чем больше он размышлял, тем быстрее становился ритм постукивания пальцем, тем больше начинал дергаться его левый глаз. Вскоре у тишины разболелась голова от этого раздражающего стучащего ритма, и она, не хлопнув дверью, покинула комнату.***
Тем временем Магоичи, будучи вполне удовлетворенной результатами недавно проведенного теста, сидела в своей комнате на кровати. Это лишь и отвлекало от осознания того, что она была вынуждена бездействовать. Пока что. Лучи солнца, яро рвущиеся из окна и в без того светлую комнату, заставили девушку обратить на себя внимание. -«Все еще рано…» — думала она.***
Что касалось легендарного шиноби, чьей реакции на результат теста и быть не могло, то Котаро просто зашел в свою комнату, не обнаружив там своего соседа. Он так же всё осознавал, но едва ли ему было до этого дело. Сделав пару шагов, медленно подошел к окну, вглядываясь в новый мир.***
Как бы то ни было, уже подошло время экскурсии, и по этой причине в коридоре можно было различить мягкую поступь плавно идущего Джилроя. И он, ускорившись, быстро, но не теряя своей плавности и гармоничности, обошел все комнаты, лично сообщив о том, что их долгожданная экскурсия начинается. А поступил он так, дабы не рвать глотку понапрасну, ведь комнаты в общежитии были со звукоизоляцией (а то мало ли что). В итоге, дождавшись, когда все его подопечные выйдут из своих укрытий, он широко развел руки в стороны и со своей приветливой и лучезарной улыбкой начал диалог: — Отлично, все в сборе. Благодарю за то, что дождались меня, теперь мы можем начать экскурсию! — И, вновь сведя руки ладонями друг к другу, Рой вопросительно, с нескрываемым энтузиазмом, посмотрел на всех присутствующих и спросил: — Так куда бы вы хотели пойти сначала? — Мы еще не особо знаем, что тут… Давайте просто по порядку, — предложил за всех Сакон. — Так, хорошо. А по порядку сверху или снизу? Видите ли, мы сейчас на четвертом этаже. Их всего восемь, плюс подвал с бассейном и крыша. — Проговорил Рейд. — Значит, мы ровно посередине… Давайте сверху вниз. — Ответил ему Шима. Остальные, судя по выражениям лиц, не имели ничего против его предложения. — Замечательно. — Коротко ответил Рой, понимая, что всем глубоко по… всё равно. — Теперь прошу проследовать за мной к лифту. И все послушно последовали. Узренный ими лифт представлял собой довольно широкую кабину, видимо, предназначенного для огромного персонала и рассчитанного вмещать его, так же оформленного в стиле всего здания, со стеклянными окнами на одной из стен с видом на город. Рейд нажал на кнопки, расположенные около дверей на стене, и двери, такие же прозрачные, но обрамленные светлой сталью, послушно разошлись в стороны, немного напомнив сёдзи. Начался равномерный топот — все начали входить, без вопросов, без слов. Двери так же закрылись, и кабина начала подниматься. Естественно, их не напрягло то, что ровно на миг они почувствовали себя тяжелее — их мир, где во время боя такое происходило чуть ли не с каждым взмахом оружия, приучил их к такому настолько, что это почти сроднилось с ними. Разве что этот самый миг им только напомнил об их родном мире, заставив их сердца пропустить удар. Через какое-то время лифт остановился, двери открылись, и все находившиеся в нем вышли оттуда — на восьмой этаж, где работал персонал этого здания. — Следуйте за мной, — сказал высокий рыжеволосый парень, направившись к лестнице. Вскоре вся компания из шестнадцати человек поднялась на большую просторную крышу. Вид которой был вполне себе пристойный: небольшой палисадник, растения которого располагались на каменном подъеме так, что вся растительность была на уровне пояса человека среднего роста. Такие «пьедесталы» были разделены на одинаковые квадраты, между которыми проходили выложенные каменной плиткой дорожки, а вокруг самих квадратов стояли лавочки, по одной с каждой стороны. Так же сама крыша, вернее, её края были огорожены средней высоты забором, на который можно было облокотиться. — Уютно. — Осмотрев, сказал Кейджи. — «Если что, можно будет даже посидеть здесь». — Да. Здесь будет довольно неплохо, если захотите провести время, — ответил Джилрой. — Теперь давайте спустимся и, по вашему предложению, осмотрим здание сверху вниз. Поведение пришедших из другого мира немного волновало Рейда: они были почти равнодушны и безучастны, за исключением некоторых, но его радовало то, что они все же хотели узнать, что собой представляет этот мир. В конце концов, такая информация не могла ни для кого быть лишней. Далее они спускались по лестнице. Восьмой и седьмой этажи прошли быстро, так как это были этажи для персонала. Единственное, что немного настораживало, так это то, что они никого не встретили. — Рой, скажите, вы что, только втроем работаете в этом здании? — Спросил Кейджи, сравнявшись с Рейдом. — М? Нет, что вы. Просто все работают по кабинетам, решают проблемы вашего благоустройства. Хотя не сказал бы, что нас тут особо много. Утешая, могу сказать, что большинство из нас — беты, но можно наткнуться на пару молодых альф, которые используют это место как ступень в карьерной лестнице. Я тоже отношусь к этому малому числу. — Ответил Джилрой. — Во-от оно как, — протянул Кейджи, убирая руки за голову. А тем временем они спустились на шестой этаж, на котором располагались два просторных спортзала и три раздевалки с душевыми. — Представляю вашему вниманию спортзал для игр в баскетбол и волейбол, — Рейд показал рукой налево, — а так же тренажерный зал и три раздевалки с душевыми. — Теперь указав рукой направо. — Спортзал, говорите, — произнес Масамунэ, расплывшись в предвкушающей улыбке и сверкнув глазом. — Да, если не желаете сидеть без дела, вы можете там потренироваться, — так же ответил Рой и с улыбкой добавил. — Уверен, что не разнесете. — На вашем месте я бы не был так уверен, — добавил Кодзюро, вспоминая, во что превращались все поля боя, на которых бывал Одноглазый Дракон, и исходя из того, что заметный интерес к спортзалу у его господина тоже появился. — Поживем — увидим. — Ответил рыжеволосый и поманил за собой вниз. — На пятом, как и на четвертом этаже, находится общежитие. Сейчас там, не знаю, к счастью или сожалению, никто не проживает, так что мы его пройдем. — Тем лучше. — Неслышно хмыкнул Мотонари. Так они прошли два этажа, спустившись на третий. — А здесь у нас столовая с одной стороны и комната отдыха с другой. — Всё так же разводя руками, рассказывал Рейд. Столовая ничем особым не выделялась. Много разных столов, рассчитанных на разное количество человек: для четырех, шести или восьми. И также место для раздачи. О, там даже были люди. Несколько женщин-бет, которые носились туда-сюда… Кажется, они что-то готовили. Место отдыха представляло из себя уютную комнату с плазменным телевизором и кучей однообразных, но стильных диванов, ковров, тумб с цветами и кофейных столиков с журналами, автоматами для кофе и прочего (причем, бесплатных автоматов, просто как выдача бесплатных товаров, только от машины). — Что ж, сюда мы скоро вновь вернемся, а пока идем ниже. — Сказал Рой. Прошло полминуты, когда они оказались этажом ниже. Теперь же это было огромное помещение, где стояло бесчисленное множество огромных высоких шкафов, наполненными еще более бесчисленным количеством книг. — Это у нас библиотека, — представил Рейд. Думаю, такие места заслуживают быть такими обширными. — И с каких же времен тут могут быть самые старые книги? — Оживился Такенака, явно испытывавший к ним интерес. — Честно говоря, не уверен, но слышал, что с девятнадцатого века, — со смешком ответил парень. После этих слов Джилрой повел их на первый этаж. Там было нечто вроде приемной. Несколько диванов, автоматов (уже платных) со всякой пищей. И ресепшен, за которым стояла молодая девушка-бета, и неподалеку у выхода — мужчина-бета, по всей видимости, охранник. — О, Рой! — Воскликнула девушка, помахав рукой. — Как это ты умудрился проскользнуть мимо меня? — Привет, Трисс. — Улыбнувшись, сказал рыжеволосый, подходя к молодой девушке. Она была одета в строгий костюм серо-синего цвета, представлявший из себя юбку-карандаш до колена, и пиджак, колготки и туфли на невысоком каблуке. Лицо у неё было приятное, с большими светло-карими глазами. Это была шатенка со стрижкой каре и челкой со слегка смуглой кожей. В ушах были сережки-гвоздики. Девушка улыбалась. В этом она была чем-то похожа на Джилроя: яркая улыбка без всякой подковырки. Рой представил девушку всему коллективу «прибывших». — Если захотите куда-нибудь пройтись по городу, то смело спрашивайте у неё, она выдаст вам карту и подробно всё объяснит, — проговорил Рейд всё с той же доброжелательной улыбкой. — А нас не будет никто сопровождать, когда мы соберемся пройтись по городу? — Решил осведомиться Сакон. — Нет! — С какой-то радостью ответил Рой, — в конце концов, вы — самостоятельные люди. За вами вообще не будут ходить, — подчеркнув слово «вообще», сказал рыжеволосый и продолжил, — Ни по зданию, ни по городу. Скорее, вас при надобности отследят по вашим браслетам. Вам ведь об этом рассказали? И тут повисла непоколебимая тишина. Глаза некоторых недоверчиво сверкнули. — Всю жизнь мечтал об этом! — Воскликнул Чосокабе, как ни странно, только сейчас подав голос. — Неприятно знать? — Хмыкнул Мори и обратился к Трисс. — Можно будет мне потом присоединиться к вам, чтобы следить за ним? — Пхах! — Моточика более ничего не ответил, но его забавляло внимание Мотонари, обращенное к нему одному. — Ну, если желаете следить друг за другом, чтоб не потеряться, мы вам подсобим. — Со смешком ответил Рейд. Это, естественно, была шутка, но по какой-то неизвестной ему причине ему хотелось поддержать их забавы. — Кстати, не желаете ли сходить в музей? Он в квартале отсюда, — неожиданно сказала Трисс. — И что же мы там можем увидеть? — повернулся к ней Ханбей. — Ну-у, так как это музей истории, вы можете увидеть достаточно интересного, — как-то странно улыбнувшись, Трисс продолжила, — хотя бы потому, что этот музей истории не только нашего мира, я бы даже сказала, что далеко не нашего. — То есть там могут быть и пересечения других миров? Это становится интересным… — Задумчиво проговорил Такенака. — Да, вполне. Такого рода музеи часто располагаются в таких окраинах. А музеи истории нашего мира гораздо масштабнее и находятся в центрах городов. — Несколько восхищенно сказала шатенка, как будто считая это место устаревшей деревней. Возможно, она жила когда-то в самом центре города. По крайней мере, так казалось с её слов, пропитанных этим городским высокомерием. — Возьму на заметку. — Очаровательно улыбнулся беловолосый стратег. — О-о-о, — переменившись в лице, протянула Трисс. Её глаза сузились, улыбка стала лукавой, — какой красавец, — нисколько не стесняясь толпы незнакомцев, она пронзительно посмотрела на Ханбея и продолжила, — будь ты бетой, я бы влюбилась, но, увы, готова поспорить, что ты — омега и меня опять ждет тотальный облом. — Тут она мимолетом осмотрела всех и отвернулась, посмотрев через прозрачную дверь на улицу, пробормотала, вздохнув, — и почему всегда все парни моего вкуса оказываются омегами? Несправедливо… — Продержавшись так пару секунд, она снова повернулась ко всем, продолжив, — хотя единственным исключением является Рой. Но кем же он оказался? Бетой? Ха! Конечно же, в таком единственном исключении он окажется именно альфой! Всё! Я умываю руки, с меня довольно! — И она вновь отвернулась в сторону прозрачной двери, в этот раз упершись локтем в стол ресепшена и подперев ладонью лицо. — Ата-та… — Сарутоби одним словом выразил реакцию многих. Далее все молчали. — Что ж, — Рейд, почувствовав, что обстановка стала неловкой, решил ее сменить, — давайте же пойдем дальше. И когда все дружно пошли за Роем, Трисс вновь подала голос: — Эй, беленький! Не забудь зайти ко мне за билетом в музей! Наблюдавший за этим с самого начала разговора Кодзюро едва сдержал смешок, прикрыв рукой нижнюю часть лица. От «беленького» это не укрылось, и он, сравнявшись, прошипел: — Могу и для тебя захватить. — Буду премного благодарен. — Обычным тоном прозвучал ответ. — Правда? — Да, с тех самых пор так и мечтаю оказаться с тобой в одном пространстве. — Я восприму это не как сарказм. Ты не против? — адресовал ему очередную очаровательную улыбку Ханбей. Стратег Датэ не ответил, но совершенно отвернул взгляд. Это немного задело Такенаку. Да и в голосе прозвучало лишь равнодушие. Он фыркнул, но не отошел, дабы не сбить порядок. Тем временем они спустились на этаж ниже, то бишь, в подвал. Но перед их глазами предстал далеко не темно-серый заброшенный всяким хламом подвал. Всё было просто ослепительно белым, а сам подвал представлял из себя бассейн большого размера. Разумеется, тут были и душевые с раздевалками, для альф, двух видов бет и омег. Пять трамплинов, как и пять дорожек в самом бассейне. Сауна, шезлонги, различный инвентарь для плавания. Водная гладь завораживающе блестела от потолочных ламп, хотя выглядела настолько чистой, что казалось, будто она и освещается настоящим солнцем. — Хоть где-то… — вздохнул пират, оглядев все. Некоторые понимающе взглянули на него. — В общем, не будем задерживаться и пойдем в столовую. Время обеда и нормальной еды! — Весело сказал Рой, развернувшись к лестнице. — В конце концов, можете сюда вернуться немногим позже. — Ну, ладно. — Саске пожал плечами, первым отвернувшись от созерцания воды. И все постепенно начали подниматься обратно за рыжеволосым. За исключением беловолосого пирата, который, всматриваясь в водную гладь, вспоминал родное море, свой корабль, своих подчиненных — до безрассудства преданных бездельников. Мори же, следовавший за всеми, остановился на одной из ступеней и, повернувшись полубоком, бросил спокойный взгляд на Чосокабе — он понимал его чувства. — Не задерживайся, — послышался вдруг ровный голос Мотонари. Моточика удивленно обернулся и наткнулся на его понимающий взгляд. Настолько новое впечатление, что Чосокабе воздержался даже от привычной ухмылки и, повернувшись, последовал за всеми. Впрочем, не забыв кинуть последний взгляд на равномерно качающуюся толщу воды. Так они спокойно поднялись в столовую. На раздаче к тому времени красовалась разнообразная еда, приготовленная в достаточном количестве, в конце концов, она была сделана не только для них, но и для персонала. Рой мигом подбежав к одной из бет, произнес торопливо, казалось, какой-то смешанный коктейль из слов, как всегда, со своей доброжелательной улыбкой. Повариха ответила ему тем же и поспешила удалиться на кухню. — Ну-с, ребятки, чего бы вы хотели заказать? — Весело спросил, казалось, появившийся из ниоткуда опять же высокий коротковолосый шатен. Только вид у него был не такой, как у тех людей в черных смокингах. Этот же выглядел до безобразия простым и в то же время с какой-то приятной изюминкой. Со смугловатой кожей, отросшей щетиной на щеках и подбородке, легкими мешками под глазами, слегка тускловатыми темно-зелено-карими глазами и небольшим шрамом, проходящим диагонально слева направо через губы, и потому он выглядел немного странно. Казалось, что для полноты картины ему не хватает сигареты во рту. Это был бета в возрасте тридцати четырех лет. Немного опешив, «ребятки» всё же призадумались над тем, что же можно было бы поесть. — Что ж, тогда я бы хотел темпуру и окономи-яки, — дружелюбно сказал вышедший вперед Кейджи. Услышав подобные слова, лицо неизвестного беты скривилось в непонимании, как будто ему показали летающего крота. — Э-э… Рой? — Вопросительно уставился он на рыжеволосого. — Просто приготовь им рис с морепродуктами. — Как-то неожиданно отмахнулся Рой. — Заказ принят. — И неизвестный бета удалился в сторону кухни. — Данна, а что бы вы хотели? — Обратился к Санаде Сарутоби. — Данго… — Задумчиво протянул Юкимура. — Только? — усмехнулся Одноглазый Дракон. — Помнится, после хорошего дня онигири были весьма кстати. Так что… Дракон осекся, Молодой Тигр мягко смотрел на него с легкой улыбкой. Он переживал всё это не меньше остальных, но держался собрано и спокойно. А сейчас его визуальный барьер дал слабину и, этот мягкий ностальгирующий взгляд с уставшей улыбкой были лишь отголоском тех сверкающих задорных глаз и радостной улыбки, что сейчас подразумевались им. И лишь на миг в голове Докуганрю пробежала мысль: «Надеюсь, никто, кроме меня, не увидел этого». Санада же, отвернувшись, смотрел прямо, восстановив свой визуальный барьер. А вдогонку той мысли пробежала следующая: -«Не хочу, чтобы мой соперник показывал свою слабость кому-нибудь другому», — подумав так, Масамунэ, тоже отвернувшись, посмотрел прямо, скрестив руки на груди. И каждый из них, заказав что-то желаемое, либо просто повторив то, что сказал предыдущий, в конце концов нашел свое место за столом. Правда, сказали они всё это Джилрою, оставив его стоять и дожидаться поварих. Впрочем, память у рыжеволосого альфы была превосходной. Дождавшись одну из быстро несущихся бет, которой в ходе перечисления всего и вся все-таки пришлось написать приличный список. Расположились они, как и ожидалось, по кланам: трое из Датэ сели за четырехместный стол, вскоре к ним по предложению Шигэзанэ присоединился Кацуиэ. Юкимура с Саске сели за другой такой же стол. Такенака, Ишида, Сакон, Токугава, Чосокабе, Маэда и Сайка сели за восьмиместный стол. Котаро, как и Мотонари сели по одному за четырехместные столы. — Мо-ори! — протянулся по помещению дружелюбный голос пирата, отчего Мотонари нервно дернулся. — Не желаешь составить нам компанию? — Вас и без того слишком много, — холодно ответил Сын Солнца, скрестив руки на груди и сложив ногу на ногу. — Так и помрешь в одиночестве, — проговорил Моточика. — Старый, немощный… — Урусай*, — с тем же льдом в голосе холодно произнес Мотонари. — Пф, — последовал ответ. — Ну, каково осознавать, что теперь мы здесь задержимся? — начал Кейджи. — Не нагнетай, карасу**, — ответила Магоичи со вздохом. — Карасу? Ты меня путаешь с одноглазыми братьями, — наиграно обижено произнес Маэда. — Своими словами ты уже почти заслужил это прозвище, Кейджи. — Спокойно продолжила Саяка. — Хах, — легкая усмешка секундно промелькнула на лице. — Я чувствую себя более менее счастливым, — попробовал сменить тему Маэда. — А то взглянешь на всех — жить расхочется. — Так не тебе же завтра с метаморфозами просыпаться, — усмехнулся Чосокабе. — И я этому несказанно рад, — весело ответил Кейджи, — только не съешьте меня. — Меня это тоже обошло, — послышалась мягкая усмешка от рыжеволосой девушки. — Одни непонимающие вокруг, — со вздохом улегся на стол, растянув руки, пират, и тем самым уловил недовольные взгляды от «омег». — Что? — Непонимающие… — приложив руку к лицу, удрученно проговорил Такенака. — Давайте сменим тему. — Весна заканчивается, — высказал первую мысль бродяга. — Видишь повод для радости? — мрачно спросил Ишида. — Скоро лето, — закончил последовательную цепь Кейджи, дернувшись от этого самого мрачного взгляда. — А почему бы и нет? — поддержал Токугава. — И вправду, пора бы отвлечься. — Хм, — тихо послышалось от Мицунари в ответ. Ничей вынужденный оптимизм он не разделял. Ярко выраженного интереса к Кацуиэ из Датэ никто не проявлял. Все сидели молча, краем уха слушая, о чем говорили семь других за столом подальше и Мори. — Что-то у нас как-то скучно, — подал голос Масамунэ, порвав когтями тишину. — Развеселить тебя? — с усмешкой вопросил его Шигэзанэ. — Мне утром хватило, — без энтузиазма ответил Докуганрю, растекаясь локтем по столу и опираясь на ладонь лицом. Кацуиэ просто молча наблюдал за этим. Да, это были новые люди, к которым он проявлял некоторый интерес. Хладнокровные, несколько горделивые, полностью оправдывающие холодный знаменный синий цвет. — Тогда не жалуйся, — вздохнул Скорпион, скрестив руки на груди. — Или же ты предлагаешь что-то поинтереснее? — Я предлагаю добавить огня, — ухмыльнувшись, ответил Масамунэ, отклонившись на спинку стула и повернув голову в сторону Санады. — Ой, красненький, не желаешь составить дракону компанию? — Говорил же… — тихо произнес и повернул в сторону голову Шигэзанэ. — Лучше молчи, — посоветовал Катакура. — «Красненький» сейчас занят, — ответил за Юкимуру Саске, скрестив руки на груди и выразительно посмотрев на Масамунэ, приподняв бровь. — Да ладно вам, подсаживайтесь к нам, а то с этими слишком скучно, — с ухмылкой сказал Одноглазый Дракон. — Я так полагаю, никто не против? — Тут он посмотрел на сидящих с ним за одним столом и, почти сразу отвернувшись обратно, бросил, — никто не против. Ну так как, красненький? — Данна, ну что? — спросил Сарутоби. — Пересаживаемся, Саске, — только и ответил Санада, даже не посмотрев на него. — Great, — тут же произнес Масамунэ, не теряя своей ухмылки. — Садись рядом со мной, Санада. — А потом добавил, — и просто сдвиньте свой стол к нашему. — Рёкай***, — ответил Молодой Тигр и, вместе с Саске сдвинув стол по совету Докуганрю, сел рядом с Одноглазым Драконом. — Эх… — Удобно было, конечно, но пересесть пришлось. Вместе со стульями оба… В итоге Саске сел рядом с Шигэзанэ, полагая, что в общении с ним будет легче. — Ну-с, Санада, рассказывай, чем ты занимался до перемещения сюда? — Спросил Докуганрю, вновь опершись локтем на стол и подперев лицо ладонью. Он не без хитростного интереса смотрел на Юкимуру, не обращая внимания на остальных. А и без того вечная ухмылка, живущая на его лице, не собиралась никуда уходить. — Я сражался с Мотонари-доно в Сацуме. — Спокойно ответил Юкимура. Остальные молча слушали беседу соперников, не собираясь встревать. Рассказать, конечно, было что, но едва ли до этого было дело. — Ооо, и чем же это закончилось? — В том же тоне спросил Докуганрю. — Победой, — коротко ответил Санада. — Чьей? — Моей. — Я даже не сомневался. -«Как и всяк сидящий здесь», — подумал Саске. — А вы, Масамунэ-доно? — Я, — Тут Одноглазый Дракон откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди и посмотрев прямо. — Я сражался с Тоётоми. — И вы победили? — задал очередной вопрос Санада. Масамунэ только открыл рот, дабы сообщить о своей великой победе над «обезьяной», как раздался жизнерадостный и приближающийся голос Роя: — Эй, друзья, извольте откушать, ваша еда готова! Но один я всё это не потащу, так что ноги в руки и бегом помогать мне! Некоторые поднялись со своих мест и подошли к Рейду, чтобы взять еду и отнести ее на столы. Когда все было на своих местах, они расселись по местам, включая и Роя, присоединившегося к большой компании из семи человек. — Надеюсь, вы не против, — улыбнулся он. — Конечно, не против, — улыбнулся в ответ Токугава. — Эх, не судьба, Мори, не судьба, — покачал головой Чосокабе. — Ты даже не представляешь насколько я рад этой не судьбе, — так же хладнокровно как и в тот раз ответил Мотонари, расцепляя палочки и приступая к трапезе. — Да, я тоже точно так же прячу свое сожаление, — хмыкнул Моточика, посмотрев на еду. Эти слова Сын Солнца даже не удостоил своего внимания, продолжая есть с невозмутимым видом, да ещё так, как едят настоящие аристократы, в число коих он и так безоговорочно входил. Пирату уже тоже было все равно, он, как и все, приступал к горячей и вкусно пахнущей трапезе на столе. Впрочем, далее весь обед прошел в почти полной тишине. В конце концов, все они были очень даже голодны и уплетали всю еду за обе щеки. Конечно, каждый это делал по своему — кто-то с присущей ему интеллигентностью, а кто-то, не стесняясь, буквально «уплетал всё за обе щеки». Так прошло довольно приличное время. Все уже успели доесть и отнести еду обратно, а Рой, сообщив всем, что им пора подняться в тот самый кабинет, в котором проводилось обследование, но на сей раз — за выдачей предметов первой необходимости в данных условиях. И вот, поднявшись на четвертый этаж, но не с той стороны, где находятся их комнаты, Джилрой так же показал им месторасположения медицинского кабинета. Оказывается, он находился справа от той самой комнаты, которую они посетили первой после прибытия. Странно, что они раньше не обратили внимание на висевшую на этой двери табличку, раскрывающую суть и секрет данной комнаты. Но не в этом суть. Теперь же, зайдя в тот самый кабинет, они расселись так же, как и сидели в первый раз, внимательно смотря на Роя, поднявшегося на подъем к Райнхарду и Ёшикаве. — Ну, что же, — начал Смит. — Мы приготовили для вас всё необходимое. Рой, раздай им. Рейд послушно приняв кучу пакетов в свои руки, устремился к прибывшим и каждому раздал индивидуальный пакет. Она были похожи по комплектации, но всё же немного отличались по содержанию. В каждом пакете находились: зубная щетка (забавно, что для каждого она была их любимого цвета, и нечего удивляться тому, откуда они это знают, ведь в анкете, которую всем раздавали в начале, был вопрос про любимый цвет. Впрочем, такой же трюк был провёрнут и с одеждой, что уже можно было заметить), мыло (обычное, белое), полотенце маленькое и большое (опять же цветовая гамма), влажные и сухие салфетки, дезодоранты (хотя их первостепенность была натянута, но Райнхард настоял на них, ссылаясь на ненавистный им запах пота). И некие отличия. В пакетах для омег также были обнаружены: противозачаточные таблетки, таблетки для «усмирения желания и омежьих чувств», специальный дезодорант, маскирующий под бету, а именно скрывающий запах омеги, как течного, так и нет. И презервативы (а куда же без них?) И отличия пакетов для альф: таблетки для «усмирения желания и альфьих чувств» и презервативы. Да и у бет, как дополнение, тоже были презервативы. — Этот начальный набор необходим, чтобы вы жили комфортно здесь, в этом мире. Пожалуйста, пользуйтесь. — Отчеканил Смит. — Спасибо огромное, — ответил за всех Кейджи. — Стойте, — прервал Моточика, вытащив блистеры презервативов. — Я не уверен, что это понадобится нам сразу — среди нас нет пар. — Ну… — протянул Джилрой, немного смутившись бесцеремонности пирата. — Нас обязывают включать это в выдаваемые пакеты, а то мало ли. К нам и пары попадались. Мы не можем нарушать правил. — Ясно, — ответил Чосокабе, засунув все обратно и подперев лицо ладонью. После этого им сразу же объяснили что да как. Впрочем, никто особо в лице не переменился, хотя внутри каждого всё бушевало. Им и так хватило впечатлений за сегодняшний непростой день. Закончив с объяснениями, все были свободны. Они вышли в коридор. Масамунэ, не теряя времени, сразу ухватил Юкимуру за его футболку. — Эй, Санада, как насчет поединка в спортзале? Только раздалось слово «поединок», как глаза Молодого Тигра вспыхнули ярким воодушевленным огнем. — С удовольствием, Масамунэ-доно! — С нескрываемым энтузиазмом ответил Юкимура. — Good, — протянул, Докуганрю, ухмыляясь. — Ой, Шигэ, отнесешь мой пакет в комнату? — Я тебе что, служанка? — Приподняв бровь, возмутился Скорпион, но всё же спокойно спросив. — А, Саске, ты отнесешь мой? — Тут же спохватился Юкимура, посмотрев на Сарутоби. — Но данна… А как же ваше оружие? — О! Точно, Масамунэ-доно. Как же наше оружие? Выходящий в тот момент из комнаты Рой, услышав это, весело ответил, что их оружие восстановили и что оно сейчас находится в их комнате, рядом с доспехами, в шкафах. Услышав это, Масамунэ с Юкимурой переглянулись и рванули быстрым шагом до своих комнат и, оставив да взяв всё необходимое, направились прямиком на шестой этаж. Выходя из помещения вместе со всеми, первой мыслью Такенаки был тот самый музей, к которому он и проявил интерес. Ах да, и надо бы забрать билеты у Трисс. Стратег передал свой пакет и пакет Мицунари Сакону, чтобы тот оставил их в их комнате. — Насколько я помню, я обещал и тебе билет захватить? — обратился он к Кодзюро, на этот раз подождав, пока тот сравняется с ним. — Да, ты прав, — ответил Катакура, взглядом провожая Масамунэ и Шигэзанэ, точно зная, куда каждый из них собирается. Свой пакет он так же отдал Скорпиону. — В таком случае тебе стоит отправиться со мной. — С чего это вдруг? — Решил, что будет странно, если я возьму два билета на одного себя. — Все еще заботишься о том, что могут подумать другие? Хорошее качество. — Усмехнулся Правый Глаз. — Ладно, пойдем уж вместе. Так они спустились на первый этаж к ресепшену, где Трисс читала журнал. — О, беленький, ты вернулся! — Радостно сказала Трисс, только увидев Такенаку, и, поднявшись, улыбнулась. — Я вижу, ты и дружка с собой прихватил. За билетами, да? — Да, Трисс, — так же мило улыбаясь, подошел к ней Такенака и протянул руку. — Кстати, меня зовут Ханбей. — Обязательно запомню, красавчик, — подмигнула ему с каштановыми волосами бета, — вот ваши билеты и карта, здесь отмечен путь до музея. Ханбей, вы разбираетесь в картах? — Я — стратег, и вся моя жизнь прошла с ними — были ли это составленные мною маршруты или же просто карты местности, — ответил он улыбаясь. — Как увлекательно, — с улыбкой ответила Трисс. — Ну, раз уж вы не нуждаетесь в объяснениях, то приятно вам провести время. — Благодарю, удачного дня, — слегка склонил голову в знак уважения беловолосый стратег и направился к выходу, кивнув Правому Глазу, который тоже пошел за ним. Таким образом, им осталось лишь найти путь, что для них было ничем.***
Тем же временем, Иэясу предложил Мицунари пойти вместе с ним. В конце концов, Токугава обещал Ханбею присматривать за беловолосым генералом. К небольшому удивлению, Ишида не отказал в предложении, и они дружно свалили свои пакеты на Сакона и отправились вниз. Сначала они решили пойти в комнату отдыха, так как туда более никто не пошел. Усевшись на диван и оценив его удобность и мягкость, Иэясу подозвал Мицунари, указав ему на место рядом с собой. Мицунари не стал отказываться и сел на предложенное ему место, в конце концов, он сам согласился идти с Токугавой. Впрочем, он не жалел об этом, с Иэясу ему было спокойнее, в конце концов, в детстве они много времени проводили вместе. Старые друзья? Кто знает. — Смотри, здесь столько всего странного, — заговорил Иэясу, открывая один из журналов, лежавших на кофейном столике перед ними. Беловолосый присмотрелся к журналу с кучей кричащих надписей и наляпанных друг на друга фотографий, облепленных текстом. На какой-то момент это привлекло его внимание и он следил за содержанием страниц, перелистываемых шатеном, но вскоре ему надоело, и он откинулся на спинку дивана и посмотрел в потолок. — А тут похоже много чего интересного происходит, — весело сказал Токугава и посмотрел на Ишиду. — Тебе скучно? — Послышалось расстройство в голосе. — Я просто устал, — прикрыв глаза, ответил Мицунари. — Тогда не хочешь прогуляться вокруг здания? — Вновь улыбнувшись, спросил Иэясу. Идея показалась заманчивой, свежий воздух должен же хоть как-то проветрить голову. — Пойдем, — согласился Мицунари и сразу же поднялся с дивана, последовав к выходу из комнаты. А Иэясу, приободрившись, последовал за ним. Так они спустились на первый этаж и подошли к ресепшену, за которым сидела, читая один из таких журналов, шатенка. — Извините, Трисс, вы не подскажите, где можно прогуляться? — Поинтересовался Токугава. Девушка же, услышав, что к ней обратились, тут же встала, отложив журнал. — Ещё как подскажу, — сразу же улыбнулась бета, — у нас здесь есть замечательный тихий парк — самое то, что надо для прогулок, к тому же он буквально через дорогу. Правда, выйдя из здания, вам придется повернуть направо и завернуть за угол, пройти до следующего угла и повернуть налево, переходя через дорогу и, ву-аля, парк! — Большое спасибо, Трисс, — улыбнулся ей и такой новости новоиспеченный альфа. — Не за что. А вам случаем карту не нарисовать? Не потеряетесь? — Спросила Трисс. — Нет, спасибо, вы и так всё прекрасно объяснили, — ответил Иэясу, продолжая улыбаться. — Может, пойдем уже? — Спросил, не выдержав, Мицунари. Его почему-то раздражало такое «улыбчивое» и «светящееся» общение. Он скрестил руки на груди, а его раздраженность была заметна на лице. — Оу, — только и ответила Трисс. — Что-то не так? — Спросил беловолосого Токугава. Но ответа не последовало, разве что Мицунари отвернулся. — Кажется, вашему другу надоела наша болтовня. Удачной прогулки, — проговорила бета и уселась в свое кресло, беря в руки журнал. — И вам всего хорошего, — ответил ей шатен, — Мицунари, можем идти. — Наконец-то, — только и ответил Ишида, направившись к выходу. Выйдя из здания, они прошли по указанному Трисс маршруту. Шли они в полной тишине, но рядом друг с другом. По пути они не встретили никого из местных жителей, они разве что виднелись по разные стороны улиц, но и то в небольшом количестве. Возможно, большинство или сидит дома, или на работе. Хотя кто их знает, чем они занимаются. А тем временем, парочка старых друзей перешла дорогу, и перед ними предстал открытый вход в парк. Он был огорожен невысоким белым каменным забором, из-за которого сразу же виднелись разнообразные деревья, кусты, цветы и широкие тропинки с лавочками, а в центре прямой дороги, проходящей через весь парк от двух входов, стоял большой фонтан. — Красиво, — вырвалась первая мысль Иэясу. — А, — согласился Мицунари, выдохнув. Здесь и правда пахло свежестью, дул прохладный ветерок, но в целом было тепло, хотя, наверное, не помешала бы пара ветровок, но и так сойдет. Они зашли в парк, идя по центральной дороге к фонтану. По пути осматривали разнообразные растения, особенно их взгляд приковала красивая желтая мальва. От неё шел дивный мускусный аромат, а сама она была очень нежной и пышной. Конечно, в этом парке она была не одна, здесь было достаточно много разных сортов просвирника. Из них были сделаны замечательные композиции. Иэясу наклонился и, вдохнув аромат мальвы, расплылся в мягкой улыбке. — Навевает воспоминания, — нежно произнес Токугава, чей камон**** украшал сей прекрасный цветок, а вернее, три его рифленых листка. — Идем дальше. О! Сядем на ту скамейку, напротив фонтана. И они направились к ней. Добравшись до неё, сели рядом, откинувшись на стоящий за ними каменный «пьедестал» для растений и вытянув ноги. Ишида сидел слева от Токугавы. — Хорошо здесь, — протянул Иэясу, складывая руки за голову. В ответ Мицунари кивнул, его взгляд устремился на фонтан. Красивые капли, поиграв на солнце, тут же скрывались в толще воды. Беловолосый генерал был рад, что Иэясу вытащил его прогуляться. Чистый воздух, освежающий ветерок, приятный запах зелени и цветов, свежесть брызг воды — всё это расслабляло. И Ишида, прикрыв глаза, задремал. Иэясу же, вскоре заметив, как его друг погрузился в мирный сон, мягко улыбнулся. Он был рад, что смог отвлечь Мицунари от насущных забот. Сам же, устремив свой взор в небо, предался мыслям. Вскоре ветер стал прохладнее, и Мицунари проснулся. Разлепив глаза, он обнаружил себя наклонившимся на Иэясу, а свою голову на его плече. Токугава, по всей видимости, тоже задремал, со сложенными одну на другую руками. А по времени прошло явно не несколько минут и даже не час. «Надеюсь, он уснул до того, как я решил сменить место своего сна и прилечь на него…» — Пронеслось в голове Мицунари после того, как он отстранился от мускулистого шатена. Поднявшись, он встал напротив Токугавы и положил ему руку на плечо, на котором он имел наглость вздремнуть. — Иэясу, нам пора возвращаться, — сказал Ишида и слегка потряс его. Глава клана Токугава медленно открыл глаза и посмотрел на Мицунари, а затем огляделся. — Ха-а, кажется, я тоже задремал. Интересно, сколько прошло времени? — Улыбнувшись, сказал шатен, вставая. — Вернемся, узнаем. — Бросив это, Мицунари развернулся к выходу парка, — идем. — Идем, — повторил Иэясу, и они направились к выходу. По пути им всё-таки попались люди, в основном парочки, держащиеся за руки. У Иэясу даже пробежала мысль, взять Мицунари за руку, как когда-то они делали в детстве: когда юный Токугава находил то-то интересное, или когда Мицунари был в плохом настроении или чувствовал себя плохо, он протягивал ему руку, весело улыбаясь, со словами: «Пойдем со мной!». Ишида брал его руку, крепко сжимая в своей и следовал за ним, сияющим как солнце, улыбчивым шатеном, чья сияющая радость отражалась и Мицунари, словно луна, отражающая солнечные лучи, обретая свет. Задумавшись и дав волю воспоминаниям, Иэясу не заметил, как взял за руку беловолосого друга. Мицунари удивленно посмотрел на Токугаву, идущего как ни в чем не бывало дальше и смотрящего ностальгирующим взглядом вперед. И будто эта ностальгия передалась Ишиде, наполнив и его приятными воспоминаниями о детстве, ведь руку он не отпустил, а лишь сжал её крепко, как раньше. Так они и прошли, молча держась за руки, погруженные в свои воспоминания. И отпустили их только перед входом в здание.***
Тем временем остальные же разбрелись по комнатам, походя на курьеров и разнося пакеты — и свои, и чужие. Позже, за неимением других дел, они отправились в комнату отдыха, где уселись на диваны. Увидев, что многие, и именно те, с кем ему хотелось бы стать ближе, были здесь, бродяга с широкой улыбкой едва не подбежал к ним. Сидевшие на удобных диванах воины обратили свой взор. Ничей разговор, как оказалось, Маэда этим не прервал — была полная тишина. — У меня предложение, — начал он, — поднимемся на крышу? С высоты очень неплохой вид. А потом вернемся в комнату отдыха. Некоторые переглянулись, другие кивнули. — Без проблем, друг, — оскалился пират и встал с места. — Саяка, ты? — Хм… — девушка более ничего не ответила и тоже поднялась с места — она согласна, к огромной радости Кейджи. — Хм, думаю, нам тоже стоит присоединиться? — Сакон оглядел всех вокруг. Затем так же поднялся с места. — Ну, давайте же, ребята! — Энтузиазм Маэды так и плескался через край и все-таки имел успех — в конце концов, сидеть остался лишь Мотонари, которого пират тоже пытался вытащить на воздух, однако тот отмахнулся мрачным «Не мешайся». Однако усилиями Скорпиона они уговорили и Кацуиэ присоединиться к ним. Солнце еще не дошло до зенита, но обдавало ощутимой теплотой, щедро рассыпая свой свет на все, что находилось под ним. Не обделило оно и поднявшихся на крышу нескольких человек, расположившихся на скамьях около тонко и приятно пахнущих цветочных клумб. — И зачем ты нас привел сюда? — спросила Магоичи. — Развеяться… — растерянно ответил Кейджи, сидя напротив нее рядом с Моточикой. Тот хлопнул друга по плечу и начал сам: — Да ладно тебе, Саяка, мы и сами всегда пытались так же посидеть все вместе. А тут шанс выпадает, понимаешь? — Да, понимаю. — Сухо ответила она. Рядом с ней тихо-мирно сидел Шибата, сам не знавший, зачем он здесь, волей-неволей оказавшийся объектом изучения для Шимы. — И все-таки, скажи, — сменил тему Сарутоби с полуулыбкой и обратился к Шигэзанэ, стоящему в стороне от других, — почему ты — альфа? — Сам без понятия. Может, потому что я — Датэ? — С тем же тоном ответил вопрошаемый. — Даже так? — усмехнулся Саске, явно почуяв в нем интересного собеседника. — А ты проведи статистику. — Парень снял с себя маску. И хоть все уже успели изучить его тонкие черты лица, но еще раз вгляделись. Не слишком он напоминал альфу внешне. — Ты тут почти единственный, о ком мы знаем мало. — Вмешался другой альфа — Сакон. — Расскажешь о себе? — Ничего особенного, я — обычный воин. — Просто вы с Докуганрю-но-данна похожи, — заметил Саске. — Как братья. — Мы и есть братья. Двоюродные. — С небольшой полуухмылкой проговорил Скорпион. — По отцу или по матери? — Ни за что не догадаетесь — и по отцу, и по матери, — усмехнулся парень. — Я не удивлен, — выдал Саске. — То-то вы так похожи. Солнце все поднималось, и тепло уже переходило в жар. Но, в итоге, все они разошлись обратно по комнатам. Впрочем, Котаро, как ушел в свою, так и не выходил из неё.***
В то же время Кодзюро с Ханбеем уже дошли до музея. И, показав свои билеты охраннику, вошли внутрь. Это было огромное помещение, оформленное в сдержанных и холодных пастельных тонах, особо не привлекающих внимания, дабы вошедшему легче было сконцентрироваться на объектах и информации, предоставляемых данным учреждением. Тем не менее, архитектурное исполнение и дизайн все же вызывали должное восхищение, как и ровные ряды разумно сгруппированных экспонатов с табличками и небольшой информацией о них. Над дверями висели огромные электронные часы. Мраморные полы, чистые настолько, что почти полностью отражали стоящие на них предметы; аккуратные широкие окна, освещавшие залы дневным светом; легкий шлейф тюлей, колыхавшихся от ветерка, и полная тишина, вызванная отсутствием других лиц и шума на улице, — это представляло собой почти райский уголок для тех, кто не сумел отдохнуть и переварить услышанную утром информацию. Началось все обыденно — несколько шагов, чтобы добраться до ближайшего предмета, внимательный взгляд и полминуты, чтобы прочитать написанное на табличке, пока тот, с кем ты вошел сюда, проделывает то же самое с другой стороны зала. Ни слова в адрес друг к другу, ни взгляда. Пока эта тишина была кстати как никогда. Старинные рукописи и книги, бесценные предметы искусства, различные изделия из дерева, потрескавшейся глины и местами потемневшего металла темно-серебристого оттенка — все это несло в себе отголоски прошлых эпох. Призывающе смотрели на них мертвые глаза скульптур. Пусть они и были не совсем похожи на человека, но, тем не менее, от них веяло чем-то знакомым, заставляющее сердце пропустить удар. Под стеклами находились разного рода миниатюры, покрытые лаком; чайная посуда из керамики с едва заметными трещинками, сделанные старательными руками мастеров-художников гравюры. И, пожалуй, самые яркие экспонаты — облачения самураев и их оружия. Все же было во всем этом что-то, заставляющее дыхание замереть. Двигаясь от одного предмета к другому, в полной тишине, лишь изредка нарушаемой звуком отстукиваемых шагов, они оба, до этого полностью поглощенные изучением предметов, всё же несколько странно почувствовали себя, когда от находок древности добрались до экспонатов шестнадцатого века. Кроме доспехов, оружий, щитов, здесь была и достоверная информация об обладателях этих вещей. Но нет, с самого начала новым здесь для них не казалось ничего. Словно повторение уже знакомого материала, только в более глубоком виде. — А тут довольно интересная информация нашлась… — Ханбей все же решился нарушить уже довольно продолжительную тишину. Эхо негромкого ироничного голоса звучно отразилось от стен зала. — Прям не знаю даже, как реагировать. — Неужели новый компромат? — Прошло некоторое время, пока стратег Датэ ответил, но после этого сразу же начался равномерный стук шагов по направлению к Такенаке. — Не угадал. — Хмыкнул тот, когда Кодзюро остановился рядом с ним. Беловолосый стратег со странным удовлетворением пронаблюдал за сменой эмоций на лице Правого Глаза. Сначала — небольшое удивление, затем — внимательный напряженный взгляд, пробегающий по строкам. Последние слова текста были сопровождены уже помрачневшим взором. — Мало что стыкуется, правда? Особенно мне нравится часть с присоединением, — полуулыбка и откровенно веселящийся взгляд словно призывали ответить в той же манере. Скорее всего, именно этого Ханбей и добивался. Катакура молчал. Вроде бы знакомый сюжет истории, словно бывший все это время в его голове, совершенно не укладывался с тем, с чем он сталкивался лишь пару дней назад. Он прожигал взглядом то, что когда-то принадлежало их клану Датэ. Вся история — от его основания и до слияния в общей массе народа — стояла перед ним. Разум, приспособленный к этому миру, ее принимал, однако душа яро отторгала. Глаза закрылись, крылья носа едва вздернулись от усмешки. Такенака испытал легкое разочарование, но понимание того, что большей реакции от Катакуры все равно было бы не дождаться, пришло мгновенно. — А тебе б все-таки следовало согласиться, — продолжил он наигранным печальным голосом, — как здесь. Но нет, от тебя зависел целый ход истории, а ты его разрушил… — Хватит об этом, — донесся до него слегка раздраженный, впрочем, как и всегда по отношению к Такенаке, голос. И, что было ожидаемо меньше всего, Ханбей ничего не ответил. Отвернулся и отошел к другой стороне зала. Но откуда Кодзюро мог знать, что под этим действием тот просто спрятал свою улыбку. Вновь наступила непроницаемая тишина, теперь же совершенно неуютная. А как тиканья от электронных часов и быть не могло, так и время от этого быстрее не становилось. Предметы, клан, информация, пара шагов — порядок был нерушим и оттого невыносим. Даже для того, кто к нему приучен был с ранних лет. — Хороший способ — пытка тишиной. — Теперь же была очередь Правого Глаза рассеять пелену молчания. — Ты сам этого пожелал, спешу тебе напомнить. Причем не в самой мягкой форме. — Словно в отместку, стратег Тоётоми тоже немного протянул паузу, прежде чем ответить. — Неужели совесть мучает? — Есть немного. — Тень раздраженности сменилась едва различимой мягкостью в голосе, что сразу же насторожило беловолосого стратега. — За меня переживает сам Правый Глаз Дракона? Я польщен. Я бы даже поклонился в благодарность, но, увы, обстановка не та. — В ответе просквозили наигранные благодарные нотки. — Провокатор из тебя отличный. И ты прекрасно умеешь раздражать. — Льстец чертов. Теперь в следующий раз у меня ж рука на тебя не поднимется. — Очень надеюсь, что и язык не повернется. Они до сих пор стояли спиной друг к другу около противоположных стен, но это не мешало им вести диалог, сопровождаемый ироничными интонациями, полный скрытых насмешек в адрес друг друга, который забавлял и злил обоих одновременно. Загвоздка ведь была и в том, что словесную дуэль проигрывать никто из них не желал. Но оба понимали, что, если этому не настанет конец, рано или поздно у кого-то все же «поднимется рука». А здесь такое было недопустимо. — А этого я тебе не обещаю, прости. — С легким смешком ответил Такенака. На это «собеседнику» было нечего ответить. — Признаться, я так удивился, когда ты не был рад видеть меня в нашей последней битве. — После недолгого молчания Катакура решил сократить дистанцию между ними. — Правильно. Мой пес с цепи сбежал. Да еще и на меня напал. Кто такому обрадуется? — Услышав шаги сзади, Ханбей повернулся к нему лицом с невыносимо дружелюбной улыбкой. — Твой? — Переспросил недовольный такой наглостью Правый Глаз, остановившись перед ним на расстоянии чуть больше вытянутой руки. — То есть, тот факт, что тебя назвали псом, не напрягает вообще? — Тут слова уже явно были пропитаны ядом. — Нет, я… — Он замолчал: исход небольшой дуэли уже был ясен. Уголки губ слегка поднялись, глаза закрылись. — С победой. — Спасибо. — Такенака удовлетворенно кивнул. Ровно через минуту молчания взгляд его посерьезнел — он явно был погружен в свои мысли, остро касающихся их нынешнего положения. — Так странно осознавать, что мы все меняемся, знаем то, что раньше в глаза не видели. И как ты думаешь, что-то изменится между нами всеми? — Это был вопрос с подвохом? — Вздохнул Кодзюро. — В этот раз, очевидно, нет. Нереальный и совершенно другой мир, к которому мы, сами того не замечая, быстро привыкаем. А что касается всех наших отношений, думаю, изменения все же будут. Медленные, и потому незаметные. — Голос Ханбея стал ровным, в нем пропали какие-либо эмоции, а сам он смотрел в сторону, не моргая. — Переживаешь? — Повинуясь внезапному порыву, Катакура шагнул вперед и положил Такенаке на плечо ладонь, отчего тот вздрогнул и обратил на него спокойный взор. Точнее сказать, успокоившийся. — Впрочем, я с тобой согласен: это мир, никак не похожий на наш, да и вряд ли имеющий к нему отношение. С другой историей, другими течениями событий. Я не оптимист, но не думаю, что случится какая-нибудь серьезная неприятность. — Мы полностью изменимся к завтрашнему или послезавтрашнему утру. Многое бы отдал, чтобы узреть реакцию каждого на посторонние запахи других, — беловолосый стратег вновь легонько улыбнулся, чувствуя тепло чужой ладони на плече. И даже не подозревая, какую неловкость испытывает ее обладатель, не сумевший на секунду совладать с чувствами. — Хм, шока это вызвать не должно. — Ладонь Катакуры все же решила соскользнуть с чужого плеча. — А вдруг среди них окажутся истинные пары? — Расстроено проводив ее взглядом, Такенака вздохнул. — Но думаю, что течки у омег начнутся не сразу. У многих, по крайней мере. — Хотелось бы надеяться. Организмы у всех могут отреагировать по-разному на это все. А уж если кто-то из альф потеряет контроль… — Надеюсь, что это будешь не ты. — Усмехнулся Ханбей, вспоминая буквально вчерашний бой. — Твоя потеря контроля будет пострашнее любой другой. — Обижаешь. — Усмехнулись ему в ответ. — Ну, серьезно… Интересно, удалось ли узреть такое кому-то, кроме меня? — В голосе снова прозвучала насмешка. — Нет, ты — единственный счастливчик, способный довести даже терпеливого и сдержанного человека до белого каления. — Ответил Кодзюро в той же манере и, вспомнив спасение своих воинов-заложников и битву в Хоннодзи, добавил. — Другим такое удавалось лишь наполовину. — И себя, и меня похвалил. — Такенака сделал пару шагов к ближайшему экспонату, который он еще не успел посмотреть. — Но, думаю, мы сюда пришли посмотреть все? — Твоя правда. Атмосфера вновь сменилась, теперь же ни без обычного равнодушия, ни без неприязни, что было впервые для них обоих в обществе друг друга. Словно в нее стали проникать волны взаимопонимания и желания подколоть один другого изощренными словцами. Последнее, кстати, ощущалось намного острее. К тому же, что было очень странно для врагов-соперников, они знали слабые места друг друга. Оглядывая, теперь уже вместе, предоставляемые музеем предметы и едко комментируя исторические факты про правителей сего мира, они наталкивали друг друга на желание вести разговор. Но жесты, мимика и даже предложения — все так же были сдержанными, если не сказать скупыми. Они оба следили за своей речью, дабы не выпустить ни одного лишнего слова. Все так же дорожили каждым сантиметром своего личного пространства, не позволяя себе подходить к другому ближе дозволенного. В этом и заключалась некоторая часть их взаимопонимания. — Великолепные художники, однако… — Портреты даймё и выдающихся самураев того времени, каких предметов искусства в их мире не было, нельзя было комментировать без сарказма. — А ведь в то время это считалось шедевром… Поразительно. Стареем, значит? Вот в наше время такого не было, — последнюю фразу Такенака произнес особым акцентом старых мудрецов, которых ему доводилось слушать в детстве. — Нам просто было не до этого. — Спокойно ответил ему Катакура, созерцая очередной «шедевр». — А вдруг кто-то прилагает огромнейшие усилия, чтобы запечатлеть твое лицо? И именно в таком варианте. Я бы такое у себя повесил, надо же настроение как-то поднимать с утра. — Ну, спасибо. — Беловолосый стратег даже чуточку разозлился. — Меня бы, конечно, радовала мысль, что ты каждое утро вспоминаешь меня, но за такое я бы даже уверовал в высшие силы, чтобы неповадно было. Если они есть, конечно. — Я так много значу, что ты бы решился на такое? — С удивленной усмешкой спросил Правый Глаз. — Неожиданно. — Можешь не тешить свое самолюбие. — С улыбкой вторил ему таким же тоном Такенака. — Но ты все же представь — искаженные и неправильно переданные черты лица на листах, резко контрастирующие с идеально ровной маской. — Похоже, стратег Датэ прямо видел перед собой данную картину: в голосе было больше воодушевления, хоть и издевательского. — Без которой тебя, хоть и непривычно, но все же приятно видеть. — Твое лицо от моего удара спасло лишь последнее предложение. Выкрутился. — Ханбей покачал головой и в знак подтверждения опустил уже чуть поднявшуюся руку, затем они оба подошли к следующему экспонату. — Рискну предположить, что для тебя это в новинку, но ты тоже иногда бываешь раздражающим. — Всего лишь иногда, это совершенно не смертельно. — Пожал плечами Кодзюро, сделав заметку на долгую память больше не заговаривать о внешности беловолосого стратега в такой манере. А ведь тому было что защищать — он был хорош собой. Мягко говоря. — Пока что да. — Усмехнулся собеседник. Через довольно продолжительное время в компании друг друга, проведенного среди саркастичных комментариев и неустанных усмешек, им удалось дойти до двадцатых веков. Не забыли они посмотреть и на предметы, которые были завезены в Страну Восходящего солнца в эти века из других стран. Эта эпоха существенно отличалась от предыдущих времен. Словно был совершен резкий скачок в истории — от феодализма до капитализма. Прогресс шел быстро: военная техника, пока что простые, но полезные изобретения, карты, чертежи. Не каждого бы это заинтересовало, но этих двоих затягивало почти полностью, да так, что ход времени им был незаметен. Когда они, просмотревшие если не все, то, по крайней мере, большую часть, направились обратно, то обнаружили, что время близилось к шести вечера. — Мой мир почти пошатнулся: я столько времени провел с тобой в одном помещении и даже не умер. — Усмехнулся стратег Датэ, остановившись перед выходом из музея. — Сам почти немного удивлен: ты вызвал у меня только желание ударить тебя, и то лишь раз восемь. — С такой же насмешливой интонацией ответил ему Такенака, остановившись рядом. — Странно, разве у тебя не было желания убить меня? — Я ведь уже отомстил, разве нет? — Спросил Правый Глаз, решив умолчать про то, что сказанное Ханбею утром почти прямым текстом означало: «Я не желаю твоей смерти». Ведь шанс для самурая найти идеального соперника выпадал меньше, чем раз в жизни. Не зря ведь хотелось не только отомстить за задетую спину Одноглазого Дракона, но и насладиться боем, словно в последний раз, каким он казался тогда. Теперь же он понимал, почему его господин так стремился сразиться с Молодым Тигром. Ведь где же еще может так взбурлить кровь, как не в бою с только твоим соперником? — Больше не имеет значения пытаться забрать твою жизнь. Тем более, здесь, в этом мире. — Ох, надо же, а я переживал. Теперь, наверное, буду спать чуть крепче. — Съязвил Такенака. — Хотя доверять я смогу вряд ли… — В этот раз намного тише сказанных словах проскользнула горечь вперемешку с сожалением. — Пусть я и полностью понимаю цель совершенных тобою действий. — Хах. — Голос Ханбея все же дрогнул. Но затем он заговорил как обычно: ровно, четко и безэмоционально, не считая привычной насмешливости. — Полностью? Уверен, после того, как ты увидел, что я болен, и жить мне осталось немного, ты решил, что я просто хотел найти себе замену, как разумного генерала для армии Тоётоми. Впрочем, ход твоих мыслей мне понятен. И в большей степени он правилен. Возможно, ты не раз задумывался, что наше мышление почти одинаково, на это у тебя по моей милости было достаточно времени. И нет, это не вся цель. Со временем ты поймешь и другую ее часть, пока что незначительную, я в этом не сомневаюсь. Напоследок беловолосый стратег улыбнулся, прямо посмотрев на него, и вышел. Направляясь в свою комнату, он так же улыбался своим мыслям. И мог бы подтвердить, что доволен проведенным временем — ни секунда его не прошла впустую. — «Не можешь не понять. Пока ты воспринимаешь меня не столько как врага, сколько как соперника, но… Соперничество — это что-то большее, чем просто неутомимое желание вступать в схватки и выигрывать, Катакура-кун…» Только к тому времени, как удаляющиеся шаги утихли, Кодзюро хмыкнул. И скрытый смысл слов Ханбея, и непривычно искренняя улыбка оставили глубокий с зазубринами след в его памяти, ставши самым на что ни есть важным объектом для размышлений. — «Во всяком случае, уходить красиво ты умеешь. — Промелькнула конечная мысль в голове, ровно перед тем, как он тоже перешагнул через порог, направляясь обратно к себе. — Посмотрим, к чему все это нас приведет».***
А параллельно с этими событиями Докуганрю и Вакаки Тора***** уже давно добрались до места проведения поединка. Двери в спортзал резко и торжественно отворились. Увидеть этот достаточно просторный зал во второй раз словно было глотком воздуха для этих двоих. Ведь именно здесь они смогут наконец сойтись в долгожданном поединке. А об их диалоге, который был после объявления результатов, никто из них не вспоминал. Более того, он был напрочь позабыт ещё в тот момент, когда был прерван воплем Моточики. В конце концов, для первого, начавшего его, это было всего лишь шуткой, то для второго, отвечавшего, как было не понятым, так и осталось упущенным. Задержавшись в дверном проеме и переглянувшись, они, сверкнув друг на друга предвкушающими взглядами, направились в центр зала. Затем же без слов разойдясь на равное расстояние от центра в противоположные друг от друга стороны и остановившись на какой-то невидимой отметке, развернулись друг к другу лицом. — Well, Sanada Yukimura, I was so long waiting for it. — Ухмыльнувшись, сказал Докуганрю, доставая все шесть когтей из ножен. — Как и я, Масамунэ-доно! — В привычной своей манере ответил Молодой Тигр, вставая в боевую позицию, одновременно с тем, как это же сделал Датэ. — Let`s party! — Пылай моя душа! В мгновенье после этих слов с лязгом метала скрестились катаны и копья, нежно царапая друг друга, не меньше радуясь этой долгожданной встречи, как и их владельцы новому поединку, они, сцепленные друг с другом, вели свой собственный бой. Их хозяева же, не обратив и внимания на эту интимную связь оружий, обменялись несколько озадаченным взглядом. — Даже странно, что мы не заметили этого раньше, а, Санада? — Проговорил Масамунэ, не потеряв ухмылки и следя за эмоциями Тигра. — В этом мире у нас нет элементов… Не получается ни один из приемов. — Санада сначала удивленно смотрел на свои руки и копья, а затем с тревогой посмотрел на Одноглазого Дракона. — Ну, нет так нет, чёрт с этим. Давай не будем отвлекаться и продолжим в стиле old school. — Сказав это, Масамунэ тут же отпрянул, разлучив когти с копьями. И, отойдя на достаточное расстояние, вновь принял боевую позицию. — Вы правы, Масамунэ-доно! Ведь мы так долго ждали этого момента. И ничто нам его не испортит! — Санада тут же воспрянул духом, а в его глазах загорелся исчезнувший в этом мире огонь. — That`s right! Нападай, Санада Юкимура! — О-о-о-о-о, Масамунэ-э-э-э-доно-о-о! — С диким воплем, который явно было слышно за пределами спортзала, Санада, рванув с места, атаковал Датэ, слегка оцарапав ему левую щёку. Масамунэ, конечно, сблокировал этот выпад, но копье всё же смогло его задеть. Наверное, оно отомстило за разлуку его с когтями Дракона. — Good. — Прошипел всё с тем же оскалом Докуганрю и, резко разведя копья в стороны, отбросил Юкимуру в противоположную для него сторону. Санада затормозив своими кедами по паркету, чуть не запнулся. Это было непривычно по сравнению с землей в поле или тем же древесным полом в додзё. Следом атаковал Масамунэ, сделав несколько быстрых выпадов спереди, он начал перемещаться и нападать с трех сторон. Не сказать, что все встреченные Юкимурой удары были идеально заблокированы. Кажется, на плече уже виднелась кровь. Или не только на плече. Но разве можно предположить, что Санада останется в долгу? Заблокировав очередной выпад, он начал стремительное нападение. Так, спустя три часа непрерывного боя (ибо без использования элементных способностей они находились под меньшим давлением), стрелки часов, несколько навязчиво указывали на цифру четыре. Но разве кто-либо из присутствующих мог обратить внимание на эти наглые часы? Нет. Двое идеальных соперников были увлечены друг другом и их сражением. Пожалуй, за такую продолжительность боя можно поблагодарить не только условия и место, в котором они находятся, но и их новую одежду. И так как они оба были в джинсах, их движения несколько ограничивались. И вся битва шла слишком «приземленно» для них — для двух воинов, привыкших воспарять в небо и продолжать поединки там, улетая при каждом таком столкновении чуть ли не в космос в буквальном и переносном смысле. В общем, бой проходил слишком статично для них. С повторением одинаковых черед ударов через некоторые промежутки времени. Да и отсутствие привычной брони сказывалось на внешнем виде обоих самураев. А именно тем сказывалось, что на плечах, боках и ногах в целом были видны красные полосы, прочерки и тому подобные детали. Так за каких-то три часа джинсы обоих из целых стали живописно рваными с дополнительным алым цветом, позже становившимся бордовым. Впрочем, ровно как и футболки. А вот предплечья были нежно украшены разнообразными по величине и оттенкам синяками. Хорошо, что хоть умудрялись сообразить не подставлять голые руки под лезвия. И на том спасибо. А, и конечно же, ещё одной причиной, по которой бой никак не прекращался, естественно, являлось нежелание обоих соперников уступать друг другу. Но рано или поздно они же должны выдохнуться, правда? Спустя ещё полчаса, вспотевшие и исцарапанные, с тяжелым дыханием, они вновь стояли на тех же местах, на которых находились в начале поединка. — Ну, Санада Юкимура. — Тяжело дыша, проговорил Датэ. — Are you ready? — Хa, Масамунэ-доно. — С не менее тяжелым дыханием ответил Санада. И вот, вновь направившись навстречу друг другу и приготовившись к новой череде ударов, они, неожиданно даже для самих себя, просто столкнулись лбами и остались так стоять с опущенными руками. Дыхание оставалось прежним. Они смотрели друг другу в глаза. И, простояв так ещё какое-то время, тишину первым нарушил Молодой Тигр: — Масамунэ-доно, давайте продолжим завтра, но в более подходящей одежде… — Well. Согласен. — Ответив, Датэ отпрянул от Санады, придержав его за плечи, чтобы он не повалился на него. Тигр, поймав равновесие, последовал на лавочку, за уже направившимся к ней Одноглазым Драконом. Оба тяжело и несколько резко опустились на эту лавку. Сразу же на них нахлынула резкая усталость. Видимо, сказалось влияние этого мира. Да и к тому же практически бессонная (а для кого-то и не практически) ночь. Так, они сидели, восстанавливая дыхание, ещё минут десять, сидели в практически полной тишине, нарушаемой лишь тяжелыми вдохами и выдохами. После чего, переглянувшись и улыбнувшись друг другу, они поднялись, взяли свои оружия и спокойно направились на выход из этого пропахшим потом зала. У них ещё есть время до не назначенного ужина (на который скорее всего они не явятся в силу своей усталости), чтобы принять душ. Соленый пот, находящий удовлетворение в жжении царапин, чуть ли не стекал на пол, пытаясь добраться в более глубокие ссадины. — It was a nice party, Sanada. — Проговорил на выходе из спортзала, Докуганрю. — А, — ответил ему на выдохе Санада, соглашаясь. После чего вытер пот под носом воротником своей изрезанной футболки. А его глаза блестели искорками счастья, наслаждения и удовлетворения. В принципе, те же чувства можно было различить и в глазе Дракона, но лишь в те моменты, когда он поглядывал на Юкимуру. В остальном же его взгляд становился более сдержанным. Спустя минуту они уже были в раздевалке. Благо душевые рядом со спортзалом. Решив не церемониться, оба сразу как зашли, так и начали раздеваться. Немного осмотревшись, конечно, в помещении. В принципе, оно не было дорого обставлено и выглядело как типичная раздевалка. Довольно быстро сняв с себя футболку, Масамунэ обратил внимание на Юкимуру. Тот, в свою очередь, стоял спиной к Датэ и медленно стягивал свою красную футболку, плавно оголяя спину. На ней было некоторое количество царапин разной величины и глубины. Капельки пота, вторгаясь в раны, крали алые капли крови и вместе с ними сбегали к пояснице. Повинуясь неведомому порыву, Масамунэ прикоснулся похолодевшими пальцами к царапине, отчего Санада вздрогнул и по его телу побежали мурашки, когда Датэ провел пальцем дорожку, сойдя с ранки на позвоночник и очертя полосу с середины до поясницы, нагнав ту самую капельку пота, укравшую алую каплю. — Масамунэ-доно? — Молодой Тигр повернул голову, посмотрев через плечо несколько настороженным взглядом. — Тебе идут следы моих когтей. — С ухмылкой ответил Датэ после небольшой паузы, убрав пальцы и отвернувшись, он продолжил раздеваться. Юкимура, не ожидавший ни таких действий, ни такого ответа, полностью повернулся в сторону Докуганрю. Мельком осмотрев его спину и отметив про себя, что и он его «оцарапал», так же неожиданно ответил: — А вам — мои. Не ожидавший услышать такой, да и вообще какой-либо ответ, Масамунэ ухмыльнулся и, посмотрев, не разворачиваясь, на Санаду, добавил: — That`s right. — После чего отвернулся обратно. Так они спокойно разделись. Приняли душ в полном молчании. И, выйдя из душевых, столкнулись с проблемой. Одежда изодранная и потная. В итоге ими было принято решение надеть боксеры и так быстренько, да чтобы никто не заметил, добраться в свои комнаты и спокойно переодеться до того, как кто-либо их заметит. И вот, надев боксеры, собрав в охапку одежду, Масамунэ и Юкимура перебежками спускались ниже и каким-то чудесным образом умудрились не попасться никому на глаза и прошмыгнуть каждый в свою комнату. И если Одноглазого Дракона в их с Катакурой комнате никто не встретил, то вот Молодому Тигру с этим не так повезло. Он вбежал в одних боксерах в комнату ровно в тот момент, когда Сарутоби стоял у шкафа, оценивая гардероб. Взгляд. Пауза. Санада не знает, как реагировать. А вот Саске знает. Его лицо немного скривилось в том выражении, в котором обычно рука стремится столкнуться с лицом в торжественном шлепке. Но вместо этого ниндзя открыл рот, и единственное, что вышло вместе с выдохом, это усталое: «Данна…» — Саске… — Я надеюсь, что вас более никто не видел в таком виде. — Никто, кроме Масамунэ-доно. — Ответил Юкимура, закрыв за собой дверь. И вот на этих самых словах и прозвучал торжественный шлепок, сообщая, что рука-таки сорвалась и незамедлительно встретилась с лицом. Последующие объяснения спасли Саске от самоизбиения. В довершении Молодому Тигру нашли и выдали черную спортивную майку и серые спортивные штаны с красными лампасами. Докуганрю же надел синюю спортивную майку и черные спортивные штаны. И те, и другие спортивки были свободными и сужались у голеней. Ну вот нашлась и более подходящая одежда для следующего поединка двух идеальных соперников.***
А день стремился к завершению. Солнце склонялось к горизонту, приветствуя поднимающуюся луну. Правда, никто из «прибывших» не собирался посещать ужин. Все они, и без того уставшие из-за прошедших событий и бессонной ночи, просто послушав свой организм, повалились спать. Туман сна тут же объял их разум, затягивая в свои цепкие объятия. Так они и будут спать, не подозревая и не представляя себе, с какими чувствами и ощущениями они проснутся завтра, и не зная, что им преподнесет следующий день.~Так как у нас обращение не влезло в комментарий к части, мы напишем это здесь~
Kitsuneko: Здравствуйте, дорогие читатели! Мы приносим свои извинения за долго отсутствующую проду. И вот наш обоснуй: 1. Мы с соавторшей — одинадцатиклассницы. У нас на носу ЕГЭ и ЕНТ. 2. По некоторым причинам мы не можем общаться каждый день (не то, что разговаривать, но даже переписываться). Мы можем поговорить только раз в неделю и то, дай Бог, хотя бы час. Иногда мы не можем на неделе вообще пообщаться. Как-то даже месяц у нас не было возможности поговорить. 3. Как мы (примерно месяц назад) собрались писать, у кое-кого полетела винда. 4. Примерно месяц назад в моей семье случилось большое горе. Что очень сильно меня выбило из колеи. Но не буду вас этим грузить, скажу лишь только то, что теперь я действительно понимаю выражение: « И врагу не пожелаешь». 5. Пятого не будет, так как я вроде бы всё написала. Armata Strigoi: 1. Поступить в университеты для нас очень важно. Как только поступим, а будет это в июне—июле, мы с головой уйдем в работу над фанфиком. Но все же постараемся писать продолжение и во время подготовки к экзаменам. 2. Строгая семья у меня, ничего не поделаешь. Изоляция. 3. Да, винда полетела у меня… 4. Вроде бы действительно все написали. Ах да, приносим извинения еще раз. В заключение от нас обеих: Ещё раз ЕГЭ, ЕГЭ и ЕНТ!