Аномалия Дельта

В 2255 госпиталь «Маунт Зион» закупил оборудование и обустроил лучший кардиопульмонологический центр в округе Бэй. Так что парамедики, обнаружившие в «Трансамерика Пайрамид» женщину с остановкой дыхания, естественно, доставили ее в «Зион», благо тот находился неподалеку и подходил для оказания помощи человеку с изорванными в клочья легкими. Помещенная в палату интенсивной терапии Джеки Мэдкинс была накачана лекарствами до потери сознания плюс подключена к аппарату искусственной вентиляции легких посредством эндотрахеальной трубки, так что опросить ее никак не представлялось возможным. Дежурный врач, доктор Джозеф Ревьер, надиктовывал в микрофон диагностической консоли: — Основываясь на многочисленных факторах, можно диагностировать ингаляцию дымом. По первичному звонку от человека рядом с пострадавшей было сообщено о вдыхании большого количества дыма, хотя команда парамедиков по прибытии не обнаружила никаких следов. Прочие первичные свидетельства: плотная концентрация частиц темного цвета во рту и дыхательных путях пострадавшей, — он посмотрел на женщину и нахмурился, — однако сканирование легких дает крайне противоречивые результаты. Трикодерное сканирование на молекулярном уровне также не расшифровывает причины подобного состояния потерпевшей. На поясе доктора пискнул коммуникатор. — Ревьер слушает. — Джоуи, что за шутки с образцом? Ревьер снова нахмурился: — Ты о чем? Из коммуникатора донесся смешок: — Чувак, ты прислал нам пустую пробирку! Опять себе, что ли, отсыпал? — «Отсыпальщиками» называли тех врачей, которые приворовывали рецептурные лекарства для личного применения. — Чего? Да я ее под крышечку забил, она была черным-черна. — Ничего не знаю, чистая, как слеза младенца. — Черт подери, — отозвался Ревьер, — может, пробирки перепутали? Ладно, сейчас новую наскребу. — Круто, — восхитился лаборант, — ты на игру-то придешь? — Спрашиваешь. Проходившая мимо медсестра похлопала Ревьера по плечу и ткнула пальцем в сторону кровати. — Что это? Ревьер обернулся и быстро удивленно заморгал. Черное облако дыма кружилось прямо над Джеки Мэдкинс. *** Ухура не была до конца уверена, что тетушка Ухну действительно перебодала носорога, если честно, она очень в этом сомневалась, хотя в тетушке Ухну было довольно безумия для совершения столь странного поступка. Хотя, скорее всего, она просто упала и сильно ударилась головой или заработала небольшой инсульт. Но история с носорогом была отличной формой семейного объяснения совершенно непонятных речей тетушки. Позже медицинские исследования показали сильные повреждения речевых центров в мозге Ухну, особенно зон в коре, ответственных за воспроизведение порядка слов и их значений. Хотя Ухура давно догадалась об этом сама — ведь только она с малых лет могла понять речи тетушки Ухну. А все потому, что Ухура слушала не что говорит тетушка, а как она это говорит. Опыт перевода «бреда» тетушки Ухну был для Ухуры самым первым уроком о важности «просодии» — ритма, громкости, тона и интонации речи. В детстве сама Ниота называла это «музыкой речи». Функциональная часть мозга, отвечающая за просодию, находится в другом полушарии мозга относительно центра подбора значений, поэтому она осталась неповрежденной. Так что мелодика выражений оставалась точной, но вот набор слов получался абсолютно случайным. Ухура уже многократно обсуждала эту тему со своим преподавателем, коммандером Споком. — Когда переводишь с другого языка, — объясняла она, — бывает, что внимательно вслушиваться — недостаточно. Иногда приходится слушать… иначе. Как будто музыку. — Ухура рассмеялась: — Глупо, наверное, звучит. — То, что вы говорите — крайне логично, — ответил тогда Спок. И именно так Ухура совершила первое открытие по Доктору. То, что казалось ей ужасно знакомым, было связано с ритмикой его речи. Ухура прекрасно знала все три ромуланских диалекта — лучше, чем прочие иноземные языки. И при очередном прослушивании до нее дошло: это был ритм ромуланской речи, если не ее же фразовость. Конечно, примеры были слишком короткими, чтобы точно утверждать это. Она создала цифровую спектрограмму каждой записи в службу спасения и прогнала их через модуль рисунка ударений, который был создан ею для программы перевода с ромуланского. Компьютер вывел на экран карту совпадений рисунков — их было как-то слишком много. — Компьютер, сколько образцов совпадают на девяносто процентов и более? — спросила она у консоли. — Шестьдесят два. — Шестьдесят два? Ты уверен? — Проверяю. Да, шестьдесят два подтверждения. — Ну супер, — сказала Ухура. На консоль была выведена очень сложная система распознавания речи, которой были известны все речевые паттерны кадета Ухуры. Так что внутренний анализ позволил компьютеру быстро оценить ее реакцию. — Вы недовольны результатом. Ухуру всегда забавляло то, как компьютер пытался анализировать ее душевное состояние. — Нет, я в восторге. Спустя некоторое время компьютер ответил: — Вы сейчас применили иронию. — Отлично, компьютер, я тобой горжусь. Консоль не отозвалась. Ухура ухмыльнулась. «Похвала бесполезна», — подумалось ей. Компьютер учился, анализируя ее личность. — Пожалуйста, распечатай все шестьдесят две ромуланские фразы с совпадениями по просодии и их переводом, — она устало потерла виски, — и отметь, пожалуйста, что за чашку кофе прямо сейчас я готова убить. — Запрос распечатывается, — отозвалась консоль, и в другом конце комнаты зашелестел лазерный принтер. — А как же мой кофе? Пауза. Потом консоль ответила: — Я отправил запрос в кафетерий кампуса. Ухура громко рассмеялась. *** Совсем недалеко от Ухуры, буквально в соседнем здании, доктор МакКой нервно тыкал пальцем в Кирка. — Ты погнался за ним? — ошарашенно спрашивал он. Кирк пожал плечами: — Ну он все равно за мной увязался. — Тебе что, жить надоело? — заорал МакКой. — Я не люблю, когда за мной следят, — ответил Кирк. — Да твою же налево четыре раза богу душу мать! МакКой сгреб Кирка за локоть и подтащил к одному из консольных мониторов. — Иди-ка сюда, друг мой. Дай я покажу тебе, что мы выяснили о той штуке, за которой ты так отчаянно погнался. МакКой вывел на экран видео об эксперименте доктора Рейджика с амебой и рассказал Джиму о жутких характеристиках той «пыли», которую они обнаружили внутри и на коже Гейлы. — Это, знаешь ли, жутко, — сказал Кирк, наблюдая за тем, как пыль медленно окружала амебу. — Даже несмотря на то, что они действует подобно биологическому организму, структура у них, как видишь… слишком отчетливая, не так ли? В смысле, Джим, посмотри получше, — Леонард нажал на паузу и увеличил изображение, — каждая из этих субмикронных частиц кажется идеально сконструированной. МакКой нажал на кнопку, и видео включилось на проигрывание. Кирк зачарованно следил за происходящим. Когда амеба взорвалась, он вздрогнул. Когда рой воссоздал полупрозрачное тельце, он открыл рот. Когда запись кончилась, он просто молча залип на экран. — Ох ты ж ё, — тихо сказал он. — Вот именно. — Так что это за хрень, Боунз? И где Доктор ее добыл? — Понятия не имею, Джим, но это чертово прозвище дико меня бесит, — сказал МакКой. – С чего все его так называют? Вот я — доктор. Он — нет. Кирк удивился: — Никогда не видел, чтоб ты на кого-нибудь так злился, Боунз. — Тем не менее, — МакКой отмахнулся от Джима, — эта идеальная полигональная структура сподвигла меня взять часть образцов и отнести в лабораторию по исследованию материалов. — И что они сказали? — Погоди, — отозвался МакКой, открывая коммуникатор, — давай пригласим эксперта прямо сюда. *** Спустя десять минут в дверь постучался доктор Параг Чандар. Он выглядел слишком молодо для того, чтобы быть руководителем хоть какой-нибудь лаборатории, не говоря уж о самом продвинутом центре нанотехнологий во всем федеральном секторе космоса. Он также приходился хорошим знакомым МакКою — они дважды в неделю играли в сквош. — А, кого я вижу — сам господин Кирк, — дружелюбно отозвался доктор Чандар, пожимая протянутую руку, — наконец-то мы встретились, а то Леонард так много о вас рассказывал. Вы задолжали ему потрясающие суммы денег, Джим. Кирк расхохотался: — Я плачу ему той же монетой — скрываю от Звездного Флота его записи матчей «Оле Мисс». — Блин, я вот просто в восторге, что вас познакомил, будете теперь оба прикалываться, — сказал МакКой. Доктор Чандар выудил из кармана маленький серебристый кубик и воткнул его в дата-порт центральной консоли. — Итак, взглянем наконец на нашего маленького друга? — На мониторе развернулось несколько окон, Параг выбрал одно из них. — Начнем, пожалуй, отсюда. В окне медленно вращалась трехмерная модель одной-единственной черной частицы. — Потрясающе, не правда ли? — сказал Чандар. — Она похожа на ограненный камень. — Восхитительно, — сказал МакКой. — Так что это такое? — спросил Кирк. — Давайте называть это «нанит». Можно, конечно обозвать его «нанороботом» или «наноботом», но эти термины слишком громоздки и не подходят. Вообще, честно говоря, им ничего не подходит. Это потрясающие штуки. Вообще — это компьютер с гигантской вычислительной мощью, который ведет себя подобно живому организму. — Любопытно, — сказал Кирк, — это машина, но кто и с какой целью ее создал? — Отличные вопросы, кадет, — Чандар улыбнулся. — Ответы есть? — Пока ни одного. — Джим, мы их обнаружили-то только позавчера. — Я в курсе, — пока Кирк смотрел на экран, частица повернулась стороной с белой отметкой. — Это что за белая отметина? Чандар пожал плечами, — Без понятия. Мы обнаружили такой глиф на каждом изученном нами наните. Парни думают, что это лого производителя, или личная метка, или что-то вроде того. Кто-то решил, что это дата выпуска или закодированное сообщение, — тут он снова пожал плечами, — развлекаемся как можем. МакКой мрачно посмотрел на доктора Чандара. — Так как эта хрень работает, Параг? Чандар развернул во весь экран другое окно. В нем была видеозапись того, как наниты кружат один вокруг другого, сцепляясь боками и образуя более крупную фигуру. — Каждая частица достаточно умна и имеет достаточно гигабайт оперативной памяти, чтобы быстро передвигаться. Чандар развернул третье окно. В нем показывалось, как наниты клубятся, чтобы покрыть стенку амебы плотным убийственным ковром из самих себя. — И между нанитами совершенно точно существует коммуникация. Скорее всего, при помощи встроенных ресиверов, потому что весь рой действует по принципу «умного суперсоздания», — он ткнул пальцем в экран. — Господа, только посмотрите на это! Все эти частицы движутся с одной целью, управляемые одним разумом. Как ройные насекомые. МакКой даже не пытался скрыть отвращение. — Ненавижу насекомых. — Прости, — отозвался Чандар. — Они следуют заложенной программе, — спросил МакКой, — или выполняют что скажут? В смысле, рой размышляет или просто следует приказам? Чандар расстроенно замотал головой и выставил руки ладонями вперед. Кирк почесал щетину: — Хмм, так что, эти штуки могут забираться внутрь людей? На вопрос ответил МакКой: — Они гораздо меньше размера клетки, Джим. Потрясающе мелкие. Созданы размером с молекулу, и этого достаточно, чтобы легко проникнуть сквозь кожу и прочие мембраны и достичь нужного органа. Кирк ткнул пальцем в изображение нанита. — Что это за маленькие впадинки и выступы на каждой стороне? Параг развернул изображение и увеличил его. — Универсальные коннекторы. Порты и разъемы. — Когда на экране два нанита сцепились в один, он добавил: — Видите, как идеально они подходят друг к другу? Потрясающий дизайн позволяют рою воссоздавать бесконечное число форм и функций. Вы сами видите живой пример: сначала рой физически сосканировал и проанализировал структуру амебы. Далее рой размножился, чтобы создать необходимое число частей. Затем он объединился в идеальную форму амебы, включая ее внутреннюю структуру и все органеллы. И это заняло секунды! — Это впечатляет, — согласился Кирк. — Но дело тут не только во внешнем дизайне, — продолжил Чандар. — Поскольку каждый отдельный нанит — независимый компьютер, коннекторы позволяют им объединиться в расширенную компьютерную сеть! — Параг уставился на МакКоя, быстро возбужденно моргая, видимо, ожидая реакции. — Параг, я врач, а не компьютерный техник, — пробурчал МакКой, — не мог бы ты пояснить? — Представьте себе мозг Эйнштейна, — сказал Чандар. МакКой покосился на Кирка. — А это обязательно? — Слушай, что такое на самом деле мозг Эйнштейна? Все согласятся, что это выдающийся орган. Как и любой мозг. Но каждый мозг — это всего лишь скопище нейронов, так? Клеток. Каждый нейрон по отдельности не так уж и умен. Но когда они они работают вместе, двадцать или тридцать миллиардов, мы можем мыслить подобно Эйнштейну. Доктор Чандар указал на медленную промотку записи, в которой наниты объединялись сначала в цепочку, а затем в плотную фигуру. — Объединенный этими связями, рой превращается в потрясающе мощный суперкомпьютер с очень высоким уровнем искусственного интеллекта. Чандар замер, глядя в экран. — Малыш Джек со своими братьями оказался куда сложнее и искуснее, чем любая нанотехнология, которую мы когда-либо создавали или же пришпиливали к нашей «доске желаний». — Доска желаний? — поинтересовался Кирк. Чандар подогнал настройки сенсорной панели. — Мы вносим туда все самые безумные наши идеи. Те самые, которые всем кажутся невозможными, — тут он улыбнулся, — и, конечно же, со временем они превращаются в самые прибыльные наши проекты. — Второй Закон Кларка, — Кирк кивнул. Чандар умилился. — Совершенно точно! МакКой явно встревожился: — Вы сейчас вообще о чем? — Артур Си Кларк, друг мой, — ответил Чандар, — великий писатель, оказавшийся провидцем развития науки. Еще три сотни лет назад он сформулировал знаменитые законы развития, одним из которых является: «Единственный способ обнаружения пределов возможного состоит в том, чтобы отважиться сделать шаг в невозможное». Кирк с улыбкой посмотрел на вращающуюся модель нанита. — Так вы назвали его «Джек»? МакКой закатил глаза: — Они там всему дают имена. Оборудованию, образцам, автомобилям. Даже торговым автоматам. — Ну, это создание точно заслуживает имя, — сказал Чандар, почти влюбленно таращась в экран, — это прекрасное технологическое достижение. Почти волшебное, — он хитро покосился на Кирка. Кирк кивнул: — Третий закон Кларка. Даже ты его знаешь, Боунз. «Любая достаточно развитая технология неотличима от магии». — Ну, господа, возможно, это и магия, — мрачно ответил МакКой, — но я, к сожалению, видел, что эта магическая пыльца может сотворить с живым организмом. Простите, но я врач, и меня это несколько беспокоит. Кирк кивнул. — Да, Боунз, ты прав. — И еще одно, Параг. Ты сказал, что эти штуки размножились. Каким образом? Чандар развернул еще одно видео. В нем в замедленном темпе показывалось, как безумный рой поглотил амебу. — Рой, похоже, умеет собирать органические материалы для производства новых частей. Потом рой с потрясающей эффективностью создает своего рода «фабрику» по созданию новых нанитов. — Рой собирает органический материал? — повторил МакКой. — Да, Леонард, — отозвался Чандар. — Ты хочешь сказать, что они сожрали амебу и использовали ее внутренности, чтобы наделать нанитских деток? Тут Чандар немного подрастерял свой энтузиазм. — Ну да, можно сказать и так. МакКой нервно ткнул пальцем в экран. — Хорошо, тогда давайте зададимся несколькими очевидными вопросами, — он повысил голос, — например, почему и зачем по улицам Сан-Франциско разгуливает псих с роем разумной пыли, которой он извлекает органы из ни в чем не повинных людей? Кирк кивнул. — И где он его добыл? Как им управляет? — Да может, он и не управляет! — сказал МакКой. — Вы только на них посмотрите! Может быть, это рой выбирает жертву! Кирк посмотрел на друга с мрачным уважением. На МакКоя всегда можно было положиться в плане защиты прав людей. Тон беседы сразу резко изменился. — Что бы это ни было, надо передать эти новые данные тем, кто занят расследованием этого дела. Чандар улыбнулся и кивнул на консоль: — Я оставлю чип вам, — тут он повернулся к МакКою, — мне пора, Леонард. У нас еще куча дел, а мы ведь только приступили. МакКой схватил руку Чандара и крепко пожал ее. — Спасибо за лекцию, Параг. Это было крайне познавательно. После ухода ученого, МакКой сел за консоль и сурово посмотрел на Кирка. — Теперь ты понял, почему не стоит нападать на гигантских убийц, когда они увязываются за тобой следом? Кирк плюхнулся на соседнее кресло. — Эй, я же прогнал его. — Ты уверен? Возможно, ты просто навел его на кампус. — Он сбежал. — Это не значит, что он перестал за тобой следить. Кирк вздохнул: — Тебе просто сейчас надо поспорить, да? МакКой обмяк в кресле. — Нет, не надо. Давай просто передадим этот чип адмиралу, и все на сегодня. *** Часом позже Ухура закончила переводить распечатки тех шестидесяти двух обычных ромуланских фраз, которые подходили по ритмике к фразам, произнесенным убийцей. Во время быстрого перевода она обратила внимание, что множество фраз можно было просто отбросить. — Компьютер, эту тоже можно отбросить, — она зачитала фразу на ромуланском: «Твои песчаные блохи уже завелись». — Фраза тридцать один, подтверждена на удаление, — ответила консоль. — Согласен, что жестокий серийный убийца не будет говорить эту фразу потенциальным спасателям жертвы? Компьютер пожужжал, потом ответил: — Не могу ответить на оценочный запрос. Ухура кивнула: — Это потому, что ты — компьютер. Она сократила список до почти двадцати фраз. Пятнадцать из них были вариациями одной той же фразы. «Твой (СУЩЕСТВИТЕЛЬНОЕ) уже (ГЛАГОЛ В ПРОШЕДШЕМ ВРЕМЕНИ)». Ухура покосилась на часы — почти девять вечера, и улыбнулась. Когда коммандер Спок вышел отсюда в прошлый раз, он обещал вернуться около девяти, чтобы им хватило времени рассмотреть новые находки, если таковые появятся, и успеть до десяти вечера — местного комендантского часа. Одно она знала о своем вулканском инструкторе совершенно точно: он всегда приходил вовремя. И эта его черта ей ужасно нравилась. Еще одно, что ей нравилось: высокое мнение коммандера о ее способностях. Загружая с чипа, переданного детективом Богеном, звонки, Ухура нашла парочку скрытых файлов, среди которых была записка Спока для коменданта второкурсников. «Адмиралу: Кадет Ухура заслуженно получает мою наивысшую рекомендацию. Она, без сомнения, наилучшим образом подходит для выполнения этого задания. Ниота имеет несравненные познания в ксенолингвистике и демонстрирует прекрасные способности по идентификации звуковых аномалий в тестировании подпространственных передач, что является крайне важным умением для любого офицера связи на мостике. Учитывая особенности этого задания, ее умения будут крайне полезны. Я приложу все усилия для оказания кадету Ухуре любой необходимой помощи. Уверяю вас, что расследование будет идти первым в списке моих приоритетных задач. Коммандер Спок». Да, это все было прекрасно: глубокие познания коммандера в предмете, его бескомпромиссная увлеченность наукой и, вместе с тем, внимание к ее учебе и личностным качествам. Подбор слов для рекомендательного письма, кажется, подтвердил все ее надежды и планы на будущее. Офицер связи на мостике исследовательского звездолета! Это было ее мечтой чуть ли не с пеленок. Она снова глянула на часы. 20:56. — Ладно, где же он? — кажется, она произнесла это вслух. — Требуется больше параметров запроса, — отозвалась консоль. Ухура быстро нанесла на губы слой блеска. — Компьютер, это был риторический вопрос. — Риторический вопрос, — повторила консоль, — вопрос, заданный для усиления драматического эффекта и не требующий ответа. — Точно. — Так вам не требуется узнать местоположение субъекта? — ответила консоль. Ухура поразмыслила над этим: — Ладно, вопрос был не такой уж риторический. — Пожалуйста, представьте параметры субъекта. Как только я опознаю цель, я выполню поисковый запрос. Ухура снова развеселилась. — Компьютер, ты становишься лучшим моим собеседником, — тут она нахмурилась, — это много говорит о моей личной жизни. Пока компьютер обрабатывал эту странную информацию, пискнул коммуникатор Ухуры. Она открыла его. — Да? — Это коммандер Спок, — ответил Спок. Ухура улыбнулась: — Здравствуйте, коммандер. Пауза. — Прошу прощения за поздний звонок, у меня была встреча в офисе адмирала Таллси. Флотские медики представили новую крайне интересную информацию об атаке на кадета Гейлу. Я расскажу вам, когда приду, приблизительно через четырнадцать минут. — Да, сэр. — Как ваш прогресс, кадет? — Есть хорошие продвижки, сэр, — Ухура кивнула. — Отлично. Хорошо, тогда до скорой встречи. — Да, коммандер, — отозвалась Ухура и услышала щелчок конца связи. Ниота захлопнула коммуникатор, улыбнулась сама себе и повернулась к консоли. — Отмени, пожалуйста, поиск. — Поиск отменен, — отозвалась консоль. Ухура проверила, все ли вещи на консоли лежат аккуратно, взглянула на прическу в зеркальце и снова приступила к работе, желая быть еще более готовой к приходу Спока. Она запустила поиск по ромуланским звуковым сочетаниям. За ее спиной в окно просочилась струйка черного дыма. Даром что окно было плотно закрыто.