My personal psychologist

Первое, что я сделала, - это отодвинула пакет от себя. Наши отношения с Найлом становятся неправильными. Он не должен дарить мне подарков, обнимать при встрече и встречать из колледжа. До этого я не пользовалась услугами врачей, но сомневаюсь, что каждый врач общается таким образом со своими пациентами. - Пожалуйста, Розетт, прими его. Это не самая затратная вещь в этом мире, но с её помощью наше общение облегчится во много раз. Я недоверчиво посмотрела на парня, но всё же заглянула в пакет. По крайней мере сначала посмотрю, что там, а уж затем буду отказываться. До меня не сразу дошло, что за предмет оказался в моих руках, но затем воспоминания из детства накрыли меня с головой, и воздух словно наполнился запахом моего детского шампуня и печеных фруктов. Папа всегда готовил мне их, и фруктов вкуснее, чем делал он, я больше никогда не пробовала. Думаю, у каждого в детстве была магнитная доска, где вы рисовали с помощью карандаша, на конце которого находился ещё один магнит, а затем, нажимая на кнопку, картинка исчезала, и вы могли снова рисовать любые картины, какие вам только вздумаются. И сейчас именно такая доска была вынута мной из пакета. Я посмотрела на блондина недоумевающим взглядом, когда тот, закусив губу, ожидал моей реакции. - Просто ты постоянно пишешь какие-то свои реплики на листочке. Мне показалось это жутко неудобным, и я захотел подарить тебе это. Ладно, признаюсь, я действительно растаяла от милости и внимательности этого парня и, захныкав от того, что не могу ему отказать, прижала доску ближе к себе. В ту же секунду я невольно засмотрелась на Найла, который, продолжал кусать губу, ожидал какого-то действия с моей стороны. Ветер трепал его волосы, отчего его глаза были прищурены, и я, правда, испугалась того, что считаю симпатичным этого парня, являющимся моим психологом. Очнувшись от своих мыслей, я нарисовала на доске глаза и большой высунутый язык, который показала Хорану. Он засмеялся. - Это значит, что ты принимаешь его? Я закатила глаза и, помахав рукой, шагнула, чтобы пойти домой. Мне казалось, что цель нашей встречи выполнена, и мы можем спокойно разойтись, но кто бы поверил, что Найл Хоран отстанет от меня так просто. - Давай я тебя подвезу? «Это лишнее», - написала я и пошла побыстрее. Ответа не последовало, и я уже подумала, что Найл отстал, но через пять минут, когда я уже шла вдоль дороги, возле меня остановилась чёрная машина. Я шла с другой стороны от водительского сиденья, поэтому Найлу пришлось нагнуться, когда он опустил стекло и заговорил со мной. - Ты ведь даже не удивляешься, что я поехал за тобой, - сказал он с полуухмылкой, - ты специально испытываешь меня? Я не смогла сдержать улыбки, потому что он был прав. Все, что я делаю, - только для того, чтобы позлить его. Я остановилась, решая что выбрать: сесть в машину или же дождаться, пока блондин сам выйдет и посадит меня в неё. Но, оказалось, за меня давно уже всё решили. - Садись, - Найлу пришлось постараться, чтобы дотянуться до ручки пассажирского сиденья и открыть дверь, но я с невозмутимым выражением лица открыла другую и села назад. – Не удивлён, – произнёс парень и захлопнул дверь обратно. В машине играла Nickelback – More Than Love, и я могла расслабиться, рисуя на своём подарке. Подумать только, это мой первый подарок за последние пять лет. Сказали бы мне полгода назад, что мой психотерапевт будет дарить мне подарки и довозить до дома, то я бы рассмеялась и начала говорить. Машина плавно остановилась, и я подняла голову, чтобы посмотрет, в чём дело, но наткнулась на сосредоточенный взгляд блондина через переднее зеркало. Стало понятно, что мы остановились на светофоре, но вот выражение голубых глаз абсолютно напрягало меня. - Ты выглядишь совсем по-другому, когда рисуешь, - напрямую сказал блондин и продолжил движение. «Это плохо?» - Нет, это очень хорошо, что у тебя есть такое дело, которое ты любишь и можешь заниматься им, когда захочешь. Порой человек всю жизнь ищет своё признание, но не обретает даже под конец жизни. Я заинтересовалась разговором блондина. Его речь по-настоящему завораживала, мне нравилось, как он говорил, но я почему-то не всегда позволяла ему рассуждать на какую-либо тему, стараясь подколоть его в том или ином моменте разговора. И я не знала, что руководило мною в тот момент, но моё хорошее настроение ударило мне в голову, и я перелезла на переднее сиденье под пристальный взгляд парня. Он не успел сказать что-либо, перед тем как прочитал надпись на моей доске: «А ты нашёл?» Глубокий вздох и небольшая пауза перед ответом. - Я не знаю. Мне нравится то, что я делаю, но… - Найл снова сделал паузу, собираясь с мыслями, в то время как я повернулась боком и легла на спинку кресла, прижимая щеку к мягкой коже сидения. - Мне было интересно, когда я учился в институте. Я думал, что буду помогать людям, как только начнётся моя практика, но меня ожидало немного не то, чего я хотел. Парень протянул руку и заботливо пристегнул меня ремнём, не отрывая взгляд от дороги. Я не поменяла позы, дожидаясь продолжения рассказа, которое мне действительно хотелось услышать. - Я хотел помогать людям. В особенности детям. Хотел лечить их, избавлять от переживаний, чтобы дети росли здоровыми и абсолютно нормальными, но всё, что мне дали, так это кипу бумажек, которые я должен заполнять. Да, я провожу беседы в школах, отец даёт мне возможность присутствовать на сеансах и пару раз доверял мне клиентов. Но постоянный - только один, и это ты. Но всё, что я делаю целыми днями, - это пишу какую-то хрень, которая никому и не нужна вовсе. Я разочаровался в своей профессии, но отец сказал мне, что сейчас везде так. Мы снова остановились на светофоре, и тогда Найл повернулся, чтобы посмотреть на меня. - Этому миру нужны бумажки, а не реальные действия. Парень выглядел грустным, смотря в мои глаза, которые, я уверена, излучали понимание на тот момент. Я тоже выбрала такую профессию, в которой смогу помогать детям. Я выросла в семье, где не знают, что такое семейная любовь, и поэтому я не хочу, чтобы ребёнок мог чувствовать то, что чувствовала я. Медленно, почти незаметно, Найл накрыл мою руку своей, но я не успела растеряться, как салон заполнил внезапный гудок мобильного телефона. - Извини, - обратился ко мне парень, я ответил на звонок, продолжая вести машину. – Как это хуже? Искреннее волнение, перемешанное с испугом, отразилось на лице блондина, и он остановил машину, заворачивая на стоянку. - Скажи маме, что я сейчас приеду и отвезу её в больницу. Не знаю. Дай ей жаропонижающее и на всякий случай собери самые необходимые вещи. Я договорюсь. Найл выругался и отключил телефон, нервно кидая его на панель машины. - Я понимаю, что моя компания не доставляет тебе особой радости, но ты бы не могла потерпеть ещё часик? Моя сестрёнка заболела, и у меня нет другого выхода, как отвести её в больницу прямо сейчас, - довольно холодно сказал он и выключил радио, которое теперь не успокаивало, а раздражало. Я коротко кивнула и села нормально, убирая доску в сумку. Мы ехали довольно быстро, что было несвойственно для вождения Найла. Его лицо было нахмурено, а руки крепко сжимали руль. Я чувствовала себя неуютно, и уже в сотый раз пожалела, что так легко села в эту машину, но деваться было некуда. Либо кататься с блондином ещё некоторое время, либо выйти прямо сейчас и идти пешком неизвестно сколько времени. Остановившись возле небольшого уютного дома, Найл заглушил машину и внимательно посмотрел на меня. - Зайдешь со мной? – я пожала плечами, немного побаиваясь принять приглашение. Конечно, мне было интересно, как выглядит дом Хорана, но всё же что-то мешало мне просто так зайти туда. - Пойдем, чего ты будешь одна в машине сидеть. Я задумалась на секунду, но всё же отстегнула ремень и вышла из машины одновременно с Найлом. Дом, к которому мы направлялись, выглядел уютным. Сейчас лужайка около дома была желтой и пожухлой от весенней прохлады, но я с восторгом представляла, как красиво это место летом, когда каждый кустик и деревце наполнены пышными зелёными листьями. У нас дома никогда не было посажено каких-то красивых растений. Всё, что я делала с газоном, так это стригла и поливала его. Большего мне не позволяли. Я не буду говорить о том, как чисто и уютно было внутри его дома, ведь вы и так можете представить себе дом благополучной семьи. Но первое, что так понравилось мне, - это светлые обои и никакого сигаретного дыма. - Найл, это ты? – раздалось сразу же, как мы зашли в дом и захлопнули дверь. В эту же секунду на лестнице показался высокий шатен, который чем-то напомнил мне Найла. - Оу, ты не один, - произнёс он, подходя к нам и пытаясь разглядеть меня получше. Я крепче сжала лямку своей сумки и опустила голову, разглядывая многочисленные пары обуви. - Джейсон, это Розетт, - сказал Найл, снимая кроссовки со своих ног, - Розетт, это Джейсон – мой брат. Младший брат. - И самый красивый. - Извини его. Ему девятнадцать, но он продолжает вести себя как шестнадцатилетний подросток, - блондин отстранился от нас, направляясь в одну из комнат. - Где Лекси? – нахмурился он, когда вышел из комнаты, видимо, не найдя там свою сестру. - Она спала в моей спальне, но… - Джейсон не успел договорить, как на лестницу выбежала маленькая длинноволосая девочка и, радостно смеясь, кинулась к Найлу. – Но когда она узнала, что ты приедешь за ней, то запрыгала как безумная, несмотря на свою температуру. Найл подхватил девочку на руки и со всей нежностью прижал к себе, что я невольно улыбнулась. Молодые парни, и правда, выглядят очаровательно с маленькими детьми на руках. - Я так соскучилась по тебе, я так давно не видела тебя, что я так соскучилась, что заболела ещё сильнее, - сказала девочка слабым охрипшим голосом и уткнулась в шею парня, собирая ещё более несвязанные между собой предложения. Меня всегда умиляли неразборчивые по смыслу речи маленьких детей, и это девочка была не исключением. Она потёрла красные от болезни глазки и, не понимая в чём дело, уставилась на меня. - Эта та девочка, которую ты пытаешься рассмешить? – сказала она, и тогда все три пары глаз уставились на меня, не зная, что ответить. Я и сама растерялась такой формулировке её слов, но, видимо, Найл сам сказал это, смягчая факт моего психического расстройства, и я, правда, благодарна ему за это. Не менее удивительным было то, как были похожи из глаза. Ярко-голубые, словно шесть синих искрящихся огоньков. Казалось, что если сейчас погасить весь свет, их глаза останутся гореть, согревая и освещая всё, что находится на их пути. И я никогда не замечала, что глаза у Найла такие яркие, пока не встретила людей с такими же глазами. - У тебя жар, Лекси, - блондин потрогал лоб девочки и опустил её на пол. - Можешь взять любую игрушку с собой, потому что сейчас мы поедем в больницу. Девочка вздохнула и пошагала в свою комнату, пока блондин давал указания своему брату. - Но кто сможет оставить её в больнице без сопровождения матери? – спорил Джейсон, доставая из антресоли небольшую сумку. - Я работаю в больнице, забыл? Договорюсь с мистером Хадженсом до вечера подержать её в больнице без родителей, а там уже приедет мама, которая уже берёт больничный по уходу за ребёнком, - не уступал брату Найл, отдавая мне папку с какими-то бумагами, которые ранее достал из комода. – Я боюсь, чтобы ей не стало хуже. Мы и так достаточно затянули с её самолечением. Через десять минут я стояла на прежнем месте, только уже с небольшой сумкой вещей для малышки и папкой с её документами. Найл застегивал замки на ботинках Лекси, в то время как она почти с закрытыми глазами держалась за его шею, сидя на коленях парня, и тяжело дышала. - Скажи маме, чтобы не торопилась бежать в больницу, потому что я побуду с ней, – напоследок сказал Найл, и мы втроём вышли из дома, направляясь к машине. Блондин посадил малышку на заднее сиденье и взял у меня сумку, когда мы услышали слабый и почти неслышный голосок. - Можно я поеду на коленках у Рози? Я бы так хотела погреться, потому что мне холодно, когда меня не обнимают. Найл замер, неловко смотря в мои глаза, но я кивнула и села рядом с Лекси, обнимая её и усаживая к себе на колени. - Иногда мне становится неловко, потому что Лекси очень прямолинейная девочка и может абсолютно незнакомого человека попросить о помощи, даже не стесняясь, - произнес блондин, садясь за руль и заводя машину. - Почему незнакомого? Ты столько рассказываешь о Рози, что я уже очень хорошо знаю её. Она же единственная, кого тебе разрешили радовать. Я улыбнулась её словам, так же, как и Найл, и подтянула малышку ближе, потому что чувствовала, что ей нужны мои объятия. Она была первым ребёнком, который нуждался в моей помощи, и я была счастлива оказать ей поддержку. Я всегда хотела, чтобы какой-либо маленький ребёнок получил от меня хоть и маленькую, но всё же помощь, и сегодня я почувствовала, как моя маленькая мечта потихоньку исполнялась.