Доктор Каулитц

- Ах, ты падла зло*бучая! Ещё смеешь прощения просить?! – Трюмпер прижал плечом мобильник к уху и резко вывернул руль, сворачивая на перекрёстке. – Да ты, кобель непризнанный, должен был в другую страну переехать, опасаясь моего праведного гнева! – парень схватил аппарат и, нервно просигналив затормозившей Вольво, матернулся. – Что Том?! Я уже двадцать пять лет Том! Да я по твоей милости уже неделю по больницам шатаюсь и на антибиотиках сижу! Что значит, не виноват?! А кто меня посреди ноября искупать в проруби решил, напившись до усрачки?! Санта Клаус?! Это по твоей милости я воспаление простаты схлопотал! Это из-за твоей придури таблетки пригоршнями лопаю и сидячие ванны принимаю! Я уже молчу о постоянных клизмах и грелках на причинное место! – Том вырулил на проспект и, показав фак зазевавшемуся старичку в потрёпанном Фольксвагене, резво обогнал, нарушая правила дорожного движения. – Всё закончилось?! Да-а-а??? Я вот тоже так думал, да только всё самое страшное только начинается! Этот старпёр бородатый мне десять сеансов массажа простаты назначил! Ты хоть понимаешь, что это такое?! Это, с*ка, адский ад! Какая-нибудь бабища с толстыми пальцами этими самыми сардельками будет меня в жопу драть! Ежедневно, м*дак ты обосраный! И ты просишь прощения?! Да х*й тебе на рыло!!! Томас нажал на отбой и отшвырнул аппарат на пассажирское сидение. Стукнув по рулю ладонями, он принялся высматривать место для парковки на территории поликлиники, в которую приезжал уже ровно восемь дней. Перед глазами пронеслись ужасы предстоящей процедуры. Огромная бабища, похожая на мужика и обязательно усатая, по локоть запихивающая огромную лапищу в его девственно нетронутый зад. Разрывающая боль от её резких движений. Кулак, проникающий чуть ли не до самого желудка. От представленной картины тело прошило нервной дрожью, и Том застонал в голос: - Господи помилуй. Взяв себя в руки, парень вывалился из Ауди на дрожащих ногах. *** - Можно? Робко постучав, Трюмпер приоткрыл дверь и, не услышав ответа, вошёл в светлое стерильное помещение. Взгляд упал на кушетку и разложенные на тумбочке инструменты неизвестного назначения. К горлу тут же подкатила тошнота, а голова закружилась, как только воображение в красках подкинуло сюжет о применении данного ассортимента к его несчастной заднице. Парень схватился за спинку стула и, опустив голову, сделал глубокий вдох. Слабость, расползающаяся по телу, мешала сосредоточиться. - Присаживайтесь, – приятный мужской голос раздался так неожиданно, что Том подскочил на месте и выронил медицинскую карту из рук. Из незаметной комнатки в дальнем углу вышел высокий стройный парень с надписью «Вильгельм Каулитц» на бейджике, прикрепленном к голубой униформе. Вытерев влажные ладони полотенцем, он отбросил его на подоконник и, усевшись в кресло за столом, выжидающе посмотрел на явно перепуганного пациента. - А… где бабища? – только и смог проблеять Том от ужаса происходящего. Ему в зад будет пихать пальцы мужик! Молодой мужик! Красивый, с*ка, мужик! - Чего? – доктор непонимающе усмехнулся и удивлённо выгнул правую бровь, демонстрируя сверкнувшее колечко пирсинга. - Ну… я думал… врач… женщина, – Трюмпер окончательно смутился и, подняв с пола карту, кинул ее на стол. - Фрау Мендес сейчас в отпуске, так что если вы хотите именно женщину, приходите через месяц, – коротко стриженый блондин подвинул карту обратно пациенту. - Нет уж. Вы так вы. Лишь бы быстрее закончить эти мучения! – Том снова двинул карту доктору и сцепил пальцы, понимая, что его нехило потряхивает от всего происходящего. Врач был абсолютно в его вкусе. Красивый блондин лет двадцати шести, с идеальными чертами лица, пирсингом, татуировками, выглядывающими из-под закатанных по локоть рукавов униформы. Он обладал крепким, жилистым без грамма лишнего жира телом, в глазах таилась хитринка, под пухлой губой была маленькая, едва выступающая родинка. Он даже на расстоянии излучал неповторимую мощную энергетику какого-то эротизма. И сейчас, внимательно изучая карту пациента, скользя серьёзным сосредоточенным взглядом по неразборчивым строчкам, он был невероятен. Томас перевёл взгляд на длинные изящные пальцы, перелистывающие страницы, и судорожно выдохнул, вспомнив, зачем он здесь и где эти пальцы окажутся через несколько минут. Тело обдало горячей волной не то возбуждения, не то страха, а ладони моментально вспотели. Захотелось резко вскочить и вылететь из кабинета, сверкая пятками, хотя ещё больше захотелось остаться. - Ну, мне всё понятно, – мужчина встал, и кивком подозвав пациента к кушетке, принялся натягивать стерильные перчатки. – Брюки с бельём до колен, рубашку задрать и в коленно-локтевую. Тома в очередной раз передёрнуло от властного тона и пикантности ситуации, и он со скоростью улитки принялся расправляться с ремнём, стараясь оттянуть неизбежное. - Надеюсь, вас предупреждали о подготовке? - Да… клизма… - Том расстегнул ширинку, и широкие джинсы упали к ногам. – И не мочиться. - Замечательно. Ну и что мы застыли, как изваяние? – доктор усмехнулся и, отвернувшись, взял с металлического подноса флакон со смазкой, выдавливая прозрачную субстанцию на указательный палец. – Гель с анестетиком, он притупит ощущения. Не волнуйтесь, это не так страшно, как может показаться на первый взгляд. Мужчина ободрительно улыбнулся, а Томас, крепко зажмурившись, сдёрнул боксеры до колен и, забравшись на кушетку, уткнулся полыхающим лицом в свои ладони. Хоть он и был геем, пусть и с небольшим опытом разнообразия в сексе, но до его зада ещё никто не дотрагивался. Особенно так! Выдохнув через рот, Трюмпер закусил щеку изнутри, и чуть не вскрикнул, когда на поясницу легла тёплая ладонь. - Ну-ну, не надо так дёргаться. Я ещё ничего не делаю. Успокойтесь и постарайтесь расслабиться. Вильгельм обвёл подушечкой пальца сжавшееся колечко мышц и аккуратно надавил на сфинктер, входя по одну фалангу. Том вздрогнул и заскулил от непривычного дискомфорта. Захотелось тут же выдавить из себя инородный предмет. - Не надо так сжиматься. Я всего лишь на одну фалангу вошёл. Расслабьте мышцы, вам же легче станет. Томас выдохнул и постарался расслабиться, но как только движение возобновилось, мышцы рефлекторно дернулись, сжимая палец как в тисках. - Ну и что мне с вами делать? – Каулитц озадачено похлопал ладонью по пояснице пациента. – Может, укольчик расслабляющий? Трюмпер замотал головой и, промычав что-то невнятное, повел бедрами, стараясь напрягаться чуть меньше. Билл осторожно двинулся вперёд и с радостью почувствовал, что шёлковые стенки неохотно, но расступаются, давая свободу его действиям. - Как же вас угораздило в ноябре искупаться? Закалялись так или что? – доктор протолкнул палец глубже и, нащупав уплотнение, принялся методично исследовать края, оценивая размеры, форму, симметричность правой и левой долей. - Друг в озеро пихнул, ооох! От неожиданного прикосновения к чему-то внутри Томаса передернуло, а по телу проскочили искорки удовольствия. Это было так возбуждающе и так ново, что парень совсем забыл, зачем и с какой целью здесь присутствовал. Настойчивый палец раз за разом скользил по комку нервов, а у Томаса внутри всё переворачивалось от остроты ощущений. - Хорош друг! – Каулитц помассировал ровные края, отметив, что форма и размер соответствуют норме, а прикосновения к простате не доставляют пациенту болевых ощущений. Скорее наоборот. Билл чуть отклонился и, улыбнувшись, взглянул на полувставший член больного. - Он полный кретин! Томас сжал челюсти и едва не прогрыз себе палец, когда удовольствие от пронизывающих тело импульсов грозилось перерасти в полноценное возбуждение. Внезапно палец исчез, а в проходе стало до странности пусто и неприятно. Вильгельм подошёл сбоку и, обхватив член пациента ладонью, затянутой в силиконовую перчатку, поднёс небольшое стёклышко, собирая на него выделившуюся из семенного канала прозрачную жидкость. - На сегодня всё, – мужчина отошёл к лабораторному столу, а Томас удивлённо оглянулся. - Как всё? Недоумение, скользнувшее в голосе красивого парня стоящего раком с горящим лицом и возбуждённым взглядом, развеселило Вильгельма. Он медленно приблизился к больному и провёл ладонью по гладкой ягодице. - К таким манипуляциям надо привыкать постепенно. Эффект сильнее, – он прошептал это таким интимным тоном, что Томас, покраснев с головы до пят, резко отшатнулся, наконец, додумавшись - свой зад для всеобщего любования можно уже не выпячивать. - Я просто… Я думал… - парень подхватил с пола джинсы и лихорадочно начал натягивать на длинные ноги. – Мне казалось, это будет длиться долго. И думал, больно будет, а тут… секунд тридцать? Меньше? - Сегодня я не делал вам массаж, – Билл отвернулся к столу, скрывая еле сдерживаемую улыбку и, снял перчатку, вытирая ладонь влажной салфеткой, – я лишь обследовал и взял секрет предстательной железы на анализ. По результатам данных составим расписание и количество сеансов. А вообще, сам массаж длится в среднем от одной до двух минут. - Так мало? – как-то заторможено и разочаровано прошептал Томас, снова вызывая улыбку на красивом лице доктора. - Хотите дольше? - Я? Нет! Я просто думал… ну, я уже говорил, что думал, – Трюмпер нервно усмехнулся и, натянув бельё, попытался уложить гордо стоящий член. - Не торопитесь, Том. Вам нужно помочиться, прежде чем уйти. Туалет там, – Вильгельм махнул в сторону незаметного закутка и, бросив последний взгляд на каменную плоть, отошёл к столу. Томас тяжело вздохнул, с тоской поняв, что от стояка придётся избавляться там же, через стенку от сексуального доктора. *** - Привет, Билл. Как сегодня дела? Никто не умер? – Том приветливо махнул рукой и, привычно прошагав к кушетке, стал раздеваться. За две недели посещений этого кабинета они с красавчиком-доктором успели порядком сдружиться, незаметно перейдя на ты, и начав обсуждать всё более личные темы. Во время массажа Вильгельм отвлекал Тома своими рассказами о проведённых операциях и интересных случаях, а тот в свою очередь жаловался, как ему не везёт в личной жизни. Как оказалось, Билл тоже предпочитал парней, но в отличие от Тома у него был постоянный партнёр. Однако по тому, как Билл мрачнел и ловко уходил от этой темы Трюмпер понял, в личной жизни доктора не всё так гладко. Его подозрения подтвердились, когда он стал нечаянным свидетелем их семейных разборок. Невысокий угловатый смазливый парнишка лет девятнадцати, влетел в кабинет и начал орать на то, какой Билл невнимательный осёл, и как он посмел забыть про их годовщину. Томас, находящийся в этот момент в весьма интересной позе и с пальцами в очень чувствительном месте, от такой наглости даже возмутиться забыл. С открытым ртом смотрел в прорезь светлой ширмы на растрепанное истеричное существо. Он тогда впервые увидел, как добродушный блондин умеет злиться. Билл зарычал, чуть ли не по-звериному и бросил на мальчишку такой испепеляющий взгляд, что тот моментально заткнулся, мелкими шажками пятясь к двери. Каулитц в два прыжка настиг любовника и, схватив за шкирку, вытряхнул за дверь, запираясь на замок. - И какого хрена я живу с этой сучкой? Томас был с ним солидарен, но вежливо промолчал. Его собственная симпатия к сексуальному доктору росла в геометрической прогрессии. Массаж уже не был просто медицинской процедурой, а стал настоящей прелюдией, после которой Трюмпер неизменно дрочил в туалете кабинета и мечтал, что когда-нибудь его фантазии воплотятся в реальность. Его стало не по-детски вести от некогда пугающей кушетки и запаха медикаментов, а очередного сеанса массажа он ждал как свидания. С предвкушением и дрожью в коленях. - Все живы, здоровы, слава Богу, – Билл тепло улыбнулся и, натянув перчатку, смазал палец. – Сейчас какой-то период затишья. Серьёзных случаев нет, так что можно расслабиться. Тебя это тоже касается, – Билл игриво шлёпнул по упругой ягодице и приставил палец, плавно входя в узкий проход. – Расслабь мышцы, а то будет больно. Прозвучало это настолько интимно и пошло, что Томас, вздрогнув всем телом, еле слышно застонал. Он прогнулся сильнее, давая к телу больший доступ. Парень уже давно признался себе, что все эти прикосновения и сексуальные фантазии будоражат его кровь намного сильнее, чем приевшийся трах в чилл аутах. Ему уже не хватало одного пальца. Он бы давно попросил Билла о большем, но… тот не был свободен. Трюмпер шире развёл ноги, ощутив, наконец, знакомые импульсы, посылаемые комком нервов и, застонал в голос, не желая больше себя сдерживать. Билл за спиной замер. Палец остановился. И тут вторая ладонь неуверенно заскользила по широкой спине, оглаживая перекатывающиеся под загорелой кожей мышцы. Том запрокинул голову, прикрыл глаза и сам подался бёдрами назад, с шумным выдохом насаживаясь на палец до основания. Ещё никогда так резко. Ещё никогда так глубоко. И еще никогда настолько ярко. Ласкающие руки исчезли, а сфинктер сжался от неожиданной пустоты. Том подумал, что Билл опомнился, и сейчас его просто попросят покинуть кабинет, но новое прикосновение заставило вздрогнуть и широко распахнуть глаза. Билл снял перчатку и сейчас обильно смазывал гелем пульсирующее кольцо мышц. Пройдясь пальцами от копчика до яичек, мужчина начал массировать тугое отверстие, пробираясь внутрь уже двумя пальцами. Томас вскрикнул и упал грудью на кушетку, сильнее отставляя зад. Такого он ещё никогда не ощущал. Распирающее давление на стенки ануса не было болезненным, а наоборот, приносило ни с чем несравнимое удовольствие. Вильгельм проник глубже и, нащупав простату, принялся массировать её с двух сторон. Опустив большой палец вниз, он нажал на место между проходом и основанием члена и начал массировать простату ещё и снаружи, вышибая из Тома громкие стоны. Трюмпер не знал, куда себя деть. Ему казалось, что он сейчас разлетится на атомы от получаемого удовольствия. Разве он мог подумать, что мужчина способен испытать такую гамму сексуального наслаждения, даже не прикасаясь к члену? Да никогда! К двум пальцам добавился третий, а движения стали резкими и быстрыми. Это уже совершенно точно не было массажем. Билл трахал желанное тело, с восхищением наблюдая, как пальцы до основания погружаются в горячее нутро. Собственный член стоял по стойке смирно, но мужчина не знал, может ли он перейти ту грань, которая разделяет доктора и пациента. - Господи, Билл, я сейчас… сейчас, сей… ааах!!! Томас дёрнулся всем телом, и с силой насадившись на пальцы, надсадно замычал, изливаясь жидкой тонкой струйкой непонятной прозрачной жидкости. Дыхание перехватило, внутренности пульсировали, затапливая горячим удовольствием покрытое испариной тело, а перед глазами всё плыло. Том, задыхаясь, сжал пальцы в себе и опустил взгляд вниз, глядя на прозрачную лужицу и всё ещё колом стоящий член. - Что это? Как это? Я же кончил, почему я всё ещё хочу? И почему сперма такая странная? - Это не сперма, а секрет простаты. Ты кончил анально, поэтому член всё ещё стоит, – Билл прошептал всё это дрожащим голосом, обдавая горячим дыханием кожу спины. У Тома от такого шепота мурашки пустились отплясывать хороводы. - Билл… я… ты… чёрт. Том соскочил с ласкающих изнутри пальцев и, придерживая рукой джинсы, кинулся в туалет. Он безумно хотел пойти до конца. Хотел настоящего секса. Но между ними незримой стеной стоял третий лишний. А может быть, это именно он сам стал третьим лишним? Парень умылся ледяной водой, и устало опершись о раковину, с тоской проследил за тонкой струйкой воды, весело бегущей из крана. Тело всё ещё требовало разрядки и одновременно пульсировало от недавнего удовольствия. Как такое было возможно, Томас слабо себе представлял, но факт оставался фактом. Вдруг тёплые ладони легли на живот, к спине прижалось горячее тело, а мягкие губы жарко выдохнули в шею. - Хочешь? - Хочу! Всего два слова и тормоза спущены. Полетевшая в разные стороны одежда. Жаркие влажные поцелуи. Хриплые стоны. Настойчивые руки. И первое проникновение. Слишком много подготовки, слишком много зашкаливающего возбуждения, слишком много новых ощущений. Тома закружило, как в водовороте. Он всеми силами пытался остаться в реальности, но жесткие мощные толчки, ритмично выбивающие из него крики, упругая горячая плоть, раз за разом скользящая по набухшей простате, сбившееся дыхание над ухом, утягивали в прекрасный омут наслаждения, из которого совсем не хотелось выбираться. И Том тонул. Тонул, отдавая себя как в последний раз. До последней крупинки, до частички, до атома. Вильгельм сорвал с длинных каштановых волос неожиданного любовника резинку и, намотав пряди на кулак, развернул лицо, притягивая искусанные губы к своим. Впившись во влажный рот, он увеличил темп и, обхватив второй рукой поперёк талии начал резко насаживать крепкое тело на свой член, задыхаясь от восторга. Этот парень понравился ему с первой минуты их знакомства. Он уже давно подумывал пригласить красавчика на свидание, но госпожа Фортуна распорядилась по-своему. Такой расклад Вильгельму нравился намного больше. Выйдя из распалённого парня, он схватил его за руку и потащил в кабинет, заваливая на мягкий диван. Закинув длинные ноги себе на плечи и, сложив пациента практически пополам, Билл ворвался в разработанный проход, сразу задавая бешеный темп и вбивая любовника в мягкую поверхность. Стоны слились в один крик, дыхание прервалось, а яркие звёзды, взорвавшиеся каскадом перед глазами, на миг ослепили обоих, заставляя выгнуться дугой. Томас выстрелил белёсой струёй на их с Биллом животы, сжимая проход и, почувствовал, как внутри пульсирует плоть, извергая тёплую сперму. Невероятное облегчение после двух оргазмов подряд укутало тело в ватный кокон, а глаза сами собой стали закрываться. - Билл, это был наш последний сеанс, да? – Томас приоткрыл глаза и посмотрел на светлую макушку, уткнувшегося носом ему в грудь доктора. - Угу, – пробурчал мужчина и, схватив Тома в охапку, резко перевернулся, укладывая сверху. - Значит, - Трюмпер привстал и, разведя ноги, подтянулся выше, усаживаясь на пах Вильгельма, - мы больше не увидимся? - Надеюсь нет. По крайней мере, здесь, – Билл с удовольствием сжал упругие половинки и, скользнув пальцем по растянутой дырочке, запустил внутрь сразу два, чувствуя собственную сперму. - Что это значит? – Том застонал и двинул бёдрами назад, пытаясь насадиться глубже. - Можно тебя на свидание пригласить? - А как же твой… истерик? - К чёрту истериков. Я его в тот же день послал. Не понимаю, как вообще смог с ним полгода в одном помещении просуществовать, – Билл с тёплой улыбкой заглянул в красивые карие глаза и, притянув к своему лицу, выдохнул в губы: - Ты веришь в любовь с первого взгляда? - Однозначно нет, – Том потянулся к припухшим губам и вспомнил, как увидел Билла впервые. Этот взгляд, эти жесты, эти… пальцы. Улыбнувшись своим мыслям, парень засосал нижнюю губу с сексуальной трещинкой посередине и лукаво улыбнулся. - А ты? - И я… нет, - выдохнул Билл и, прижав сильное тело к груди, впился в мягкие губы длинным поцелуем, понимая, что пропал окончательно. КОНЕЦ