*Точка зрения Джейсона Уайта*
Потрясающе! Первый раз такое вижу! Хоть это и не поможет в моих исследованиях, но, несомненно, будет интересно доктору Хьюз. Насколько знаю, она сейчас в небольшом тупике, и это обязательно ей поможет. Но сначала нужно всё это записать. Научный дневник – это святое. Так, где там диктофон? Ага, вот он. - Двадцатое июня, - я посмотрел на часы, - пять часов, три минуты утра. Ох, я, оказывается, уже почти семнадцать часов не спал… не об этом речь, – оборвал я сам себя и прочистил горло: - Кхм. Итак, образец номер сто тринадцать, обладает некоторыми особенностями, присущими семейству собачьих. В частности, это усиленные обоняние, слух, зрение. Ускорена реакция. Физическая сила и ловкость также выше возможных при такой комплекции. Повышенная сопротивляемость ядам. Сейчас проводится частичное вскрытие, и я обнаружил, что мышечные ткани образца гораздо более плотные, нежели у простых людей. Экспериментально было доказано, что ни обработка образца газом, ни прямая инъекция препарата, не только через кожу, а и напрямую в мышечную ткань, не возымела никакого эффекта. Поэтому приходится использовать более традиционные методы, наравне с транквилизаторами. Из этого можно сделать вывод, что образец подвержен физическим мутациям, и что на «дары» подобной природы препарат действовать не будет. Являются ли мутации следствием изменения генов, пока неизвестно, плотно занялся образцом я только сейчас, и анализа крови… - ** ** *****! – прозвучало сзади на неизвестном языке и меня чудовищным ударом впечатало в стол, на который я облокачивался, чего он не пережил, разломавшись пополам. Посмотрев на напавшего, увидел мужчину в странном облегающем костюме чёрного цвета с красными вставками. Его лицо было скрыто тряпичной маской и капюшоном. Он всем телом испускал яркое красное свечение, а его глаза вообще казались белыми. В памяти пронеслись слова подопечного о неизвестных игроках, сорвавших нашу операцию в полиции. Так он пришёл за своей напарницей? Как он прошёл мимо постов? Как он пробрался незамеченным через бронированные двери лаборатории, не потревожив сигнализацию? Мне в лицо прилетел кулак, и я вскрикнул от боли. Потом опять удар по лицу. Затем в живот и по рёбрам. Чёртов игрок, чтоб тебе в аду гореть! Как же больно! Кажется, что-то треснуло. Откашлявшись кровью, я сипло выпалил: - Тварь, как ты сюда пробрался? - В… Вова? Это ты? – слабый голос подопытной прогремел громом в наступившей тишине. Свечение монстра погасло, и он быстро развернулся к пленнице. Он что-то сказал ей и снял крючки, державшие открытым разрез на ноге. Затем он стал делать что-то ещё, но я не обращал внимания, ослабевшей рукой нащупывая среди инструментов на полу, упавших со сломанного стола, шприц с препаратом. Вот он! Хорошо, что он небольшой, и его можно спрятать под рукавом халата. И хорошо, что у меня, на всякий случай, всегда припасён готовый к употреблению состав, не только лишающий дара, но и парализующий. Его хватит минут на пять полного блокирования способностей и на час частичного, а за это время я что-нибудь придумаю. Стараясь не шуметь, я медленно наклонился, а затем встал на четвереньки прямо за игроком. Он не обращал внимания на происходящее, перевязывая свою подружку, поэтому я смог кое-как встать и хорошенько прицелится. Но когда я уже начал движение рукой со шприцом по направлению к его шее, эта мелкая … выкрикнула, предупреждая напарника обо мне, и он успел увернутся, тут же засветившись красным. Затем он заломил мне руку, отняв шприц, и ударил в голову. Короткая потеря ориентации, и я чувствую, как опора уходит из-под моих ног, и я опять падаю, но уже на пол. - Даже не пытайся встать, … сын! – одновременно говоря это, нелюдь больно ударил меня ногой по почкам, от чего я непроизвольно охнул. Дерьмо! Ну и что мне делать? Погодите-ка, у меня же есть чёртова рация! Эти скоты опять что-то обсуждают, пока «спасатель» снимает ремни. Я снова вне поля зрения. Так, вот она, рация. Не вытаскивая руку с рацией из внутреннего кармана халата, нажимаю кнопку, и… - Ты думаешь, сможешь спастись? – спрашиваю у одарённого. – Этот комплекс хоть и небольшой, но бойцов здесь хватит, чтобы и отряд таких как ты уложить, - он не отвечает, и даже не поворачивается, показательно игнорируя меня. Тем лучше. – Что, даже не посмотришь на меня? Так и знал, что люди для тебя – лишь куски мяса. Ты, наверно, наслаждаешься своей силой, да? А ты не думал, что можешь помочь простым обывателям? Конечно, нет! Вас, нелюдей, простые смертные не интересуют, ведь так?! Конечно, тебе благоволит целый бог! Но не обольщайся! Этот комплекс укрыт от его взора, он даже не знает, что ты здесь! Ха-ха-ха! Какого быть в отрыве от своего божественного начальства? Похоже, своими возгласами мне удалось вывести его из равновесия. Игрок медленно повернулся ко мне, и его свечение сменилось с красного на фиолетовое. Не знаю, что это значит, и знать не хочу, так что надеюсь, Рошан с бойцами поторопятся. - Да ты фанатик, - удивлённо произнёс он, и произвёл какой-то пасс рукой. Тотчас прямо перед моим лицом будто разорвалась реальность, открывая небольшое окно в неизвестный мир яркого огня. И из этого разрыва ко мне устремилось что-то напоминающее колючую проволоку и опутало меня. Но я почувствовал не гладкий метал, а будто меня опутало растение с шипами. И как же это больно! Не сдержавшись, я закричал. А этот ублюдок, я уверен, стоит рядом и наслаждается зрелищем, как беспомощный человек корчится в муках, устроенных им. Не знаю, сколько времени прошло. Может, минута, а может и час, но вдруг адские силки разжались, и я расслабленно растянулся на полу, уже порядочно перепачканном моей кровью. Боль не прошла, но то, что я чувствовал сейчас, не шло ни в какое сравнение с тем, что было мгновение назад. Затуманенное зрение возвращало чёткость, и я уже мог наблюдать, как в облаке газа, наполнившего комнату, игрок, чьё свечение пропало, противостоит Рошану на ножах. И явно проигрывает. Вот один порез, вот ещё, а вот кинжал человека на всю длину лезвия вошёл в живот монстру. Тот попытался пырнуть своего противника в ответ, но я не зря так долго пытался завербовать этого араба. Он одним движением вытащил нож из плоти одарённого и заблокировал попытку врага достать его. Затем быстрым движением подрезал ему сухожилия на правой руке, которой тот удерживал рукоять ножа, отчего оружие выпало из разжавшейся кисти, и мощным ударом левой опрокинул на пол. Всё ещё лежавшая на кушетке подопытная помочь ничем не могла – дозу транквилизаторов я ввёл ей совсем недавно. - Шприц… смесь… - просипел я. Ветеран сразу всё понял, и найдя взглядом шприц на полу, подхватил его, и, преодолев слабое сопротивление будущего образца, вколол дозу. Эффект не заставил себя долго ждать: уже через несколько секунд игрок обмяк, и стал молча сверлить араба взглядом, полным отчаянья. - Сейчас, док, погодите, сейчас парни разберутся с пленниками и мы перенесём вас в комнату госпиталя. Там и займёмся вами.***
- Ты очень сильно меня потрепал, - сообщил я лежащему на металлической лежанке мальчику. Да, на нас, оказывается, напали два подростка. Они примерно того же возраста, что и их напарница. Неужели этот вездесущий бог игры всё же проглядел, и где-то смогли продолжить обучение игроков-солдат? Иначе объяснить наличие этой странной формы я не могу. Ну да ладно, вернёмся к образцу. - Мне даже немного отомстить захотелось. А я ведь человек миролюбивый и неконфликтный. - Только немного маньяк и любишь мучить людей, - ответил мне подопытный. - А вы разве люди? – Я искренне удивился. – Это ведь совсем не так. С момента принятия чужеродного дара, вы перестали быть людьми. Меня, кстати, очень удивляет его сопротивляемость любым посторонним веществам в организме. Она настолько сильная, что он может внятно говорить. И она растёт с каждым часом, что настораживает. Так что я решил заняться им как можно быстрее, а потом возвратиться к девушке с мутациями. О, и нужно упомянуть об этом в дневнике! Так… - Двадцатое июня, - машинальное движение забинтованной рукой, на которой уже нет часов, сломавшихся от давления силков, вызванных этим игроком. – Хм, около одиннадцати часов вечера. Образец номер сто четырнадцать имеет аномально сильный иммунитет, укрепляющийся с каждым часом, поэтому дозу препарата и транквилизаторов приходится увеличивать с каждым применением в геометрической прогрессии. - Не исполнишь последнее желание? – вдруг вклинился подопытный. - Смотря, что за желание, - осторожно ответил я. - Никак не могу понять, как тебе удалось добиться создания вещества, блокирующего способности, большинство которых можно описать словом «магия». Не мог бы ты объяснить? - О, любопытство в такой ситуации? Необычно. Но я удовлетворю твоё желание. Видишь ли, ни что не берётся из ничего. И абсолютное большинство способностей одарённых, те, которые ты назвал магией, тоже имеют источник, и это мозг. Даже несколько банально, не находишь? И если замедлить процессы в некоторых его участках и ограничить производство организмом некоторых гормонов, то можно подавить источник сверхсил. А если их источником является другой орган, или таже соединительные ткани, то хватает усиленного транквилизатора. - И ты не считаешь использование всего этого против людей чем-то неправильным? - Я же уже сказал, ни ты, ни другие игроки, не являетесь людьми. Вы все добровольно стали животными, которых пасёт этот ваш божок, - как я ни старался, а презрение всё же полилось из меня рекой. - Фанатик. Грёбаный безумный фанатик. - Возможно, ты прав. Каждый гений безумен. Это можно назвать своеобразной платой за ум. - Ещё и мания величия, - страдальчески вздохнул мой временный собеседник. – Ладно, думаю, пора кончать этот фарс. - Что?.. Тут я понял, что нужно было послушать совета Рошана, и убить этого игрока, как только обнаружилось, что он медленно, но верно, вырабатывает иммунитет к препарату. Ведь только что он разорвал связывающие его ремни, и в резком броске схватил меня за шею, придавив к стене в той же комнате, где напал на меня в прошлый раз. Свет, излучаемый всем его телом, обжигал. Взгляд ярких глаз заглядывал прямо в душу. Но всё это только казалось из-за сильного страха. Ведь мне уже стало понятно, что на этот раз он не совершит прошлой ошибки, и убьёт меня. - Я долго терялся в догадках, почему у меня получалось управлять гранью своего дара, отвечающей за контроль моего организма и всего, что в него попадает, но после твоих объяснений, понял. И в благодарность расскажу о том, как же так получилось, что на меня теперь не действует твоя гадость. Я имею возможность входить в один из четырёх доступных мне режимов, каждый даёт определённые бонусы и способности. Один из них я называю «режим Бессмертного». В нём у меня сильно ускорена регенерация, я становлюсь менее уязвим к физическим воздействиям, и могу контролировать некоторые проходящие в моём организме процессы, а также уничтожать, изменять, и создавать в своём теле вирусы и бактерии. А ещё, я могу не входя в режим окончательно, а просто наполняя тело энергией, получать невероятно слабое подобие основных бонусов режимов. Понимаешь, куда я клоню? По глазам вижу – понимаешь. Я создал микроорганизмы, которые питаются всей той хренью, что вы в меня закачивали. Да, я потратил на создание первой эффективной... Назовём это особью... Я потратил на её создание четыре часа. Потом дело пошло веселее. Она размножалась, и я сам создавал новых по её образу. Конечно, не всё шло гладко, вы даже смогли определить мою нетипичную реакцию на препарат и стали вкалывать бóльшие дозы. Но это только давало больший толчок к размножению моих чистильщиков. Но довольно болтовни, а то я не успею подготовиться к новой попытке всё здесь разнести по камешку. Пора ответить за свои деяния, - зловеще прорычал монстр, и сильнее сдавил руку, держащую меня за шею.*Точка зрения третьего лица*
Незадачливый учёный, в глазах которого плясал страх с того момента, как его подопытный фактически перестал таковым быть, задёргался в конвульсиях, пытаясь разжать держащую его на весу руку, и через какое-то время умер. Держащий его парень в одних трусах ещё постоял несколько секунд, чтобы убедится, что его враг точно умер, и отпустил пустую оболочку, бывшую недавно блестящим учёным с целым гнездом тараканов в голове. Затем забрался на металлическую лежанку, на которой его собирались препарировать, как лягушку на уроке биологии, и сел в позу лотоса, закрыв глаза. Свечение вокруг него погасло, но затем появилось вновь, уже другого цвета – фиолетового. Он, не открывая глаз, стал медленно поднимать перед собой согнутую руку, в которо он удерживал пурпурно-алое переливающееся пламя. Когда рука, держащая пламя, затряслась от напряжения, он расслабил её, выпустив на себя заклинание. Его фигура тотчас окуталась тем же самым пламенем, что он удерживал мгновение назад. «Блистающее пламя», так называлось это заклинание. Затем свечение его тела, практически неразличимое за языками огня, снова сменило спектр на красный. Парень открыл глаза – они тоже светились. Но не красным яростным светом, как можно было ожидать из прошлых событий, а темновато-розовым. - Вот и объединил частично режимы, - пробормотал он сам себе. – Тело от «Бессмертного», огненный покров от «Мага», сила, скорость и реакция – от «Воина», и сейчас будет «Песнь войны» от «Искусителя». Я об этом пожалею. И через пару дней осознаю, что была туева хуча способов выбраться отсюда, только вот, сейчас ничего лучше придумать не выходит. Фух, поехали. И он запел. Пел он под тяжёлый мотив, рычащим, полным злобы голосом. И эту песню слышали и понимали все, кто находился в подземном комплексе, несмотря на звуконепроницаемые двери, расстояние, языковой барьер, и любые другие препятствия. Внутри меня - отродье Тьмы, Мои глаза уж не мои, И тело - на двоих. Замечен оком я Богов, Во славу Хаоса готов Мир утопить в крови! Я Одержим! Демон - во мне! Столетия Битв в Вечной Войне! Я Одержим, Принадлежу я Тьме! Пусть Галактика сгинет в огне! Она звучала со всех сторон, и даже изнутри, вызывая какой-то первобытный ужас. Древняя злоба мной управляет, Голос внутри врагов проклинает, Требует смертей! Я - варпом одержимый, и глас неумолимый Зовёт меня: "Убей!" Я Одержим! Демон - во мне! Столетия Битв в Вечной Войне Я Одержим, Принадлежу я Тьме! Пусть Галактика сгинет в огне! С каждой строчкой люди ощущали всё более сильное давление на психику. Нет мира во Вселенной, миры горят и льётся кровь. Мы жжём и убиваем Во Славу Жаждущих Богов Вдруг голос раздвоился. И второй просто сочился жаждой битвы и крови. Я Одержим! Демон - во мне! Столетия Битв в Вечной Войне! Я Одержим, Принадлежу я Тьме! Пусть Галактика сгинет в огне! Охрана, стоящая на всякий случай возле двери в комнату, где доктор Уайт проводил вскрытия нелюдей, была готова по первому зову броситься на помощь своему лидеру, который очень нервничал, когда во время работы в его поле зрения есть посторонние. Страшная песня закончилась, но музыка ещё стояла в ушах, и они никак не решались войти, ведь того самого «первого зова» так и не прозвучало. И для них было совсем неожиданно увидеть, как массивная бронированная звуконепроницаемая дверь изгибается наружу, будто от ударов какого-то тарана. Появилась вторая вмятина, увеличившая первую. Оцепенение спало, так что охрана уже предупредила по связи всех своих союзников в этом комплексе. Подкрепление будет через минуту. Новая вмятина, уже третья. Четвёртая. Пятый удар вышиб дверь с петель, и она пролетела изуродованным куском металла мимо четырёх боевиков, и из помещения вырвался поток горячего воздуха. Они никак не ожидали увидеть того, что предстало перед их глазами. Хорошо сложенное тело с рельефами мышц, покрытое пляшущими языками пламени, делавшими образ ещё более зловещим, горящие потусторонним огнём глаза. Всё это резко контрастировало со скорченным в злой гримасе лицом молодого подростка. И от этого несоответствия становилось только страшнее. Будто этот парень был… да, одержим. «Как в песне» - пронеслось в головах охранников. В этот самый момент тварь пошла в атаку. Хотя правильней сказать – бросилась, словно дикий зверь. Ударами, не обладающими изящностью, и не имеющими ничего общего с самим понятием слова «техника», существо буквально за три секунды нанесло по удару каждому из людей. У человека, стоящего справа от существа, и ближе к нему, чем остальные, от удара правой рукой так сильно повернулась голова, что сломалась шея. Следующего, стоящего слева, постигла та же участь, но удар был нанесён левой. Третий получил удар кулаком снизу вверх прямо в нос. Череп проломился, как яичная скорлупа, проникая осколками в мозг. Последнему из охранников, находящемуся правее всех, удар пришёлся точно под рёбра, и рука была не сжата в кулак, а сложена лодочкой, что помогло ей пробить кожу и слой мышц, а затем добраться и до сердца. Рывок назад, и человек остаётся без сердца, которое, сделавшее ещё пару ударов на глазах своего хозяина, сейчас держал в руках этот ужасный монстр. Прибывшее подкрепление из шести человек увидело крайне неприятную, во многих смыслах, картину – перед державшим в руках сердце монстром в человеческом обличии упал, сначала на колени, а потом и полностью, их окровавленный напарник и друг. Монстр, удовлетворённо осмотрев четыре трупа, лежащие у его ног, перевёл взгляд на сердце, на глазах прожаривающееся в огне, окутывающем его тело. - Огонь …, стреляйте! Чего застыли, … придурки?! – заорал кто-то из новоприбывших, и в его голосе однозначно звучали панические нотки. Коридор был недостаточно широк для всех шестерых, но стоящие впереди четыре человека припали на одно колено, открывая цель для стоящих сзади. И все они, практически одновременно, открыли огонь из своих штурмовых автоматических винтовок. Часть пуль попала во врага, но он, как будто и не замечая немногочисленных сквозных ранений и парочки застрявших в теле пуль, резво скрылся в комнате с отсутствующей дверью. Обитатели комплекса прекратили огонь. Один из них, тот же, что и растормошил остальных до этого, приказал оставаться на позиции, рассчитывая дождаться, когда монстр сам вылезет. Но никто не мешает подпортить ему жизнь прямо сейчас. Он достал гранату и, предварительно выдернув чеку, бросил как можно ближе к лаборатории, в которой пряталось то, во что превратился игрок. Граната не взорвалась, но на ней открылись многочисленные клапаны и она выдавила из себя струи газа, который ненадолго ограничил людям обзор. Но до того как сквозь дымовую завесу стало видно хоть что-то, и неё вырвался нападающий, держащий перед собой на вытянутых руках два трупа, закрываясь ими от тут же открытого огня. В одном из мертвецов можно было узнать дока, но людям было не до этого. Они осознали, что сейчас этот монстр ворвётся в их импровизированное построение, и просто раскидает во все стороны. И никто из них не выживет. Один из стоящих впереди запаниковал и бросился наутёк. Но он, видимо, забыл, что сзади стоят товарищи, и с размаху врезался в них, сталкивая на пол, и падая сам, но в противоположную сторону. Прямиком в сторону монстра, только приблизив свою встречу со смертью. Но он совершенно не горел желанием умирать, поэтому пытался цепляться за жизнь, хватаясь за других, всё ещё стоящих на коленях людей. Однако и это не помогло ему, более того, он ухудшил ситуацию и для напарников, опрокинув ещё и их. В итоге стоять остался всего один крайний боевик, оказавшийся единственной женщиной в этом отряде. Тут и добрался до создавшейся кучи-малы одарённый. Несколько ударов, в добавок ещё и обжигающих, и ещё шестеро добавились к его личному кладбищу, которое стремительно росло в последнее время. Перед тем, как начать подъём на другой этаж, он реквизировал две винтовки и перезарядил их. Он не боялся оплавить их своим огнём, так как время действия «Блистающего пламени» уже закончилось. Он поднялся на этаж выше, и начал зачистку. Благодаря своим ускоренным рефлексам, он быстро, с одного точного выстрела (ладно, не с одного, а с трёх минимум, так как винтовка – не лёгонький пистолет, но кого это волнует?), убивал противников, не успевающих в большинстве случаев даже понять, что происходит. Перезарядив винтовки трофейными обоймами, и убедившись, что на этаже живых не осталось, одержимый поднялся ещё выше. Там его уже ждали. Только он показался в открытом проёме на верхнем этаже, его забросали газовыми гранатами, надеясь, что такое количество «Подавителя», как препарат называли боевики, даже не стараясь запомнить сложное название с непонятными знаками и цифрами, хоть немного ослабит игрока. За газовыми гранатами полетели обычные. Прозвучало несколько взрывов, но людям было невдомёк, что одарённый успел сбросить гранаты вниз, и их детонация его почти не задела. Он тяжело ступил босой стопой на пол ближайшего к поверхности этажа. Здесь коридор шире, чем на других этажах, поэтому встречающих в нём поместилось больше. Семь человек с автоматами стояли на коленях и целились в недруга, и среди них двое были женского пола. За ними, по краям стояли бойцы несколько крупнее остальных, и держали наготове тяжёлые пулемёты. Между ними, но ближе к краям, стояли по два человека с дробовиками. Посередине заднего ряда стоял мужчина с большой снайперской винтовкой. Все в бронежилетах. Одержимый узнал этого снайпера. Это он здесь руководит войсками, и он же, по совместительству, сильнейший здесь, возвышаясь над остальными по мастерству и опыту на голову. «Значит, первым должен умереть этот араб» - решил демон в теле человека, зловеще оскалившись. Словно почуяв опасность для себя, Рошан ибн Омар ибн Гафур аль-Сейид сделал первый выстрел из своей снайперской винтовки, и приказал атаковать. Передёрнув затвор и сбросив гильзу, он собрался произвести новый выстрел, но интуиция, выработанная за годы войны, не подвела его и в этот раз. Когда он резко присел, над его головой пронеслась очередь. Человек перед ним поймал несколько пуль и стал заваливаться назад. Опасаясь потери своего какого-никакого, а всё же укрытия, ветеран подхватил труп за жилет одной рукой. Другой он сделал выстрел из винтовки вслепую, после чего отбросил её, так как перезарядить нет возможности. «Да и смысла, видимо, тоже» - проскользнула в его голове мысль, когда он увидел, как стоявший слева от него подчинённый улетел назад от удара кулаком. Рошан бросил труп и отбежал назад, доставая из-за спины штурмовую винтовку. В момент, когда он нажал на спусковой крючок, монстр уже добивал последнего из оставшихся в комплексе живых боевиков, кроме самого ветерана. Это был забинтованный с ног до головы мужчина, припадочно кричавший что-то о мести за уродство. Весь в крови – чужой и своей – он медленно приближался, не обращая внимания на то, что ему только что очередью, длиной во всю обойму, разворотило брюхо, пробило пару лишних дыр в лёгких и оставило несколько пуль в руках, которыми он закрыл лицо. Создавалось ощущение, что он не чувствует боли, хотя, наверное, так и было. Ещё больший ужас вызывал вид медленно, но верно, затягивающихся ранений. Однако человека ничто из этого не пугало. В тишине, образовавшейся после опустения обоймы, раздался звонкий стук пули, выпавшей из раны на руке. - Знаешь, почему мне сейчас не страшно умирать? – неожиданно вопросил, будто в пустоту, Рошан, злорадно ухмыльнувшись. – Потому что основная часть людей уже очень далеко отсюда вместе с данными об исследованиях дока. Жаль, конечно, что никто из них не видел ваших лиц, даже той девки, но это лучше, чем ничего. И я смог выиграть достаточно времени, чтобы любой из вас, ублюдков-мутантов, не смог даже направления определить, в котором они направились, - он перезарядил оружие и выкрикнул: - За человечество! Но как только он собрался выстрелить, его достал удар ногой, отбросивший араба на несколько метров. С перекошенным от злобы лицом, одержимый игрок подошёл к нему и поднял ногу, собираясь раздавить, как таракана. - Кха-кха! – откашлялся кровью мужчина. – Ну, давай, убей меня. Однако одарённый опустил ногу на место, а свечение вокруг него стало зелёным, глаза потухли. Тут же он упал на колени, сдавленно засипев. Похоже, что невероятную боль ему доставлял процесс восстановления организма, идущий семимильными шагами. Через пару секунд он смог совладать с собой, так как большая часть повреждений уже восстановилась, и он твёрдо встал на ноги. - Я не буду убивать тебя. Ты определённо знаешь много интересного. - Хе, - жёстко усмехнулся араб в ответ. – Иди. Нахрен. Боевик стремительным движением вытащил из-за спины руку, которую до этого прятал там, и Владимир, увидев в ней пистолет, сразу закрыл голову руками, опасаясь выстрела. Но он прозвучал, а игрок не почувствовал боли. Осторожно убрав руки от лица, он обречённо выругался. Араб в лучших традициях своих прошлых друзей – исламистов – совершил самоубийство.