Winter rose

      Работы было очень много. В течение дня Зейн присматривал за курами и козами, сгребал навоз в аккуратные кучи, таскал к низкому очагу конюшни бесконечные ведра снега, складывал дрова в аккуратную поленницу. В первый же день Малик неожиданно для самого себя слишком быстро выбился из сил.       На следующий день мышцы, отвыкшие от движения, нестерпимо болели. Но у его мучений был и свой плюс: по вечерам Найл натирал его тело бальзамом, благодаря чему занятия любовью становились еще более чувственными и приятными.       В постели Хоран был чистым наслаждением. В моменты их близости Зейн не замечал грусти в его глазах. Его смех, который принцу так хотелось услышать, звучал очень часто.       Малик понемногу знакомился с его людьми. Он не уставал удивляться тому, что в их душах не было и капли горечи или неудовольствия. Эти люди были одной семьей и всегда поддерживали друг друга. Жители замка твердо знали, что их жизнь зависит от общих усилий. Солдаты Зейна, несмотря на боевую закалку и храбрость, вряд ли вынесли бы однообразие и тяготы такой жизни.       Принц нашел Найла в саду. Хотя обязанности по уходу за растениями были разделены между несколькими людьми, как и вся работа в замке, мужчина знал, что парень проводил там много времени.       Сейчас Найл осторожно поливал недавно посаженные растения. — У вас стало одной козой больше, — Малик покосился на свою заляпанную рубашку. — Если честно, я первый раз в жизни присутствовал при окоте.       Блондин быстро выпрямился, разминая затекшую спину. — Все в порядке? — Да, все живы и здоровы. — Почему меня не позвали? — В этом не было совершенно никакой необходимости. Дай-ка мне это, — брюнет отобрал у него лейку с водой. — Твои люди много работают, но до их короля им всем очень и очень далеко. — Мне нравится работать в саду. — Это я уже заметил, — Зейн поднял голову, обведя взглядом огромный стеклянный купол. — Довольно-таки интересное изобретение. — Его сконструировал мой дед, — Найл решил собрать морковь, раз уж принц отнял у него лейку. — Говорят, что любовь к садоводству он унаследовал от своей матери. Это она посадила розовый сад. В молодости дед очень много путешествовал и многому научился. Думаю, он был довольно известным. — Мне о нем говорили, но я думал, что это всего лишь глупые слухи, — Зейн обернулся к блондину, который складывал морковь в небольшой мешок. — Поговаривали даже, что он занимался темной магией.       На губах Найла появилась едва заметная улыбка. — Наверное, магия передается по наследству. Я не знаю. Он собрал большую библиотеку и построил для своей матери этот купол, когда та стала слишком старой, чтобы возиться с землей на улице. Здесь она могла сажать растения до наступления весны и выращивать цветы, которые очень любила. Ей наверняка было очень приятно работать здесь зимой, пока ее любимые розы и другие цветы спали.       Присев на корточки, Найл внимательно осмотрел грядки. Взгляд задержался на бледных маргаритках, которые были для него дороже рубинов. — Интересно, знал ли он, что однажды подарок, который он сделал своей матери, спасет его королевство от голодной смерти? — У нас заканчивается древесина. — Я знаю. На днях срубим еще одно дерево. — Черт возьми, Найл, сколько еще лет вы сможете так прожить? — Столько, сколько будет нужно. — Этого недостаточно! — он отшвырнул лейку и схватил парня за руки. Зейн и сам не подозревал о том, что не выплеснутая злость все это время медленно кипела у него внутри. Сейчас она вырвалась на свободу.       Если честно, Найл уже давно этого ждал. Несмотря на всю нежность, которую дарил ему этот мужчина, он знал, что эта буря неминуема. Буря, которая подведет к концу отпущенное им время. Теперь он был практически здоров. Принцу слишком невыносимо скучное, монотонное существование. — Этого достаточно, — спокойно сказал король, — потому что это все, что у нас есть. — Скажи мне, сколько? — настаивал тот. — Десять лет? Пятьдесят? — Столько, сколько нам отпущено.       Не обращая внимания на все его попытки освободиться, Зейн перевернул руки блондина ладонями вверх. — Твои руки покрыты мозолями потому, что ты таскаешь тяжести и пашешь, как какой-нибудь слуга. — По-твоему, мне надо сидеть на троне, сложив ручки, пока мои люди работают? — Есть и другой путь. — В моем случае его нет. — Поедем со мной, — Малик так сильно сжал запястья Найла, словно от этого зависела его жизнь.       Господи, сколько раз он видел этот момент в своих самых потаенных, самых запретных мечтах.. Уехать с ним, через лес вперед, к солнцу, зелени и цветам. К лету.. — Я не могу. Ты сам прекрасно знаешь, что не могу. — Мы найдем дорогу. Когда мы доберемся до моего дома, я возьму людей и вернусь за твоими людьми, клянусь тебе. — Ты найдешь путь домой, — блондин осторожно положил ладони на грудь мужчины, слушая, как стучит его сердце. — Если бы я не был в этом уверен, я приказал бы заковать тебя в цепи, чтобы не дать уйти. Я не позволил бы тебе рисковать жизнью. Но вернуться сюда..       Найл устало покачал головой и быстро отвернулся, освобождаясь из его объятий. — Ты не веришь, что я вернусь?       Юноша опустил глаза потому, что действительно не верил. Не до конца. Разве смог бы он повернуться спиной к солнцу и рискнуть всем, чтобы вернуться туда, где прожил всего несколько недель? — Даже если ты попытаешься, мало шансов, что ты сможешь отыскать нас снова. Твой приезд сюда — чудо. Твое возвращение домой будет еще одним чудом. В одной жизни мне довольно будет двух. Просить о третьем я не буду.       Найл гордо расправил плечи. — Я не просил тебя провести со мной всю жизнь. Я не приму такой жертвы. Я пошлю с тобой лучшего из моих людей, если ты захочешь взять его с собой. Если ты дашь ему хороших лошадей и провизию, и он благополучно вернется обратно, то я пришлю остальных. — Но сам ты не уедешь. — Я должен остаться здесь, а ты должен уйти. Так нужно. — Хоран довольно резко обернулся, и, хотя его голос дрожал от подступивших слез, глаза юноши были сухими.— Легенда гласит, что, если я уеду отсюда, пока здесь властвует зима, мой замок скроется из виду и все здесь будет на веки вечные сковано морозом. — Это глупо. — Ты так думаешь? — блондин указал на серое небо, простирающееся над куполом. — Как ты можешь быть в этом уверен? Я король этого мира, и я же его вечный пленник. — Тогда прикажи мне остаться. Все, что тебе нужно сделать, просто сказать мне. — Я этого не сделаю. И ты не можешь это сделать. Во-первых, тебе предначертано стать королем. В твоих мыслях и в твоем сердце я видел корону, которую ты однажды наденешь. И потом, твоя семья в горе и твой народ скорбит о тебе. Мысли об этом всегда будут отравлять твою жизнь здесь. Ты все равно уйдешь, рано или поздно. — Ты так мало в меня веришь.Я хочу спросить тебя, Найл, ты любишь меня?       Глаза парня подозрительно заблестели, но он не позволил пролиться ни одной слезинке. — Ты мне дорог. Ты зажег свет в моей душе. — Этого недостаточно. Ты меня любишь? — Мое сердце сковано льдом. В нем нет места любви. — Это первая ложь, которую я от тебя услышал. Я видел, как ты обнимал напуганного ребенка, как ты рисковал жизнью, чтобы его спасти. — Это совсем другое дело. — Я был с тобой, и я видел твои глаза, когда ты мне открывался, — лицо Зейна исказилось от плохо сдерживаемой злости, заставив Найла вздрогнуть. — Желание — это еще не любовь. Мой отец хотел и мою мать и ее сестру, но не любил ни ту, ни другую. Ты дорог мне, но желание — это все, что я могу тебе дать. Я прокля из-за того, что когда-то женщина полностью отдала свое сердце мужчине. — Значит, из-за того, что твой отец был безответственным, мать — глупой, а тетка — мстительной, ты прогонишь из сердца тепло, которое там появилось? — Я не могу дать тебе то, чего у меня нет. — Тогда послушайте меня, Ваше Величество! Я люблю вас и уже никогда не полюблю кого-то другого. Я прошу тебя еще раз, Найл, поехали со мной. — Я не могу. Не могу, — повторил тот, сжимая ладонь мужчины. — У нас осталось так мало времени, не позволяй ссоре встать между нами. Я отдал тебе больше, чем мог отдать другому человеку. И я клянусь тебе, что никого другого у меня никогда не будет. Разве этого мало? — Этого слишком мало. Если бы ты любил, то понял бы, о чем я говорю, — рука Зейна легла на рукоять меча, словно он хотел вытащить его и уничтожить стену непонимания, которая их разделяла. Но вместо этого он просто отступил на шаг. — Вы сами построили свою ледяную тюрьму, мой господин.       Он развернулся и молча ушел. Оставшись один, блондин упал на колени, закрыв лицо руками. — Почему вы ему не сказали?       Юноша вздрогнул, резко поднимаясь. — Кейтлин, ты не имеешь права подслушивать мои личные разговоры.       Не обращая внимания на сухой тон парня, женщина подошла, чтобы забрать мешок с морковью. — Разве он не имеет права знать, что заклятие можно снять? — Нет, — резко отрезал Найл. — Что сделать и как поступить, он должен решать сам. На нем лежит большая ответственность, и я не позволю чувству долга влиять на его выбор. Я не какой-нибудь глупый мальчишка, которого он обязан спасать. — Но вы человек, которого этот мужчина любит. — Он может любить многих. — Неужели ты позволишь тем, кто тебя породил, разрушить твою жизнь? — Значит, я должен отдать ему свое сердце и принять в дар его любовь, рискуя принести в жертву всех, кто от меня зависит? — Все может закончиться хорошо. Проклятие.. — Я не знаю, что такое любовь, — Хоран резко обернулся. Его лицо было красным от плохо сдерживаемой злости. — Как я могу доверять тому, кого почти не знаю? Та, что выносила меня, так и не смогла меня полюбить. Тот, кто меня зачал, никогда не видел моего лица. Я знаю, что такое долг, и я знаю, что такое нежность, которую я испытываю к тебе и остальным моим людям. Я знаю, что такое радость и грусть. И я знаю, что такое страх. — Вас удерживает страх? — А разве я не имею права бояться? Я день и ночь держу в своих руках человеческие судьбы. Я не могу отсюда уехать. — Нет, вы не можете уехать, — здесь нечего было возразить, и это разбивало старой женщине сердце. — Но вы можете его любить. — Любить, рискуя навсегда заточить его здесь, в этом царстве снега и холода? Жестокая плата за то, что он мне подарил. Нет, завтра он уедет, и будь что будет.. — Хорошо, мой господин.       Найл устало кивнул. — Пришли ко мне Рея и прикажи, чтобы собрали еды для двух человек. Их путешествие будет долгим и трудным. Я буду ждать Рея в приемной. — блондин поставил отброшенную Зейном лейку на место и быстро ушел.       Перед тем как войти в замок, Кейтлин свернула в проход, ведущий в розовый сад. Увидев, что маленький листок, за которым она наблюдала с момента его появления из почки, увял, женщина разрыдалась.