Темный Лорд Поттер - Становление

Я иду — через осень иду к тебе по темным шпалам, Каждый шаг — дорога в огонь, дорога к огню — Мне тебе необходимо сказать, что времени так мало, И что я тебя люблю. Я меняю дни на расстояния От Москвы до Константинополя-поля-полями, Мне доступно тайное знание, Как свернуть пространство-время желанием. Успеваю на повороте вынуть иглу из Вены, И вперед по дороге в огонь, по дороге к огню, Рассказать ли немного тебе об устройстве той вселенной, В которой тебя люблю? Где меняют километры на месяцы От Невы до Вечного Горо-горо-городами, Бесконечные рельсы и лестницы, Что никак не могут не встретиться… Хелависа альбом Люцефираза — Дорога в огонь. *** Все вышли вновь в темные коридоры Блэк-мэнора, которые почему-то в этот раз были чуть менее темными и холодными, будто их подсвечивало изнутри самой реальности подсвечивал свет далёких звёзд. Собравшиеся быстро оказались на заднем дворе поместья. Точнее, задним двором это не было, ведь позади дома на Гриммо, 12 располагался другой дом, построенный практически впритык. Нет, то место, куда их вывела одна из довольно обычных, для дома Блэков дверь, было ИНЫМ. Пространственный коридор, незаметный, для большинства собравшихся, в один шаг переносил на крайне необычную лесную поляну и это сильно бросалось в глаза. Часть деревьев была в зимнем одеянии, а другая часть уже в летнем. По центру поляны располагался круг из плотно подогнанной и выровненной под единый уровень каменной брусчатки, практически превращенной в плитку. В этом кругу не было ни снега, ни слякоти, что несет с собой осень — только сложенный костер на центре поляны. Общее ощущение было такое, будто они попали в весенний или летний лес, но вид некоторых деревьев, укрытых снегом вносил сильный диссонанс во внутренние ощущения. — На сегодня это наше общее место силы. — голос Беллатрисы немного дрогнул на слове «общее», и все содрогнулись одновременно. Магия места давала каждому не-Блэку доступ к себе, что порой сопровождалось необычными ощущениями. Сириус, тем временем, подошел к сложенному в центре круга костру, и положил на него несколько вещей, которые тут же затерялись где-то между брёвен. — Теперь всем надлежит пожертвовать что-то магии этого места и будущему ритуалу. Вы сами решаете что это должно быть, как и было оговорено в приглашениях, за единым исключением. Я хотел бы попросить вас не жертвовать что-либо, в чем есть кость человека или животного. Это может негативно сказаться на всех последующих событиях. Волшебницы и маги довольно организованно стали подходить и оставлять между веток будущего костра различные вещи. Гарри почти не видел что положили остальные: сам он положил в костёр небольшой, размером с пол-ногтя, изумруд, который до этого неделю носил с собой в мешочке на шее; также юноша видел, что Гермиона положила туда крохотную книжицу-миниатюру; а Драко воткнул между деревяшек две спицевидные заколки для волос, выполненные из какого-то светлого металла (возможно серебра, но с расстояния было не видать). Молодому Лорду Поттеру оставалось только сопровождать взглядом каждого, кто присутствовал, а это, надо сказать была немаленькая толпа: Малфои в полном составе, а также их вассалы-сквайры — семейства Гойл и Крэбб; три поколения Гринграссов — от бабушки Эммы Гринграсс, матери нынешнего Лорда и до Дафны с Асторией, дочерей того самого Лорда Алистера Гринграсса; Блэки, вместе с вассалами, в том числе упомянутыми Хефнерами, Брюерами и новопринятыми Пратчеттами. В итоге, считая ещё Нимфадору и Джинни, бывшими единственными представительницами своих семейств на празднике, набиралось без малого сорок человек. Сорок палочек, большинство из которых имеют непонятные намерения по отношению к нему — весомый повод, чтобы внутренняя горгулья напряглась. Когда дары были сложены, Гарри и Сириус встали с северной и южной стороны от костра и, взмахнув палочками словно шпагами, наискось от левого плеча вправо вниз, указали на костёр. Следующими с запада и востока встали — Малфой и Хафнер, повторившие действия присутствовавших Крёстного и Крёстника. — Первые дары у алтаря твоего, Магия, — низким голосом одновременно произнесли Сириус и Гарри. — Осуждай или милуй, благословляй или проклинай, — отозвались Люциус и Рей. — Мы вверяем себя в твои руки, — вновь произнесли Блэк и Поттер. — Чтобы ты увидела нас, — закончила вторая пара. Из четырёх палочек вырвались искры разных цветов, синего, зелёного, красного и жёлтого, но не падали вниз, нет… Они кружились, застывали в воздухе, чуть подпрыгивали или опускались и вновь кружились, создавая непередаваемый рисунок воздушного танца. И танец этот был одновременно хаотичен и упорядочен, явен и неявен, реальный и в то же время нечеловечески потусторонний. Они танцевали и танцевали, и танцевали, а все присутствующие неотрывно смотрели на это действо, пока искры единомоментно не упали вниз, поджигая костёр. — Да заберет Магия причитающиеся ей дары, да покарает отступников, и да воздаст каждому за дела их. Завороженные поднявшимся до небес столбом пламени, волшебники и волшебницы не видели, КТО стоял позади них между деревьями. — Только Хранителя нет, — устало вздохнула девушка в белом. — Он как всегда в работе, — ответил ей мужчина в черном одеянии, походящем не то на длинное пальто, не то на странно скроенную мантию, — Он будто богом себя возомнил, а ведь на деле обычный судья, взятый почти случайно из толпы кандидатов. — Я всё это время был тут, с самого начала, — послышался голос «Поула», немного ранее навестившего Андромеду, — Просто работал, как кое-кто подметил. Это у вас двоих работы нет: ни оценивать ничего не надо, ни рапорт наверх посылать, ни размышлять над тем что, как и почему; посмотрели какой человек — и тут же определили к кому он отойдёт и подходит по вектору движения. Ну и я конечно, как всегда остаюсь ни с чем… — Интересно, это старческий маразм, или просто ты зануда редкостный? — поинтересовался «черный». — Давай уже жги, Хранитель, — хихикнула «белая». Поул кивнул и в единое мгновение вынул из костра подношения всех тех, кто собрался на празднование в Блэк-мэноре. Тёмный и светлая долго копались в вещах, пока не выбрали женщину, что пришла в этот дом впервые. — Можно и попугать девочку. Всё нам веселее. Тем более вердикт ты уже ощутил, — мягко улыбнулась та, что в белых одеяниях. — А мне это нужно? — ответил Хранитель вопросом. Из-под его синих очков блеснули черные провалы глаз, после чего он с широкой, почти маниакальной ухмылкой на губах, произнёс:  — Я не хочу играть в вашу игру. А поиграю в свою. Черный и Белая удивленно посмотрели на него. Тем временем, четверо магов, возжегших ритуальное пламя, начали декламировать на четыре голоса, каждый со своими интонациями, ритмами и особенностями речи: В Круге Силы место равным, В Круге Силы нет нам сна, Сквозь века в сим месте славным, Признаём, что есть вина. Есть вина за нами всеми, Смели Магию забыть, Грязным, мерзостным деянием, Все законы осквернить. Первый раз к тебе взываем, Кровь невинной отдаём, И готовы отдать силу, Если Ты стоишь на том. О, Мать-Магия прости нас, Что границ не стерегли, Что теряли свои души И лишь тлели как угли. Второй раз взываем к Солнцу, К ясну Сыну-и-Отцу, Прими кровь сего вассала, Даже если возьмёшь всю. В Круге Силы искупления, Ждём и сильно жаждем мы. Получить бы нам прощение Что мутны были умы. Просим Силы, избавления, Что не справились с собой, Что нарушили обеты, Потеряли Вечных кровь… Мать-Магия и Ясно-Солнце, Возьмите плоть и смертных кровь, Детей сквозь пламя проведите, Чтоб мы служили правдой вновь. Мы знаем цену всякой силы, И трижды вам клянемся в том, Что принимаем тяжесть крови, От тех, кто сам пришел в наш дом. Судьбы чернила смойте кровью, Огнём зажгите нашу суть, Лишь просим взять не смертью — болью, В Роду последних нам вернуть. Мать-Магия и Ясно-Солнце, Мы в Круге Силы ждём вердикт, Клянемся чтить ваши законы, Достойно прожить каждый миг! — Ваша жертва принята, — раздалось над присутствующими, как только прозвучали последние Слова Силы. И вспыхнула одна из женщин, что пришла вместе с Брюерами, вассалами-предателями Блэков. Она сияла изнутри, будто её подсвечивал чудовищной силы Люмос-Максима, а её волосы медленно опадали невесомым пеплом, пожираемые серо-зелёным пламенем. Изнутри засветились рот, нос, глаза и уши, откуда немедленно вырвались точно такого же цвета языки огня, как и те, пожиравшие волосы. Спустя пару мгновений, пламя уже вилось вокруг всей её фигуры. Лицо, на котором застыло выражение удивления, осыпалось всё таким же пеплом, превращая женщину в безликую огненную колонну. Спустя ещё полминуты, пламя взвилось до небес, а затем, оплатившая чужие и свои прегрешения женщина, окончательно разлетелась в стороны невидимой для глаз пылью и копотью. Гарри смотрел на происходящее «искупление», стараясь сосредоточиться на своей руке и не отвести палочку от костра. Как он понимал, тем же занимались и другие мужчины, что сегодня принимали участие в ритуале — это был один из самых сложных, но и важных моментов во всём происходящем: не дать угаснуть магии, соединяющей магов и их Мать-прародительницу Магию. Внезапно всё застыло: язычки огня прекратили свой танец; крошки пыли от жертвы ритуала зависли на месте; а остальные перестали дышать, если верить своим глазам. Рядом с Гарри появился та же сущность, что Белая и Черный называли Хранителем: — Я тебя уже благословлял, — кивнул тот Поттеру, как старому знакомому, — Что не мешает мне открыто объявить тебе о твоих новых возможностях и дарах: теперь ты официально достоин быть Наследником Певереллов. Только одно предупреждение, лично от меня: это ответственность, которая гораздо больше, чем ты считал прежде. Не облажайся, а иначе… Что «иначе», Поул не договорил — исчез, а Гарри почувствовал, что в нем что-то начало меняться. Будто бы были сломаны какие-то заслонки, и теперь в его организм, сквозь закрытые прежде пути начала проходить магия. Подобно огромной змее, магия сворачивалась в кольцо, но не удушающее, а защитное, ведь теперь вся эта энергия — его сила тоже, и если кто-то нападёт, то эта сила сможет защитить и помочь отомстить. Кому и как ещё являлся Поул, Гарри не знал, но ему это и не было важно — его внимание полностью занимали его собственные, изменившиеся ощущения. В то же время остальные собравшиеся смотрели на то, как огонек, отделившийся от костра и взмывший ввысь, пробежал по рукам девочки, что была сквибом. Там, где он пробегал, будто синей краской нарисованные, проступали вены. Этот странный светлячок бегал и бегал, становясь всё меньше, пока последняя оставшаяся его искорка не впиталась где-то под сердцем крохи. Поул держал какой-то странный прибор подключенный к его венам на правой руке и венам на правой руке девочки, на мониторчике бегали руны и непереводимые символы, что вроде как устраивало это странное существо. — Как видишь Белая, теперь она сможет быть кем захочет, а не то твое решение, попугать девочку. Прибор втянул в себя проводки и трубочки, после этого был отправлен в рюкзак за спиной Хранителя. — Я откланиваюсь, — и исчез, только два провала, говорили, что здесь было это существо. белая и черный тоже исчезли, махнув в сторону исчезнувшего синего и что-то между собой продолжая обсуждать. — Мать-Магия наградила её, дала шанс стать одной из волшебников, — произнесла Белла, явно знающая больше многих присутствующих. — Когда тебе исполнится одиннадцать, дитя? — удивлённо, но в то же время ласково спросил Люциус, присаживаясь на корточки возле девочки. — Через три месяца, — чуть дрожащим голосом произнесла Девочка. — Мы поможем тебе, — сказал Лорд Блэк. — Основной ритуал на сегодня окончен, так что можем расходиться. Главам Родов следует остаться и провести очистку ритуального круга, а всех остальных прошу на выход, — говоря громче обычного, дабы прервать начавшийся гомон, отправила всех в сторону дома Беллатрикс. Все четверо, проводившие основную часть обряда, а также Гойл-старший, Крэбб-старший, Лорд Брюер, Лорд Пратчетт и Лорд Гринграсс, остались — у них была ещё одна необходимость, помимо упомянутой для всех очистки круга… *** Нимфадора была в странном смятении, ведь только что они принесли в жертву женщину, живого человека. А еще пугало то, что любой из них мог быть этой жертвой. Возможно только мужчины, что проводили ритуал, не могли исчезнуть, но и тут она не знала подробностей, а в том о чем догадывалась — не была уверена. — Дора… — услышала девочка тихий напуганный голос сзади, — Это мы получается… Джинни, а это была именно она, была сильно напугана: её лицо было белее мела, руки сжаты в кулаки, а голос дрожал, будто рыжеволосая вот-вот собиралась разрыдаться. — Мы все убили человека.? — прошептала наконец она. — Не знаю. Я слышала, что жертвуют еду, дорогие вина, артефакты, животных в конце-концов, но чтобы человека?! — Всё ты правильно слышала, племянница, но не знаешь всей картины, — на ходу накладывая Полог Тишины, произнесла Беллатрикс, подходя к девочкам, а затем добавила, но уже в сторону, — Гермиона, хватит ходить за мной точно хвост! Развлеки гостей, поспрашивай об их самочувствии — это важно. Всё, брысь! Младшая Блэк быстро, но не нарушая рамок приличия, умчалась к ближайшей группке гостей. Блэк-старшая повернулась к Нимфадоре и Джинни: — Кстати, вы двое как себя чувствуете? — Н-нормально, — с лёгким заиканием произнесла рыжеволосая, — Вроде даже стало как-то легче дышать. — А ты что скажешь? — кивнув, спросила женщина у племянницы. — Да, то же самое… И теплее как-то стало что ли. — Это хорошо, — улыбнулась Беллатрикс несвойственной ей, тёплой улыбкой, — Что же касается той женщины, девочки, то вот что я вам скажу. Сегодня все без исключения прошли по тонкой грани. Род Блэк слишком давно не проводил ритуалов, и, пускай не по своей вине, но был виновен перед Магией. Чтобы очиститься была необходима уплата этого, с позволения, «долга», а уж что Мать-Магия посчитает уплатой? Никто не знал. Известно, что оплата снимается по тяжести грехов и первым платит самый бесчестный и беззаконный из присутствующих магов. Она могла поплатиться и сильно заболеть. Могла стать сквибом. Но её вина, видимо, была столь морально велика, что Магия забрала эту женщину целиком вместо того, чтобы ослаблять и без того обескровленную аристократию Британии. — Женщина, женщина. У неё что, имени нет? — как-то устало и грустно возмутилась Джинни. — Больше нет. Даже те кто знали её имя — больше не вспомнят его. Магия буквально выжгла предательницу отовсюду. Брюеры ведь предали Блэков, не стали проводить обряды вместо нас; возможно всё это, и предательство, и сгорание, случилось из-за того, что как раз эта матрона подзуживала своего мужа предать и продать. — Но это всё равно как-то… — тяжело выдохнула Дора. — Пойми, Магия могла забрать абсолютно любого: меня, тебя, Лорда Малфоя, мою сестру или даже Гарри. Все мы рискнули сыграть в игру со смертельным исходом и выжили. Более того, получили новые дары, новую кровь, не стали сквибами или ещё более больными чем прежде. Я считаю, что разменять одну жизнь предателя и продажной шкуры на более чем три десятка жизней иных магов — более чем достойный курс. — Гарри и впрямь рисковал точно также сгореть? — услышала Нимфадора только ту часть, которую желала услышать. — Ну… — на мгновение замялась Белла, — Для него шансы на это были гораздо ниже чем у остальных, но, да, он тоже рисковал выгореть из нашего мира. На полминуты воцарилось молчание. Оставлять девочек в таком подавленном состоянии было нельзя, так что Белла решила немного подсластить пилюлю: — На следующие ритуалы человеческих жертв быть не должно. Да и животные вряд ли понадобятся, — сказала женщина, мысленно добавив «Точно не в общей части ритуала». — Надеюсь, — несмело улыбнулась Джинни, — Я бы точно не хотела видеть как какому-нибудь кролику отрубают голову. *** «Лорды…» — Нимфадора мысленно посмаковала слово, пытаясь осознать его, проникнуть в суть. «Лорд…» Тонкс содрогнулась под тяжестью этого слова. Оно было до смешного тяжелым. В голове всплывал образ человеческой фигуры, статного мужчины. Очертания были неясными, но девочка раз за разом прокатывала по сознанию одно и то же слово, и фигура становилась всё четче, будто неведомый художник тонкими, едва заметными мазками оживлял эту картину. Двумерная тьма человеческого силуэта сменялась тьмой объемной. Картина приобретала всё более реальный вид, добавлялись ощущения, несвойственные ни маггловским фотографиям, ни магическим снимкам. «Лорд…» — слово будто огромный валун прокатывается и новая деталь становится различима… Пасмурно. Воздух замер в ноябрьских сумерках. Солнце уже скрылось за горами. Ветра нет. Кожу едва-едва пощипывает — холодный воздух всё ещё не настолько продрог, чтобы наполняться паром при каждом вдохе и выдохе, но всё идёт к тому. На каменистом плато черная фигура Лорда. Его плащ — крылья тьмы, устало обвисшие за спиной. Его плащ — танец звёзд в бесконечном мраке космоса под перезвон невидимых солнечных ветров. Ботинки, выделанные из неизвестной кожи, не то серые, не то черные, а иногда на их поверхности бликуют странным светом руны давно забытого языка. Штаны из плотной ткани, явно часть снаряжения боевого мага, что видно и по узорам всё тех же рун, и по плотным кожаным наколенникам, и по поясу, который заменяет металлическая цепь, с окончанием в виде головы дракона, что прикусывает собственный хвост, затягиваясь на талии Лорда. Плотный жилет без рукавов оставляет руки беззащитными, но и не сковывает движения; взамен тяжелыми даже на вид пластинами прикрывает тело. Меж пластинами вьётся тонкий ручеёк серебра — защитная магия укрепляет даже неприкрытые стыки, позволяя магу двигаться так, как он только пожелает, не замедляя. Руки Лорда, пускай и не бугрятся мышцами, но видно, что это руки воина, где каждая жилочка, каждый пучок мышечных волокон наполнен энергией до предела. Наручи из неизвестного материала тёмно-серыми змеями обвивают предплечья от локтей и до запястий. Длинные, сильные пальцы до белизны в суставах сжимают волшебную палочку. Кажется, что через мгновение эта палочка отнимет чью-то жизнь… Вся фигура Лорда пышет силой, яростью и грацией высшего хищника, вышедшего на охоту. Эманации энергии от мужчины исходят такие, что хочется упасть, не то преклоняясь, не то прячась от его взора. Нимфадора медленно, боясь сделать что-то лишнее, подняла взгляд. Более всего остального её интересовало лицо её Лорда. Взгляд золотистых глаз метаморфа встретился со взглядом ярко-зелёных светящихся глаз. Гарри… Только старше, опытнее и ещё более усталый чем сейчас. Привычная бледная кожа, бесцветные губы, тени залегшие под глазами — всё до боли знакомое, и в то же время чужое. Вокруг губ едва заметная сеточка морщин и такая же, совсем на грани видимости человеческих очей, у глаз парня. На нижней губе справа виднеется белёсый шрам, чуть искривляющий кожу вокруг себя. По левой щеке, от уха вниз и немного вперёд тянется ещё один шрам, более глубокий. Черные длинные волосы собраны в высокий «конский хвост» на макушке, в том время как голова с боков подстрижена накоротко. Тут и там в шевелюре цвета воронова крыла виднеются несколько переплетающихся прядей седых волос. Нимфадора ахнула, оседая на пол и лишь в последние секунды измученное сознание всё же ощутило хватку чьих-то сильных рук, не дающую приложиться головой об пол. *** Гарри шел последним в веренице Лордов, остававшихся на поляне для завершающих ритуалов. Кто-то совершил один обряд, кто-то два, Гарри, Сириус и Люциус — по четыре отчего все трое посерели лицом и изрядно замедлились в своих движениях. Никто не спрашивал у других что они совершали, что просили у Магии, за что извинялись. Полог Тишины просто не дал бы подслушать, даже если кто и захотел бы это сделать, а таких не было. Индивидуальный ритуал был ещё тем казино, если просчитаться в своих возможностях, так что ДО него все молчали, в сотый раз прогоняя в памяти необходимые слова, движения и просто те мысли, которые присутствуют у каждого, кто готовится расстаться с жизнью. ПОСЛЕ же молчали, не желая сбить другим настрой или же на волне эйфории выболтать то, чего другим знать не положено. В таком же молчании, часом позже, все выдвинулись с поляны. Сириус впереди, за ним Люциус, потом вассалы Малфоя… Гарри шел замыкающим и не мог собраться с мыслями. Четыре обряда за едва ли дюжину минут опустошили его практически досуха. Если бы магический резерв парня был металлической флягой, то сейчас, как Гарри казалось, в этой фляге был бы слышен стук каждой капли что ещё осталась. И в то же время, новая сила рвалась наружу. Будто бы и не было никакого истощения, а сам Поттер сейчас спокойно может колдовать что угодно и как угодно. Вот только… Это было неправдой. «Двойственность… Грёбанная двойственность» — мысленно рычал Гарри, сдерживая новые силы, рвущиеся изнутри. Интуиция подсказывала, что ослабь он сейчас хоть на мгновение хватку своей воли, и черный вихрь сорвется с ладони, сминая всё на своём пути, покрывая железо ржавчиной, разрушая магические связи, превращая людей в прах и пепел… Нужно было успокоиться, взять себя в руки. Джинни, Нимфадора, быть может Белла — пожалуй на этом и заканчивался список тех, кто мог бы помочь с этим. Хотя… Гарри задумался и чуть отстал от процессии, пытаясь определить свои дальнейшие действия. Ведь все трое могли как успокоить его, так и разогреть его эмоции до состояния взрыва; и то что случится после него — точно не принесёт никому выгоды, нет… Было остро необходимо найти кого-то более нейтрального. Едва переступив порог комнаты, Гарри заметил глубоко задумчивое выражение на лице Нимфадоры. Застывший взгляд фокусировался, скорее всего, на том месте где Лорды вошли в комнату, рассредоточиваясь и спеша узнать самочувствие своих близких. «Ну да ничего, я ещё подойду» — подумал Поттер, напрягая свою силу воли, чтобы оторваться от созерцания и направить свои стопы к Гринграссам. Именно это семейство было достаточно нейтральным, чтобы парень мог не держать перед ними стальную маску безэмоциональности, и в то же время, не скатиться в пожар чувств, что может обуять тело переполненное гормонами и новой силой. Дежурный двухминутный разговор о самочувствии каждого из прибывших Гринграссов, Гарри провёл едва слыша своих собеседников — чья-то магия тонко резонировала в воздухе, выводя внеземную мелодию, которая, будь она в тысячу раз примитивней, сошла бы за сводный оркестр струнных, смычковых и духовых инструментов. Сначала Поттер противился этому перезвону, лишь зябко поводя плечами от особенно сложных «аккордов», холодными мурашками пробегавших по спине. Однако симфония всё звучала, и звучала. Пока он не повернулся, чтобы встретиться взглядом с Нимфадорой, чьи глаза ярко светились, будто расплавленное золото. Магия Певереллов, едва-едва осевшая в теле, рванулась наружу, желая захватить, подмять, забрать. Сжимая зубы так, что вот-вот бы раскрошилась эмаль, Гарри сдержал черный смерч, возникший на ладони и быстро впитал его обратно в кожу, а затем рванул вперёд, на пределе возможностей своего тела. Сражаясь с самим собой, он не увидел, как закатились глаза Доры, и она начала оседать, понемногу заваливаясь назад. *** В себя Тонкс пришла всё там же, на руках у поймавшего её Гарри. Тьма исчезла, едва Поттер коснулся самой Доры. — Что это было? — Обратный резонанс от ритуала. Собратья-Лорды наверняка слышали о подобном. Редкая и довольно незначительная досадная мелочь, которая иногда случается в массовых ритуалах, — объявил громче обычного Поттер, чтобы все интересующиеся узнали ответ на незаданный вопрос, а затем обратился уже к девушке в своих руках, — Что с тобой было? Видение? Формирование заклинания? Может чуждое сознание вторглось в твой разум? — Я видела тебя, Гарри, — выдохнула Нимфадора, заливаясь румянцем. — Меня? — переспросил парень, не понимая услышанного. — Да. Только ты был старше, сильнее, только ещё более уставший, и красивый… Сказав последнее, Дора резко захотела провалиться под землю или исчезнуть куда-нибудь, лишь бы не смотреть на реакцию Гарри, но девушка не могла отвести взгляд от его лица. Поттер, неожиданно мягко улыбнулся и ответил фирменным тоном Драко: — Представить себе подобного не могу. Я и так хорош! Дора коротко хохотнула и тут же ощутила, как будто её за цепь на шее потянуло вверх, к своему другу, или, может, уже больше… — Гарри, Беллатриса велела привести тебя к ней. Сказала, что дело срочное и отлагательств не терпит, — послышалось из-за спины Поттера. — Гермиона, — сквозь зубы процедил парень, разворачиваясь к Блэк-младшей. — Ой… — только и выдала удивленная девочка, осознавая возможную тонкость прерванного момента. — Потом разберёмся, — беззлобно, но твёрдо произнес Гарри, давая понять что вопрос ещё не закрыт. — Гарри, я… — Дора сделала слабую попытку подняться на ноги. Поттер, четко уловивший намерение подруги, помог ей со второй попыткой подъема: — Ну как? Стоять можешь? Появившаяся невесть откуда Джинни тут же аккуратно подхватила свою подругу-метаморфа под локоток с другой стороны от Гарри: — Можешь идти. Я помогу ей. — Да, Гарри, иди, — кивнула Дора, успокаивая его, и тут же добавила с неожиданной, даже для себя самой, ноткой сарказма, — Дело ведь срочное. Поттер кивнул и, потеряв остатки положительных эмоций на лице, повернулся к Гермионе: — Веди. *** Едва все Главы Родов вернулись с ритуалов, Беллатриса оттерла в сторону Сириуса, ввязавшегося в разговор с Пратчеттами, и, извинившись, потащила его в отдельную комнату. — Ну? — нетерпеливо выпалила она, едва наложив заглушающие. Сириус, за спиной кузины успевший сделать четыре мощных глотка виски из своей фляги, только покачал головой: — Ритуал на здоровье прошел хорошо, сама наверное знаешь. Какое-то время я выпросил, выгадал, выиграл, зубами вырвал у этого мира. Себе может полгода добавил. Тебе… Не знаю. Мелкой ещё пару недель, не больше. — А крепость души? — если бы у Беллы были силы, она бы со всей доступной мощью сжала кузена, чтобы тот не тянул с ответом. — Этот сработал едва ли в четверть мощи. Последние такты я платил уже своей жизнью. — Блять! — вырвался у Беллатрикс крик бессилия. Стоявшая на столике ваза разорвалась тысячей осколков от всплеска стихийной магии. Сириус, даже не обратив на это внимание, снова приложился к фляжке. Белла утёрла тонкую струйку крови, что потянулась из её носа, и сделала пару шагов влево-вправо, немного расшатываясь и пытаясь что-то для себя решить. Покачав головой, она подошла к Сириусу и вырвала фляжку из его рук, сама сделав пару небольших глотков, после чего вернула заветную ёмкость обратно. — Значит поступаем, как и думали, — начала рассуждать вслух Беллатрикс, будто бы пропечатывая каждое слово в реальности, — В ближайшее время на видных местах Гарри найдёт несколько книг по Некромантии и, в особенности, Магии Души. Ему придется их освоить. Только он может помочь. Надеюсь, что хоть как мало у нас нормальных книг по этому направлению, но того что есть хватит, чтобы найти хоть один выход. Черт, почему же только четверть? — риторически спросила она, адресуя свой вопрос куда-то вверх. Со стороны двери послышался стук. — Наставница, — Гермиона склонила голову, — Гости спрашивают о хозяевах дома и я не знаю что отвечать. — Вызываем? — спросила Белла у кузена. Сириус вальяжно взмахнул рукой, что можно было бы воспринять и как знак безразличия, и как знак одобрения. — Тогда так, — женщина повернулась к своей ученице, — Вызывай сюда Гарри, срочно! А я подойду через пару секунд. За Гермионой, ушедшей с распоряжением, захлопнулась дверь, а Белла тут же повернулась к своему непутёвому братцу-Лорду. — Значит так, Сириус! Ты — быстро трезвеешь. Когда приходит Гарри — рассказываешь ему о том, что вполне возможно он скоро останется один и будет тянуть ещё один Род. Намекаешь, что помочь может едва ли пара колдунов в мире и он сам, если постарается. Дальше направишь его помыслы в библиотеку — пусть носом роет. Магия будет подавать ему в своё время нужные книги. — Тебе не кажется, — затуманенный алкоголем и смертельной усталостью разум Сириуса сильно замедлял его речь, отчего казалось, что слова он тянет с издёвкой, — Или может это я так всё понял… Крестнику не понравится, что мы разыграем его карту «втемную». — Ага. А если вывалить всю информацию скопом, то он разовьёт такую деятельность, что его моментально объявят врагом Альбиона и наш ещё не образованный союз станет сразу против и Министерства, и против Дамблдора, с его карманными армиями, и против Тёмного Лорда. — Волдеморта. — Что? — озадаченно переспросила Белла. — Существует только один Тёмный Лорд. И он сейчас среди наших гостей. Заканчивай уже называть Волдеморта Тёмным Лордом, — взгляд Сириуса был колючим и холодным, а командный тон в голосе не оставлял сомнений, что Лорд Блэк прояснил своё сознание концентрированной энергией от Камня Рода, сильно влияющей на тех, кто её испивает. — Хорошо, — ошеломленная таким напором, будто кошка почувствовавшая крепкую руку на своём загривке, Белла согласно закивала. — Скажи имя нашего врага, — приказал Сириус, за плечами которого, казалось, встали все Лорды Блэк от самого первого и до самого последнего из живших когда-либо. Белла молча покачала головой, не в силах отворить уста. — Скажи. Его. Имя. Она зажмурилась и закрыла уши ладонями. — Скажи. — Сириус, не церемонясь, горстями зачерпывал магию и власть из родового источника. Белла захрипела. Неисполненная воля Лорда Блэк прижимала её к земле, сгибая в рабской позе и заставляя сдаться. — СКАЖИ. — припечатал Сириус, четко осознавая, что если не выйдет сейчас, то дальше кузина либо умрёт, либо придется ему отменить свой приказ. — Волдеморт, — чуть слышно произнесла Белла. Небесная твердь перестала давить ей на плечи будто легендарному Атланту, и Беллатрикс смогла встать, вначале на колени, а затем и в полный рост. Правда, в процессе она выдала солидную часть лексикона боцмана, которому на ногу уронили ящик, а затем, давясь и хрипя, выплюнула два кровяных сгустка одного за другим. Ничего не говоря кузену, который не то поиздевался над ней, не то уберёг от ошибки в будущем, она покинула комнату, чтобы сперва привести себя в порядок за пару минут, которые позволяет ей хороший тон, а затем отправиться к гостям. В конце концов, состояние здоровья одной женщины, не должно стоить жизней членов ещё не созданного альянса. Едва заметным движением палочки, Сириус убрал кровь с пола и сел на диван ровно, не сползая по нему как несколькими минутами ранее. — Это здесь… — послышался голос Гермионы. — Я тебя понял. Возвращайся к остальным. Насчет твоего поведения поговорим потом, — Гарри зашел в комнату и закрыл за собою двери, — Меня вроде Белла вызывала. — Она звала ко мне. Заходи, и, будь так добр, наложи защиту от прослушивания. Поттер исполнил волю своего Крёстного и, пускай и не был обязан этого делать, но всё же повиновался просьбе и простым правилам хорошего тона. — Хорошо, — тихо сказал Сириус, из которого будто бы в секунду выдернули стальной стержень. Гарри насторожился — он знал про тяжесть ритуалов этой ночи, но вряд ли они сами могли так сильно измотать Сириуса, имевшего прямую подпитку от алтаря. — Что произошло? — спросил юноша, немного опережая ход беседы. — Этим ты мне нравишься, Крёстник, — хохотнул мужчина, — Не забываешь что в этом проклятом мире всё ещё существуют прямые вопросы и столь же прямые ответы. Гарри только приподнял бровь, в ожидании продолжения речи Сириуса. — И вот тебе прямой ответ, — кивнул тот, — Мы все в заднице. — Это слабо походит на новость, — попытался улыбнуться Поттер, присаживаясь в кресло практически напротив собеседника. — Ну да… Тогда вот и новость: я медленно умираю. И прежде чем ты пошутишь про то, что это происходит со всеми, скажу так: я умираю быстрее прочих. Проведённые сегодня ритуалы четко показали картину происходящего, — Сириус отвинтил, зажатую было крышку фляги, но не решился пока приложиться губами, — Азкабанские твари оборвали часть связей моей души и тела. Не будь я уверен в своей прямой невиновности, не проходи в детстве ритуалы защиты от нашего Рода — загнулся бы за пару лет. Но и сейчас моё время истекает. Через несколько месяцев, а может и пару лет мне хана. Сначала несколько недель агонии, затем кома и смерть. И даже в посмертии моём хорошего будет мало — все тексты говорят о том, что надорванная душа не затягивает свои раны, а медленно растворяется там, за гранью. — Что… с Беллой? — выдал наконец парень после нескольких минут задумчивого молчания. — Наверняка то же самое — отсидели мы одинаковый срок. Но я не знаю четкой ситуации: за прямой вопрос она и кастрировать может, а юлить… Это не по мне. Не при моих навыках тягаться с ней в этом гиблом деле. — Понятно. И что делать? — разум Гарри метался, в поисках хоть какого-то выхода из этой западни. — Я почти наверняка бесплоден. Дети Беллы, если появятся, не факт что смогут принять мой титул — слишком сложный будет их кровный статус. Так что я собираюсь передать Род тебе. — Мне… — будто отзвук брошенного в колодец камня, прозвучал голос Поттера. — Да. Тебе. Это страховка, на случай если я умру прежде, чем ты используешь основной вариант. Гарри вскинулся, но не задал повисший в воздухе вопрос. — Певереллы известны своей тонкой связью со Смертью, что, скорее всего свидетельствует о способностях к Магии Душ. Несколько фолиантов в библиотеке Блэков по этой теме есть. Ну и у Поттеров, если библиотека открылась, можно поискать. Думаю хотя бы диагностические чары по профилю там найдутся, и ты сам сможешь понять и моё состояние, и состояние кузины. — Я… понял, — чуть заторможенно выдал Гарри, — Пойду? — и не дожидаясь разрешения, рванул на выход. — Не забудь возвратиться к гостям, — хмыкнул Блэк, сомневаясь что будет услышан, а затем, ещё тише, добавил, — Ничего ты не понял, Крестник. *** — Дамы, господа, — Белла была на удивление собрана, несмотря на моменты своей слабости в прошлые полчаса, а её голос звучал как и подобает хозяйке Мэнора, пускай и на один вечер, торжественно и чуточку властно, — Не один год прошел в Британии с момента падения Того-Кого-Нельзя-Называть, и, тем не менее, что мы видим на политическом Олимпе нашей страны? Партия Света и Партия Пожирателей, в пароксизмах своих убеждений рвут страну на части, принимая то один радикальный закон, то другой, шатая весы хрупкого магического равновесия и превращая жизни целых поколений театры абсурда. Можно ли… Стоит ли… Можем ли мы, — голос её снизился практически до шепота, который всё равно, подобно раскатам пушечного боя, разрывал царящую в комнате тишину, воцарившуюся среди присутствующей знати, — Можем ли мы позволить себе такую роскошь? Можем ли наплевать на то, в какой стране будут жить наши дети, наши племянники и племянницы, золотая кровь едва-едва залечившей свои раны аристократии Альбиона? — Что же ты предлагаешь, Бель? — послышался в звенящей тишине голос Нарциссы. — Я? Всего лишь идею, и, в то же время, выгодное соглашение. Необходимо создать некую Партию Порядка. Ту, что будет создавать перевес при принятии здравых законов. Ту, к которой на поклон будут ходить и тёмные, и светлые, пытаясь заполучить частицу власти. — Во главе каждой партии должен кто-то стоять. И этот кто-то должен подкреплять своё право голоса, правом силы. У светлых Дамблдор. У тёмных, до поры, стоял Неназываемый, — осторожно подал голос Лорд Гринграсс, — А кто станет во главе этой предполагаемой партии? Уж не Вы ли, дражайшая Беллатриса? — в его голосе послышались одновременно нотки сарказма и паники. — Что Вы… — скромно потупилась женщина, чтобы тут же поднять пылающий взор, — Я говорю о моём Крестнике, Гарри Поттере. В четырнадцать лет стоять во главе такого ритуала, как сегодняшний. К тому же, под его рукой не один Род, и, может так случиться, что их будет больше двух. В четырнадцать, напоминаю, лет. После окончательного взросления и вхождения в силу, как думаете, сколько заклинаний ему потребуется, чтобы посадить на задницу весь Визенгамот одновременно? — Одно, — послышался неожиданно тихий голос Люциуса Малфоя, который, прикрыв глаза, прокачивал в своём разуме всю эту ситуацию по максимуму. — Думайте, делайте выводы. Мы никого не заставляем присоединяться, но, как вы все помните, ни слова о происходящем здесь не сможет уплыть от вас к другим существам, любого пола, возраста и силы. Разве что вмешаются Изначальные… Думайте, дамы и господа. Вальяжной, чуть вихляющей походкой, Белла покинула затихших аристократов наедине с их мыслями. *** Иллюзорный череп, повисший в воздухе, расплывался на части. Древние тексты рассказывали, что такое может произойти, но Том Марволо Реддл был выше глупых предупреждений магических пустышек, что некогда считали себя магами! И вот теперь он презираемый всеми паразит. Низшее магическое создание. Боггарт, в сравнении с ним, гораздо более многосложен и полиструктурен. Так не должно было быть! Его план был совершенен, но что-то, а точнее кто-то вмешался в него. Бестелесные сущности гораздо более тонко ощущают прикосновения чуждой магии, так что не заметить грубых вмешательств и коррекций, перехватов и уничтожений, Лорд Волдеморт не мог, даже потеряй он остатки рассудка. Бестелесный дух некогда великого мага метался по местности, медленно опознавая её. Череп таял в воздухе, теряя остатки своей заякоренной силы. Текущей местностью была та самая деревушка, где он провел последний ритуал, и где оставил свою любимицу. Нагайна. Ползи к своему хозяину. Ты нужна мне. — улетела в пространство не то мысль, не то затихающая просьба, но никак не жесткий указ, как Лорду бы того хотелось. Албания, а точнее Охридское озеро было покрыто льдом. Плотно населённая деревня на его берегу гудела на разные голоса и светилась в вечерней тьме сотнями огоньков. Внезапно время замерло, да так резко, что даже тонкосенсорный дух не ощутил ничего. Глядя на вплавленного в пространство и время паразита, Поул произнёс: — В этот раз ты послужишь нам, — этот человек-не-человек в синем костюме, джинсах и очках с надушенным яблоком на дужке, взглянул на свои сверхтехнологичные часы, сплав магии и технологий будущего — Тебе осталось недолго ждать. Твой неудачный эксперимент приведёт тебя к такому же неудачному концу, или, быть может началу. Многие бы завидовали возможности, что будет у тебя. Или есть у тебя. Грёбанная неопределённость времени этого мира… Можно сломать даже бессмертные мозги. Фигура растаяла. Время потекло так, как и должно. Череп вспыхнул, собираясь развалиться на сотни обрывков рун, но тут… Энергия вихрем загудела. Череп налился красками. Нагайна щедро делилась энергией с колдовством своего хозяина, и, будто яркий маяк в ночи, направляла и показывала путь к себе. Даже мысли «что это было?» не мелькнуло в разуме паразита — слишком сильно он упивался своим кратким триумфом. Шипящие звуки приветствия, и дух оборачивается вокруг змеи. Ему нужно восстановить силы. Ему нужно материализоваться в этом мире. А пока хотя бы выжить и не стать обычным привидением. Если бы нашелся хоть один сочувствующий тому, что осталось от Волдеморта, ему бы стало жаль, что тот не знает — от него уже осталось слишком мало. Его путь был предопределён Смертью. Путь героя из прошлого, ставшего на сторону тьмы и не увидевшего в ней хоть капли спасительного света — только бездну. Героя, ставшего злодеем, лично того не желая, который разрушив себя, едва не разрушил мир, и без того зависший над пропастью.