Winter rose

      На четвертый день путешествия ветер стал таким сильным, что им приходилось брести наугад. Капюшоны, плащи и даже темная шерсть Каса побелели от снега. Снег прилип к бровям Рея и отросшей за эти дни щетине, придавая юноше, которому не исполнилось еще и двадцати, вид почтенного старца.       "Любые цвета чужды этому ужасному миру, — рассеянно думал Зейн. — В лесу Забвения само слово „тепло“ звучит как давно позабытое воспоминание."       Когда приходила очередь Рея ехать верхом, принц с трудом пробирался по пояс в снегу.       Временами ему казалось, что скоро этот снег станет для них белым саваном.       На Малика неподъемным грузом навалилась чудовищная усталость. Ему безумно хотелось просто лечь, уснуть и больше уже не просыпаться. Но каждый раз, когда он спотыкался, то снова собирался с силами и поднимался.       Он дал ему слово. И, во что бы то ни стало, он это слово сдержит. Найл не испугался боли и сделал все, что было в его силах, чтобы он жил. И он выживет. И вернется.       Покачиваясь в седле или шагая по пояс в снегу, Зейн часто грезил. В своих мечтах он видел, как они с Найлом сидят на усыпанной драгоценными камнями скамье в саду, полном роз и солнечного света. И руки блондина, которые мужчина сжимал в ладонях, были очень теплыми.       Они шли почти неделю: шаг за шагом, сквозь лед и ветер, во мгле и холоде. — Рей, у тебя есть любимый человек? — Что-что? — Любимый человек, — сейчас была очередь Зейна ехать на Касе, с трудом переставлявшем ноги от усталости. Брюнет и сам сидел, сонно склонив голову. — Ну, девушка или юноша. — Угу. Любимая. Ее зовут Кэти. Она работает на кухне, и, когда я вернусь, мы поженимся.       Малик слабо улыбнулся, покачиваясь в седле. Этот парень не теряет надежды и свято верит в то, что у них все получится. — Я подарю вам на свадьбу целую кучу золота. — Благодарю вас, милорд. А что..       Парень резко замолчал и поднял голову, прислушиваясь к звукам, раздававшимся откуда-то сверху. Затем он резко схватил поводья и повис на них, из-за чего Кас споткнулся и недовольно заржал.       Только инстинкт и ловкость удержали Зейна в седле, когда огромное дерево упало в нескольких дюймах от копыт испуганно отпрянувшего коня. — Слух, как у летучей мыши, — изумленно пробормотал принц, чувствуя, как стук сердца грохотом отдается в ушах.       Дерево было слишком массивным. Сделай мужчины еще один шаг — и от них бы даже мокрого места не осталось. — Я думаю, это знак.       Шок вернул мыслям Зейна ясность. — Это просто мертвое дерево, которое не выдержало веса снега и льда. — Это знак, — упрямо настаивал Рей. — Его ветви указывают туда.       Юноша показал направление и, не выпуская из рук поводьев, повел коня налево. — Теперь мы будем идти туда, куда укажут ветки каждого рухнувшего дерева? — Малик недоуменно покачал головой, но потом пожал плечами. — Ладно. Нам уже все равно куда идти.       Принц задремал и проспал около часа. Второй час он, стуча зубами от холода, вслепую шагал рядом с конем. Но когда они в полдень собрались сделать привал и подкрепиться, Рей насторожился и поднял руку, прося мужчину помолчать. — Что это за звук? — Чертов ветер. Неужели он никогда не утихнет? — Нет, Ваше Высочество. Вслушайтесь! Он пробивается даже сквозь вой ветра, — юноша прикрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться. — Кажется, это похоже.. На музыку. — Я ничего не слышу, и уж точно не слышу никакого подобия музыки. — Нам нужно туда!       Рей резко сорвался с места. Зейн зря кричал, приказывая ему вернуться. Его охватила злость, когда он понял, что парень заблудится и останется без еды и коня. Мужчина буквально взлетел в седло и пришпорил жеребца.       Он быстро догнал Рея. Тот, стоя по колено в снегу, дрожащей от волнения рукой указывал на что-то перед собой. — Что это? Милорд, что это такое? — Это всего лишь ручей, — Малик почему-то боялся, что рассудок юноши не выдержит выпавших им испытаний. Принц ловко спрыгнул с коня. — Это всего лишь.. ручей, черт возьми.. — изумленно прошептал он, не веря своим глазам. Их находка могла значить только одно. Текущая вода. Не лед, а живая, бегущая вода. Снег.. Принц быстро огляделся. — Здесь снег не такой глубокий. И воздух, ты чувствуешь, что он стал намного теплее? — Какой красивый! — Рея заворожил вид бурлящей между камнями воды. — Он будто поет.. — Да, черт меня подери, он действительно прекрасен, и в самом деле поет! Идем! Быстрее! Мы пойдем вдоль этого ручья.       Ветер по-прежнему завывал вокруг, но снежный покров становился все тоньше. Зейн даже смог разглядеть смутные силуэты деревьев вдали и следы, оставленные на снегу животными. Найти бы только в себе сил, чтобы выстрелить из лука, и у них будет мясо.       Вокруг уже вовсю шумела жизнь.       Из-под снега проглядывали камни, пни и небольшие кусты. Когда они услышали первую птичью трель, Рей от удивления споткнулся и чуть не упал на колени.       Снег на их волосах и плащах давно растаял, но сейчас лицо парня было белее снега. — Это сорока, — шепнул ему Зейн, указывая на нижние ветви раскидистого дуба. Храбрый юноша задрожал при виде птицы. Это одновременно и рассмешило, и растрогало принца. — Она предвестник лета. Слышишь, ветер стих?       Копыта Каса гулко застучали по твердой земле. Одинокий луч солнца с трудом пробился через густые кроны деревьев, покрытых нежно-зеленой листвой. — Что это за волшебство? — Это солнце, — Малик крепко сжал в ладони брошь в виде розы. — Слышишь, любимый? Мы нашли солнце..       Он спрыгнул с лошади и на подгибающихся от усталости ногах побрел к яркому пятну зелени. Здесь, на опушке леса Забвения, росли дикие розы, алые, как кровь. Брюнет аккуратно сорвал цветок, глубоко вдохнул его сладкий аромат и прошептал: — Найл..       Блондин покачнулся, едва не выпустив из рук лейку с талой водой, которую нес в сад. Найл осторожно прижал ладонь к ноющей от боли груди и почувствовал, как от радости затрепетало едва растаявшее сердце. — Он дома.       Теперь он встречал каждый рассвет с легкостью и странной радостью в душе. Дни проходили незаметно. Его любимый был в безопасности, а ледяная корка, сковавшая когда-то сердце, почти полностью растаяла. И он больше никогда не позволит холоду туда вернуться.       Он слишком часто тосковал, но, скорее согласился бы тосковать до конца своих дней, чем лишить любимого свободы, заточив его в этом замке. В тот вечер, когда Найл почувствовал, что его принц в безопасности, в замке состоялся пышный праздник с вином, музыкой и танцами.       Подаренное Зейном кольцо юноша носил на шее, на тонкой золотой цепочке.       Король тихо насвистывал какую-то незатейливую мелодию, методично очищая от снега тропинку в розовом саду. — Вы послали людей посмотреть, не возвращается ли Рей? — Думаю, что еще слишком рано. Но он наверняка отправится в обратный путь как только сможет. — А принц Зейн? Разве вы его не ждете? — Ему здесь не место. В том мире у него есть семья, а когда-нибудь будет и трон. С ним я узнал, что такое любовь, и плод этой любви растопил лед в моем сердце. Поэтому я желаю ему только счастья. И чтобы однажды, когда воспоминания в его душе уже поблекнут, кто-нибудь полюбил его так, как люблю я.       Кейтлин бросила взгляд на застывшую во льду розу, но не промолчала: — Вы сомневаетесь в том, что он вас любит? — Нет, — улыбка Найла была на удивление теплой и почти нежной. — Но я кое-что понял, Кейтлин. Думаю, что встреча с ним была уготована мне, чтобы научить тому, чего я никогда не знал. Холод не может породить любовь. Даже если это произойдет, чувство будет эгоистичным, это будет даже не любовь, а примитивная похоть. Мне приятно думать, что он живет под солнцем. Я не захотел удержать любимого рядом, в отличие от моей покойной матери. И, конечно же, я никогда его не прокляну, как поступила моя тетка. Я всегда думал, что живу здесь, как в тюрьме, и все в моей жизни подчинено долгу. Но теперь я знаю, если обстоятельства сложились бы иначе, мы бы с ним никогда не встретились. — Вы намного умнее тех, кто дал вам жизнь. — Просто мне повезло, — пожал плечами блондин, опершись на ручку лопаты.       В сад вихрем ворвался Томас. — Мой господин, я наконец-то закончил свой рассказ! Хотите его послушать? — Конечно. Бери вон ту лопату у стены. Расскажешь свою историю и заодно мне поможешь. — Отличная получилась история! — мальчик быстро сбегал за лопатой и начал энергично разбрасывать снег. — Лучшая из всех, что я когда-нибудь сочинял. Начинается она так: «Однажды храбрый и прекрасный принц из дальнего королевства вышел на бой с врагами, которые хотели захватить его земли. Его звали Зейн из рода Маликов». — Хорошее начало, юный бард. — Мой господин, дальше будет еще лучше. «Отважный Зейн победил захватчиков, но, получив тяжелые раны, заблудился в лесу, который называли Лесом Забвения».       Найл продолжал работать, неосознанно улыбаясь приятным воспоминаниям, которые пробудили в его памяти слова мальчика. Он вспомнил, как впервые увидел эти дерзкие карие глаза, вспомнил их первый смешной поцелуй. Он даст Томасу бумагу и чернила, чтобы мальчик смог записать свой рассказ.       Найл очищал дорожку, вдоль которой стояли украшенные драгоценными камнями скамейки. Дорожка вела к большому розовому кусту, скованному толстым льдом. Мальчик продолжал свой рассказ, со свойственной детям энергичностью разбрасывая снег: «И прекрасный король подарил ему брошь, сделанную в виде розы. Принц всегда носил ее, приколов к груди там, где бьется сердце. Дни и ночи напролет Зейн, его верный конь Кас и храбрый и преданный Рей боролись с жестокой бурей, пробираясь сквозь ледяные тени леса Забвения. Его силы поддерживала только любовь его короля». — У тебя сердце настоящего романтика, Томми. — Но это правда, мой господин! Я видел во сне, как все это произошло, — мальчишка продолжил свой рассказ, рассмешив Найла упрямой верностью Рея. Томас говорил о темных ночах и днях, когда ничего не было видно сквозь густую белую пелену метели, об огромном дереве, которое упало и указало им путь к ручью, чья вода с мелодичным журчанием бежала по камням. — Солнечные лучи упали на воду и заставили ее засверкать подобно тысяче бриллиантов.       Удивленный таким сравнением, блондин поднял на мальчишку глаза. — Думаешь, солнечные лучи на воде похожи на бриллианты? — Они отбрасывают сотни крошечных бликов, которые могут ослепить. — Ослепить.. — сердце юноши болезненно сжалось. — Да, именно так мне и говорили.       «А на опушке леса Забвения растут дикие огненно-красные розы. Принц сорвал одну из них, как и пообещал королю, и, вдохнув ее сладкий аромат, прошептал имя своего возлюбленного». — Прекрасная история.. — Но это еще не конец, — Томас чуть ли не приплясывал на месте от предвкушения. — Тогда расскажи мне остальное, — Найл снова облокотился на ручку своей лопаты и улыбнулся.       Внезапно из-за ограды до их ушей донеслись громкие и радостные приветственные крики. — А вот и конец, — мальчишка небрежно бросил свою лопату и быстро понесся к проходу под аркой. — Он идет! — Кто? — сердце стучало так громко, что Найл с трудом смог услышать свой собственный голос.       Внезапно свет стал невероятно ярким, на мгновение ослепив его. Зашипев от неожиданности, блондин прикрыл глаза ладонью. Злобный ветер превратился в нежный, едва уловимый бриз, и юноша услышал, как кто-то произнес его имя. Когда Найл, наконец, убрал дрожащую руку и несколько раз моргнул, чтобы приспособиться к непривычно яркому освещению, то увидел стоящего под аркой темноволосого мужчину. Его окружало что-то похожее на светящейся ореол, сияющий, как расплавленное золото. — Зейн.. — сердце юноши переполняла радость. Он рванул навстречу принцу, уронив лопату на дорожку. Малик легко подхватил его и закружил в воздухе. Когда он, наконец, его опустил, блондин чуть ли не светился от счастья. — Любовь моя, сердце мое, разве это возможно? — Найл покрывал поцелуями его лицо, и Зейн почувствовал, что щеки у него мокрые от слез.— Тебе нельзя здесь быть! Ну зачем ты вернулся? Ну как я смогу снова тебя отпустить? — Посмотри на меня. Любимый, посмотри на меня, — мужчина поймал парня за подбородок. — Значит, ты вспомнил, что такое слезы? Я надеялся, что так и будет. Поэтому я спрашиваю тебя снова: ты любишь меня, Найл? — Я люблю тебя. Больше жизни. Но я не хотел, чтобы ты рисковал своей жизнью и возвращался, — Хоран обхватил дрожащими ладонями лицо принца и прошептал: — Но ты все равно вернулся. — Ради тебя я бы спустился даже в адское пекло. Хотя, возможно, именно это мне и пришлось сделать.       Найл снова прикрыл глаза. — Этот свет.. Откуда он? — Это солнце. Тучи больше не скрывают его. Сними свой плащ, Найл. Почувствуй тепло солнечных лучей. — Мне больше не холодно.. — Тебе больше никогда не будет холодно. Открой глаза, любовь моя, и посмотри вокруг. Твоя зима закончилась.       Крепко сжав ладонь мужчины, юноша обернулся и увидел, как прямо у него на глазах тает снег. Почерневшие от мороза розовые кусты потрескивали, покрываясь мягкими зелеными листьями, а у их корней из-под снега пробивалась нежная, молодая трава. — Небо.. — он изумленно протянул руку, словно пытаясь его коснуться. — Оно подобно цвету моих глаз. Чувствуешь? Ты чувствуешь, как греет солнце? Найл поднял ладони, чтобы почувствовать тепло солнечных лучей. С тихим изумленным вздохом он осторожно опустился на колени и провел руками по мягкому ковру молодой травы, а потом поднес ладони к лицу, чтобы вдохнуть ее запах. Не обращая внимания на слезы, которые все еще катились по щекам, Найл тихо засмеялся и протянул руки к Зейну: — Это трава? — Да, это трава. — О господи, — юноша снова закрыл лицо ладонями, словно пытаясь насытиться. — Какой чудесный запах..       Зейн опустился рядом с ним на колени. Он знал, что навсегда запомнит это выражение неземного блаженства на лице этого парня, когда тот впервые коснулся обычной травы. — Ваши розы расцвели, мой король.       Онемев от восторга, Найл наблюдал, как набухают почки и раскрываются бутоны. Желтые, розовые, красные и белые лепестки разворачивались повсюду, и цветов было так много, что под их тяжестью зеленые ветви грациозно клонились к земле. Их аромат манил и опьянял. — Розы, — его голос предательски дрогнул, когда он протянул руку, чтобы коснуться их пальцами, почувствовать шелковистость лепестков. — О Боже..       Найл охнул и отшатнулся, как испуганный ребенок, когда бабочка села на нежный бутон, пролетев у самого его носа. Вокруг было столько нового.. От обилия впечатлений, у него голова шла кругом. — Смотри, как легко она летит! Какая красивая.. А что это там, в небе? Вот эта цветная дуга? — Это радуга, — наблюдая за ним, Малик отстраненно думал, что вот так же маленький ребенок открывает для себя мир. И поймал себя на том, что снова любуется этим парнем. — Твоя первая радуга, любовь моя. — Она намного красивее, чем в книжках. Я думал, что это всего лишь выдумка и такого не может быть. Но она такая невесомая и такая настоящая.. — Я привез тебе подарок. — Ты привез мне лето, — прошептал Найл. — И еще кое-что, — принц щелкнул пальцами, и на дорожке появился толстенький щенок каштановой окраски. Со звонким лаем он подбежал к юноше и запрыгнул к нему на колени. — Его зовут Гримм.       Задыхаясь от переполняющих его чувств, Найл прижал щенка к груди, словно ребенка, и потерся щекой о его мягкую шерстку. Он почувствовал, как быстро колотится его сердечко, а потом маленький мокрый язык быстро скользнул по его лицу. — Извини, — едва слышно прошептал он и заплакал, закрыв лицо руками. — Поплачь, — Зейн притянул его к себе, коснувшись губами светлых волос на макушке. — Это слезы счастья. — Разве такое возможно? Как мог ты принести мне все это после того, как я отказал тебе в любви? — Нет, ты просто меня отпустил. Именно потому, что любишь. Мне понадобилось время, чтобы понять, чего тебе это стоило. Не было бы никакого лета, если бы я не уехал, чтобы потом вернуться, — мужчина заставил юношу поднять заплаканное лицо. Щенок вырвался из рук Найла и стал носиться по саду, весело тявкая. — Разве не так? — Все правильно. Только настоящая, бескорыстная любовь может снять заклятие и положить конец вечной зиме. — Я знаю. Я понял это, только когда сорвал розу в лесу Забвения. Я смотрел, как расцветало лето. Оно шло за мной по лесу. Деревья, мимо которых я проезжал, покрывались листвой, ручьи и родники освобождались ото льда. И с каждой оставшейся позади милей, с каждым шагом, который приближал меня к тебе, мир вокруг просыпался. Мои люди приедут завтра. Я просто не мог ждать. — Но как? Как тебе удалось вернуться так быстро? — Мои земли находятся всего в нескольких днях пути отсюда. Магия сделала твой замок невидимым, а любовь смогла освободить. — Не только любовь, — Томми протиснулся сквозь толпу и радостно пискнул, когда щенок завертелся у него под ногами. — А еще верность и самопожертвование. Чувства, рожденные любовью, оказались сильнее льда и холода. Они разбили заклятие злой ведьмы. Когда лето вернется в наш замок, Ледяное Море станет Морем Надежды. Юный король отдаст свои руку и сердце храброму принцу. — Хороший конец истории, — с улыбкой заметил Зейн. — Но, может быть, ты все же сначала подождешь, пока я не попрошу у прекрасного короля его руку и сердце?       Найл быстро вытер мокрые щеки. Он не хотел, чтобы люди и его любимый видели, что в такой момент он плачет, словно какая-нибудь жутко сентиментальная девчонка. — Мое сердце и без того принадлежит тебе. — Тогда отдай мне свою руку и стань моим мужем.       Найл протянул ему руку, но, поскольку он был прежде всего королем, сначала повернулся к своим людям. — Вы все свидетели. Я клянусь, что люблю и буду любить принца Зейна до конца своей жизни, и отдаю ему свою руку и свое сердце. Он будет вашим королем. Служите ему верно и преданно. Со временем наши с ним королевства станут одним целым.       Найл подождал, пока наконец смолкнут восторженные возгласы и их имена перестанут звенеть под прекрасным голубым куполом неба. — Подготовьте все для приема гостей, которые прибудут завтра утром. А теперь оставьте нас. Я хочу побыть со своим любимым. Томми, забери щенка и проследи, чтобы его хорошенько накормили. Присмотри за ним, хорошо? — Да, мой господин. — Его зовут Гримм, — блондин встретился глазами с Кейтлин и улыбнулся, глядя вслед уходящим людям, которые решили оставить их с принцем наедине. — Нужно еще кое-что сделать.       Они пошли туда, где на огромном кусте цвели белые розы. Сковавший их ледяной панцирь с каждой секундой становился все тоньше. Даже не раздумывая, Найл резко выбросил руку вперед — и лед разлетелся на мелкие осколки, как хрупкое стекло. Юноша первый раз в жизни сорвал розу и протянул ее мужчине. — Я принял твое предложение как король. Это был мой долг. А теперь я хочу сделать это как мужчина. Ты принес свет в мою жизнь. Ты освободил мое сердце. Отныне и навсегда оно принадлежит тебе.       Он попытался было опуститься на колени, но Зейн его удержал. — Ты не будешь стоять передо мной на коленях. — Я здесь король, и я делаю так, как пожелаю. — Найл опустился на колени и продолжил: — Я твой мужчина и твой король. С этого момента сегодняшний день будет называться Днем твоего возвращения. И мы всегда будем устраивать праздники.       В глазах брюнета плясали смешинки, когда он опустился перед на колени перед парнем. — Ты будешь очень своенравным мужем. — Это правда. — Но я люблю тебя именно таким. Поцелуй меня, Найл.       Когда их губы снова встретились, Найл почувствовал себя самым счастливым на свете. Сердце, наконец, перестало болеть, потому что остатки льда в нем растаяли вместе с льдом, некогда сковавшем его розы.       А прекрасные цветы продолжали разрастаться, пока их гибкие плети не достигли стены сада и не оплели ее, наполняя воздух ароматом, обещающим вечное лето.