Big Girls Don't Cry.

-Пени?! Боже мой, что ты тут делаешь?! - чей-то голос раздался в пяти метрах от меня. Спустя пару секунд теплые руки обвили меня вокруг плеч. - Что случилось? Сквозь пелену слез я разглядела темную кожу и большое количество татуировок на руках. -Крис, - единственное, что я смогла сказать. Я посильней прижалась к груди некогда любимого парня. -Моя хорошая, - нежно прошептал он и прикоснулся губами к моим волосам. - Отвезти тебя домой? Я лишь утвердительно покачала головой. Уже через минуту Браун нес меня на руках к своей машине. -Твой адрес все тот же? Я снова утвердительно кивнула, не в силах говорить. -Ты сможешь рассказать, что случилось? Кому надо морду набить? За тебя хоть убить, ты же знаешь. Я слабо улыбнулась. Я знала, знаю и буду знать, что он всегда любил и будет любить меня. Его чувства всегда были слишком сильны. Он не мог отпустить меня. И в этом мы разные. Мне нужна свобода, а он не мог мне этого предоставить. Разойтись обоюдно и миролюбиво не получилось. -Кто тебя обидел? - я и не заметила, как мы сидели в Кадилаке Брауна и направлять в мой дом. -Это не имеет значения, - хриплым голосом произнесла я. Темнокожий покачал головой. -Еще как имеет. Ты можешь рассказать мне все. Я у тебя в пожизненном долгу. Я слегка дернулась, вспоминая события, разлучившие нас. -Я изменила своему парню. В том туалете. А потом меня назвали шлюхой. -Кто? - резко спросил Крис, сжимая руль со всей силы. -Я не скажу. Зная тебя. У него слишком милое личико, помогающее зарабатывать много денег его продюсерам. Парень судорожно выдохнул, со всей силы сжимая челюсти. -Перестань так переживать. Я тебе никто. -Вот здесь ты глубоко ошибаешься, дорогая Пенелопа Изабелла Тайсон. Ты всегда остаешься в моем сердце и в моей памяти. Я слишком люблю тебя. -Останови машину. -Что? Зачем? Я не... Нет, Пени... -Останови! Машина замерла у обочины. Браун уставился на меня. В его глазах читался страх, непонимание, переживание. Не было похоти и желания, лишь участие и нежность. Я быстро отстегнула ремень безопасности, скинула туфли и перелезла на водительское сиденье, садясь верхом на кареглазого. -Я люблю тебя, - тихо прошептала я и накрыла его губы своими. *** -Найл, пойми, ты очень хороший и милый, но ты не тот кто нужен мне, а я не так, кто нужен тебя. -Но... -Найл, без но. Я только сейчас осознаю, что сделала тебе ужасно больно. Надеюсь, что хоть когда-нибудь ты сможешь меня простить. И я понимаю, что бессмысленно говорить эту фразу, но... Может, мы сможем остаться друзьями? Я бы была несказанно рада этому. Прости меня. По щеке Хорана бежала одинокая слеза. Он отрицательно покачал головой. -Стайлз был прав, - шепнул блондин, - удачи. Голубоглазый попятился задом назад и закрыл входную дверь некогда нашего дома с обратной стороны. -Он простит тебя, - нежно сказал Браун и обнял меня, зарываясь лицом в моих волосах. -Все моя жизнь летит к чертовой бабушке! Это конец. Конец карьере, отношениям с родителями и обществом! Моей репутации, моему имиджу! Почему все это дерьмо оказалось на моей голове, мать вашу?! - я орала не своим голосом, разбивая очередную партию тарелок и бокалов. - Я, блядь, лучше сдохну, чем переживу это. Ебаный свет. Горите все в аду! - нервы сдали окончательно. Мне хотелось закрыть глаза, сложить руки на груди и навсегда провалиться в сон. *** -Воды отошли, - крикнула я и попыталась подняться с дивана. -Только не вставай! - сильные руки подхватили меня, и через секунду мы мчались по ночной улице. *** -Поздравляю, девочка! - пожилой врач сунул мне в руки маленький комочек. Мой комочек. Мои 3,5 кг счастья. Я приоткрыла личико девочки. Белая чистая кожа. Зеленые глаза, изучающе смотрящие на меня. Девочка чмокнула пухлыми губками и улыбнулась. На щеках показались ямочки. Чистая копия отца. Я судорожно выдохнула, чуть прикрыла глаза. "Сильные гены у Стайлза оказались." Я усмехнулась своим мыслям и снова посмотрела на дочку. -Моя принцесса, - тихо шепнула я. -Мои принцессы, - так же шепотом произнес Крис, осторожно вошедший в палату и теперь крепко обнимающий меня и маленький сверток у меня на руках. - Я люблю вас. И мне все равно, что будут говорить люди.